Славяноведение, № 1
© 2013 г. О.В. МАТВЕЕВ
НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИЗУЧЕНИЯ КУЛЬТУРЫ СЛАВЯНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ КУБАНИ И ЧЕРНОМОРЬЯ
Статья посвящена некоторым итогам и перспективам современных исследований славянского мира Кубани. Автор рассказал о современных достижениях в изучении культуры поляков, чехов, болгар в крае, направлениях изучения казачества и крестьянского населения Кубани и Черноморья.
The article is devoted to the results and prospects of studying of Slavs of Kuban. The author tells about recent works connected with research of culture of Poles, Czechs, Bulgarians in the region, achievements in studying of the Cossacks and the agrarian population of Kuban and the Black Sea Coast.
Ключевые слова: славяне, Кубань, Черноморское побережье Кавказа, болгары, чехи, поляки, югославские народы, белорусы, украинцы, казаки.
Изучение культуры славянского населения Кубани связано прежде всего с изучением казачества, которое имеет давние традиции. Усилиями Е.Д. Фелицы-на, П.П. Короленко, Ф.А. Щербины, М.А. Дикарева, деятельностью Кубанского статистического комитета, Общества любителей изучения Кубанской области и другими [1-11] были заложены основные направления системного изучения кубанского казачества. В советское время эта плодотворная работа продолжалась, и, несмотря на жесткие идеологические рамки, выходили в свет фольклорные сборники, монографии [12; 13], осуществлялась работа по подготовке словаря кубанских говоров. Сегодня кубанское казачество по степени изученности выгодно отличается от остальных групп славянского населения Кубани. Изданы солидные монографии по календарным праздникам и обрядам кубанских казаков [14], материальной культуре и декоративно-прикладному искусству [16-20], системе физического воспитания [21], историческим представлениям [22], обычному праву [23]. Имеются исчерпывающие исследования о свадебной (С.А. Жиганова) и похоронно-поминальной обрядности (Н.И. Бондарь, Н.В. Богатырь, И.А. Кузнецова и др.), соционормативной культуре и системе ценностей (В.В. Воронин, Н.И. Бондарь). Исследуются особенности народной религиозности и верований (Н.И. Бондарь, А.И. Зудин, И.А. Кузнецова, С.Н. Рыбко), народные знания и традиции природопользования (М.В. Семенцов), говоры (О.Г. Борисова, Л.Ю. Костина), малые жанры фольклора (Л.Б. Мартыненко, Т.В. Волкострел), прозаический (В.В. Воронин, Л.Б. Мартыненко) и песенный (С.А. Жиганова) фольклор. Приоритет здесь принадлежит Научно-исследовательскому центру традиционной культуры (НИЦ ТК) Государственного бюджетного научно-творческого
Матвеев Олег Владимирович - д-р ист. наук, профессор Кубанского государственного университета.
учреждения (ГБНТУ) «Кубанский казачий хор», возглавляемому профессором Н.И. Бондарем. Более 35 лет Н.И. Бондарь руководит Кубанской фольклорно-этнографической экспедицией, костяк которой составляют сотрудники НИЦ ТК. За эти годы создана уникальная фоно- и видеотека рассказов старожилов о духовном наследии населенных пунктов Краснодарского и Ставропольского краев, Карачаево-Черкесской республики и Республики Адыгея; изданы коллективные монографии и научные сборники, посвященные традиционной культуре славян [24-42]. В работах Н.И. Бондаря, созданных на основе многолетних полевых и архивных исследований этносоциального статуса кубанского казачества, нашло отражение теоретическое обоснование взаимопроникновения южнорусского и украинского этнокультурных компонентов и развития на их основе новой общности - субэтноса кубанские казаки [14; 26; 43-46]. В русле этнолингвистического подхода по изучению традиционной культуры, развиваемому Московской этнолингвистической школой акад. Н.И. Толстого, Н.И. Бондарь много сил отдает созданию этнокультурного словаря Кубани - труду, рассчитанному ни на одно десятилетие [47-52].
Профессиональная культура славянского населения Кубани активно изучается В.К. Чумаченко (наследие кубанских литераторов XIX - первой трети XX в., казачье зарубежье, кубанско-украинские связи и пр.), А.Н. Еремеевой (художественная жизнь в крае в годы Гражданской войны, история кубанской научной интеллигенции), Т.Ю. Фединой (русско-украинские театральные и литературные связи в регионе), И.Д. Золотаревой (наследие Б.М. Городецкого), С.Г. Бойчук (наследие Е.Д. Фелицына), В.В. Бондарем (архитектура), О.Н. Марковой (памятники), А.И. Слуцким (книжная культура Кубани) [2; 53-57] и др.
Одним из острых и дискуссионных направлений является кубанская украи-нистика. В последние десятилетия эта проблема все чаще обретает не научный, а политический характер, находя отражение в тезисах «Кубань - это часть Украины», «Кубанская народная культура - это украинская народная культура». Особенно эти тенденции заметны в издательской деятельности содружества «Кубань - Украина» и на страницах журнала «Культурная жизнь юга России». Многие энтузиасты и любители, берущиеся за эту проблематику, не учитывают, что в условиях Кубани осуществлялось не просто заимствование, а происходила трансформация исходных метропольных этнических традиций. Поэтому относить традиционную культуру казачества Кубани к локальному варианту украинской народной культуры по меньшей мере наивно [58. С. 138]. Лишь малые этнические группы, представленные населением отдельных крестьянских сел и хуторов края, в большей мере, чем казачество, сохранили украинские метропольные традиции и исходное этническое самосознание. Причем культурно-бытовые особенности в данном случае использовались как раз для оппозиционирования себя казачеству [58. С. 140]. Интересно, что наибольшую украинскую этничность демонстрируют украинские переселенцы второй половина ХХ столетия. Их попытки утвердить свои этнокультурные стереотипы приводят нередко к конфликтным ситуациям. Этническую идентичность можно конструировать и провоцировать с помощью различных технологий, но при этом исследователь должен думать о последствиях, которые могут быть трагичными [58. С. 141].
При акцентировании внимания на казачестве практически не изученной остается культура крестьянских русских и украинских сел Кубани и Черноморья, культура иногороднего крестьянства. Предпринимаемые в этом направлении попытки не выходят за рамки краеведческих изданий (книги по истории сел Белая Глина, Великовечное, Львовское, Михайловское и др., журналы «Аргонавт», «Краевед Черноморья» и др.). По культуре белорусов Кубани имеется лишь установочная статья Н.И. Бондаря, В.Н. Ракачева и О.В. Матвеева. Авторы пришли к выводу, что проживая длительное время на Кубани, белорусы адаптировались к местной
традиционной культуре. Компактных поселений они не создавали, культурно-бытовые особенности сохранялись только в языке, как правило, у старших поколений мигрирующей группы, семьи. Во втором поколении это могло проявляться на уровне отдельных слов или стереотипных выражений [59. С. 195]. Некоторые попытки воспроизводства этнических особенностей связаны с организационной деятельностью национально-культурных центров («Спадщина», «Сябры», «Белая Русь»), но в целом духовное наследие кубанских белорусов еще ждет своего исследователя.
Культура западных славян региона в последние годы изучается весьма плодотворно. В изучение чешских компактных поселений на Черноморском побережье внесли вклад И.В. Кузнецов, В.И. Колесов, Г.В. Румянцева, Ю.С. Воль-хина и др. [60-64]. Имеются работы по конфессиональной принадлежности и профессиональной культуре чехов и словаков, их идентичности в годы Первой мировой войны, по чехам Армавира [65-72]. Появились исследования обобщающего характера. В 2007 г. была защищена диссертация Е.В. Домашек по истории чешских колоний Северного Кавказа, где целая глава посвящена культурной жизни чехов Черноморья [73]. Однако ряд положений диссертаций, связанных с религиозными представлениями кавказских чехов, основан на данных «Мифологического словаря» и плохо соотносится с реальной ситуацией. Итоговой работой стала монография В.С. Пукиша, у которой много несомненных достоинств: рассмотрены различные аспекты профессиональной и традиционной культуры, обряды, верования, топонимия, даны сведения о литераторах, художниках, музыкантах, педагогах чешского и словацкого происхождения в нашем крае [74]. Однако автор так и не ответил на вопрос об этнокультурном статусе чешского населения Краснодарского края. Создается впечатление, что он смотрит на эту этнографическую группу глазами чешских исследователей, как на часть населения Чехии, не учитывая адаптационных условий, вписанности в кубанское этнокультурное пространство и особенностей самосознания [75. С. 209].
Вопросы, связанные с польским присутствием в истории и культуре Кубани, активно разрабатываются сегодня Польским национально-культурным центром «Единство», возглавляемым доцентом Кубанского государственного университета А.И. Селицким. Усилиями этого центра при финансовой поддержке Сейма Республики Польша несколько искусственно формируется польская этничность в регионе. Тем не менее, регулярно издаются «Польские ведомости» с массой уникальных материалов по культуре поляков, проводятся солидные научные конференции, сборники материалов которых вызывают широкий интерес [76-79]. В этих и других сборниках активно участвовали кубанские и ставропольские исследователи И.В. Цифанова, А.П. Труханович, В.А. Жадан, О.П. Бридня, О.В. Матвеев, В.Н. Ракачев, А.А. Боголюбов, С.Н. Ктиторов и др. Появился целый ряд обобщающих работ: защищена диссертация И.В. Цифановой, вышли в свет монография А.А. Боголюбова и книга очерков А.И. Селицкого [80-83]. Поскольку выходцы из Польши, а также поляки из белорусских и украинских губерний сосредоточивались преимущественно в городах, то исследуется вклад поляков прежде всего в профессиональную культуру региона: музыканты, юристы, учителя, военные и т.д. Проблемой остается изучение идентичности кубанских поляков, отдельные аспекты которой изучены лишь на примере религиозной жизни и деятельности отдельных общественных организаций. Интересны перспективные и имагологи-ческие изыскания, связанные со взаимовосприятием поляков и местного населения, а также изучение повседневности [8
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.