МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2014, № 3, с. 111-118
-- Вокруг книг =
об экологическом геноциде
© 2014 г. П. гудев
А. ОВЛАЩЕНКО. Эффект метабазиса. Международно-правовые аспекты экологизации морского природопользования во второй половине ХХ - начале XXI века. Saarbrücken: Palmarium Academic Publishing, 2013, 691 с.
В статье представлен критический обзор одной из работ по морской проблематике ассоциированного профессора Балтийской международной академии (Рига) А.В. Овлащенко, вышедшей за последние годы и рассчитанной прежде всего на русскоговорящих экспертов за рубежом.
Ключевые слова: Мировой океан, глобальное управление, Конвенция ООН по морскому праву 1982 года, экосистемный подход, комплексное управление прибрежными зонами, защита морской среды и биоразнообразия.
Работа Александра Владимировича Овлащенко "Эффект метабазиса" - это не только скрупулезное исследование международно-правовых аспектов процесса зарождения и развития экологизации морского природопользования, а также подробный исторический анализ кодификации соответствующих норм международного морского права, но и своеобразный философский взгляд на трансформацию всей системы освоения и эксплуатации пространств и ресурсов Мирового океана, в рамках которой во все большей степени интересы сохранения и защиты морской среды, ее биоразнообразия становятся инструментом регулирования социально-экономического развития тех или иных государств.
В отличие от целого пласта тенденциозных исследований, пропагандирующих необходимость жесткого следования принципам так называемого устойчивого развития, А.В. Овлащенко в своей работе опирается на абсолютно иную методологическую парадигму. В ее основе - критический подход к рассмотрению природы как некой целостности, характерный для натурфилософии и консервационизма, оказавших значительное влияние на взгляды российских и советских ученых (В.И. Вернадский, Н.Н. Моисеев), и к которым продолжает тяготеть значительная часть западного научного мира (с. 544, 551, 621).
ГУДЕВ Павел Андреевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра североамериканских исследований ИМЭМО РАН, РФ, 117997 Москва, Профсоюзная, 23 (citricelectric@yandex.ru).
Автор исходит из того, что задачи достижения такого абстрактного состояния, как устойчивое развитие, сохранение экологического равновесия и целостности экосистем базируются на принципиально неверной научной гипотезе, согласно которой такое равновесие является не только возможным, но и обязательным (с. 5, 23, 42, 44). С точки зрения А.В. Овлащенко, природная система не является статичной, она эволюционизирует лишь под воздействием создаваемого в ней неравновесия. Именно изменчивость, а не постоянство - основанная характеристика экологических систем (с. 538). Соответственно, концепция равновесия стала тем метабазисом - софистически приемом в споре, заключающемся в отклонении от обсуждаемого вопроса, в данном случае - о возможностях стран и народов пользоваться ресурсами Мирового океана, и подмене его другим вопросом - о необходимости достижения целостности природных систем. Задача достижения равновесия фактически поставила под сомнение право человечества пользоваться природными ресурсами в целях своего дальнейшего развития (ее. 575-577).
А.В. Овлащенко исходит из того, что выводы любых матмоделей по изменению окружающей среды не могут быть полностью объективными, так как современная наука не располагает всеми возможными данными, и, соответственно, они носят характер научных предсказаний (с. 566, 605-606). Тот объем научных знаний о процессах, происходящих в Мировом океане, имеющий вплоть до сегодняшнего дня лишь фрагментар-
ный характер, но призывающий к ограничению или запрету морехозяйственной деятельности, не может рассматриваться как императивная норма. Ставя перед собой дилемму относительно того, что имеет больший приоритет - ограничение использования ресурсов Мирового океана в угоду будущим поколениям или же решение таких острых социальных проблем, как, например, голод, - автор для себя делает однозначный выбор в пользу борьбы с последним.
Экология же как наука, по мнению А.В. Овла-щенко, пока еще не может быть признана таковой, так как под сомнением находятся как используемая ею методология, так и располагаемая ею научная база (сс. 45-46). Автор не без оснований считает, что стремительный рост экологической проблематики был стимулирован в некоторых странах для снижения уровня социального недовольства (с. 12). Более того, он разделяет позицию, которая рассматривает экологический фактор в качестве действенного механизма сдерживания продолжающегося роста численности населения (с. 27). В работе неоднократно указывается та опасная тенденция, в рамках которой экология, претендуя на роль основы международного морского права (с. 49), получает возможность непосредственным образом влиять на формирование экономического и политического курса суверенных государств (с. 46, 48).
* * *
Историзм работы проявляется в том, что значительное внимание уделяется анализу идеологических истоков развития морского природопользования. Неслучайно в этой связи значительное внимание в исследовании уделено Декларации Президента США Г. Трумэна от 28 сентября 1945 г. "О политике США в отношении естественных ресурсов недр и морского дна континентального шельфа" (сс. 55-57). А.В. Овлащенко справедливо подчеркивает, что данная Декларация, обозначившая претензию на суверенитет над ресурсами континентального шельфа, положила начало самой доктрине континентального шельфа (с. 57) и инициировала борьбу государств за пространства и ресурсы Мирового океана (с. 67). Продолжением этой политики стало включение в Конвенцию о континентальном шельфе 1958 г. критерия "эксплуатабельности", позволявшего американским нефтедобывающим компаниям в перспективе начать разработку шельфа других, прежде всего развивающихся, государств (с. 55, 61).
Автором работы проделан серьезный историографический анализ, позволивший прийти к интересным выводам относительно возникновения в 60-е годы концепции общего наследия человечества (ОНЧ). Большинство как отечественных, так и зарубежных исследований указывают на то, что инициаторами разработки данной концепции выступали развивающиеся страны, а ее идейным вдохновителем стал представитель Мальты Ар-вид Пардо. Именно он в 1967 г. предложил, чтобы будущий режим морского дна базировался на идее ОНЧ с целью исключить любое обращение в национальную собственность богатств, содержащихся в недрах океанов, и способствовать их разработке в интересах всего человечества.
А.В. Овлащенко показывает (сс. 87-89, 104-105, 250-252), что концепция ОНЧ в значительной степени имеет американские корни, так как похожие идеи были неоднократно озвучены в различных документах американской Комиссии по изучению организации мира, в выступлениях Президентов Д. Кеннеди и Л. Джонсона, главы Пенсильванского университета Э. Уолкера. США ухватились за эту концепцию, так как не хотели допустить перехода дна Мирового океана под юрисдикцию других государств, катализатором чего, как уже отмечалось выше, стала Декларация Президента Г. Трумэна. Отказ же от национальных требований в пользу создания наднациональной структуры (Международный орган по морскому дну), на которую СшА могли бы оказывать определенное влияние, видимо, представлялся Вашингтону более приемлемым вариантом.
Важное значение в связи с рассмотрением концепции ОНЧ имеет отмеченное автором стремление ряда экспертов, политиков, функционеров ООН и других международных организаций применять расширительное толкование этого понятия (сс. 198-199, 273, 294). В частности, речь идет о том, что концепцию ОНЧ фактически распространяют на весь Мировой океан, рассматривая последний в качестве "особого международного пространства", "глобального общего достояния", "общего и неделимого достояния человечества". Хотя в рамках Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. концепция ОНЧ применима исключительно в отношении дна и недр Мирового океана и их ресурсов за пределами действия национальной юрисдикции приморских государств (Международный район морского дна) и, соответственно, не может быть распространена на какие-либо морские акватории.
Несмотря на столь подробный анализ, тем не менее остается не освещенным сюжет, почему
США использовали именно критику концепции ОНЧ, считая ее социалистически ориентированной, в качестве одного из поводов для отказа присоединиться к Конвенции 1982 г.? Кроме того, еще один острый вопрос, который автор, к сожалению, обходит стороной, заключается в том, стала ли концепция ОНЧ нормой международного обычного права? Имеют ли государства, неучаст-вующие в Конвенции 1982 г. (например, США), возможность не соблюдать сформированный ею режим разработки ресурсов Международного
района морского дна?
* * *
Подробно останавливаясь на работе III Конференции ООН по морскому праву (1972-1983 гг.), А.В. Овлащенко в противовес устоявшейся позиции показывает, что к числу инициаторов пересмотра Женевских конвенций 1958 г. следует относить не столько развивающиеся страны, сколько прежде всего США. Он полагает, что американская внешнеполитическая стратегия в этом вопросе была в значительной степени основана на тактике перехвата инициативы в деле разработки новых норм международного морского права с целью достижения в перспективе определенных преимуществ (сс. 102-106).
Особый интерес представляет критический анализ позиции СССР в отношении Конвенции 1982 г., которая долгие годы рассматривалась исключительно через призму интернационального долга помощи развивающимся странам (сс. 111112, 115). В исследовании показывается, что советская дипломатия в процессе принятия тех или иных решений по тексту будущей Конвенции, которые были основаны на принципе консенсуса и носили "пакетный" характер (сс. 124-126, 132), была вынуждена идти на определенные уступки. Так, например, в рамках Конвенции право транзитного прохода через международные проливы не было распространено на Черноморские, Балтийские и Магелланов проливы, что создало конвенционные трудности
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.