И.Ю. Смирнова
Митрополит Московский Филарет и контакты с представителями западных конфессий в середине XIX в.: по документам российских архивов*
Ключевые слова: Российский государственный исторический архив, Отдел рукописей Российской государственной библиотеки, Русская православная церковь, Англиканская церковь, митрополит Московский Филарет (Дроздов), А.Н. Муравьев, архидиакон Кентерберийского собора В.Пальмер, патриарх Константинопольский Константий I.
Представители западного христианства, и в первую очередь Англиканской церкви, с конца 1830-х гг. искали пути к сближению с православием. Катализатором стало воссоединение с Русской церковью униатов западных российских провинций (1839 г.), вызвавшее обеспокоенность католического мира усилением влияния России в приграничных с ней европейских государствах. С этого времени наметилось нарастание католической активности в протестантских государствах Западной Европы, в частности в Великобритании, внутренняя политика которой, с восшествием на престол королевы Виктории (1838 г.), становилась все более лояльной к католицизму. Введение новых льгот и уступок католикам привело к возникновению известного Оксфордского движения, оппозиционного по отношению к официальной англиканской иерархии и направленного на сближение с восточным православием.
Начало непосредственным контактам с российской иерархией было положено архидиаконом Кентерберийского собора Вильямом Пальмером, который во время визита наследника российского престола Александра Николаевича в Англию в апреле 1839 г. обратился к цесаревичу за разрешением «поехать в Россию для изучения богословия и ритуала Русской церкви»1. В 1840-1841 гг. он дважды посетил ее, где познакомился со многими известными церковными и общественными деятелями. Пальмер, выразивший желание присоединиться к православию, но при этом остаться правоверным англиканином, поднял целый ряд канонических и историко-литургических вопросов, касавшихся различий в установлениях церквей и обрядах, условий перехода в православие и проч. Среди привлеченных к их обсуждению известных российских богословов был и митрополит Филарет (Дроздов).
Участие Филарета в межцерковных отношениях указанного периода практически не освещено в историографии. Если его роль в российской церковной политике на Востоке более или менее отражена в вышедшем вскоре по кончине святителя «Собрании мнений и отзывов... по делам Православной церкви на Востоке» и в последнее время начинает осмысливаться российскими историками3, то в исследованиях, посвященных взаимоотношениям с западными конфессиями, имя Филарета практически не упоминается, за исключением нескольких небольших работ4. Между тем его позиция и здесь была зачастую определяющей при принятии синодальных решений, о чем свидетельствуют документы и материалы отечественных архивов.
В фондах Российского государственного исторического архива (РГИА) и Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ) сосредоточен обширный пласт документов, отражающих процесс формирования и развития контактов Русской церкви с инославными церквами Запада на протяжении 1840-1860-х гг. В данной статье обратимся к
переписке Пальмера с обер-прокурором Святейшего синода графом Н.А. Протасовым, митрополитом Московским Филаретом, эпитропом Иерусалимского, Антиохийского и Александрийского патриархов А.Н. Муравьевым5 и другими лицами, что позволяет по-новому оценить процесс становления русско-англиканских отношений .
Архивные источники свидетельствуют о значении миссии Пальмера для развития сравнительно-богословских исследований как в Англии, так и в России. Из документов следует, что митрополит Филарет предложил Св. синоду отклонить просьбу Пальмера, указав, что это частная инициатива, не подкрепленная официальными письмами высшего духовенства Великобритании, и что Пальмер не желает отказываться от догматов Англиканской церкви. «Дело не получило желаемого окончания потому, что диакон Пальмер хотел принадлежать в одно время к двум неединомысленным в вере Церквам» , - пояснял митрополит. Тем не менее не скрывавший своего впечатления от глубоких богословских бесед с московским митрополитом Пальмер во многом способствовал обращению к Филарету других представителей англиканства. Непосредственное отношение к этому имел и А.Н. Муравьев, в личном фонде которого сохранилась переписка с английскими дипломатами, учеными-богословами и духовенством: Э.Лоу, Дж. Вильямсом, Р.Блэкмором, И.Нилем и др. Эти документы, охватывающие 1842-1854 гг., отражают возрастание интереса английских богословов и историков к России и Русской церкви, а если брать шире, и к православию в целом.
Митрополит Филарет консультировал англичан по вопросам гомилетики, литургики, догматики, церковной истории и археологии, оказывая им всяческое содействие, вплоть до того, что лично редактировал сборник иерусалимских проповедей оксфордского капеллана Джорджа Вильямса, члена протестантской англо-прусской миссии в Святой Земле в 18411843 гг. В письме к А.Н. Муравьеву Вильямс писал: «Я никогда не забуду его великую доброту и, как и Пальмер, буду глубоко хранить самые добрые о нем воспоминания. Молю Вас выразить Его Высокопреосвященству заверение моего глубокого уважения и признательности за его незаслуженное расположение и благосклонность»9.
Эти контакты, как можно видеть из документов, положили начало изданию в Англии серьезной литературы о православии. Так, в 1842 г. в Оксфорде был издан перевод вышедшей в 1838 г. в Петербурге книги Муравьева «История Российской церкви», выполненный англиканским капелланом в Кронштадте Р.Блэкмором10, который также перевел на английский язык филаретовский «Православный катехизис». Искреннее уважение к Филарету оксфордских и кембриджских ученых выразилось и в том, что профессор И.М. Ниль посвятил ему впоследствии ряд своих сочинений - переводы на английский язык тропарей и кондаков святителя Иоанна Дамаскина, Космы, Феофана (1860 г.), книгу «Опыты литургики и церковной истории» (1863 г.) и др.11
Контакты сороковых годов привели к тому, что посещение в Москве Филарета, после 1842 г. ее не покидавшего, даже в связи с заседаниями Синода в Петербурге, стало непременным правилом английских богословов, приезжавших в Россию. Можно утверждать, что период 1840-х - начала 1850-х гг. - это время активного личного общения между отдельными представителями двух церквей, пробудившего взаимный интерес и способствовавшего налаживанию реальных межцерковных связей.
Крымская война внесла заметные коррективы в едва наметившиеся русско-англиканские, а вернее, в православно-англиканские отношения. В фондах А. Н. Муравьева и Филарета сохранились документы, позволяющие судить о серьезном богословском кризисе, сопровождавшем глобальный политический и религиозно-цивилизационный конфликт.
12
В переписке А.Н. Муравьева с патриархом Константинопольским Константием I отразился такой существенный дипломатический аспект, как попытка использовать
церковные проблемы в политических целях. Речь идет о поднятом тем же В.Пальмером в 1851 г. в греческих церковных кругах вопросе относительно различий обрядов Греческой и Русской церквей, в частности так называемого перекрещивания. Эта сугубо богословская дискуссия была использована английским послом в Константинополе лордом Стэфордом Каннингом в качестве искусственно подогреваемого повода для церковного раскола между
13
Россией и Константинополем .
В то время, когда внимание западных держав было сосредоточено на святых местах, одной из задач европейских дипломатов стало вытеснение России из сферы влияния на Ближнем Востоке. Помимо политических игр с турецким правительством предпринимались меры к нагнетанию церковного конфликта. Посеять вражду между церквами, добиться раскола внутри православного мира представлялось важной составляющей политической стратегии Запада. И богословская дискуссия о крещении инославных могла стать удобным поводом для достижения этой цели. Во всяком случае, как констатировал советник российского посольства в Афинах В.С. Неклюдов, «великобританский представитель в Константинополе основывал на сем факте свои настоятельные убеждения Вселенскому Патриарху к разъединению Греко-Восточной церкви с Российскою, оказавшеюся будто неверною преданиям православия»14. Поднятый Пальмером вопрос о «перекрещивании» приобретал все более широкую огласку в Греции и на Западе, грозя перейти в догматический спор поместных православных церквей.
Интенсивная переписка между А.Н. Муравьевым и патриархом Константием I по данной проблеме велась на протяжении 1851-1853 гг., при этом как письма Патриарха, так и свои ответные послания Муравьев обсуждал с митрополитом Филаретом. Таким образом, обсуждение, направленное к сохранению мира и догматического единства двух поместных церквей, носило частный неофициальный характер и было прервано Крымской войной и последовавшей в 1857 г. кончиной Константия I.
Другой конфликт, спровоцированный также в начале 1850-х гг. протестантским епископом в Иерусалиме Самуилом Гоббатом, был вызван нарушением условий деятельности англиканских миссионеров в пределах Иерусалимского патриархата. Имеется в виду обращение в протестантство православных арабов с обещанием им покровительства английского консульства. Воззвание духовенства Англиканской церкви к восточным патриархам и к синодам Русской и Греческой православных церквей (август 1853 г.) о деятельности Гоббата в Иерусалиме с сопроводительным письмом профессора И.М. Ниля, сохранившееся в фонде Муравьева15, ярко свидетельствует о напряженности межцерковных отношений в период назревавшего военно-политического противостояния.
Крымская война обозначила смену задач и методов европейской политики, поменялись акценты и в области межцерковных отношений. Россия, потерпевшая поражение в войне, взяла реванш в сфере духовного, культурного и гуманитарного присутствия в Святой Земле -самом эпицентре дипломатической, церковной и миссионерско-благотворительной деятельности всех христианских конфессий. В 1857 г. возобновилась Русская духовная миссия в Иерусалиме, в 1858 г. создано
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.