ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2014 • № 2
"МЫ" И "ДРУГИЕ"
Т.А. РЯБИЧЕНКО, Н.М. ЛЕБЕДЕВА
Отношение к иммиграции и субъективное благополучие принимающего населения*
В статье представлены результаты сравнительного эмпирического исследования взаимосвязи установок по отношению к иммиграции и субъективного благополучия граждан России, Германии, Великобритании и Израиля. Они свидетельствуют о том, что негативно воспринимаемые последствия иммиграции снижают субъективное благополучие граждан всех исследуемых стран, в то время как установки на ограничение иммиграции ведут к повышению субъективного благополучия принимающего населения. Авторы интерпретируют полученные результаты с позиций теории интегральной угрозы и теории социальной идентичности.
Ключевые слова: иммиграция, субъективное благополучие, установки по отношению к иммиграции.
The article presents the results of comparative empirical research of interrelation between attitudes towards immigration and subjective well-being among host populations of Russia, Germany, Great Britain and Israel. The results show that negatively perceived consequences of immigration decrease the subjective well-being whereas attitudes towards rejection of immigration promote higher subjective well-being among the host population members, in all four countries. Authors explain these results using The Integrated Threat theory and Social Identity Theory.
Keywords: immigration, subjective well-being, attitudes towards immigration.
В современной Европе и мире миграционные процессы приобрели массовый характер: в 2010 г. общее количество иммигрантов в разных странах составило 214 млн, а к 2050 г. прогнозируется увеличение этого количества до 405 млн [World... 2010], то есть практически вдвое. Процессы внутренней миграции добавляют к существующему количеству еще порядка 740 млн, так что примерно одну седьмую часть населения всего мира уже составляют мигранты. В то же время в общественном мнении
* В статье использованы результаты проекта "Социокультурные и психологические факторы экономической активности и психологического благополучия", выполненного в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ.
Р я бич ен ко Татьяна Анатольевна — младший научный сотрудник Международной научно-учебной лаборатории социокультурных исследований Национального исследовательского университета — Высшей школы экономики (НИУ—ВШЭ).
Лебедева Надежда Михайловна — доктор психологических наук, профессор, заведующая Международной научно-учебной лабораторией социокультурных исследований НИУ—ВШЭ.
сохраняется преобладание негативных установок по отношению к иммиграции над позитивными [World... 2011].
Проведенный ВЦИОМ в августе 2013 г. опрос россиян показал, что большая часть населения страны склоняется к негативной оценке иммиграции и связывает этот процесс с ростом преступности и коррупции (65%), усилением конкуренции на рынке труда (56%) и негативно влияет на экономику страны (40%). Более половины опрошенных не считают, что при помощи иммиграции можно решить демографические проблемы (53%), многие не согласны с тем, что иммигранты обогащают культуру страны (45%). Занятость иммигрантов во многих сферах респондентами также оценивается преимущественно негативно (http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=114322).
Таким образом, даже объективно положительные последствия иммиграции, такие как восполнение трудовых ресурсов и улучшение демографической ситуации, оцениваются населением скептически. Можно даже говорить о том, что для некоторой его части наличие иммигрантов превратилось в раздражающий фактор. Встает вопрос: влияет ли иммиграция на психологическое благополучие граждан принимающих стран? Связаны ли негативно оцениваемые последствия иммиграции с установками на ее ограничение и способны ли данные установки позитивно влиять на субъективное благополучие принимающего населения? Поиску ответов на эти вопросы и выявлению психологических причин негативных установок по отношению к иммиграции в межстрановой перспективе и посвящено наше исследование.
Субъективное благополучие и отношение к иммиграции
В качестве одного из главных критериев успешности проводимой государством политики может выступать качество жизни населения. Во многих междисциплинарных исследованиях важнейшей характеристикой качества жизни считается субъективное благополучие [Diener, Oishi, Lucas, 2003]. Оно представляет собой генерализованную психологическую оценку людьми своей жизни. Д. Майерс и Э. Динер выделили когнитивный и аффективный (эмоциональный) компоненты субъективного благополучия. Когнитивный компонент включает в себя общую удовлетворенность жизнью, которая, в свою очередь, зависит от оценки удовлетворенности различными сферами жизни, такими как семья, здоровье, работа, доход и т.д. Аффективный компонент субъективного благополучия связан с положительными или отрицательными эмоциями по отношению к различным сферам жизни или жизненным событиям [Myers, Diener, 1995; Diener, Diener, Diener, 1995].
Уровень субъективного благополучия определяется на основе широкого круга показателей, и только часть из них поддается объективной оценке. Это ВВП на душу населения, уровень преступности, уровень доходов и т.п. Другая часть может быть оценена с помощью субъективных представлений людей о здоровье, доходах, уровне преступности и жизни в целом [Huppert. 2009; Lim, Putnam, 2010].
Объективные и субъективные показатели благополучия взаимосвязаны, однако существуют страновые, культурные и другие различия этих связей. Динер и коллеги показали, что субъективное благополучие и богатство взаимосвязаны. Если доходы высоки, то эта связь ослабевает, но данный паттерн проявляется по-разному в разных странах [Diener. 1993]. Кроме высокого уровня доходов, в качестве предикторов субъективного благополучия также могут выступать социальное равенство, позволяющее всем индивидам достигать своих целей, и принадлежность к индивидуалистской культуре [Diener, Diener, Diener, 1995]. Ойши и другие на основе результатов исследований субъективной оценки счастья с 1972 по 2008 г. в США пришли к выводу, что она связана с воспринимаемым неравенством в доходах населения: при его росте уровень счастья снижался, причем это не было связано с реальными доходами респондентов [Oishi, Kesebir, Diener, 2011].
М. Моррисон с коллегами по результатам опроса, проведенного Gallup Organization в 128 странах, выявили, что предиктор удовлетворенности жизнью на индивидуаль-
2* 35
ном уровне - удовлетворенность ситуацией в стране, а модераторами данной связи являются: уровень доходов, условия проживания, ВВП, возможность выбора места проживания и регион [Morrison, Tay, Diener, 2011]. В этом же исследовании было показано, что в более бедных странах и в коллективистских культурах по сравнению с индивидуалистскими оценка ситуации в стране оказывается более сильным предиктором удовлетворенности жизнью, чем удовлетворенность здоровьем, работой и условиями жизни.
Дж. Дели на основе анализа данных Международного исследования ценностей (World Values Survey) в 48 странах пришел к выводу, что в богатых и бедных странах детерминантами счастья могут выступать разные факторы: в бедных странах - уровень материального благополучия, в богатых больший вес имеют постматериалистические ценности - индивидуальная автономия и самовыражение (творчество, креативность) [Delhey, 2010].
В настоящее время для многих государств иммиграция стала серьезным вызовом вследствие увеличивающихся миграционных потоков. Так, к середине XXI в. доля населения иностранного происхождения в странах Европы может достичь 30% от общей численности [Coleman, 2008]. Объективные и воспринимаемые последствия миграции способны оказывать серьезное влияние на субъективное благополучие жителей принимающих стран.
Для стран-реципиентов, в частности для России, международная миграция является "наиболее быстрым и, что немаловажно, недорогим решением" проблемы убыли трудовых ресурсов [Женщины-мигранты. 2011], поэтому, на первый взгляд, безоговорочно должна приводить к положительно оцениваемому результату. Однако процессы миграции затрагивают многие сферы жизни, поэтому вызывают неоднозначную оценку со стороны принимающего общества. Как показывают результаты исследования установок по отношению к иммигрантам в европейских странах, примерно половина европейцев настроена против иммиграции, 40% европейцев выступают против предоставления иммигрантам гражданских прав, а 20% из них избегают социальных контактов с иммигрантами как в публичной, так и в частной сфере [Majority. 2005].
Одним из предикторов негативных установок по отношению к иммигрантам выступает воспринимаемая угроза [Стратегии. 2009; Citrin.1997; Raijman, Semyonov, 2004; Sniderman, Hagendoorn, Prior, 2004; Riek, Mania, Gaertner, 2006; Sides, Citrin, 2007; Raijman. 2008; Semyonov, Glikman, 2009; Schlueter, Scheepers, 2010; Ceobanu, Escandell, 2010; Fitzgerald. 2012]. Основными типами угроз могут выступать угрозы экономической и культурной безопасности. Объяснительными моделями здесь могут быть теория социальной идентичности [Tajfel, Turner, 1986], теория реального конфликта [Le Vine, Campbell, 1972] и теория интегральной воспринимаемой угрозы [Stephan, Stephan, 2000].
В качестве аутгрупп выступают социальные группы, не рассматриваемые представителями групп большинства как принадлежащие к нации. Это могут быть как группы, представители которых не имеют формального членства (например, гражданства), так и группы, субъективно определяемые как не относящиеся к доминирующей группе (национальные меньшинства) [Blank, 2003].
В основе воспринимаемой экономической угрозы лежит конкуренция между группами на социально-экономическом уровне или борьба за ресурсы. В данном случае ресурсами, выступающими в качестве объекта конкуренции, могут быть: уровень зарплат, рабочие места, социальные гарантии, образование, здравоохранение, жилье, что можно отнести к объективным социально-экономическим условиям, которые также связаны с удовлетворенностью различными сферами жизни, удовлетворенностью жизнью в це
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.