УДК 658.5: 502.33
ОЦЕНКА ЭКОЛОГО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ УСТОЙЧИВОСТИ ЭКОНОМИКИ РОССИИ
А. И. Бородин
Государственный университет — Высшая школа экономики
Анализ социоэколого-экономиче-ской ситуации в России подтверждает теоретический вывод о системном характере текущего кризиса и глубинной взаимосвязи социальных, экономических и экологических процессов и проблем. Характер ситуации диктует необходимость применения экстренных и даже чрезвычайных государственных мер по приостановлению экологической экспансии стихийного рынка и неограниченного крупномасштабного природопотре-бления.
The analysis socioecologyeconomic situations in Russia confirms a theoretical conclusion about system character of the current crisis and deep interrelation of social, economic and ecological processes and problems. ^aracter of a situation dictates necessity of application emergency and even extreme state measures on stay of ecological expansion of the spontaneous market and unlimited large-scale nature management.
Практика перехода ряда стран мирового сообщества от административно-командных к рыночным экономическим принципам свидетельствует о том, что первые этапы такой трансформации сопровождаются обострением ряда макроэкономических и социальных противоречий и дисбалансов. Переход к желаемому рыночному равновесию системы происходит путем первоначального углубления неравновесия на всех основных типах рынков (товаров, капитала, труда), в структуре экономики, в социальной и политической сферах. В России в силу ряда причин и условий эти дисбалансы особенно велики.
Взаимосвязь и взаимообусловленность макроэкономических и макроэкологических процессов в такой ситуации далеко не всегда очевидна. Между тем, рассмотрение экономических проблем как первоочередных означает возврат к заведомо ошибочному пути, которым в прошлом веке шло развитие и России, и других стран. Это теоретически неверный путь отрыва экономики от ее реальной, объективно существующей экологической основы.
В то же время, если оценивать ситуацию, складывающуюся в современной России только со стороны экологии, есть опасность не заметить катастрофических тенденций в этой сфере, поскольку реальная картина завуалирована процессами стагнации. Таким образом, для объективной диагностики проблемы и выявления особенностей ее решения в стране необходима социоэкологическая методика анализа экономических процессов.
Экономические причины столь высокой неустойчивости в нашей стране можно, на наш взгляд, классифицировать на три группы в соответствии с диалектическим принципом выделения общего, особенного и единичного.
Первая группа причин — те, которые носят фундаментальный характер и являются общими для человеческого социума в целом, независимо от особенностей национальных хозяйств. Как было установлено
выше, суть их заключается в значительном несовпадении между стратегиями человеческой деятельности, в частности, хозяйственной, и механизмами развития экосистем.
Конкретно-исторические формы проявления этого противоречия детерминируются в каждой стране целым комплексом факторов и обстоятельств и, прежде всего, типом социально-экономической модели и государственного устройства, отношениями собственности, а также особенностями национальной культуры. Их можно отнести ко второй группе причин экологического кризиса, которые, наслаиваясь на причины первой группы, углубляют и обостряют основное противоречие.
В частности, говоря о России, нельзя не учесть специфические факторы, под влиянием которых в ней сложилась столь неустойчивая социоэколого-экономическая ситуация. Ряд причин, как справедливо отмечается в отечественной и зарубежной литературе, был порожден негативными чертами административно-командного типа экономики. Среди этих причин выделяются следующие:
— монополизм государственной собственности на природные ресурсы и средства производства;
— господство военно-промышленного комплекса;
— потребительская психология личности;
— пороки экологического воспитания.
Как видим, здесь затронуты факторы и
политического, и экономического, и социального характера. Однако представляется, что данный перечень требует дополнения и конкретизации.
Во-первых, следует отметить, что вопрос о влиянии отношений собственности на социоприродную устойчивость является неоднозначным и нуждающимся в более тщательном рассмотрении. Так, несмотря на различие в формах собственности и идеологических позиций, отношение к экологической проблематике правящих элит всех индустриальных стран можно расценивать как тождественное, долгое время не воспринимавшее эту проблему всерьез. По мнению японского исследователя мировых экологических проблем С. Инло, сравнительный анализ двух ведущих мировых идеологий XX века — русского марксизма и американской демократии — доказывает их «общность в отношении к окружающей
среде» [1]. Поэтому было бы некорректным рассмотрение всей совокупности факторов устойчивости общества только через призму отношений собственности, хотя безусловна значимость связи этих отношений с эколого-экономическими.
Казалось бы, наличие общественной собственности могло облегчить процессы государственного управления устойчивостью экономико-экологического развития. На это преимущество социалистических принципов общегосударственного управления указывалось в некоторых исследованиях зарубежных экологов. Но, отмечая это преимущество, Б. Коммонер вместе с тем констатирует, что «учет экологических императивов, неизбежно управляющих экономическими процессами, не получил должного развития в теории социалистической экономики» [2]. Более того, такие деформированные отношения собственности повлекли за собой целую цепь диспропорций, оказавших весьма негативное влияние практически на все виды социоэколого-эко-номической устойчивости в России.
Прежде всего, серьезной причиной эко-лого-экономического дисбаланса послужили существенные нарушения воспроизводственных пропорций из-за массовой индустриализации, при которых каждый пункт увеличения производства продукции потребительского назначения требовал 2-3 пункта роста средств производства. Так, в 1970 — 1980-е годы в СССР от 80 до 90% промышленности было занято в сфере создания средств производства.
Указанным межотраслевым диспропорциям во многом способствовало копирование модели экономики, присущей в начале века большинству национальных хозяйств. Эта модель получила название «слоистой пирамиды» (по В. В. Данилову). Основанием ее служат природоэксплу-атирующие отрасли — горная промышленность, сельское и лесное хозяйство. Следующий слой — отрасли первичной переработки природного сырья — производство электроэнергии, чугуна и стали, строительных материалов и т. п. И далее — отрасли более глубокой переработки (машиностроение, химический синтез), высокие технологии, наукоемкое производство и научное обслуживание. Таким образом, по мере приближения к вершине доля участия в создании продукта природного фактора, сырьевых ресурсов и основных фондов снижается, гораздо большее значение приобретает квалифи-
цированный интеллектуальный труд, наука, информация.
Темпы снижения производства продукции высокой степени переработки значительно опережают темпы спада в отраслях с низкой степенью переработки. В последнее время особенно резко сократилась доля научной сферы, работников высокой квалификации. Между тем, в развитых странах, давших в свое время этот образец, положение существенно меняется за счет международной специализации, экономии ресурсов, первоочередного финансирования научной сферы и т. п.
Из ряда структурных диспропорций особо можно выделить господство в бывшем СССР военно-промышленного комплекса, его давление на экономику с целью постоянного наращивания стратегического потенциала страны. Отчасти это было порождением соответствующей политико-идеологической парадигмы, отчасти — интересами ВПК как относительно самостоятельной, постоянно растущей структуры. Соотношение между расходами ВПК и затратами на другие социальные и экологические нужды на протяжении длительного времени было несоизмеримым и коренным образом не изменилось до сих пор.
Во многом способствовали процессу снижения социоэколого-экономической устойчивости перекосы в ценовой политике, неизбежные при централизованном ценообразовании: необоснованно низкие цены на энергоносители и практически бесплатное пользование многими природными ресурсами. В основе такого подхода лежала теоретическая установка, согласно которой Природа рассматривалась как неисчерпаемая кладовая с постоянно возобновляемыми неограниченными запасами, а ее «несметные» богатства издавна служили темой многих произведений отечественной культуры.
В силу этого форсирование темпов экономического роста в идеологических и политических целях происходило за счет поверхностных резервов и требовало увеличения масштабов задействованных ресурсов, освоения все новых площадей, месторождений, ввода в строй как можно большего количества предприятий и т. п. Нерациональность такого хозяйствования стала особенно заметной в 1970 — 1980-е годы, когда экономический рост на 60% был связан с привлечением дополнительных ресурсов и их источников [3].
В итоге российская экономика наследует сегодня традиционную ресурсо- и энергоемкость, крайне низкую эффективность производства и сельского хозяйства, присущую бывшему СССР. Так, при населении, составляющем 5,7% общей численности Земли, СССР производил 16% мировой электроэнергии, 22% стали, 42% природного газа, 27% нефти. Добыча железной руды в 5 раз превышала ее добычу в США, во столько же раз больше производилось тракторов. Затраты энергии на производство 1 тонны зерна превышали аналогичные затраты Англии в 9 раз, а выбросы оксида серы (основного загрязнителя воздуха) на 1 тысячу долларов стоимости ВНП составляли около 19 кг, тогда как в США этот показатель равен 7 кг, а в Японии — 1 кг. Внося на 1 га поля столько же удобрений, как и в США (40 кг в действующем веществе), сельское хозяйство давало в 2,5 раза меньше зерна [4].
Соответствуя такой гигантомании, в экономической сфере превалировала система валовых оценок и практически по
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.