20 Подсчитано авт. по: ГАРФ. Ф. 109. Оп. 229. Д. 28. Л. 23-74.
21 См.: Платонов О.А. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731-1996. Изд. 2-е. испр. и доп. М., 1996. С. 63.
22 См.: Бакунина Т.А. Знаменитые русские масоны. М., 1991. С. 114; современный исследователь П.В. Акульшин, ссылаясь на архивные данные Особенной канцелярии без указания использованных листов архивных дел и допуская неточности (опись 229, ф. 109, названа оп. 29), считает, что на момент закрытия в России насчитывалось 23 ложи, объединявшие 1716 «братьев». В Санкт-Петербурге функционировали 14 лож, в которых состояли 1094 человека. См.: Акульшин П.В. Масоны Санкт-Петербурга в 1822 году // Петербургские чтения. 97. Материалы энциклопедической бибилиотеки. Санкт-Петербург-2003. СПб., 1997. С. 313-315.
23 Список гг. военных, кои принадлежали к масонским ложам // Русская старина. 1907. Т. 131. № 7. С. 197-216; № 8. С. 405-452; № 9. С. 643-653; Брачев В.С. Указ. соч. С. 237.
24 Подсчитано автором по: ГАРФ. Ф. 109. Оп. 229. Д. 28. Л. 61-62 об. Д. 29. Л. 231, 254, 262; Сурков А.И. Русское масонство. 17312000 гг. Энциклопедический словарь. М., 2001.
25 См.: Николаенко П.Д. Князь В.П. Кочубей - первый министр внутренних дел России. СПб., 2009. С. 343-364.
НАТАЛЬЯ ВИКТОРОВНА ДМИТРИЕВА
заведующий фондами Государственного историко-архитектурного и природного музея-заповедника «<Парк Монрепо» (Выборг, Ленинградская обл.) Тел.: (81378) 205-39; E-mail: kate-soul@yandex.ru
Статья посвящена исследованию биографий ряда деятелей Российской академии наук XVIII в., являвшихся проводниками британского влияния на российскую культуру. На основе анализа широкого круга российской и зарубежной историографии автор делает ряд оригинальных выводов.
Ключевые слова: Российская академия наук, российско-британские связи, XVIII в., П.П. Бакунин, А.Л. Николаи.
П.П. БАКУНИН И А.Л. НИКОЛАИ «ВО ГЛАВЕ УЧЕНОГО СОСЛОВИЯ»
«Не далее как в прошлом году наша Академия наук, благодаря печальному факту забаллотирования русского ученого Менделеева, возбудила к себе общее внимание и вызвала, так сказать, общественные порывы негодования против царящих в Академии немцев. <...> Наши академические немцы как бы насмехаются над общественным мнением, заявляя, что они "служат не русской, а императорской академии". Такой безнравственный с общественной и политической точки зрения взгляд на отношение к народу, который их содержит, является результатом всей истории нашей злополучной академии, которой второе столетие распоряжаются люди, глубоко презирающие и беспощадно давящие все русское. <.. > Без сомнения, многие из них и их сторонников не без удивления познакомятся с деятельностью такого академического немца, который не теснил русской науки, а напротив - клал свою душу в то, чтобы поднять академию на надлежащую высоту. Таким редким немцем был А.Л. Николаи, президент Академии наук в тяжелое время царствования Павла. Более чем неблагоприятные условия этой суровой эпохи не позволили барону Николаи добиться в академии всего, что он хотел, но уже самые благородные намерения и попытки его должны быть отмечены и поставлены на вид хотя бы в поучение современным нашим академическим немцам»1.
Приведенный выше отрывок принадлежит Е.М. Гарши-ну, а слова похвалы относятся к Людвигу Генриху (Андрею Львовичу) Николаи, наставнику будущего императора Павла I и основателю парка Монрепо под Выборгом -«идеала северного сада» в английском вкусе. В данной статье речь пойдет о моментах жизненного пути этого президента Российской академии наук немецкого происхождения, характеризующих его как одного из проводников британского влияния на российскую культуру.
Л.Г. Николаи родился 29 декабря 1737 г. в Страсбурге, в Эльзасе, поэтому некоторые исследователи считают его французом, а в одном из биографических очерков о нем сказано, что «на вопрос о [его] национальности трудно ответить однозначно»2. Автор очерка приводит фразу Н.А. Раевского: «национальность аристократов Средней Европы - зачастую вопрос убеждения, а не происхожде-ния»3. Аристократом по рождению Николаи, конечно, не был, но фраза по отношению к нему очень удачна. Предки Людвига Генриха переселились в Германию из Швеции в XVI в. по политическим и религиозным мотивам. Образование, юридическое, юноша получил в Страсбург-ском университете, где впервые познакомился с русскими - в это время они составляли более трети всех слуша-
телей университета. В 1760 г., закончив учебу, юный Николаи отправился в Париж и расширил там свои познания в кругу энциклопедистов - Даламбера, Гримма и Дидро, - с которыми впоследствии находился в переписке4. Здесь состоялось его знакомство с русским дипломатом кн. Д.М. Голицыным. В 1761 г. Николаи последовал за послом Голицыным в Вену в качестве секретаря, там познакомился и на всю жизнь подружился с гр. С.Р. Воронцовым, будущим российским послом в Англии и одним из самых знаменитых англоманов своего времени. Их дружеской переписке, опубликованной в 1881 г. П. Бартеневым, посвящен целый том Архива князя Воронцова (т. 22). Между ними существовала глубокая духовная связь, да и в чисто житейском плане влиятельный клан Воронцовых не оставлял без поддержки семью Николаи.
В 1763 г. болезнь и смерть отца заставили Людвига вернуться в родной Страсбург и занять должность в магистрате, а впоследствии - кафедру логики в университете. В этом учебном заведении с мая 1765 г. начали обучение трое юных графов Разумовских - Петр, Алексей и Андрей, - сыновья тогдашнего президента Российской академии наук Кири-лы Григорьевича, от которого его будущий преемник на этом посту получает приглашение следовать в Италию в качестве компаньона его старшего сына. Эта поездка К.Г. Разумовского вызвала кривотолки: ее ставили в связь с делом Мировича. Так или иначе, 15 апреля 1765 г. в Канцелярии академии наук было объявлено, что президент «для поправления своего здоровья имеет отъехать в чужие края»5. Перед отъездом Разумовский обращался к Екатерине с просьбой об освобождении от обязанностей президента академии. Просьба удовлетворена не была. Вместо этого, понимая, что управлять академией из-за границы Кирила Григорьевич не сможет, императрица учредила там новую должность - директора; первым ее занял 5 октября 1766 г. граф В.Г. Орлов, а последним - второй герой нашего повествования - П.П. Бакунин.
Во время поездки с Разумовскими, в которой принимал также участие основатель и куратор Московского университета гр. И.И. Шувалов, Л.Г. Николаи посетил Италию, Швейцарию, Южную Германию и Францию. Период учебы завершился для братьев Разумовских путешествием в Англию. По счастливому стечению обстоятельств именно здесь Николаи получил в 1769 г. официальное приглашение от гр. Н.И. Панина на должность одного из домашних учителей наследника российского престола. Вероятно, во время ознакомительной поездки по Англии с Разумовскими Людвиг получил первые представления о собственно
английском пейзажном парке, которые существенно расширились в ходе его путешествия в составе свиты «графов Северных» (великокняжеской четы Павла Петровича и Марии Федоровны, путешествовавших инкогнито) в 1782 г. Здесь у него была возможность убедиться, что мода на пейзажные парки все больше проникает на континент. Все виденные путешественниками парки были либо изначально пейзажными, либо подверглись перепланировке из барочных в парки английского стиля. Даже версальский парк, который также посетил наследник российского престола с супругой, незадолго до этого подвергся изменениям в новом духе. Однако уже в опубликованных в 1778 г. стихотворениях под названиями «Поместье» и «Остров Альцинеи» Людвиг Николаи описал тот тип парка, который соответствовал его идеалу, перечислив при этом все характерные признаки пейзажного парка. Именно такой «северный сад» он впоследствии начал создавать под Выборгом и описал его в поэме «Имение Монрепо в Финляндии. 1804 г.»6. Сын же Людвига Пауль (Павел Андреевич), совершенный англоман, довершил дело, начатое отцом, привнеся в художественный облик парка три его основные архитектурные доминанты. Две из них, созданные англичанином Ч.Х. Тэтамом - обелиск Броглио и капелла Люд-вигштайн, - сохранились и по сегодняшний день.
По утверждению профессора Кембриджского университета Э.Г. Кросса7, именно через посредство уроженца Страсбурга, ученого и литератора Л.Г. Николаи будущий император Павел I получил хоть какое-то представление о британских авторах (в основном иностранными учителями цесаревича были французы и немцы). В частности, при обучении своего воспитанника политической и социальной истории наставник руководствовался трудами знаменитого тогда шотландского историка Уильяма Робертсона и в 1772 г. перевел на немецкий для Павла один из них, а именно -«Взгляд на прогресс общества в Европе со времен падения Римской империи до начала XVI века», первую часть «Истории правления императора Карла V» этого автора (1769 г.)8. Из-за популярности Робертсона в то время трудно определить, от кого исходил импульс познакомить великого князя с мировоззрением этого историка. Екатерина II строго контролировала образование и воспитание своего сына. Шотландский врач императрицы доктор Роджерсон приводит в своем письме к Робертсону слова Екатерины о его труде: «Это мой постоянный спутник, я никогда не бросаю читать его, и в особенности - первый том»9. Вообще, вторая половина XVIII в. была эпохой расцвета исторической науки в Британии. По словам Н.М. Карамзина, «Роберт-сон, Юм, Гиббон влияли в Историю привлекательность любопытнейшего романа, умным расположением действий, живописью приключений и характеров, мыслями и слогом. После Фукидида и Тацита ничто не может сравняться с Историческим Триумвиратом Британии»10 (вспомним, что автор этих строк - сам в будущем историограф).
По мнению Э. Хайера, из числа пяти учителей Павла в период между 1769 и 1773 гг. только Людвиг, кроме Н.И. Панина, давал великому князю серьезное образование по существу политической и социальной истории. В этот период Николаи предложил своему ученику сделать очерк по работе Робертсона или других писателей, уважаемых
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.