проблемы отрасли
"ТС--
ОТ РЕСУРСОВ ДО ЗАПАСОВ ДИСТАНЦИЯ ОГРОМНОГО РАЗМЕРА
Минерально-сырьевой комплекс — фундамент экономики России. Этот тезис мало у кого вызывает сомнения. Однако можно ли спокойно уповать на неисчерпаемость наших природных богатств, жить в государстве, не имеющем эффективной системы недропользования, «проедая» невосполнимые запасы сырья вместо того, чтобы по примеру норвежцев обеспечить за их счет безбедное существование наших потомков? Эти естественные тревоги неравнодушного гражданина мы обратили к председателю подкомитета Торгово-промышленной палаты по нефтяной промышленности, зам. министра Минтопэнерго РФ (1996—2001 гг.) Валерию Гарипову.
Его позиции — в интервью, данном заместителю главного редактора журнала Людмиле Нечайкиной.
Анализируя общественно-политическую ситуацию в стране, приходишь к выводу, что социально-экономическое развитие, геополитическое положение и роль России в мировом сообществе в настоящее время и в перспективе в значительной мере определяются ее минерально-сырьевым потенциалом и государственной стратегией его использования. Минерально-сырьевой комплекс России, созданный до начала 90-х гг., обладает более высокой устойчивостью к выживанию в условиях реформирования по сравнению с другими отраслями экономики. Около 40% фондов промышленных предприятий и 13% балансовой стоимости основных фондов экономики России сосредоточено именно в сфере недропользования, а добывающими и геологоразведочными отраслями обеспечивается не менее 25% ВВП и около 50% экспорта страны. Сейчас нефтяная отрасль — это 35% доходов от внешней торговли и около 20% консолидированного бюджета.
Отсюда и значение минерально-сырьевого комплекса страны как фундаментальной составляющей экономики.
Валерий Зайнуллович, как вы полагаете, сырьевая база нефтегазовой промышленности позволяет нам спокойно смотреть в будущее?
140 лет насчитывает в России история поисков, разведки и разработки месторождений нефти и газа. А началась она в 1864 г., после получения первого нефтяного фонтана из скважины, пробуренной у р. Кудако на Кубани. За эти годы в стране проведены крупномасштабные геологические исследования, позволившие оценить ресурсы обширных
территорий и участков шельфа внутренних и окраинных морей, открыть более 2600 нефтяных и газовых месторождений, установить основные закономерности их строения и пространственного размещения в недрах.
За все годы проведения буровых работ на нефть и газ суммарный метраж скважин составил 156 млн м или в среднем 23 м на 1 км2 нефтегазоносной или перспективной территории. Для сравнения, в США средняя плотность разбу-ривания этих территорий близка к 130 м на 1 км2.
Важной особенностью структуры запасов нефти в России является их значительная концентрация в отдельных месторождениях. Из 2350 нефтяных и нефтегазовых месторождений, открытых в недрах 40 субъектов Российской Федерации, 10 имеют начальные запасы нефти свыше 300 млн т и классифицируются как крупнейшие, 139 — с запасами 10—300 млн т — крупные.
Несмотря на трудности развития в последние годы, сырьевая база нефтяной и газовой промышленности в основном сохранила количественные параметры, необходимые для обеспечения добычи углеводородного сырья на ближайшую и среднесрочную перспективы. Проблема отрасли не в исчерпании запасов, а в ухудшении их качественных характеристик.
Структура топливно-энергетического баланса России резко отличается от структур других стран?
Надо сказать, что общая потребность России в первичных энергоресурсах будет возрастать медленно и только к 2010 г. достигнет уровня 1995 г., а затем, к 2020 г.,
проблемы отрасли
я
повысится на 5%. При этом прогнозируется снижение удельной энергоемкости ВВП. Кстати, в стране сложилась крайне высокая энергоемкость экономики, в 2—3 раза превышающая аналогичные показатели развитых стран западной Европы и Америки.
Одной из проблем отечественного ТЭК является высокая зависимость энергоснабжения страны от потребления природного газа (50% в общем топливном балансе и 67% в балансе теплоэлектростанций). Низкие внутренние цены на газовое топливо не способны обеспечить в достаточном объеме воспроизводство мощностей по добыче газа. Задача решается увеличением доли угля в балансе производства первичных энергоресурсов, однако баланса потребления топливно-энергетических ресурсов по субъектам, большим регионам и России в целом в стране сегодня нет.
Большие разведанные запасы природного газа (35% от мировых), сконцентрированные в основном в крупных и уникальных месторождениях, позволяют совершенно обоснованно рассчитывать на преимущественное развитие газовой промышленности.
Кстати говоря, по подсчетам Statistical Review of World Energy 2003, уже в 2002 г. в США существовал разрыв между потреблением и добычей газа в 120 млрд м3 (добыча составила около 500 млрд м3, а потребление — 670 млрд м3). По прогнозам управления энергетической информации при Министерстве энергетики США, к 2010 г. импорт сжиженного природного газа вырастет до 47 млн т. Выходит, России самое время подумать о завоевании американского рынка.
Сжиженный природный газ сегодня фаворит мировых газовых рынков. Понятно, что Газпром оценивает в качестве перспективного для российских газопроизводителей именно рынок СПГ США. Рассматривается несколько проектов строительства заводов по производству СПГ. Проекты высокозатратные, их осуществление вряд ли по силам одним российским компаниям — они требуют вложения средств западных инвесторов. Видимо, решения — дело будущего.
В газовой отрасли существует и масса других проблем. Выработанность российских начальных запасов газа — 20 %. Из общего объема разведанных запасов, принимая во внимание сложности освоения месторождений, только 28% высокоэффективны, 14% — глубокозалегающие, 36% удалены более чем на 500 км от зон с развитой инфраструктурой, 9% — сероводородосодержащие, 13% —низконапорный газ. В России лишь 6% добываемого газа перерабатывается. Значит, необходимо развивать переработку газа. Мне эта задача видится стратегической государственной.
Во времена «шальных» цен на нефть особую тревогу вызывает «хищническое» отношение к природным богатствам.
В советское время максимальная добыча нефти составляла 570 млн т в год. Столь неоправданные объемы диктовались из ЦК. На Самотлоре нас заставляли добывать в год 154 млн т, хотя ежегодная добыча в 60 млн позволила бы несколько десятилетий держать стабильные объемы, как на месторождениях Дацин в Китае, на Прад-хобей в Америке.
Государство полностью утратило контроль за недрами. У компаний появилась возможность добывать столько, сколько хочется. Теперь объемы диктует конъюнктура высоких цен на мировом рынке. Некоторые компании стремятся выхватить остатки активных запасов нефти, не думая о будущем наших детей и внуков. Когда-то гортехнадзор, советские министерства геологии, нефти занимались конт-
ролем. Сейчас контроля нет. Уровни добычи на месторождениях Западной Сибири превышают плановые проектные на 35%. Тогда как объемы разведочного бурения упали в последние годы в несколько раз, объем добычных скважин составляет около 65% от проектных параметров. Видите, какой дисбаланс. И никто не несет за это никакой ответственности.
Недавно в качестве эффективных собственников всем в пример приводили ЮКОС, СИБНЕФТЬ. А что добыча велась хищническими методами (этим отличаются как раз ЮКОС, СИБНЕФТЬ, в определенной мере ТНК) — никого не интересовало. В России себестоимость барреля нефти не может быть полтора доллара. Это нонсенс. Себестоимость российской нефти, если соблюдать технологию, заниматься приростом запасов, экологией, должна быть от 4 до 10 долларов за баррель. Согласно условиям лицензий, мы должны были добывать максимум 365—370 млн т нефти в 2015—2020 гг. Уже сейчас сверх уровня лицензий мы добываем 90 млн т. Идет расхищение богатств недр.
При бесконтрольности со стороны государства хозяева создают сверхприбыль для себя — появляется олигархический слой. Благодаря «Форбс» мы знаем, что в списках их уже более ста человек.
Государство должно понимать: богатством, которое нам досталось от бога, надо эффективно распоряжаться. Так делают цивилизованные страны, Саудовская Аравия, страны Персидского залива, Норвегия, которая имеет фонд будущих поколений. У нас ничего подобного нет. Продаем по высокой цене нефть, облагаем компании хорошими налогами, которые позволяют платить пенсии ветеранам, зарплаты бюджетникам...
«Проедаем» национальные богатства...
Мне кажется, минимальные цены на нефть были бы гораздо выгоднее для России. Высокие цены всех убаюкали, успокоили. Прошлое правительство при этих ценах ничего не сделало для развития в стране инвестиционных процессов, создания замещающих технологий — на случай, когда нефть закончится. Это ли не задача для цивилизованной страны?
Если и дальше будем бездарно «проедать» недра — нефть, газ, металлы, то через какое-то время появится ситуация, когда донорские субъекты исчезнут и субъектопот-ребители просто вынуждены будут протягивать ножки по одежке.
Государство не определяет развитие отрасли? Такое впечатление, что в нефтегазовой сфере оно существует в роли наблюдателя.
Лоббисты протащили закон о налоге на добычу полезных ископаемых (НДПИ), который ликвидировал целое направление — воспроизводство минерально-сырьевой базы. Будь воля государства, следовало бы поменять условия лицензий — добыл нефть, прирасти ее. НДПИ должен быть дифференцированным и зависеть от условий добычи. Для каждого месторождения необходимо прописать свою налоговую шкалу с учетом существующих условий: сколько налогов надо брать с начала разработки месторождения, при максимальной добыче, при спаде.
Новые олигархи говорят, что Татнефть и Башнефть — неэффективные собственники. Одна фирма добывает нефть 60, другая 50 лет! Объективно их налоги должны быть иными в сравнении с теми, кто разрабатывает свежие месторождения. Если дифференцированную налоговую шкалу в Минэкономразвития планируют разработать и принять к 2005—2007 гг., нет уверенности, что фирмы, добывающие нефть из трудноизвлекаемых залежей, местор
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.