УДК 327
НАЧАЛО КОНЦА: КАК ЗАРОЖДАЛАСЬ СТРАТЕГИЯ ВЫХОДА ИЗ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»
(опыт реконструкции исторических событий) © 2010 г. В.А. Кременюк
Институт США и Канады Российской академии наук, Москва
В статье на общем историческом фоне исследуется содержание и значение одного эпизода в российско-американских отношениях — встречи Председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина и президента США Л. Джонсона в Гласборо (США) в июне 1967 г. Автор анализирует реальное состояние дел в конфронтации двух сверхдержав после Карибского кризиса 1962 г., накопившиеся проблемы, в частности угрозу непредумышленной войны, и показывает, как два ответственных лидера мирового уровня сумели в течение ограниченного времени (двух дней) договориться о том, как избежать конфликта и положить конец «холодной войне».
Ключевые слова: советско-американские отношения, конфронтация, риск непредумышленной войны, контроль над вооружениями, глобальные проблемы.
Уже двадцать лет как закончилась «холодная война». И хотя последующий период не оправдал всех надежд, возлагавшихся на него странами и народами, желавшими мирного и спокойного развития, всё равно факт прекращения опасной конфронтации, грозившей в случае войны всему миру, продолжает поражать воображение. Две сверхдержавы, СССР и США, накопившие столько вооружений, что хватило бы на уничтожение разумной жизни на планете, нашли возможность примириться друг с другом, договориться о прекращении конфронтации, ввести гонку вооружений в более спокойное русло и попытаться жить в мире и согласии.
Случай - редчайший в истории. Обычно к такому итогу приходили, либо когда один из противников терпел поражение, либо когда появлялся третий противник, угрожавший каждой из сторон и отпор которому требовал совместных действий. Но Советскому Союзу и Соединённым Штатам удалось без пробы сил на поле боя, без того, что называлось бы «ядерным Армагеддоном», без объединения сил против нового врага найти в себе достаточно разума, чтобы договориться о том, чтобы снизить уровень напряжённости, свернуть пропагандистскую войну, выстроить нормальные и дружественные отношения, приблизи-
* КРЕМЕНЮК Виктор Александрович - доктор исторических наук, профессор, заместитель директора ИСКРАН. E-mail: vkremenyuk@gmail.com
тельно хотя бы такие, какие существовали между ними в 1945-1947 гг. - после того, как они совместно разгромили вооружённые силы держав «оси».
Имеются все основания считать, что такой выход из «холодной войны» будет долго оставаться в центре внимания специалистов по истории международных отношений. Эта тема становится ещё более интересной и захватывающей потому, что до конца мало кто знает, какие же на самом деле механизмы и процессы привели обе стороны к выводу о необходимости прекратить конфронтацию. Самая распространённая версия на Западе основывается на том, что Советский Союз не выдержал напряжения, связанного с длительным противоборством. Соединённые Штаты выдержали и даже могли продолжать противоборство, а вот СССР не смог. Спорить с этой версией трудно, поскольку окончание «холодной войны» по времени совпало с распадом Советского Союза вследствие перенапряжения его сил и ресурсов. Но и согласиться с ней невозможно, потому что решение о выходе из конфронтации с США сформировалось у советского руководства, во всяком случае, у какой-то его части, значительно раньше.
Есть версия, что всё дело было в М.С. Горбачёве: молодой, энергичный, нетрадиционно мыслящий советский лидер сумел понравиться Западу, продемонстрировать готовность к диалогу, и Запад поверил ему, откликнулся на его призыв. И с этой версией сложно спорить, потому что действительно новый советский лидер был настроен весьма решительно против продолжения конфронтации, которая истощила ресурсы страны, заманила её в капкан войны в Афганистане, начала тормозить поступательное развитие общества.
Таким образом, версии существуют разные; некоторые из них в чём-то противоречат друг другу, поскольку знаний, основанных на реальном положении вещей, недостаточно. И, видимо, до тех пор, пока не откроются самые тайные архивы (а они откроются ещё нескоро, потому что даже не все архивы периода Второй мировой войны раскрыты), придётся удовлетворять свою любознательность тем, что опубликовано, и тем, до чего догадаются проницательные умы. А догадываться есть о чём. Прежде всего, это вопрос о том, было ли завершение «холодной войны» импровизацией, случайностью, следствием спонтанных и мало продуманных решений людей, знавших, что эта война ни к чему хорошему не приведёт. Или же это было какое-то совместное решение, к которому обе стороны долго и систематически готовились и которое должно было рано или поздно привести к желаемому результату.
Как это обычно бывает, ответ на этот вопрос содержит в себе части и того и другого, хотя в разной пропорции. Конечно же, чем дольше длилась «холодная война», тем чётче становилось понимание, что военное столкновение с использованием ядерного оружия невозможно. Об этом уже достаточно ясно свидетельствовал Карибский кризис в октябре 1962 г. И все последующие сценарии войны и её возможного завершения (например, «ядерная зима») только подтверждали вывод о том, что в случае ядерной войны победителей не будет. И то, что подготовка к войне становилась всё более дорогостоящей, также не вызывало сомнений. Параллельное развитие этих двух взаимоисключающих процессов - осознание невозможности (и нежелательности) ядерной войны и
неуклонный рост цены гонки ядерных и обычных вооружений - рано или поздно должно было привести государственных деятелей к вполне закономерным вопросам: «А зачем всё это нужно? Что реально даёт моей стране конфронтация, которая не должна вылиться в прямой военный конфликт?».
Эти и подобные им вопросы на самом деле витали в воздухе, возникали в умах и даже произносились вслух. Они появились после того, как Карибский кризис 1962 г. заставил обе стороны воочию понять, насколько тонка и хрупка грань между конфронтацией и прямым конфликтом и как опасно угрожать ядерным оружием в периоды международных кризисов. Такие же вопросы возникли в период войны США во Вьетнаме (1965-1973 гг.), когда американцам пришлось убедиться, что никакое военно-техническое превосходство не гарантирует им военной и политической победы. Они начали звучать и в планетарном масштабе, поскольку мировое сообщество не хотело оставаться на положении заложника сверхдержав и ожидать решения своей судьбы в зависимости от того, договорятся или не договорятся те между собой.
Вся логика развития «холодной войны», с её перипетиями и кризисами подводила руководителей Советского Союза и Соединённых Штатов к поискам ответов на вопросы о том, как долго будет длиться конфронтация и сколько ресурсов она ещё потребует. Разумеется, отвечать на них было сложно и политически не всегда удобно. И в СССР, и в США имелись мощные силы, выступавшие за продолжение конфронтации. Это были не только традиционные представители военно-промышленного комплекса, которые ощущали себя определяющей силой в своих странах и считали, что только они могут разрешить конфликт. К ним примыкала огромная армия пропагандистов, сделавших «холодную войну» выгодным источником доходов и влияния, а также откровенные сторонники самоубийственного начала в политической идеологии, для которых было легче и проще придерживаться линии на вражду и конфронтацию, чем добиваться компромисса с вчерашним противником, даже если под угрозой находились жизни целых народов.
Короче говоря, тем, кто в силу своего положения в управлении государством знал истинное состояние дел и понимал, что горы произведённого оружия не дадут желательного политического эффекта, противостояла мощная стена параноидальных предубеждений, о которую разбивались благие пожелания датского физика Нильса Бора, англичанина Бертрана Рассела, француза Жана-Поля Сартра и многих других умных, проницательных и порядочных людей, видевших всю порочность конфронтации сверхдержав и опасавшихся, что рано или поздно она приведёт мир к катастрофе. Надо было что-то менять - и чем быстрее, тем лучше.
Но для принятия решений такого уровня и такой сложности требовалось совпадение целого ряда обстоятельств: наличие в руководстве обеих стран людей, не склонных к истерии и способных мыслить здраво и ответственно; веские свидетельства готовности обеих стран к диалогу, минимальное доверие и готовность слушать другую сторону. И одно из таких совпадений произошло в июне 1967 г. на встрече Председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина с президентом США Линдоном Джонсоном в городке Гласборо.
Гласборо, штат Нью-Джерси. Ситуация накануне встречи
1967 год не назовёшь «годом оттепели» в советско-американских отношениях. «Холодная война» не прекращалась. Американцы увязли во Вьетнаме. Советский Союз оказывал борющемуся народу Вьетнама всестороннюю помощь. Первой вызов «посоперничать» во Вьетнаме послала американская сторона. Во время визита А.Н. Косыгина во Вьетнам в августе 1965 г. американская авиация нанесла удар беспрецедентной мощности по Хайфону, морским воротам Ханоя. За ночь город практически перестал существовать, хотя свои функции порт продолжал выполнять. Это было прямым вызовом советскому премьеру и недвусмысленной демонстрацией желания устроить пробу сил. Советский Союз, разумеется, вызов принял, и всесторонняя помощь Вьетнаму в борьбе против агрессии была оказана.
В других сферах взаимоотношений США и СССР также не наблюдалось потепления. Обе стороны продолжали наращивать стратегические потенциалы. Количество боеголовок у каждой из них исчислялось десятками тысяч, постоянно шли испытания ракет-носителей. В печати обсуждалась возможность создания противоракетной обороны. Вся эволюция ситуации вела к появлению нескольких проблемных сфер, способных угрожать обеим сторонам неконтролируемым и спазматическим типом развития. Об этом с тревогой говорили в СССР, писали ответственные и знающие обстановку государственные деятели за рубежом [4].
Во-первых, нарастала угроза случайного несанкционированного столкновения. Обе державы расширяли своё глобальн
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.