пример того, как из группы пленных турок в составе около 400 человек, конвоируемых в декабре 1914 г. армянскими дружинниками на переходе от Сарыкамыша до Кар-са, к месту назначения прибыло лишь 20. При этом русский офицер, назначавший дружинников для сопровождения турок, даже не пытался отрицать факт массового убийства пленных, а лишь мотивировал свое решение отсутствием в его распоряжении какого-либо другого подразделения, более подходящего для выполнения данной задачи21.
7. Наконец, есть основания полагать, что свою лепту в статистику смертности внесло и дискриминационное отношение к туркам со стороны их союзников. К примеру, 29 ноября (16 ноября ст. ст.) 1916 г. австрийская сестра милосердия Нора Кински, посетив один из офицерских лагерей ПриамВО, записала в своем дневнике: «Турки
очень любезны, они никогда не жалуются, хотя самые худшие помещения всегда отводятся именно им (курсив мой. - В.П.). Например, находящийся сейчас среди них бедный старый турецкий офицер в возрасте 70 лет помещен в галерее над залом (офицерский лагерь расположен в бывшей гостинице) под тем предлогом, что там ему никто не будет мешать молиться»22. Крайне маловероятно, что подобное «распределение» помещений было делом рук исключительно лагерной администрации, которой, по большому счету, должно было быть все равно, офицеры какой армии занимают ту или иную комнату. Надо полагать, что этому явлению турки были во многом обязаны германским и австро-венгерским офицерам, неизменно превосходящим турок количественно, а значит -способным настоять на реализации нужного им решения.
1 Россия в мировой войне 1914-1915 года (в цифрах). М.: ЦСУ СССР, 1925. С. 41.
2 Урланис Б.Ц. Войны и народонаселение Европы. М.: Соцэкгиз, 1960. С. 325.
3 RachamimovA. POWs and the Great War: captivity on the Eastern front. N.Y.: Berg Publishers, 2002. P. 39.
4 Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. Р-3333. Оп. 3. Д. 575. Л. 4.
5 Там же. Оп. 6. Д. 25. Л. 7.
6 Kutlu C. Dünya savasi'nda Rusya'daki Türk esirleri // Atatürk Üniversitesi Türkiyat Arastarmalara Enstitüsü Dergisi. СэК 17, Says 43 (2010). S. 4. URL: http://e-dergi.atauni.edu.tr/index.php/taed/article/viewFile/2705/2690 (дата обращения 04.04.2011.).
7 Центральный государственный архив Санкт-Петербурга. Ф. Р-5876. Оп. 1. Д. 35. Л. 864, 867.
8 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 1558. Оп. 9. Д. 5. Л. 1-25, 50-55.
9 ГАРФ. Ф. 1779. Оп. 1. Д. 529. Л. 2 об.
10 Россия в мировой войне 1914-1915 гг. (в цифрах)... С. 41.
11 РГВИА. Ф. 1300. Оп. 4. Д. 1161. Л. 232-235.
12 Там же. Оп. 1. Д. 1555. Л. 150, 153, 159.
13 Составлена по расчетам автора, а также по данным: ГАРФ. Ф. Р-3333. Оп. 6. Д. 25. Л. 7; Россия в мировой войне 1914-1915 гг. (в цифрах). С. 41; Rachamimov A. Op. cit. P. 39.
14 Составлена по данным: РГВИА. Ф. 395. Оп. 325. Д. 40. Л. 127-129. (В таблице не учтены сведения по гарнизону крепости Карс, изнуренному голодом и болезнями вследствие продолжительной осады, а значит, не являющиеся в данном случае репрезентативными).
15 Kutlu C. Op. cit.
16 Yanskdaр Y. Ottoman Prisoners of War in Russia, 1914-22 // Journal of Contemporary History. 1999. Vol. 34. № 1. Р. 72.
17 Архив внешней политики Российской империи. Ф. 160. Оп. 708. Д. 2860. Л. 2.
18 Царские пленники. Дневник Отто Штерна 1914-1918. М.: Росбланкиздат, 1992. С. 19.
19 Caksröz R. Caarlik ve Bolsevik Rusya'da 10 уэ1: Bnb. Raci Cakiröz'ün hatiralari. Istanbul: Belge Yayinlari (Dün-Bugün-Yarin), 1990. S. 21.
20 Составлена по данным: ГАРФ. Ф. Р-3333. Оп. 3. Д. 575. Л. 1-4.
21 Семина Х.Д. Трагедия русской армии Первой Великой войны 1914-1918 гг. Записки сестры милосердия Кавказского фронта. Кн. 1. Нью Мексико: Rausen Bros, 1963. С. 136-137.
22 Kinsky N. Gräfin: Russisches Tagebuch, 1916-1918. Bastei-Lübbe, 1978. S. 60-61.
ДЕНИС ГЕННАДЬЕВИЧ СЕМЕНОВ
учитель истории муниципального общеобразовательного учреждения города Мурманска
гимназии № 9 (Мурманск)
Тел.: 8 (921) 270-29-42; Е-mail: lenin22_84@mail.ru
Статья посвящена проблеме воссоздания Северного военно-морского флота СССР в 1930-е гг. На основе анализа новых архивных источников показывается, что взгляды высшего советского руководства на роль ВМФ в северном регионе прошли определенную эволюцию, от фактического ее игнорирования до принятия программы строительства океанского флота.
Ключевые слова: Северный флот, военно-морские силы, модернизация, сталинская эпоха, Беломорско-Балтийский канал.
О ВОССОЗДАНИИ СОВЕТСКИХ ВОЕННО-МОРСКИХ СИЛ НА СЕВЕРЕ В 1930-е гг.
В мае 1922 г. вследствие тяжелого экономического положения Советской Республики Морские силы Северного моря были расформированы. Регулярные части ВМФ, отсутствовавшие на севере СССР до начала 30-х гг., вновь появились здесь в самый разгар индустриализации. Советская историография рассматривала факт воссоздания северных военно-морских сил в тесной связи с теорией строительства социализма в СССР, считая, что сам ход воссоздания, будучи законо-
мерным и планомерным, обусловливался, с одной стороны, формированием социалистического экономического базиса, а с другой стороны - нарастанием противодействия со стороны капиталистического окружения1.
Осмысление данной проблемы в свете новых источников позволяет выйти за рамки формационно-классовой методологии.
В 1920-е гг. в высшем морском руководстве не существовало единого мнения о необходимости строительства
Д.Г. Семенов
111
флота на Севере. В разработанном в 1925 г. «Пятилетнем плане усиления РККФ» отмечалась потребность в создании на Севере «крейсерского подводного флота с большим радиусом действия для возможности крейсерских набегов, нарушающих переброску сил, торговлю противника»2. Однако отсутствие материальных возможностей для реализации этого далеко идущего проекта порождало противоположную, так сказать, скептическую позицию, которая в конечном итоге и определила военно-морскую политику до конца 1920-х гг. В соответствии с ней содержание военно-морских сил на Севере на данном этапе объявлялось необязательным. Так, в докладе о состоянии и перспективах развития флота, направленном командованием Морских сил председателю РВС СССР М.В. Фрунзе в 1925 г., предполагалось, что в случае развязывания войны наиболее вероятный противник на море - Антанта - не станет рассматривать северный театр, в силу его удаленности, своей стратегической целью. Но даже если это произойдет, обеспечение на время военных действий «морской обороны архангельского района» путем создания здесь «возможно сильного боевого ядра» окажется вполне достаточной мерой для предотвращения попытки интервенции края, подобной той, что произошла в 1918-1919 гг.3
С конца 1920-х гг. ситуация начинает меняться. Переход СССР к форсированной индустриализации позволил приступить к реализации проекта строительства системы внутренних каналов, которые связали бы между собой все моря европейской части СССР4. Предполагалось, что эти внутренние водные коммуникации в случае необходимости позволят легко осуществлять маневры военно-морских сил между морскими театрами внутри советского пространства.
Частью этой системы должен был стать и Беломорс-ко-Балтийский канал (ББК), призванный соединить между собой моря Атлантического и Северного Ледовитого океанов. В перспективе планировалось продлить данный водный путь в качестве канала по Кольскому полуострову в Баренцево море, гавани которого не замерзают круглый год5.
В политике власти обнаруживалось стремление с помощью индустриально-инфраструктурной модернизации усилить систему безопасности СССР, не прибегая к весьма затратной военной реформе. Судоходная коммуникация между Балтийским, Белым и Баренцевым морями кроме определенных экономических преимуществ позволяла более эффективно использовать имевшиеся на флоте боевые единицы, отказавшись от строительства на Севере крупных военно-морских баз и судостроительных заводов.
В 1930-1933 гг. силами заключенных Беломорско-Бал-тийский канал был построен. За это время во взглядах центральной власти произошли большие изменения, позволившие ей, в частности, переосмыслить концепцию стратегического использования морских каналов. Именно тогда в правительственных кругах начинается обсуждение возможности строительства «большого флота», предполагавшее, вопреки установке на оптимизацию и сдерживание роста флота, укрепление старых и строительство новых баз, в том числе на океанских Северном и Дальневосточном побережьях.
11 июля 1931 г. на заседании Комиссии обороны СССР было намечено к концу 1935 г. построить для всех морей: 200 подводных лодок (включая и малые), 40-50 эскадренных миноносцев, 250 торпедных катеров и гидроавиацию состава соответствующих данным силам6. Эта программа, по замечанию К.Е. Ворошилова, «резко изменяет лицо морского флота и положение на морских театрах, т.к. дает возможность решить по-новому вопросы побережья, ставя эту оборону на активные позиции, и вместе с тем заново организует оборону Северного и Дальневосточного побережья»7 (подчеркнуто в документе. - Д.С.).
В соответствии с намеченными планами, на Север в течение 1932-1935 гг. должно было поступить 18 больших и 6 средних подводных лодок (типа «Щ»), что состав-
ляло 16% от общего числа запланированных к вступлению в строй субмарин. Планировалось также привести на Север 24 торпедных катера (20% от числа всех запланированных к спуску кораблей этого класса) и четыре эсминца. Помимо прочего, было запланировано укомплектование Северного театра другими кораблями: 36 тральщиками, четырьмя минными заградителями, двенадцатью сторожевыми кораблями, четырьмя канонерскими лодками, четырьмя вспомогательными крейсерами, десятью судами-охотниками за подлодками8. Целесообразным было признано базирование на Севере морской артиллерии, а также морской авиации в составе 54 самолетов различного типа9.
Формирование военно-морских сил на Севере предстояло проводить поэтапно: шесть средних подводных лодок и шесть торпедных катеров должны были начать службу в 1933 г., три большие и шесть средних подлодок с плавбазой для них - в 1934 г.; еще девять бол
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.