Партия левых социалистов-революционеров: Док. и материалы. 1917-1925 гг.: В 3 т. /
Сост.: д-р ист. наук Я.В. Леонтьев, канд. ист. наук М.И. Люхудзаев. М.: РОССПЭН, 2010. Т. 2. Ч. 1: Апрель-июль 1918 г. - 773 с. - 800 экз.
Начало реализации в середине 1990-х гг. проекта «Политические партии России. Конец XIX - первая треть ХХ в. Документальное наследие» под руководством д-ра ист. наук В.В. Шелохаева стало событием в отечественной исторической науке и ответом на потребность ученых в расширении доступа к источникам по истории так называемых непролетарских партий, чтобы разобраться в альтернативах исторического развития России в XX в. В поисках поворотного момента в русской истории, после которого стало неизбежным
формирование тоталитаризма, общество в конце 1980-х - начале 1990-х гг. все чаще обращалось к 6 июля 1918 г., т.е. «мятежу» левых эсеров. Это стимулировало интерес к партии левых социалистов-революционеров (ПЛСР), появление множества публикаций (далеко не всегда опиравшихся на серьезную источниковую базу), а также различных версий, касавшихся отношений между левыми эсерами и левыми коммунистами, роли руководства ВЧК в этих событиях и т.д. В 2000 г. вышел в свет первый том документального наследия ПЛСР, составителем которого выступил известный специалист по истории левоэсеровского направления в российском неонародничестве Я.В. Леонтьев. Солидное издание,
предоставившее исследователям
протоколы первого и второго съездов
партии, сразу высоко оценили
*
специалисты .
Спустя десять лет вышла в свет первая часть второго тома, охватывающая
апрель-июль 1918 г., крайне сложный, противоречивый, во многом решающий, поворотный в истории партии левых эсеров период - от Брестского мира и выхода левых эсеров из Совета народных комиссаров до июльского «мятежа». Именно тогда решалась судьба и партии, и, учитывая политический вес левых эсеров весной 1918 г., их популярность в крестьянской среде, - советской политической системы. При этом данный отрезок истории ПЛСР всегда находился «в тени» как предшествующего периода -деятельности левых эсеров в структурах СНК, так и последующего - «мятежа» 6 июля. Было ли столкновение с большевиками неизбежно и
предопределено ли оно тактикой левых эсеров? Ответы во многом дают опубликованные документы.
Прежде всего, отметим чрезвычайно высокий уровень подготовки издания. Как и в первом томе, поражает тщательность составления примечаний. Занимающие около 300 страниц, они, по сути, представляют самоценный труд справочного характера, тесно связанный с основной частью. Здесь даны политические портреты десятков деятелей ПЛСР общероссийского и регионального масштаба, скрупулезно восстановлены основные вехи их биографий. Помимо тех, кто был на виду и в октябре 1917 г., и 6 июля 1918 г. (члены и кандидаты в члены ЦК партии, члены редакции ее центрального органа и т.д.), составители смогли
реконструировать судьбы многих провинциальных левых эсеров, показать трагедию людей, чей жизненный путь зачастую закончился в 1937-1938 гг. Для решения этой задачи потребовались многолетние поиски информации в федеральных и региональных архивах, а также в редчайших экземплярах левоэсеровских газет весны 1918 г.
Обращает на себя внимание и предваряющий том документально-исторический очерк. Его автор (Я.В. Леонтьев) проделал огромную работу, реконструировав состав руководящих
органов ПЛСР конца 1917 - первой половины 1918 г., сняв сомнения относительно конкретных фигур, что позволяет четче представить расстановку сил в руководстве партии накануне 6 июля 1918 г.
Основную часть тома составляют документы ПЛСР весны - начала лета 1918 г. (всего их 107), изданные на высоком научном уровне. Особенно ценны материалы третьего съезда ПЛСР (28 июня - 1 июля 1918 г.). Достаточно посмотреть на даты его заседаний, чтобы понять значение этого события. Между тем съезд долгое время оставался «белым пятном» в истории ПЛСР, ход разгоревшихся на нем дискуссий был практически неизвестен большинству историков. Теперь они могут ознакомиться с данными материалами и попытаться самостоятельно ответить на вопрос: была ли партия левых эсеров к началу июля 1918 г. готова к взятию власти в стране? Несомненный интерес представляют доклады делегатов съезда от местных левоэсеровских организаций, характеризующие расстановку
политических сил летом 1918 г. практически во всех регионах Советской России. Эти документы помогают понять, шла ли и каким образом подготовка к левоэсеровскому «мятежу» в отдельных губерниях.
Среди множества других документов по истории партии левых эсеров весной-летом 1918 г. важны протоколы заседаний ЦК ПЛСР, которые раскрывают не только круг обсуждавшихся вопросов, но и наличие острых дискуссий в партийном руководстве по вопросам ведения повстанческой борьбы, закрытия советской властью буржуазной прессы и др. Резолюции ряда региональных партийных форумов (Уральской областной партконференции, Калужской чрезвычайной общегубернской
конференции ПЛСР и др.) передают мозаичность облика ПЛСР этого периода, связанную с существованием в отдельных регионах своей «повестки
дня», зачастую несколько специфичной в сравнении с общероссийской.
Частично документы уже издавались (например, фрагменты стенограмм Всероссийских съездов Советов), но большинство, выявленное в различных архивах (ЦА ФСБ РФ, ГАРФ, РГАСПИ и т.д.) опубликовано впервые. Прежде всего, это документы, касающиеся дела В.Б. Спиро. Судьба этого человека, стремительно появившегося на политическом небосклоне (после октября
1917 г. - член президиума ВЦИК, весной
1918 г. - главный комиссар Черноморского флота, руководитель Крымского штаба обороны), а через несколько месяцев столь же внезапно исчезнувшего (летом 1918 г. скрылся из Петрограда на шведском корабле), -ярчайшая иллюстрация атмосферы Советской России первых месяцев ее существования. В ней во многом отразилась и трагичная участь всей партии левых эсеров. Характерны помещенные в приложении показания левого эсера А.К. Шерстнева, рисующие атмосферу в Севастополе весной 1918 г.: «В связи с начавшимся наступлением немцев и после в связи с подписанием мира в Бресте в городе начались всяческие митинги и собрания для обсуждения создавшегося положения и дальнейших действий. Выступления партий большевиков и левых С.-Р.-ов были вполне определенны, если обе эти партии были еще согласны на условия мира в первой их редакции, то они абсолютно были не согласны на условия мира 3 марта» (С. 449). Документы рецензируемого тома показывают, как партия левых эсеров стремительно превратилась из одной из правящих партий Советской России, чья политическая линия мало чем отличалась от вглядов занимавших крупные государственные посты «левых коммунистов», в подпольную политическую организацию. Сама история с предъявленными Спиро обвинениями финансового характера и его показания о том, как расходовались им полученные от Н.В. Крыленко деньги
(С. 444-446), также блестяще иллюстрируют атмосферу политического хаоса, «жизни в катастрофе» (по меткому выражению уральского историка И.В. Нарского), характерной для Советской России весной 1918 г.
Вместе с тем публикуемые документы показывают переходный характер той эпохи, когда революционная стихия (одним из символов которой и была ПЛСР) постепенно оказывалась под жестким большевистским контролем. Усиление «вертикали» авторитарной власти явственно ощущается и в деле В.Б. Спиро, и еще более ярко - в знаменитом деле М.А. Муравьева. Во многом символично, на наш взгляд, что в томе приводятся показания по делу Михаила Муравьева, которые дал в мае 1918 г. Ф.Э. Дзержинский. В 1990-е гг. широкую известность получила версия о том, что глава ВЧК, в силу близости к «левым коммунистам», мог быть одним из вдохновителей теракта в отношении графа Мирбаха 6 июля. Его показания 5 мая 1918 г., прежде всего, отражают стремление к наведению порядка и установлению политической
стабильности в Советской России: «Худший враг наш не мог бы нам столько вреда принести, сколько он [М.А. Муравьев] принес своими кошмарными расправами, расстрелами, самодурством, предоставлением солдатам права грабежа городов и сел. Все это он проделывал от имени нашей Советской власти, восстанавливая против нас все население» (С. 66). И дело не в том, что ПЛСР подчеркивала отсутствие связи с Муравьевым и отказывалась нести ответственность за его действия (С. 78). Сам факт принадлежности Муравьева к партии левых эсеров представляется дискуссионным (С. 548-549). Важнее другое. Опубликованные документы, на наш взгляд, не подтверждают версию о возможности какой-либо координации действий между остававшимися частью советской политической системы «левыми коммунистами» и все более вытесняемыми за пределы этой системы левыми эсерами. Политические линии
этих двух сил весной-летом 1918 г. расходились все дальше друг от друга. Не случайны и те разногласия между большевиками и ПЛСР, репрессии против левых эсеров, которые к лету 1918 г. постепенно становились заметной тенденцией в политической жизни Советской России (см., напр., указания на разоружение в Туле дружины ПЛСР: С. 92; документы об аресте в июне 1918 г. лидеров ярославских левых эсеров: С. 132-133).
Одним из важнейших пунктов разногласий между левыми эсерами и большевиками, как известно, стала проводимая последними весной-летом 1918 г. продовольственная политика. Помещенные в томе документы ярко рисуют отношение к ней левых эсеров. Весьма симптоматично, на наш взгляд, заявление В.А. Карелина на заседании ВЦИК 11 июня 1918 г. о том, что декрет о продовольственной диктатуре содержит «линию безудержной централизации» (С. 102). Лидеры левых эсеров все больше ощущали, как советский (фактически большевистский) бюрократический
аппарат постепенно зажимает в жесткие тиски революционную стихию, символом которой и была «партия Спиридоновой». Не случаен и протест Владимира Карелина против выделения крестьян, имевших излишки хлеба или других продуктов: «У нас не должно быть такой категории... Если у человека несколько пудов хлеба, это свидетельствует только о том, что он его не успел реали
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.