ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2008 • < 6
Е.Ф. САБУРОВ
От дисциплинарного империализма к гедонистическому утилитаризму
Вторжение методов и подходов, издавна присущих экономике, в области человеческой деятельности, казалось бы, от экономики далекие, становится очень модным. Научная мода - явление очень интересное и, на мой взгляд, всегда нуждающееся в осмыслении. В сущности, это показатель некого кризиса, то есть свидетельство недостаточности прошлых объяснений и желания найти новые объяснения знакомым и вновь возникшим реалиям. Знаменитая фраза И. Валлерстайна о том, что если социология, политология, психология, философия и экономика не объединятся в одну гуманитарную науку, то через некоторое время они будут интересны только самим себе [Валлерстайн, 2003], похоже, серьезно взволновала научный мир. Мне кажется, споры сейчас идут не о том, надо ли или не надо это делать, а о том, на какой методологической основе это объединение произойдет.
Рассеянный и сосредоточенный
Выявились два взгляда на проблему. Назову их рассеянным и сосредоточенным. Носители рассеянного взгляда воспринимают человека как некую этажерку, пирамиду [Маслоу, 1999] или же существо, путающееся в оценке природных ресурсов и космологических представлений [Лал, 2006]. Моделей довольно много, но все они основаны на мнении, что человек - частица некой большей общности и его поступки диктуются принятыми в этой общности мнениями. Мнения меняются. Какие-то быстрее, а какие-то медленнее. Поскольку в этом случае неизбежно происходит запаздывание ряда из них по сравнению с "требованиями жизни", то мы сталкиваемся с феноменом "зависимость от прошлого пути" или от "предшествующего развития" (path dependence). Рассеянный взгляд, можно сказать, расфокусирован и критерии выбора того или иного поведения плавают в довольно-таки абстрактных полях - "индивидуализм-коллективизм", "высокая-низкая дистанция власти" и т.д. [Лебедева, Татарко, 2007]. Особой любовью у сторонников такого взгляда пользуются "духовность" и "нравственность".
Напротив, сосредоточенный взгляд ищет основания выбора того или иного поведения, исходя из анализа полезности результата для лица, принимающего решение. Мне пришлось бы пространно объяснять, почему выбор, опирающийся на оценку полезности, далеко не всегда связан с денежным интересом, не производится в безвоздушном пространстве, не обязательно объективно оптимален да и не всегда так уж сознателен, но я не буду этого делать, потому что все уточнения и объяснения уже даны в блестящей статье В. Тамбовцева [Тамбовцев, 2008]. В столкновении сторонников рас-
Сабуров Евгений Федорович — доктор экономических наук, профессор, научный руководитель Федерального института развития образования.
сеянного и сосредоточенного взглядов много недоразумений. Если они не вызваны элементарной недобросовестностью, то, надеюсь, статья Тамбовцева их снимает.
В настоящее время сторонники единого строгого методологического подхода к гуманитарным проблемам пользуются предложенной еще И. Бентамом оценкой соотношения "удовольствия-лишения". Такой подход в упрощенно схематичной форме "выгоды-издержки" был развит в экономике и полтораста лет не выходил за ее пределы. Упрощение было вызвано требованием квантификации. Это позволило создать великолепный аналитический аппарат, который к середине XX в. перерос тот довольно узкий класс задач, ради которого создавался. Надо заметить, что работы Г. Беккера, Дж. Стиглера и др. расширили возможности квантификации. Создалось такое положение, которое, с одной стороны, стимулировало заманчивое для любого ученого желание попробовать использовать мощный аналитический аппарат в новых областях, а с другой - выявило, что для правильного решения многих "экономических" задач требуется анализировать вовсе "не экономические" мотивы человеческого поведения.
Название "экономический империализм" не так уж верно, как это иногда кажется. Проблему можно трактовать и совсем с другой позиции. Не менее верен тезис, что в экономику вторгаются проблемы других гуманитарных наук. Так, в расширенной теории благосостояния представление о любви к своей семье позволяет понять, почему перспектива высоких доходов не влечет автоматической перемены места жительства, если на новом месте нет достойного занятия для супруги или приличной школы для детей. Какой же тут "экономический империализм"! Тут "империалистами", скорее, являются психология или социология. Само понятие неденежных форм дохода - что это, как не вторжение неэкономики в экономику?
На мой взгляд, данному методу больше подошло бы философское название "гедонистический утилитаризм", как и было в XVIII в. Но названия даем не мы, а почтеннейшая публика во главе с досужими журналистами, а им это и выговорить-то трудно. Им подавай что-то вроде "фрикономики", о которой пишет С. Гуриев [Гуриев, 2008]. Впрочем, прошу прощения за старческое брюзжание, тем более, что шутовство никогда не мешало научному развитию, а журналистам спасибо за их совсем не легкий труд.
Что мне кажется важным в сложившейся ситуации, так это то, чтобы сторонники того или иного взгляда не отрицали соображения друг друга, так сказать, "с порога". Сторонники эклектичного рассеянного взгляда должны, по-моему, понимать, что их пирамиды, поля и т.д. - лишь описание различных сторон проблемы, но не ответ на вопрос "в чем дело?". А вот сторонникам единого методологического подхода не дурно было бы помнить, что постановка задачи - их слабое место. Сосредоточенный взгляд может упереться совсем не туда, куда следует. Мы склонны забывать старое математическое правило, сформулированное еще, по-моему, А. Пуанкаре: если хочешь решить задачу, думай не о ней, думай около нее. Рассеянный взгляд охватывает пространство "около", и в этом его огромная ценность.
Не стоит сводить проблему к спору между экономистами и социологами. В этом смысле чрезвычайно интересна высказанная В. Радаевым мысль: «Конечно, в общем смысле социальными отношениями пронизано буквально все, в том числе и в хозяйственной жизни. Но в конкретных ситуациях роль того, что мы называем "социальными факторами", сводится к нулю, а укорененные отношения чуть ли не полностью замещаются случайными связями» [Радаев, 2008, с. 121]. По-моему, это замечание -важный шаг на пути "осознания и осмысления неизбежных границ" применения той или иной методологии. Конечно, когда "социолог начинает рассуждать о высших ценностях на основе нескольких переменных из анкетного опроса", - это не экспансия социологии в гипотетическую единую гуманитарную науку, а просто факт, предосудительный с точки зрения научной этики вообще. Но не менее ошеломляющими выглядят рассуждения о том, что неудачи реформ в Латинской Америке вызваны тем, что в свое время английские бароны взяли в свои руки управление расходной частью бюджета, а испанские, напротив, отдали это право королю в целях реконкисты. Сегодня в
бой пошли не только экономисты и социологи, но и философы, политологи и иже с ними. На Руси появилось довольно много толстых книг, в которых раздражение населения действиями правительства в 1992 г. объясняют тем, что в свое время Иван Грозный создал весьма своеобразную властную вертикаль. Вот тебе и "зависимость от прошлого пути"! Я взял на себя труд прочесть несколько книг такого рода от корки до корки. Не буду называть фамилий, поскольку многие из авторов - вполне симпатичные в быту люди, но вообще-то говоря, перестаешь понимать, на каком свете находишься и, кстати, что такое наука.
Радаев предложил психологически оправданный и проверенный многовековой практикой путь сближения представителей разных гуманитарных наук - указание на существование общего врага. В данном случае - конструкторов несуществующей реальности, к которым он относит новое поколение менеджеров и маркетологов. Ни в коем случае не подвергая сомнению это указание, я прибавил бы к стройным рядам тех, кто выбрал "пепси", и тех, кто остались верными традиционным напиткам и конструирует рынки интеллектуальных продуктов на основе мыследеятельности (педагогический термин) в области "прошлого", нимало не задаваясь вопросами познания и безусловно относясь к "человекам делающим". Если юные менеджеры и маркетологи созидают "деревья без корней и здания без фундаментов", то менеджеры и маркетологи исторических закономерностей, национальных менталитетов и высших ценностей созидают корни без деревьев и фундаменты без зданий. Одна надежда, что эти две возрастные когорты не сольются в постмодернистском синтезе.
Модерн, постмодерн и далее
Вот мы и подошли к тому вопросу, который нас действительно волнует, к той задаче, которую мы силимся решить, споря о методологии. Получилось или не получилось? А если получилось так, а не иначе, то почему? И у кого "у нас"?
О Новом времени, о времени "модерн" заговорили еще философы и историки в "до-дисциплинарный" период. Социологии и экономики тогда еще не существовало. Но признаки проекта были налицо. Весь XVIII в. шла разработка проектной документации одновременно с началом строительства "с колес". Были даже характерные для проектировщиков заявления о том, что все сделано, теоретически работа завершена (Г. Гегель) и осталось лишь строго выполнять технические задания. Затем, естественно, наступила знакомая любому предпринимателю стадия, когда реальность бурно вмешивается в стройный замысел и вместо соразмерной и изящной фабрички по производству всечеловеческого счастья возникает нечто монструозное, но очень хорошо работающее. Экспоненциальный рост производительности труда позволяет решать проблему ликвидации голода, повышения продолжительности жизни, резкого улучшения условий проживания и т.д. и т.п. Наряду с этим происходят национальные и социальные катастрофы, но и вырабатываются инструменты и институты, позволяющие бороться с их угрозами.
Во второй половине XX в. к проблеме подключились политологи, социологи и экономисты. Словосочетание "модернистский проект" перестало быть маргинальным, но постановка проблемы претерпевала существенные изменения. На первый план вышел вопрос: почему модернистский проект
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.