ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2004 • < 6
МЕТОДОЛОГИЯ
М.А. ЧЕШКОВ
Новая версия специальной (частной) теории развития
Объект специальной теории развития1 - так называемый развивающийся мир, то есть (в разные эпохи) "Третий мир" или Юг - выбран не случайно. В статье, опубликованной в предыдущем номере журнала, показано, что именно в процессе освоения новых для общей теории развития реалий этого региона данная теория утратила свой универсальный статус, а кое-кто счел, что утрачена и сама идея развития. Сможет ли моя версия общей теории развития преодолеть это отрицание? Ответ на этот вопрос предполагает наличие концепции, характеризующей развивающийся мир как целое. В рамках development studies такой обобщающей концепции, к сожалению, не выработано, несмотря на стремление действовать в этом направлении. Поэтому для понимания феномена развивающегося мира как особого и целостного объекта, которому свойствен - и это здесь главное - особый тип (или способ) развития, я опираюсь на концепцию общности развивающихся стран (далее сокращенно - ОРС), соединяя ее с постулатами моей версии общей теории развития [Чешков, 2000].
Дуальность развивающегося мира и ее преодоление
Развивающиеся страны как мирообразование, которое приобретает историческую динамику в условиях, навязанных извне, понимаются мной как особая единица мировой современной истории (World Modern History), появившаяся в XVII-XX вв. и выполнявшая роль объекта в структуре истории, ставшей всемирной (К. Маркс). Эта роль закреплялась структурными особенностями социума этих незападных стран (оставим в стороне постсоциалистический мир Запада), которые достаточно четко зафиксированы теорией развития (конгломеративность, аморфность, периферийность). Данное мирообразование конституировано ролью, заданной мировой историей и структурными коррелятами этой роли, столкновением противоположных по направленности тенденций, которые продуцировались как исторической традицией, так и противоречиями современной мировой истории. В итоге ОРС сложилась как дуалистическое целое,
1 По аналогии с общей и частной теорией относительности. В свою очередь этот вариант теории развития выглядит более общим сравнительно с целым рядом теорий зависимого, периферийного, догоняющего развития. Если стремиться к более точной терминологии, то определение "частная" характеризует гносеологические параметры теории, а термин "специальная" - ее онтологическое измерение.
Чешков Марат Александрович — доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН.
определяемое столкновением тенденций к объектности и субъектности, конгломера-тивности и системности, аморфности и структуризации, периферийности и автономности2. Говоря коротко, эта общность обладала дуалистическим генотипом, что и определяло ее способ развития, когда новые свойства не вытесняли старые, но добавлялись к ним (ср. кольца роста деревьев), воспроизводя - при всех изменениях - один и тот же генотипический дуализм. К концу XX в., пройдя ряд исторических фаз, концепция ОРС оказалась в ситуации декомпозиции этого дуального генотипа.
Применительно к этим незападным странам развитие видится как потребность и способность данного образования преодолеть и свою исторически заданную "объектную" роль, и структурные корреляты этой роли, и тем самым обрести историко-культурную субъектность на самых разных уровнях своего бытия (от региона до индивида). Обретение субъектности этим мирообразованием и есть содержание, смысл его развития, заданный (это надо подчеркнуть) природой ОРС. Различие развития как явления и природы развивающихся стран надо иметь в виду, чтобы не растворить первое во втором и не утерять предмета частной (специальной) теории развития.
Идея развития в своей общей форме применима к данному мирообразованию как специфическому субъекту3, если искать причины, порождающие в нем потребность и способность преодолевать консервативные и разрушительные аспекты своего бытия и сознания, творить их новые формы. Соединение общей теории развития (особенно идеи субъекта развития) с определенным представлением о развивающемся мире как о некоем целом оказывается полезным не только для анализа поиска этим миром своей идентичности, но и для обогащения теории развития философским и методологическим знанием, что невозможно в рамках эмпирических генерализаций. Более того: поскольку развитие как целеполагающая деятельность субъекта ОРС тесно связано со структурными параметрами данной общности, то открывается возможность перевести эти - выраженные здесь достаточно абстрактно - измерения ОРС (по крайней мере, некоторых из них: конгломеративность, периферийность) на операциональный уровень. Впрочем, даже культурно-историческую субъектность развивающихся обществ можно выразить через показатели операционального порядка, в том числе количественные, как, например, показатели уровня, масштаба и характера образования. При этом нельзя упускать из виду тот факт, что показатели подобного рода могут иметь разный смысл, даже противоположный, выражая как действительную культурную идентичность, так и ее формальное бытие (феномены "образованщины" и имитации).
При таком "переводе" важно решить по меньшей мере две проблемы теоретического порядка. Одна из них здесь может быть только поставлена: имеет ли ОРС свой "архетип" или, по-другому: как ОРС соотносится с архетипом доколониального традиционного Востока, как их можно связать и(или) разделить4. Другую проблему необходимо разрешить сейчас: вправе ли мы утверждать, как это полагается в концепции ОРС, что данная общность может быть понята как единичный субъект со своей "собственной" культурно-исторической идентичностью и специфическим способом познания, так называемым третъемирским дискурсом? Я исхожу из утвердительного ответа на этот вопрос, не считая, что множественность цивилизаций и культур в развивающемся мире исключает единичность идентичности/дискурса этого "мира" [Развивающиеся... 2001].
2 Это описание и есть, на мой взгляд, идеализация без типологизации, то есть с включением в модель противоположных качеств, которые в идеальном типе соотносились бы как "норма" и отклонение от нормы. Полнота идеального описания и отличает его от обычных в теории развития идеал-типических моделей (традиционность - современность, центр - периферийность), в которых только одно "начало" выступает как нормативное, где "целое" или сведено к этой норме, или, как максимум, к обоим составляющим по отдельности.
3 Развернутая попытка ввести понятие субъекта в изучение Востока и так называемого "Третьего мира" предпринята нами в [На скрещении... 1996] поразительно совпала с актуализацией этой тематики в отечественной философской литературе [Человек... 2002].
4 Эта проблема стала осью дискуссии на тему: "Геном Востока" (апрель 2004 г., идея А. Петрова).
Остается при этом неясность в понимании того, что есть эта единичная идентичность: некая особая субстратность (предметность) или методологический принцип, на котором строится представление о множестве разных идентичностей? Перевод подобной теории (ОРС и ее дуалистического генотипа) на прикладной уровень невозможно осуществить прямо, непосредственно, и роль необходимого в процедуре перевода опосредующего звена выполняют различные теоретические конструкты, говоря условно, "девелопменталистики" со статусом эмпирических генерализаций.
Если эти соображения верны, то я подхожу, учитывая резонансы с общей теорией, к решению вопроса о возможности разработки понятия "развитие" в виде единой конструкции, построенной на двух смычках: общей и специальной теории; теории и прикладных исследований. Тем самым движение специальной теории развития в направлении к большой теории реализуется не на прикладном уровне познания (где оно в принципе невозможно), не благодаря усилиям познания, идущего от конкретного к абстрактному, снизу вверх (как часто практикуется в этой области иссследований), а на пути движения от абстрактного к конкретному, сверху - вниз (в рамках общетеоретической конструкции).
Декомпозиция дуалистического генотипа ОРС в конце XX века означала не только перекомпоновку "генов", но нечто большее - слом генотипа, что продемонстрировало историческую исчерпанность данной общности. Исходя из описания типов и форм развития в общей теории и представления о сломе генотипа ОРС, можно представить следующие основные направления эволюции того, что условно можно обозначить как постОРС. Декомпозиция и слом открывают путь в трех таких направлениях -1) трансформации исходной общности; 2) возвратные или попятные движения; 3) движения в тупик. В терминах специальной теории развития эти сдвиги выражаются в растущем разнообразии феноменов развития стран Востока и Юга, в первую очередь, за счет активизации ОРС как субъекта, утверждающего или вырабатывающего свой исторический проект и свою культурную идентичность.
Трансформация дуалистического генотипа означает выработку монистического генотипа и, соответственно, становление системного, структурированного и автономного образования. Такое движение есть движение по восходящей линии или по линии прогресса. Возвратные движения означают сдвиг к колониальному и даже доколониальному состоянию, а движение к тупиковой ситуации отмечается при глубоких противоречиях между тенденцией к субъектности и сохранением/усилением старых структурных параметров ОРС (конгломеративность, периферийность), что грозит превращением развития в свою противоположность5. Наряду с развертыванием основных форм развития возрастает разнообразие их разновидностей (diversity of the differences): например, в русле восходящего развития можно различить динамику, при которой субъектность вырабатывается на базе традиционных культурно-исторических принципов без соответствующих им структур, а также движение, при котором субъектность базируется на симбиозе традиционных и современных ценностей развития. В обоих этих случаях восходящего движения развитие становится приоритетной ценностью, но лишенной абсолютного значения. Наряду с этими основными фор
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.