ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2005 • < 3
C.A. НЕФЕДОВ
Об экономических предпосылках русской революции
Была ли русская революция начала XX в. случайностью, или она обусловлена долговременными экономическими процессами? Ответ на этот вопрос тесно связан с анализом экономического развития в XIX - начале XX в. и с общей проблемой существования исторических закономерностей, проявлением которых, согласно марксистской точке зрения, является эта революция. Несостоятельность марксистской версии причин революции привела многих отечественных исследователей к утрате веры в существование каких-либо закономерностей вообще. "Из-за утраты веры в закономерность исторических событий... - отмечает известный американский историк Л. Хеймсон, - в современной российской историографии образовался вакуум, чем и объясняется появление таких стереотипов в интерпретации исторических процессов, как сведение объяснения Октябрьского переворота к заговорщической деятельности большевиков..." [Хеймсон, 1993, с. 4].
Стремление к поиску объективных причин явлений свойственно большинству научных школ, и нет ничего удивительного в том, что попытки найти экономические предпосылки русской революции предпринимались не только в марксистской, но и в западной историографии. «В 1905 г. произошла аграрная революция, - писал Г. Робинсон, - и в подоплеке этой революции, рассматриваемой как "результат", должно быть, имелись некие "причины"; если же это не так, то не имеется никакой логики в движении истории. Так как результат был глубок и широк, причины, должно быть, также простирались широко и глубоко в жизнь деревень...» [Robinson, 1967, p. 363]. Долгое время причину революции видели в ухудшении положения народных масс, и прежде всего крестьянства; главной предпосылкой его оскудения считался быстрый рост населения, приведший к острой нехватке земли (см. например [Gerschenkron, 1965; Volin, 1970]). В 1980-х гг. эта точка зрения была поставлена под сомнение в работах П. Грегори, П. Гатрелла, Дж. Симмса, С. Хока, С. Уикрофта и ряда других авторов [Gregory, 1982; Gatrell, 1986; Simms, 1977; Hoch, 1994; Wheatcroft, 1991]. Отмечая фиксируемый в конце XIX - начале XX вв. рост населения, душевого производства и потребления, эти авторы полагают, что российская аграрная экономика развивалась успешно. Близкую точку зрения выражает и известный российский историк Б. Миронов, который уточняет, что до 1880-х гг. потребление у крестьян падало, а затем начало расти [Миронов, 2002, с. 37]. Но почему же тогда произошла революция?
Неомальтузианство и теория вековых циклов
Объяснение причин революции, исходившее из ухудшения положения крестьянства, опиралось на представление об исторических и экономических законах, а именно, на классическую мальтузианско-рикардианскую экономическую теорию. Эта теория
Нефедов Сергей Александрович — кандидат исторических наук, доцент, старший научный сотрудник Института истории и археологии УрО РАН (Екатеринбург).
Численность "*" Душевое К
населения потребление
Рис. 1. Логистическая кривая и кривая потребления.
утверждает, что в условиях ограниченности ресурсов пахотных земель рост населения приводит к уменьшению душевого сбора и потребления хлебов. Как показали Е. Риг-ли и Р. Шофилд [Wrigley, Schofield, 1981, p. 9], в традиционном обществе существует корреляция между уровнем потребления и величиной естественного прироста, поэтому уменьшение потребления должно вызывать замедление роста населения. В простейшем случае, когда площадь пахотных земель ограничена, а урожайность постоянна, объем продовольственных ресурсов ограничен вмещающей емкостью экологической ниши (константа K - carrying capacity). В этой ситуации динамика населения и потребления описываются хорошо известным в экологии логистическим уравнением, решением которого является логистическая кривая (рис. 1) [Pearl, 1925].
Согласно логистической модели по мере роста населения потребление снижается до голодного минимума и далее уже практически не убывает; кривая потребления движется вдоль асимптоты. Численность населения также стабилизируется, и система находится в состоянии экологического равновесия, когда голодная смертность компенсирует рождаемость. В аграрных обществах перенаселение проявлялось прежде всего в дроблении крестьянских наделов, которые уже не могли прокормить своих владельцев; разоренные крестьяне продавали свою землю ростовщикам и уходили на заработки в города. Однако ремесла не могли дать пропитание массам "излишнего населения", катастрофически росло число безработных и нищих; перенаселение приводило к хроническому голоду и восстаниям. Этот период "голодного гомеостазиса" называют периодом стагфляции; в одних случаях он продолжался несколько десятилетий, в других случаях быстро приводил к катастрофе. Дело в том, что состояние экологического равновесия неустойчиво; случайные факторы наподобие большого неурожая или неудачной войны могут в условиях крайнего напряжения социальной системы породить страшный голод, сопровождаемый эпидемиями, или всеобщее восстание, перерастающее в революцию, или то и другое одновременно.
Социальные революции были достаточно обычным исходом "вековых" демографических циклов: из 16 исследованных мною циклов в странах Востока, которые начались в условиях господства частной собственности на землю, 13 циклов завершились революциями, которые привели к ликвидации крупного землевладения [Нефедов, 2003]. Однако и помимо передела земли, голод, эпидемии и гражданские войны заканчивались гибелью большой части населения и появлением свободных земель. Таким образом, проблема перенаселения и нехватки земли на время теряла свою актуальность. Наоборот, возникал недостаток рабочей силы, вызывавший увеличение заработной платы и потребления. Но затем население вновь начинало расти, что заканчи-
Годы
Рис. 2. Численность населения и уровень потребления в Англии XII-XVIII вв.
валось перенаселением и новым периодом голода и революций. История развивалась в ритме демографических циклов.
Теория циклов была разработана в первую очередь представителями знаменитой французской исторической школы "Анналов"; у ее истоков стояли такие известные ученые как Э. Лабрусс, Ф. Бродель, Э. Ле Руа Ладюри, П. Шоню [The Cambrige... 1967; Histoire... 1977]. Большую роль сыграли работы английских и немецких исследователей М. Постана, В. Абеля, К. Хеллинера. Различные ученые называли циклы исторического развития по-разному: "демографическими", "общими", "большими аграрными", "вековыми", "логистическими". Мысль о том, что завершающей стадией цикла является революция, была обоснована Лабруссом на примере Великой французской революции.
Позднее в рамках исторической социологии появилась "теория революции", и Д. Голдстоун детально показал роль перенаселения в революциях XVII-XIX вв. [Goldstone, 1991]. Более того, П. Турчиным была построена математическая модель, алгоритмизирующая вербальную схему Голдстоуна, и исследование модели показало, что в основе этой схемы лежат базисные экологические и экономические закономерности [Turchin, 2003, p. 117-123]. Другая модель "векового цикла", апробированная на материале Западной Европы, построена в совместной работе Дж. Комлоса и автора этих строк [Komlos, Nefedov, 2002].
Классическим (и важным для дальнейшего) примером повторяющихся демографических циклов являются английские циклы XII-XVIII вв. Рисунок 2 - один из вариантов известного графика Ф. Брауна и Ш. Хопкинс [Brown, Hopkins, 1955], на котором сопоставлены кривые численности населения и усредненный по тридцатилетиям тренд реальной заработной планы лондонского каменщика (средний уровень XV в. взят за 100). Реальная заработная плата в данном случае характеризует уровень потребления. Тур-чин добавил к этому графику кривую емкости экологической ниши К, равную тому количеству населения, которое может проживать на данной территории при распашке всех пригодных для обработки земель, средней для данного уровня урожайности и потребления по минимально возможной норме.
В традиционном обществе Англии урожайность и емкость экологической ниши остаются постоянными на протяжении многих столетий, и это жесткое ограничение придает демографическим кризисам характер катастроф. Первый кризис (обозначенный на графике буквой А) разразился в середине XIV в.; он был ознаменован голодом, страшной пандемией чумы и крестьянским восстанием 1381 г. Кризис привел к гибели более половины населения Англии; в результате сокращения населения уровень потребления увеличился почти вдвое. После того как утихли эпидемии и стабилизировалась политическая обстановка (примерно с 1480 г.), население стало расти. Участок С на графике подобен классической картине демографического цикла, изображенной на рисунке 1: население растет, а потребление падает. К 1600-1630 гг. потребление упало примерно на 40%, до критического уровня, на котором начался предыдущий кризис. Однако в это время начались аграрные преобразования, сопровождавшиеся повышением урожайности и расширением экологической ниши (участок Б). Потребление стало увеличиваться, но экосистема все же не успела выйти из зоны неустойчивости, и стране не удалось избежать кризиса, который ознаменовался гражданской войной середины XVII в. (этот кризис обозначен на графике буквой В).
Однако благодаря расширению экологической ниши катастрофы на этот раз не произошло, лишь немного уменьшилась численность населения, а затем началась длительная демографическая стагнация. Таким образом, в Англии имели место два различных по типу кризиса: кризис типа А происходил в условиях стационарной экологической ниши - это кризис традиционного общества, принимающий масштабы демографической катастрофы. Кризис типа В происходил в условиях расширения экологической ниши, которая, тем не менее, расширялась недостаточно быстро, чтобы страна могла избежать потрясений. Это - кризис периода начальной модернизации.
Данный пример имеет прямое отношение к вопросу о причинах русской революции. Он показывает, что кризис может произойти и в начальный период модернизации, когда ее результаты еще не закрепи
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.