НА ОДНОГО с СОШКОЙ - СЕМЕРО С ЛОЖКОЙ
Директор подмосковного совхоза имени Ленина, заслуженный работник сельского хозяйства РФ Павел Грудинин: государственная поддержка российского сельского хозяйства сокращается и крайне редко доходит до потребителя даже в таком виде.
Из года в год в средствах массовой информации, на различных совещаниях в органах власти называются суммы денег, которые направляются на развитие и поддержку агропромышленного комплекса. Человеку, не искушенному в этом деле, может показаться, что на производителей сельскохозяйственной продукции проливается «золотой дождь» в виде субсидий, льготных кредитов и предложений по приобретению техники и оборудования. Однако стоит побывать хотя бы на одном мероприятии с участием руководителей хозяйств или фермеров, и становится ясно: поддержка сельского хозяйства осуществляется как бы виртуально. Это как лечение по телефону или отправление праздничного торта по электронной почте. Средства поддержки до отечественного производителя не доходят или приходят тогда, когда урожай пропал, а коровы отправлены на мясокомбинат. Какая же это помощь?
Об эффективности государственной поддержки сельскому хозяйству рассказывает читателям журнала директор подмосковного совхоза имени Ленина, заслуженный работник сельского хозяйства РФ Павел Грудинин.
- Павел Николаевич, ваш совхоз - успешное предприятие, которое все годы своего существования было показательным в буквальном смысле слова. Здесь побывали в разное время президент России, премьер-министр, представители Государственной думы РФ, зарубежные делегации. Все это престижно, но пользуетесь ли вы финансовой поддержкой государства?
- Мы этой поддержкой не пользуемся.
- Почему?
- Во-первых, потому что ее трудно оформить, еще труднее - получить. Во-вторых, львиную долю государственной помощи по госпрограмме, на которую все ссылаются как на образец чуткого отношения к аграриям, составляют так называемые субсидированные кредиты. Крестьянам предлагают не дотации, а деньги в кредит при условии, что процентную ставку полностью или частично погашает государство. Но поддерживают тем самым доходность не аграрного, а банковского бизнеса.
Еще одна существенная статья расходов на сельское хозяйство - поддержка монополиста на рынке закупки техники, созданного государством, - компании «Росагролизинг», приобретение техники у которой намного дороже, чем на свободном рынке. Где тут рыночные принципы - непонятно. И лишь малая толика остается на так называемую прямую поддержку сельхозпроизводителя: дотации на гектар пашни или литр молока. Раньше была внятная система: купил тонну минеральных удобрений - половину ее стоимости тебе возместят. Купил солярку - со скидкой по специальной цене. Купил семена - тоже продотировали. В среднем получалось до 3 тысяч рублей на гектар. Теперь помощь от государства на
гектар составляет примерно 300 рублей, овощеводам, у которых отдача и расход на гектар по определению гораздо выше - еще меньше. Для сравнения: в Европе на гектар пашни в среднем направляется 350 евро. Даже если взять поддержку белорусских аграриев - она гораздо выше российской.
Но даже эти небольшие деньги весьма трудно получить, потому что вся система помощи построена на абсолютно нерыночных принципах софинанси-рования. Государство вроде и готово оказать пусть мизерную, но помощь хорошему хозяйству, но денег сельхозпредприятию не дадут по той простой причине, что в субъекте Федерации, где оно работает, их нет. Поэтому и стимула у местных фермеров сильно напрягаться, строить планы на развитие практически нет. А ведь обеспечение населения продовольствием - это прямая обязанность и задача государственная, а не областная.
Но даже если вы такой упертый крестьянин в седьмом поколении и хотите сеять и жать, и готовы на рабские условия, нет никаких гарантий, что деньги, всеми согласованные и запротоколированные, придут вовремя, например, на посевную кампанию. Чаще они доходят до аграриев к осени. А земля ждать не может. Значит, хозяйство вынуждено брать на посевную любой кредит и на любых условиях в надежде расплатиться после уборочной. И урожай может у вас случиться отменный. А тут другая напасть - у соседа тоже колос оказался весомым. И на рынке упали цены, на все и одновременно. Ведь торгуют по-прежнему не сами производители (кроме хозяйств-гигантов), а посредники. Цену одновременно уронили, земледельцы утерли скупую слезу, радуясь, что сработали хотя бы в ноль.
У молочников ситуация не лучше. Пообещало государство субсидировать процентную ставку, понастроили под это обещание фермы. А федеральные деньги на субсидирование не пришли. В этом случае фермер все равно заплатит за кредит по полной ставке в надежде, что потом ему возместят. А куда деваться? Так выстроена схема кредитования. И вводить в эксплуатацию объект надо. Стоят у тебя там коровы или нет - кредит-то чем-то нужно отдавать. Получается, что он отвлекает из своего оборота деньги, которые нужно было направить на другие цели - корма, ветеринаров, электричество, зарплату, опять берет кредит...
Сегодня в этом вопросе ситуация еще хуже: государство задолжало по возврату процентной ставки аграриям огромную сумму. Говорят, подождите, денег нет. Получается, что какие-то другие проблемы опять решили за счет села.
Во всем развитом мире все происходит с точностью до наоборот: сельское хозяйство дотируют из других доходных источников - нефти, газа, банковского дела, налогов, торговли оружием - кто чем богат. Лишь бы люди из сельского хозяйства не уходи-
ли, смотрели за своей землей и не пополняли толпы безработных в городе. Ну и конечно, для того, чтобы есть свое молоко, свой хлеб или рис. В Японии ввозная пошлина на импортный рис составляет тысячу процентов. Вот это, я понимаю, защита отечественного производителя.
- На ежегодном съезде производителей молока некоторые руководители предприятий просили направлять средства на поддержку села, минуя банки. Это реально?
- Об этом идет речь уже не первый год. Во всем мире это делается так: купил ты хорошую технику, которая повышает производительность труда или делает продукт более качественным, - получи на свой счет компенсацию. Зачем связываться с посредниками, их накладными расходами, зарплатами? Ничего этого не нужно. Нет у тебя денег - взял кредит в банке именно на сельхозпроизводство под мизерные проценты, одну половину выплачиваешь сам, другую компенсирует государство.
У нас, кстати, некоторые продвинутые губернаторы тоже пытаются на своем уровне вводить такие меры. Но это должно быть общим правилом, федеральной политикой, если мы хотим стимулировать собственное производство.
В России до революции тоже был реализован эффективный способ оказания помощи крестьянам, создан специальный земельный банк, ряд других механизмов. Мы были мировой продовольственной державой. Инструменты той же столыпинской реформы всеми современными политиками признаются эффективными, однако тиражировать этот опыт в современных условиях никто не хочет.
- Тем не менее мы нередко видим на ТВ репортажи о поездках первых лиц по регионам, заверения в приоритетности сельского хозяйства. Но создается впечатление, что руководители страны все равно плохо себе представляют, что на самом деле происходит в отрасли. Почему? Крестьяне боятся сказать правду в глаза?
- Нет, мы на всех доступных площадках говорим о своих проблемах: в Госдуме, в Открытом правительстве, в Торгово-промышленной палате, в Минсель-хозе. Все всё знают. И про то, что мы не выдерживаем конкуренции с западными производителями, в первую очередь из-за разных уровней поддержки и кредитования; и про растущие тарифы естественных монополий, которым можно поднимать цены регулярно и без всякихобоснований, а аграриям, зависимым от них, нельзя. И про несправедливые методы софинансирования. Но от этого мало что меняется.
По соглашению с ВТО в переходный период мы могли бы направить на сельское хозяйство денег в два раза больше, чем фактически расходуем. Нам говорят: таких денег в казне нет. Но хотя бы избавить отрасль от малоэффективных инструментов тоже никто не торопится. Наоборот, вводятся новые методы поддержки, дающие меньший эффект.
В начале 2000-х правительство, чтобы вписаться в мировую экономику, обязалось собственными руками уничтожить наше естественное преимущество - природные богатства, и сделать цены на них мировыми. Но мы и их уже превысили! Минеральные удобрения в России, стране-производителе, дороже европейских. Солярка дороже, чем в США, стои-
мость электричества выше, чем в Европе. Один фермер при мне на слушаниях в Госдуме встал и говорит: «У меня в 20 км электростанция, она производит электричество по 60 копеек за киловатт и отдает ее сетям. А я через несколько километров покупаю его по 6 рублей. Покупаю дороже, чем садовые товарищества, чем промышленность. Кто установил такие тарифы? И как можно потом конкурировать на рынке с субсидированным импортом?»
Еще один парадокс. По-хорошему, если в регионе хотят, чтобы к ним пришел инвестор и что-то построил и развил, сначала местная власть создает инвестору условия: строит инфраструктуру, подводит коммуникации. Потом - извольте, приходите к нам, развивайте свой бизнес. Такие примеры в некоторых областях есть, в основном в тех, которым удалось добиться создания свободных экономических зон. Во всех же остальных территориях, чтобы построить молочную ферму или элеватор, нужно заплатить за право подключения к электроэнергии. За право подключения к молоку платить не требуется, а за право подключения к электроэнергии нужно выложить большие деньги. И главное - кому? Не производителям, а сетевым компаниям, перекупщикам. Получается, что государство одной рукой вроде как помогает селу, деньги из бюджета немалые выделяет, а другой эти денежки с помощью растущих тарифов и монополий легко «отжимает». У нас вроде есть рыночные инструменты регулирования рынка, но отрегулировать его мы никак не можем. То много посеем - плохо, зерновики разоряются. То мало соберем - плохо, у животноводов так скакнули цены на корма, что даже успешные отрасли, успевшие встать на
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.