Страницы истории
С.М. САМУЙЛОВ*
НЕКОТОРЫЕ УРОКИ ПОЛИТИКИ РАЗРЯДКИ
Развитие международной системы в XXI столетии убедительно показало, что американские надежды утвердить однополярную структуру посткоммунистического мирового порядка оказались тщетными и иллюзорными.
Правящие круги США и особенно республиканская администрация Дж. Буша-мл., впав в состояние эйфории и головокружения после исчезновения Советского Союза, сильно переоценили потенциал своей нации, её готовность идти на серьёзные жертвы ради создания общемировой империи.
С другой стороны, они явно недооценили всю сложность, запутанность и разнообразие внешнего мира, его неподатливость тому, чтобы быть выстроенным по образцам американской либеральной демократии.
К концу первого десятилетия нового века становится всё более очевидным, что начинается процесс формирования многополярного мироустройства, где США будут лишь одной из структурных опор, хотя, несомненно, в обозримой перспективе - самой мощной.
В такой ситуации не трудно понять, что российско-американские отношения в новых условиях будут носить одновременно характер и сотрудничества там, где их интересы совпадают, и соперничества в тех сферах, где они расходятся или противоположны.
Данный сложный, внутренне противоречивый комплекс межгосударственных отношений требует обоюдной выработки какого-то кодекса, писаных или неписаных «правил игры» международного поведения двух стран, которые по-прежнему остаются двумя наиболее мощными ракетно-ядерными державами мира. В противном случае любая коллизия в их отношениях может быть чревата конфронтацией или дать импульс возникновению какого-то варианта новой «холодной войны».
Постепенный, методом проб и ошибок процесс выработки такого кодекса согласованных «правил игры» на международной арене будет, по-видимому, достаточно длительным и конфликтным. Вероятнее всего, он потребует не одного десятилетия.
В то же время следует напомнить, что в истории отношений двух стран уже была однажды предпринята попытка формулирования такого кодекса. Она имела место в период политики разрядки в советско-американских отношениях в 70-е годы прошлого столетия и, как известно, увенчалась лишь временным успехом. Тогда обе стороны в отношении друг друга совершили немало ошибок и просчётов, значительна была роль и исторических случайностей.
* САМУЙЛОВ Сергей Михайлович - кандидат исторических наук, руководитель Центра исследований внешнеполитического механизма США ИСКРАН. Copyright © 2009.
Во избежание повторения ошибок прошлого необходимо тщательно проанализировать политику разрядки 70-х годов и извлечь из неё уроки, которые окажутся полезными для настоящего.
Ошибки и просчёты Советского Союза
Политика разрядки напряжённости между СССР и США продолжалась приблизительно с мая 1972 г., т.е. с момента первого официального визита в Советский Союз президента Ричарда Никсона, и до конца 1979 г., когда советские войска были введены в Афганистан. В конце 70-х годов позитивные настроения американской общественности в отношении СССР начала десятилетия вновь сменились откровенной враждебностью, ставшей традиционной для времён «холодной войны».
Следует напомнить, что позиции США в мире в начале 70-х годов были сильно ослаблены. Вашингтон тогда терпел унизительное поражение в войне в «маленькой азиатской стране» - Вьетнаме. Война осуждалась даже в странах - традиционных союзниках США. А внутри Америки развернулось собственное мощное массовое антивоенное движение. Оно, по сути, ограничило свободу деятельности президента в отношении этой войны.
В таком крайне невыгодном внутриполитическом и внешнеполитическом положении Р. Никсон и его помощник по национальной безопасности, а с сентября 1973 г. и госсекретарь Г. Киссинджер, ставший вторым лицом во внешнеполитическом механизме после президента, и осуществили резкий поворот во внешней политике США в сторону разрядки напряжённости.
Во время визита Никсона в СССР в мае 1972 г., т.е. в период кампании по его переизбранию на второй президентский срок, были подписаны важнейшие договоры по ограничению ядерных стратегических вооружений (ОСВ-1) и систем обороны против межконтинентальных баллистических ракет (ПРО). Обе стороны вполне обоснованно стали рассматривать данный визит как один из кульминационных моментов политики разрядки.
Фундаментальным просчётом руководства СССР при выработке политики в отношении США стало тогда ошибочное приписывание американской политической системе характерных особенностей советской государственности.
У советского руководства и его консультантов отсутствовало адекватное понимание внешнеполитического процесса США, принципиальных отличий американской государственности и политической культуры от советской. В частности, значительно недооценивалась роль внутренних факторов и законодательной власти в лице Конгресса при формировании внешней политики.
Анатолий Добрынин, без малого четверть века проработавший советским послом в США (1962-1986 гг.), рассуждал по этому поводу: «Тогдашнее советское руководство недооценивало значение внутриполитических факторов для любого американского президента... Не очень воспринимались в Москве и сообщения посольства о серьёзных разногласиях среди основных членов кабинета, за которыми стояли определённые силы в стране, с чем не мог не считаться президент. В Кремле полагали, что президент — это босс, который всё может решить, если у него есть сильное желание» (курсив автора. - С.С)1.
1 Добрынин А.Ф. Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986). М., 1997, с. 338.
Не трудно понять, что советское руководство попросту проецировало сущностные признаки советской государственности и политической культуры на Америку. В СССР Генеральный секретарь ЦК КПСС был де-факто всемогущим правителем, которому все должны были беспрекословно подчиняться, следовательно и в США президент должен быть таким же всесильным. В СССР парламент (Верховный Совет) был чисто декоративным безвластным образованием, следовательно и в США Конгресс по аналогии должен носить третьестепенный, декоративный характер. В СССР общественное мнение никак не влияло на внешнюю политику, значит, и американская общественность должна быть такой же малозначительной.
В действительности степень свободы президента США в его внешнеполитических действиях была гораздо меньше, чем это представлялось советским руководителям. Она и после исчезновения СССР продолжает оставаться гораздо меньшей в сравнении с реальной властью российских лидеров.
Один из ведущих специалистов США по внешнеполитическому процессу того времени А. Джордж обоснованно указывал, что президенту для успешного осуществления своего курса вовне необходимо было обеспечить надёжную поддержку внутри страны. Для этого он должен был убедить в правильности своей внешней политики (включая политику в отношении СССР) Конгресс, общественность, средства массовой информации и «заинтересованные группы», т.е. различные лоббистские организации. Президент был призван таким способом сформировать «фундаментальный и стабильный национальный консенсус» в поддержку своего внешнеполитического курса2.
В противном случае каждый из этих институтов, действуя ради каких-то своих интересов, мог оказать серьёзное негативное воздействие на внешнюю политику президента или вообще поставить её под угрозу срыва.
Советское руководство и его консультанты тогда не понимали столь сложной механики процесса формирования и реализации внешней политики Вашингтона, которая характерна для американской государственности и в настоящее время. Соответственно, и причины объяснения важнейших событий внутри США были далёкими от действительности.
Так, объективную скованность президента в отношении СССР, вызванную воздействием на него внутренних факторов, советские лидеры длительное время объясняли его личным нежеланием пойти навстречу советской стороне.
Добрынин писал, что «недооценка советскими руководителями американского Конгресса во внешней политике», которая была следствием «неуважения к собственному парламенту», недооценка роли внутренних факторов и общественного мнения «послужили одной из главных причин быстрого завершения в конце 70-х годов непродолжительного периода разрядки напряжённости в советско-американских отношениях...»3.
Во время майской 1972 г. встречи на высшем уровне по инициативе советской стороны был также подписан де-юре ни к чему не обязывающий, не подлежащий ратификации документ - «Основы взаимоотношений между СССР и США». В нём признавался принцип равенства как основы для интересов безопасности обеих сторон. Данный документ и был призван стать своеобразным
2 George A. Détente: The Search for a «Constructive» Relationship. Managing U.S.-Soviet Rivalry: Problems and Crisis Prevention. Ed. by A. George. Boulder (Colorado), 1983, pp. 25-26.
3 Добрынин А.Ф. Ук. соч., с. 492.
кодексом международного поведения двух стран в условиях разрядки. Однако, как оказалось, стороны вкладывали в него разный смысл.
Де-факто администрация Никсона признала не только принцип равенства в отношениях с СССР, но и приблизительный паритет с Советским Союзом в сфере стратегических ядерных вооружений. Добрынин писал, что такое признание было важно для кремлёвских руководителей с точки зрения престижа4.
На самом деле проблема была глубже. Советские лидеры, подобно многим своим предшественникам, включая российских царей и императоров, страдали психологическим комплексом неполноценности в отношении Запада, в первую очередь США. Признание со стороны самой сильной державы мира принципа равенства означало в представлении лидеров СССР как бы избавление от такого комплекса, от внутреннего ощущения неполноценности.
На это позднее указывал и Киссинджер. Он писал, что дипломатический хельсинский процесс «имел в своей основе глубоко укоренившееся у Москвы чувство неуверенности в себе и неуёмную жажду легитимизации» (т.е. юридического признания на международной арене со стороны Запада. - С.С.). Несмотря на наличие огромного ядерного потенциала, СССР требовал от тех же самых стран, которым угрожал сво
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.