ВОЕННАЯ ИСТОРИЯ
ВЛАДИМИР ИВАНОВИЧ ЛЕСИН
кандидат исторических наук (Ростов-на-Дону), профессор кафедры отечественной истории Ростовского педагогического университета.
Лауреат литературной премии
ОБ ОТСТРАНЕНИИ ПЛАТОВА ОТ КОМАНДОВАНИЯ
АРЬЕРГАРДОМ*
2. ПОСЛЕ БОРОДИНСКОГО СРАЖЕНИЯ
Вскоре после полуночи русские снялись с Бородинской позиции и четырьмя колоннами двинулись к Можайску. Отход их прикрывал арьергард под командованием М.И.Платова в составе всех его казаков, части первого кавалерийского корпуса, трех егерских полков, пехотной дивизии и роты конной донской артиллерии. Согласно диспозиции, данной войскам на 27 августа, атаман должен был выступить «за час до рассвета и... следовать за армией, стараясь, сколь возможно, избегать сражения с неприятелем»330.
М.И.Платову не удалось избежать столкновения с неприятелем, и русский арьергард, по признанию генерала свиты французского императора
31
Сегюра, с честью вышел из трудного испытания . 28 августа М.Б.Барклай де Толли именем главнокомандующего М.И.Кутузова предписал атаману донских казаков «непременно удерживать неприятеля... дабы обозы, артиллерия и раненые могли уйти далее по дороге к Москве» и не затруднять
32
отступления армии .
Под напором французов М.И.Платов отступил за Можайск, закрепился близ города на высотах, которые накануне были заняты русской армией, и сдерживал неприятеля в течение двух часов, после чего отошел еще на пять верст на восток и продолжал отбиваться от значительно более сильного
противника и с фронта, и с флангов. На его арьергард наступали уже не только войска Мюрата, но и пехотные корпуса Даву и Нея и вся та кавалерия, которая была в сражении 26 августа у села Бородина во главе с самим Наполеоном. Но и «после того на всяком шагу ежеминутно продолжалось
33
сражение до самой ночи» .
28 августа арьергард с трудом закрепился у села Моденова. М.И.Кутузов вынужден был усилить его двумя бригадами пехоты, тремя егерскими полками, ротой батарейной артиллерии, частью первого и всем вторым кавалерийским корпусом. Вместе с тем он отстранил атамана от командования войсками охранения и назначил вместо него М.А.Милорадовича.
Матвей Иванович оказался не у дел. Это вызвало толки. Вот что писал известный герой Отечественной войны Михаил Семенович Воронцов, хорошо знавший атамана:
«Тут он действительно был виноват, ибо вместо того, чтобы держаться как можно дольше на месте сражения и драться на каждом шагу, к вечеру привел неприятеля на плечах к армии, когда старик Беннигсен по дряхлости не успел еще рассмотреть у Можайска позицию, которая одна только и была хороша... Скорое отступление - арьергарда - и было, может быть, причиною потери Москвы. Князь Кутузов на Платова весьма сердится»34. Если верить А.И.Михайловскому-Данилевскому, то М.И.Кутузов, выражая недовольство отступлением арьергарда, назвал
35
М.И.Платова «говняком» .
Поговаривали даже о возможном суде над атаманом «за неисполнение
36
ему приказанного» .
Большое видится на расстоянии: задержи М.И.Платов Великую армию Наполеона даже на неделю, все равно второй баталии, подобной Бородинской, быть не могло. Думаю, лучше других понимал это сам М.И.Кутузов, хотя изо дня в день не уставал повторять: под Москвой «должно быть сражение, решающее успехи кампании и участь государства».
Неслучайно же еще вчера, 27 августа, в диспозиции, данной войскам, он предписал командующему арьергардом выступить за час до рассвета и следовать за армией, избегая по возможности столкновений с неприятелем.
Как уже отмечалось, выполнить это предписание главнокомандующего атаману не удалось: в течение суток арьергард отбивал атаки противника и отошел за Можайск. Так что возлагать на Платова ответственность за потерю Москвы нельзя. Впрочем, и М.С.Воронцов не был в этом убежден, он писал: «может быть».
Все было хорошо, и вдруг, через сутки, после ежеминутных боев на каждом шагу он стал не нужен. «Неудовольствие на Платова, сверх того, что он не мог начальствовать авангардом в ту важную эпоху с такою пользою как /Милорабович, - писал И.Л. Липранди, - имело и другой источник или
37
причину» .
И.П.Липранди не раскрыл тот источник. А.И.Сапожников - тоже. В.М.Безотосный, проанализировав «все обстоятельства», предположил, «что главными причинами атаманских бед в тот момент были не сомнения в его командных способностях, а старые обиды М.И.Кутузова» ". Я же думаю, что такой поворот в судьбе М.И.Платова можно объяснить только игрой в «притворную ссору», о которой поведал нам С.Н.Глинка. И она зашла, кажется, слишком далеко. В эти дни распространились слухи о намерении нашего героя перейти с казаками на сторону неприятеля. Об этом говорили в армии и судачили в петербургских салонах.
Через три дня после отстранения атамана от командования арьергардом неизвестный участник войны записал в дневнике: «Дорогой говорили об измене Платова»39.
Эти слухи поддерживал и «сумасшедший Федька» Ростопчин, который «поселился близ квартиры Платова и ловил его речи, сказанные под влиянием перцовки», как писал историк А.Н.Попов.
Ф.В. Ростопчин-Александру 1,21 сентября 1812 г.:
«.Мне хотелось узнать образ мыслей Платова; я стоял рядом с ним, а
как он тщеславен, болтун и немного пьянюга, то я убедился, что это человек опасный, и не следует раздражать его при настоящих обстоятельствах. По злобе Кутузов его преследует, а у него бродят дурные замыслы в голове; говорит о том, что хотел Наполеон предложить ему и казакам, что если для русских дело кончится плохо, то он знает, что делать, что казаки пойдут за ним и т. п.»40.
Перцовка, конечно, была, хотя Матвей Иванович предпочитал горчичную. Но она ли повлияла на эмоциональное состояние донского трибуна, хмельные речи которого звучали чуть ли не на всю деревню? Атаман слишком дорожил своей репутацией, чтобы допустить столь откровенную глупость, не заручившись поддержкой того, кто мог оправдать его в глазах императора, расположением которого он дорожил больше всего на свете.
С 28 августа М.И.Платов «был почти без всякой команды, но не отъезжал от армии... Что же касается до слуха о предложениях ему от Бонапарта, не знаю, были ли ему сделаны; но ни он, ни один казак, -успокаивал граф М.С.Воронцов своего столичного корреспондента, - не мог бы никогда подумать изменить России, и ежели бы он до того с ума спятил, то, верно, казаки первые бы его связали и передали начальству».
Как видно, в Петербурге беспокоились, в армии слухам не верили. Они и рассчитаны были не на своих, а на чужих. Но к этому сюжету я еще вернусь.
1 сентября 1812 г. в подмосковных Филях состоялся военный совет, перед началом которого все его участники были решительно настроены сражаться за Москву. В ходе его Барклай де Толли сумел убедить часть генералов, что в сложившихся условиях важнее сохранить армию, пополнить ее резервами и продолжить войну «с удобством».
Вопрос об участии М.И. Платова в совете в Филях оказался спорным. В протоколе заседания, приведенном в изложении на страницах журнала военных действий, его имя отсутствует. Не упоминают о нем и некоторые
мемуаристы. Зато без колебаний называют атамана среди тех, кто решал участь столицы, Л.Л.Беннигсен, П.П.Коновницын, А.И.Михайловский-Данилевский и неизвестный автор «Записок о сдаче Москвы», офицер из
42
окружения М.А.Милорадовича .
Е.В.Тарле считал участие М.И.Платова в совете в Филях доказанным43. Тем не менее историки последующих лет, не вступая в полемику с авторитетным академиком, с настойчивостью, достойной лучшего применения, в числе собравшихся в избе крестьянина А.Фролова называли только тех генералов, которые попали в армейский журнал военных
44
действий .
Утвердительно отвечает на вопрос об участии М.И.Платова в совете в Филях историк Н.А.Троицкий, книга которого «1812: Великий год России», хотя и вызвала возражения по отдельным позициям, но в целом получила очень высокую оценку коллег. Автор называет атамана рядом с теми
45
генералами, которые «высказались за сражение» .
И вот, совсем недавно, в 1995 г., А.И.Сапожников сделал открытие, обнаружив в архиве Петербургского отделения института истории документ «без даты, подписи и заголовка», написанный «без сомнения, современником», в котором речь идет о совете в Филях. Об атамане донских казаков в нем говорится, что его «забыли звать» и что он «пришел ночью и согласился с Барклаем»46.
В глазах В.М.Безотосного этот документ «без даты, подписи и заголовка» перевесил свидетельства всех мемуаристов и авторитетных историков, писавших об атамане как об участнике совета в Филях.
М.И.Кутузов прервал споры: «Приказываю отступать!». На следующий день русская армия покинула Москву и 21 сентября раскинула лагерь в окрестностях Тарутина.
Войска расположились в Тарутино, а главная квартира - в трех верстах от него, в Леташевке, где в крестьянских избах и даже в сараях устроились не только генералы, занятые подготовкой армии к контрнаступлению, но и те же
«праздношатающиеся», кои и М.Б.Барклаю де Толли не давали покоя. Правда, некоторых он выпроводил, но и осталось немало. И все высокопоставленные: герцоги Август Ольденбургский и Александр Вюртембергский, граф Федор Ростопчин и барон Иван Анштет, начальник главного штаба Леонтий Беннигсен и представитель английских вооруженных сил сэр Роберт Вильсон... Все они плели интриги против М.И. Кутузова, осуждали фельдмаршала за то, что он «много спал и мало делал», жаловались на него Александру I, не зная того, что император своим рескриптом от 8 августа разрешил ему читать все письма, отправляемые из армии на высочайшее имя.
Однако Михаила Илларионовича не так просто было свалить, если даже он засыпал иногда по старости лет на каком-нибудь совещании генералов. На одних он не обращал внимания, других, кто слишком мешал, изолировал, а со временем удалял из армии, третьи сами убирались восвояси. Сложнее было с сэром Робертом Вильсоном, ибо в отношениях с ним действовали нормы международной этики. Из всех «праздношатающихся» он вызывает особый интерес: английский генерал жил в Леташевке на одной квартире с донским атаманом, оказавшимся не удел.
Мат
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.