ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ
ЯКОВ ГРИГОРЬЕВИЧ СОЛОДКИН
доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой истории России Нижневартовского государственного университета (Нижневартовск) Тел.: 8 (922) 249-20-91; Е-таИ: hist2@yandex.ru
Вопреки взгляду многих историков автор старается показать, что осада Кремля в середине мая 1586 г. последовала не за выступлением (говорить о котором вообще опрометчиво) посадского люда против конюшего Б.Ф. Годунова на площади перед Грановитой палатой, а, наоборот, предшествовала переговорам между князьями Шуйскими и Годуновыми при участии вождей московской «черни».
Ключевые слова: Б.Ф. Годунов, князь И.П. Шуйский, московские посадские люди, народные волнения, осада Кремля.
МОСКВА ВЕСНОЙ 1586 г. (о последовательности и хронологии волнений посадских людей «царствующего града»)
Начало царствования «благоюродливаго» Федора Ивановича отмечено несколькими выступлениями столичной «черни». 2 апреля 1584 г., спустя две недели после того, как престол занял старший сын «яростиваго» самодержца, посадские «мужики» при участии земской знати, возмущенные намерением оружниче-го Б.Я. Бельского сохранить опричные порядки, осадили Кремль. Волнения улеглись, когда фаворита Грозного выслали из Москвы. Следом «дворовые» учреждения были окончательно ликвидированы.
Через два года в Кремле вновь наступило «осадное время». По этой причине власти Чудова монастыря 14 мая 1586 г. закупили свинец «на пульки». Очевидно, слуги обители «в дни осады охраняли кремлевские стены вместе со стрельцами»1. Надо думать, власти, застигнутые врасплох, не позаботились о вооружении чудовских иноков, и тем пришлось самостоятельно, как и в течение апреля2, приобретать свинец - или на кремлевских подворьях, или (это может свидетельствовать о том, что полностью замкнуть кольцо осады вокруг «Большого города»3 «мужикам»-смутьянам не удалось) у посадских людей.
Наиболее подробно о событиях того времени в Москве рассказывается в официальном Новом летописце (далее -НЛ) редакции 1629/30 г. В главе «О Шуйскихъ и о митрополите Дионисие и о казни гостей и торговыхъ людей» повествуется о том, что вся столичная «чернь» поддерживала враждебных царскому шурину Борису Федоровичу и другим Годуновым знатных князей боярина И.П. Шуйского и его родственников. По словам летописца, митрополит Дионисий «хотяшевъ миръ свести ихъ», пригласил к себе Шуйских и Годуновых, «моляше о мире», и противники послушали владыку, «межъ себя помиришася», однако «лестию». Идя от митрополита, И.П. Шуйский сообщил собравшимся у Грановитой палаты4 многим торговым людям, что с Борисом Федоровичем решили пойти на мировую «и впредь враждовать не хотятъ межъ себя». В ответ два купца заявили князю, что «помирилися вы есте нашими головами», Ивану Петровичу самому «отъ Бориса пропасть да и намъ погинуть»; в ту же ночь этих торговых людей Годунов «поима и сослалъ безвестно, неведомо куды»5. Не исключено, что летописное известие о попытке Дионисия примирить бывших «дворовых» бояр и о случившемся затем на Соборной площади Кремля - устного происхождения, в частности, восходит к показаниям последнего из Шуйских - Ивана Ивановича6. Но эти показания, вероятно, подверглись редактированию, ибо И.П. Шуйскому отказывается в дальновидности, а мир, заключенный между ним и Борисом (который в дальнейшем «не умягча своего сердца на» знатных князей), считается неискренним с обеих сторон.
Как недавно заметил В.Н. Козляков, интересующая нас глава НЛ находит аналогии в созданной почти четвертью века ранее, в первые недели царствования Василия Ивановича, «Повести, како отомсти всевидящее око Христос Борису Годунову пролитие неповинные крови новаго своего
страстотерпца благовернаго царевича ДмитреяУглечскаго» (далее - ПО)7. Здесь читаем, что «всенародное собрание московских людей множество» хотело убить Бориса, но князья Шуйские - «боголюбивые и правдолюбцы» - согласились с Годуновым «имети любовь и дабрата»; Иван Петрович по предложению царского шурина объявил народу, что между ними нет вражды; однако вскоре Борис приказал схватить и умертвить этого виднейшего из Шуйских, а мятежных гостей «посреде града (Москвы. - Я.С) казнити повеле»8. Быть может, известия ПО, которые нетрудно сблизить с НЛ, передают воспоминания кого-то из Шуйских, скорее всего опять-таки Ивана Ивановича9.
Мог ли создатель НЛ располагать ПО или теми зависимыми от нее редакциями «Повести 1606 г.», где находим эти известия?
Л.Е. Морозова и А.Т. Фоменко не исключают, что «Книга, глаголемая Новый летописец» вторична относительно всех разновидностей названной «Повести», поскольку в ней кончина Ивана Грозного приурочена к 18, а не 19 марта, как в «сложении» патриарха Иова «о честнем житии» царя Федора10. Но первую из этих дат мы находим во многих источниках11. А.А. Зимин обращал внимание на то, что в ПО венчание Федора Ивановича на царство отнесено к 1 мая 1584 г., а в НЛ - к Вознесеньеву дню, который приходился на 28 мая. В ранней редакции «Повести 1б0б г.» наречение Василия Шуйского государем датируется понедельником 19 мая, а коронация - воскресеньем 1 июня. «Летописец <...> о нашествии Литвы на Московское государство и о раззорении градов»12 такой точностью не отличается. Железноборокский монастырь, куда из Москвы бежал Григорий Отрепьев, в ПО представлен костромским, а в НЛ - галичским. Автор ПО был убежден в том, что Борис Федорович отравился, о чем в главе НЛ, посвященной смерти царя, избранного Земским собором, не сказано13.
По версии официального летописца конца 1620-х гг., И.П. Шуйского сослали в его вотчину село Лопатничи (с приставом князем И. Турениным). Согласно же ПО, Борис Годунов «царским словом» велел схватить Ивана Петровича на пути, когда он ехал «дозрити» свою суздальскую вотчину14.
Таким образом, предположение о зависимости НЛ от ПО или восходящих к ней произведений, думается, маловероятно.
С.Ф. Платонов полагал, что тогда (на его взгляд, в первой половине 1587 г.) произошло «уличное движение» или «минутное брожение» толпы против Годуновых, беспорядочное и безыдейное15.
Р.Г. Скрынников, находивший, что «летописцы16, по всей видимости, преувеличили роль, которую сыграла в московских волнениях борьба придворных партий», писал, что в мае 1586 г. жители столицы «двинулись в Кремль и заполонили площадь перед Грановитой палатой», требуя выдачи на расправу правителя Бориса, и дабы «успокоить восставшую "чернь" и удалить ее из Кремля, боярам пришлось помириться между собой». Функции «мирового
посредника взял на себя митрополит Дионисий», а переговоры с участниками возмущения вел И.П. Шуйский; ему пытались перечить несколько «торговых мужиков», «но момент был упущен, и настроение толпы переменилось». Когда же народ покинул Кремль, его ворота спешно затворили, и «началось сидение в осаде». «Майский мятеж в Москве дал Шуйским перевес над Годуновыми»17. Последнее заключение видного историка, явно внушенное тенденциозными свидетельствами ПО, противоречит летописному рассказу, который не подтверждает и утверждения Р.Г. Скрынникова, будто москвичи заполонили тогда Соборную площадь, переговоры с восставшими вел И.П. Шуйский, с которым якобы вступили в спор несколько торговых людей.
Как представлялось В.И. Корецкому, раз 14 мая 1586 г. Кремль находился в осаде, «всенародное множество» ворвалось туда и, видимо, подступило ко двору Бориса Годунова в начале этого месяца. В результате сложилось своеобразное двоевластие: И.П. Шуйский, недавно вернувшийся в столицу из Пскова, остался в Москве, где 22 июля разбирал местническую тяжбу Ф.Д. Лошакова-Колычева и Р.В. Алферьева, а «Большой» Годунов18 держал в руках нити внешней политики. Перелом, на взгляд В.И. Корецкого, произошел с принятием 1 июня 1586 г. уложения о холопах, отчасти удовлетворившего интересы посадского населения. Осенью того же года оппозиция, добиваясь отстранения Бориса Годунова от власти, обратилась к царю Федору с челобитной о разводе с «неплодной» Ириной (родной сестрой «конюшего боярина»). Тогда же (до 13 октября, когда митрополит Дионисий и его «собеседник» крутицкий архиепископ Варлаам Пушкин лишились кафедр и отправились в ссылку в новгородские монастыри) «партия» Шуйских была разгромлена19.
По мысли В.И. Корецкого, 15 мая 1586 г. князя В.А. Охлябинина сместили с пронского воеводства, дабы избежать вовлечения в антиправительственное движение (как случилось двумя годами прежде) рязанских дворян20. Но сведениями о каких-либо вызвавших подозрения московских властей контактах этого захудалого представителя Ярославского княжеского дома со служилыми людьми рязанской «украйны» мы не располагаем. Примечательно и то, что отозванного в столицу В.А. Борца Охлябинина сменил в Пронске князь А.Ф. Жировой-Засекин, накануне воеводствовавший в Переяславле, уступив свое место рязанцу князю А.Д. Дашкову21. Повторяемая некоторыми современными историками мысль С.М. Соловьева, будто А.И. Палицына «государева опала» постигла в 1587/88 г. как приверженца Шуйских, также не может считаться основательной22. Вообще, «никаких признаков вовлеченности служилой массы в борьбу придворных группировок» в конце XVI столетия не заметно23, исключая разве что самые первые недели царствования «крестоносного» Федора24.
Заметим, что ни в НЛ, ни даже в ПО не говорится о том, что московское простонародье, стремясь расправиться с Борисом Годуновым, ворвалось в Кремль (чего посадские «мужики» безуспешно добивались весной 1584 г.). Кстати, в НЛ, как и в ряде других источников25, сказано о приходе «миром» в город («град»), т. е. Кремль, при Федоре Борисовиче и Василии Ивановиче26, но в главе «О Шуйскихъ и
0 митрополите Дионисие...» об этом умалчивается. Связывая наступление перелома в отношениях между двумя боярскими группировками с принятием уложения о холопах
1 июня 1586 г., В.И. Корецкий сам указывал на большое влияние, которым пользовался наиболее видный представитель Суздальского княжеского дома спустя еще без малого два месяца. (Кстати, в июле того же года русское правительство объявило польской стороне о намерении отправить для переговоров кого-то из ближних бояр (Бориса Федоровича
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.