Научная жизнь
Московскому корееведению — 65 лет
Введение
15 августа 1945 г. для населения Корейского полуострова стал днем освобождения от колониального ига. Самая сильная японская группировка — Квантунская армия была полностью разгромлена Красной Армией. В результате были освобождены Маньчжурия, Ляодунский полуостров, Северо-Восточный Китай, южная часть Сахалина, Курильские острова и Корейский полуостров до 38-й параллели.
В 1945 г. в первой декаде сентября в Московском институте востоковедения (МИВ) на заседании мандатной комиссии по распределению первокурсников по факультетам и страноведческим отделениям, декан Дальневосточного факультета, известный монголовед, профессор Гарма Дансаранович Санжеев сообщил, что в связи с историческими событиями на Дальнем Востоке — освобождением Кореи от колониального ига возникла необходимость готовить новые кадры для изучения корейского языка и других корееведческих дисциплин. Поэтому принято решение открыть новое отделение на Дальневосточном факультете МИВ. Так был заложен «первый камень» современного ко -рееведения нашей страны.
Исторические корни российского корееведения
Российское корееведение с самого начала развивалось как одна из областей российского востоковедения, которому всегда были присущи глубокое уважение и признание великого вклада в мировую цивилизацию народов Востока, отрицание евроцентриз-ма и признание за Востоком приоритета в ряде выдающихся достижений культуры. Эти черты в полной мере характеризуют и отечественное корееведение на протяжении всей истории его развития.
Особенность российского корееведения состоит и в том, что с самого начала вдохновителями идеи создания корееведческого направления в востоковедении были ученые других областей знаний, в какой-то степени «смежных» с корейским направлением. В 1897 г. синолог В. А. Васильев — декан факультета Восточных языков в своей записке ректору Петербургского университета писал о необходимости изучения корейского и японского языков. В 1899 г. во Владивостоке по рекомендации ученого-монголоведа проф. А.М. Позднеева Министерство народного просвещения командировало в Корею Г.В. Подставина на два года для изучения языка и нравов жителей полуострова.
Практическое корееведение начиналось с географических описаний и путевых очерков мореплавателей: кругосветного путешествия адмирала И.Ф. Крузенштерна в
1803-1806 гг. на парусных судах «Надежда» и «Нева», экспедиции вице-адмирала Е.В. Путятина на фрегате «Паллада» в 1852-1855 гг. Свой вклад внесли и путешественники по Корее: Н.М. Пржевальский (1867-1869 гг.), В.Л. Комаров (1887 г.), Н.А. Корф, А.И. Звегинцев (1898 г.). В последней из указанных экспедиций принял участие писатель Гарин-Михайловский.
Большой вклад в практическое корееведение внесли служители русской православной церкви: доктор богословия архимандрит Хрисанф (1900-1904 гг.), а также архимандрит Павел (1906-1912 гг.), который выпустил в свет две книги о христианстве в Ко -рее. Священник В.Н. Пьянков впервые в России составил учебное пособие для обучения корейскому языку — «Корейская азбука. В пользу корейских школ Южно-Уссурийского края» (СПБ., 1874).
Особого внимания заслуживает вклад в отечественное корееведение русских дипломатов-востоковедов. В 1883 г. вышел в свет перевод с китайского «Чаосянь чжи» («Описание Кореи») П.А. Дмитриевского, за этот труд он был награжден золотой медалью Российского Географического Общества. В 1884 г. он перевел с японского языка труд о государственном устройстве Кореи периода Чосон. Фундаментальный труд «Очерки Кореи» (1892) был написан дипломатом М.А. Поджио — это первая книга на русском языке, обобщающая многие работы по Корее на русском и иностранных язы-
ках1.
В документах российского МИДа первое упоминание о Корее относится лишь к 1854 г. До этого Корея была лишь географическим понятием на карте Азии. «В Министерстве иностранных дел тогда высказывалось мнение, что Корея нас нисколько не интересует».
Одним из немногих, кто понимал значение этого соседнего государства на Дальнем Востоке, был дипломат, окончивший китайское отделение Восточного факультета Санкт-Петербургского университета К.И. Вебер (полное имя — Карл Фридрих Теодор Вебер). Он стал первым российским Поверенным в делах в Корее в 1885 г., когда в Сеуле была открыта Российская дипломатическая миссия2.
Уникальная работа К.И. Вебера «О корейском языке и корейском чтении китайских иероглифов» (1908 г.), рукописный труд «Проблемная транскрипция всех городов Кореи и другие первые исследования корейского языка» стимулировали создание нового направления в российском востоковедении.
7 июля 1884 г. был подписан первый российско-корейский договор, с Российской стороны — посланником Карлом Вебером. В договор были внесены важные условия найма российскими властями корейских переводчиков, учителей и других работников. Корейские власти также получили право нанимать на работу русских подданных. В договоре было отмечено: «отправляющимся в ту или иную страну для изучения языка, литературы, законов, искусств или промышленности, или же для ученых изысканий будет оказываться всякое возможное содействие» (именно эта договоренность в последующие годы стала основой зарождения российского корееведения3.
Договор сыграл важную роль в последующем развитии взаимовыгодных отношений между двумя государствами и отнюдь не случайно был немедленно денонсирован Японией после введения в Корее полуколониального «режима протектората».
К сожалению, наше поколение в 1940-1950 гг. ничего не знало о первом российском посланнике в Корее — Карле Ивановиче Вебере, который является одним из основателей корееведения в нашей стране. Его деятельность на дипломатическом поприще, высокий профессионализм, патриотизм и огромная научная эрудиция — пример для подражания всем корееведам.
В начале 1896 г. в Сеуле открылась русская школа для корейцев, где преподавал отставной штабс-капитан Н.Н. Бирюков. В год основания в школе обучалось более 50 чел. в возрасте от 20 до 40 лет. Школа просуществовала до начала русско-японской войны и пользовалась популярностью у молодых корейцев. Заметные успехи школы и ее воспитанников являлись заслугой учителя Бирюкова. К.И. Вебер высоко отзывался о деятельности Бирюкова, который фанатически был предан своему делу и любил своих учеников, некоторые из них позднее по ходатайству Вебера были отправлены на учебу в российские учебные заведения. Школа Бирюкова готовила переводчиков. Возможно, выпускником этой школы был и Ким Пён Ок — первый преподаватель корейского языка в Санкт-Петербургском университете.
Первыми в мире высшими учебными заведениями, где начиналось преподавание корейского языка на рубеже XIX—XX вв. был Санкт-Петербургский университет и Восточный институт во Владивостоке. В первом корейский язык преподавал переводчик корейской миссии Ким Пён Ок, во втором — основателем первой кафедры корейского языка был выпускник Санкт-Петербургского университета монголовед Г.В. Подставин. именно он заложил основы научного и практического изучения корейского языка в России, а первым преподавателем корейского языка там был Хан Киль Мён — выпускник сеульской русской школы4.
У истоков российского корееведения был известный ученый, старейший специалист в области географии, истории, этнографии, культуры Дальнего Востока, проф. Н.В. Кюнер. Его жизнь связана с двумя научно-педагогическим центрами прошлого века — Владивостоком и Санкт-Петербургом. Он автор более 300 научных работ по изучению Восточной Азии. Н.В. Кюнер — один из составителей трехтомного «Описания Кореи»5.
У истоков Московского корееведения
В начале XIX в. известный русский китаевед Н.Я. Бичурин 14 лет был главой духовной миссии в Пекине, где в совершенстве овладел китайским языком и, изучая письменные исторические источники, где были записи о корейских племенах, проявил интерес к языку этих племен6.
История Московского востоковедения берет свое начало в 1815 г., когда было создано небольшое частное училище, ставшее с 1827 г. Лазаревским институтом восточных языков. Свое название это учебное заведение получило по фамилии его основателей — братьев Ивана и Екима Лазаревых, выходцев из армянского княжеского рода; они пожертвовали свои деньги «для воспитания и обучения бедных детей из армянской нации». В учебное заведение принимали юношей и других национальностей. Деятельность Лазаревского института, как и других востоковедных центров России, вызывалась необходимостью практического изучения языков и культуры стран, граничащих с Российской империей. Налаживались связи с учеными других стран, их труды переводились на русский язык, их приглашали на преподавательскую работу. Именно Лазаревский институт восточных языков стал первым в России специальным научным и учебным заведением, готовившим специалистов-практиков и ученых-востоковедов, его выпускники работали драгоманами при посольствах и консульствах в странах Ближнего и Среднего Востока.
В Лазаревском институте в 1829 г. учился И. С. Тургенев, а некоторое время — и Л.Н. Толстой. Это учебное заведение стало достопримечательностью Москвы, его посещали российские императоры, знатные гости из стран Востока, ученые и деятели искусства: немецкий ученый А. Гумбольдт, И.К. Айвазовский, А.С. Грибоедов, П.А. Вяземский, Н.В. Гоголь, В. А. Жуковский и др. В Лазаревском институте получили образование известные востоковеды: Н. Ашмарин, Х. Баранов, В. Гордлевский, Н. Дмитриев, А. Крымский, Б. Миллер, В. Минорский, А. Семенов и многие другие.
После Октябрьской революции 1917 г. в России произошли большие изменения в общественной жизни страны, в том числе и в науке. 4 марта 1919 г. Лазаревский институт восточных языков стал называться Переднеазиатским институтом, а с осени 1920 г. — Центральным институтом живых восточных языков (ЦИЖВЯ). Тогда ставилась задача «перехода от изучения живых восточных языков к изучению экономической и политической жизни Востока при помощи языка как одного из мощных орудий этого изучения». 27 октября 1921 г. согласно постановлению Президиума ВЦИК все учебные заведения Москвы, где преподавались
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.