ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2013 • № 6
МЕТОДОЛОГИЯ
С.П. ЧЕРНОЗУБ
Научная коммуникация в России
в век информационно-коммуникационных
технологий*
В статье рассматриваются проблемы научной коммуникации, на которые влияют информационно-коммуникационные технологии (ИКТ). Автор показывает, как стратегические задачи овладения новыми каналами передачи информации преломляются на уровне различных подсистем национальной науки, воздействуя на организационную культуру научных сообществ и самоидентификацию ученых.
Ключевые слова: информационно-коммуникационные технологии, коммуникация в академической среде, качество научной среды, культурное измерение научной коммуникации.
The article presents the problems of scientific communication, inspired by ICT. The author shows how the strategic objectives of the mastery of new information channels are refracted at the level of the various subsystems of the national science, influencing organizational culture of the scientific communities and self-identification of scientists.
Keywords: information and communication technologies, academic communication, the academic milieu quality, the cultural dimension of scientific communication.
Одна и та же техника может стоять в лабораториях по всему миру, но в одной заниматься исследованиями невозможно, в другой - работается с трудом. Тогда недовольный "качеством научной среды" ученый переезжает в третью - и совершает открытие, достойное Нобелевской премии1. Качество научной среды - это "локальный продукт" со своими показателями оснащенности аппаратурой, квалификации коллег, наличия денег и уровня бытового и психологического комфорта для ученого. Казалось бы, в сказанном нет ничего оригинального. Однако в нашей стране во всех модерни-зационных проектах, начиная с петровского, доминирует идея технологического обновления, а проблема его сочетаемости с локальными условиями среды, в которую и
* Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (грант № 11-06-00275а).
1 Это - факты из биографии лауреата Нобелевской премии по физике 2010 г. А. Гейма, чей отказ от приглашения работать в Сколково вызвал всплеск интереса к теме именно качества научной среды: "Там у вас люди что - с ума посходили совсем? Считают, что если они кому-нибудь отсыпят мешок золота, то можно всех пригласить?" [Нобелевский...]. Действительно, большие открытия делаются в тех коллективах, где существует благоприятная психологическая обстановка, характеризуемая в том числе и групповым чувством юмора (тот же Гейм в своей лаборатории мог сконструировать "левитирующую" лягушку, отмеченную Шнобелевской премией).
Черно зуб Светлана Петровна - кандидат философских наук, ведущий научный сотрудник Института системного анализа РАН.
предполагается внедрять новшества, либо не рассматривается совсем, либо считается решенной на основании какого-либо декрета.
Последняя декада прошлого века в нашей стране прошла фактически под двумя взаимоисключающими лозунгами. С одной стороны, отрицания основ советского строя и возрождения "славного прошлого" (этот тренд всегда чреват опасностями архаизации общества, в том числе креном в сторону идеологического фундаментализма), с другой - превращения России в развитую современную державу. Правда, вопрос о том, что для этого надо сделать, фактически не прорабатывался. Так что даже движение к самому заметному ориентиру прогресса - использованию информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) в области образования и науки - какое-то время осуществлялось без патронажа со стороны государства [Мирская, Шапошник, 1998, с. 203].
Это крайне редкий, если не единственный в своем роде случай в отечественной истории, поскольку у нас традиционно за проекты модернизации страны "отвечает" государство. Потом, к середине 1990-х гг., основы государственной политики в области ИКТ начинают постепенно определяться, но полная противоречий история модернизации в современной России прослеживается ярче всего именно на судьбе коммуникационных инноваций.
Для многих не составит труда вспомнить, что ИКТ для нас в начале 1990-х гг. были таким же символом интеллектуальной и технической мощи современного человека, как, например, плоды первой промышленной революции для современников Петра I. Точно так же, как наши предки, воображавшие, будто новые станки и пушки вкупе с академиками, если сами по себе и не решат проблем государства российского, то очень многие из них вполне сумеют "отменить", мы ожидали от технологий информационного общества "великих и богатых милостей". ИКТ должны были искоренить бюрократическую волокиту, превратить россиян в социально активных граждан, решающих методом прямых демократических процедур все общественно значимые проблемы - от экологических до коммунальных (с компьютером ведь легко!). Ну и, разумеется, новые технологии должны были революционизировать деятельность ученых. Конечно, в таких надеждах присутствовал иррациональный элемент, если вспомнить, что ассигнования на науку под разговоры об интернет-революции сокращались в десятки раз, да и в программах информатизации России вопрос о построении информационного общества поначалу сводился к технической стороне. В бюджете страны расходы на развитие технологий значились как приоритетные, а на улучшение положение науки и ученых - никогда.
Однако именно среди ученых раньше всего была осознана необходимость разрыва с печальной традицией наших модернизаций: сначала заимствовать технологии, а потом долго и мучительно приходить к пониманию того, что для их развития и даже для поддержания у нас нет соответствующей институциональной среды, нет необходимого уровня технологической и даже общей культуры. Более того, подчас нет даже языка, на котором можно было бы говорить о подобных проблемах2. Обоснование и осуществление разрыва с традицией "технологического фетишизма" - очень важная задача, без решения которой многие насущные проблемы современной российской науки могут остаться в тени, и как всякая неосознаваемая угроза, оказаться многократно опаснее. Новизна и динамичность тех изменений, которые вызывают ИКТ в коммуникации ученых, позволяют увидеть множество довольно неожиданных аспектов реформирования российской науки.
Автор первого и самого известного исследования по ассимиляции Интернета академическим сообществом Е. Мирская утверждает, что необходимость изучения "человеческого аспекта" этих процессов была осознана к середине 1990-х гг. [Мирская,
2 Думаю, самым неожиданным для руководителей РАН, едва ли не с детства усвоивших чеховскую фразу о том, что национальной науки нет, мог быть упрек в... национализме, прозвучавший со страниц авторитетного международного научного издания "Нейчер" [Scientific... 2010]. На самом деле в тексте речь шла об изоляционизме, а точнее - о научной самоизоляции. Это пример того, что понятия, с помощью которых наука выстраивает коммуникацию с обществом, тоже развиваются, приобретая новые смыслы.
2010]. Если вспомнить, что появление национальных сетей, ориентированных на науку и образование, относится к 1991 г. [Мирская, Шапошник, 1998], придется признать феноменально быстрым разворот в сторону исследования локальных характеристик отечественной науки. Впрочем, необходимо подчеркнуть, что речь идет не о науке в целом, а лишь об одной, хотя и очень значительной ее подсистеме.
Объяснить подобную быстроту можно, на мой взгляд, синергическим воздействием нескольких факторов. Например, тем, что в науковедении к тому времени было уже признано значение локальных характеристик лаборатории (микроуровня науки) для развития науки на макроуровне (см. [Латур, 2002]). К тому же одновременно учеными и политиками активно обсуждался вопрос о роли интеллектуальных технологий в формировании информационного общества во всем многообразии свойственных ему человеческих отношений. Разумеется, важно и то, что на отношение к ИКТ влияли науки, в рамках которых коммуникация всегда выступала не только как обмен информацией, но и как деятельность по созданию и выражению определенных отношений между людьми. Я имею в виду психологию и лингвистику. Следует также отметить и нарастание интереса к изучению национального и культурного измерения науки [Чернозуб, 2011]. Итак, какие же качества научной коммуникации возникли или видоизменились под воздействием ИКТ в российской науке?
Многообразие локальных качеств научной коммуникации
Если верить данным лонгитюдного исследования Мирской, то к 1998 г. "никакого радикального изменения в ней (научной коммуникации. - С.Ч.) еще не произошло, и эмпирические данные показали, что в обследованных научных коллективах значимость научного общения и информационного обеспечения, осуществляемых через электронные сети, минимальны или, во всяком случае, стоят на последнем месте". Единственный социально значимый результат рассмотренных процессов состоял в следующем: ".очень важным было эмпирическое подтверждение того, что научные работники, максимально вовлеченные в международные компьютерные телекоммуникации, были совершенно не склонны к эмиграции (что не относилось ко всей выборке целиком) и ориентированы на продолжение коллективной работы в рамках своей исследовательской группы" [Мирская, 2010].
Казалось бы, перед нами обескураживающие плоды почти десятилетнего продвижения ИКТ в академическую среду. Но здесь следует учесть, что эти результаты относятся ко времени, когда даже элитные институты РАН не были в полной мере приобщены к ИКТ. Взятие этого рубежа было зафиксировано исследованием в 2001-2002 гг., впрочем, даже применительно к современной ситуации Мирская признает, что в среднем она "выглядит значительно хуже, и задача обеспечения доступа к пользованию новейшими ИКТ для более широкого круга исследователей еще отнюдь не решена" [Мирская, 2010]. Поэтому не будем торопиться с выводами. Посмотрим пристальнее на перечень тех характеристик распространения ИКТ в научной среде, на которых было сфокусировано внимание ученых: "Какие группы ученых наиболее активно участвуют в компьютерных телекоммуникациях? Какие возможности нового
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.