Славяноведение, № 5
© 2010 г. К. КИМУРА
ПОД ЗНАКОМ ДУНАЙСКОГО СОДРУЖЕСТВА. ВЕНГЕРСКО-ЮГОСЛАВСКИЕ КУЛЬТУРНЫЕ СВЯЗИ В 1945-1948
ГОДЫ
Культурные связи между Венгрией и Югославией успешно развивались в первые послевоенные годы на платформе дунайского единства. Конфликт между Сталиным и Тито весной 1948 г. нанес удар по двусторонним связям в момент их наивысшего расцвета.
In the first years after World War II, cultural contacts between Hungary and Yugoslavia were very active. Both sides made efforts for their intensification. The conflict between Stalin and Tito in spring 1948, which took place in the moment of the apogee of the cultural interactions between the two countries, stopped the flowering process of their cultural relations.
Ключевые слова: Венгрия, Югославия, дунайское единство, культурное сотрудничество.
Между народами, живущими на протяжении многих веков в соседстве друг с другом, как правило, налаживается многосторонний духовный обмен, естественным образом проявляющийся и в повседневном общении представителей соседних наций. С особой силой оживление духовных контактов происходит в тех случаях, когда конкретная внешнеполитическая ситуация позволяет элитам обеих наций осознать взаимную обусловленность национальных интересов. Такие моменты неоднократно наступали в истории венгерско-югославянских политических и культурных связей1, один из них пришелся на первые годы после Второй мировой войны.
В 1945 г. отношения между Венгрией и Югославией вступили в новый этап своего развития. Взаимные проявления жестокости в годы войны (зверства хор-тистской жандармерии на оккупированной в апреле 1941 г. территории Воеводины и, позже, ответные действия сербов-партизан, от которых страдало и мирное венгерское население), кардинальные различия в послевоенном статусе между Югославией, относившейся к лагерю победителей, и побежденной Венгрией, равно как и некоторые спорные территориальные вопросы (претензии Югославии на земли в районе венгерского города Печ) - все это создавало тот груз, который
Кимура Каори - аспирантка МГУ
1 Так, после поражения венгерской революции и антигабсбургской национально-освободительной войны венгерского народа в 1848-1849 гг., на трагический исход которых в немалой мере повлияли острые венгерско-южнославянские противоречия, возрос (как это ни парадоксально на первый взгляд) взаимный интерес южных славян и венгров к культурам друг друга, увеличилось количество литературных переводов; все это вполне объяснимо усилившимся обоюдным стремлением к преодолению губительной для обеих сторон вражды, достижению большего взаимопонимания между соседними нациями на основе критического осмысления горького опыта 1848 г. (см. [1. С. 149]).
не мог не сказаться на состоянии двусторонних связей. Тем не менее отношения Венгрии с Югославией в первые послевоенные годы складывались в целом более благоприятно, нежели ее отношения с другими соседями2. Это в полной мере касалось и довольно тесных культурных связей двух стран. Налаживание взаимопонимания имело особенно важное значение именно для Венгрии, поскольку оно способствовало выходу этой побежденной страны (порвавшей с нацистской Германией позже других ее европейских союзников) из политико-дипломатической изоляции в послевоенные годы. При этом в Будапеште неизменно принимался во внимание и немалый международный авторитет маршала Тито благодаря серьезному вкладу Народно-освободительной армии Югославии в борьбу с нацизмом. Ради установления связей с соседней Югославией венгерское антифашистское правительство склонялось к тому, чтобы начать проведение послевоенной политики на этом направлении «с чистого листа», не муссируя старых обид.
В данной работе предпринята попытка на основе широкого круга источников (в том числе документов из сербских, венгерских, российских архивов) описать главные тенденции развития культурных связей между Венгрией и Югославией в 1945-1948 гг. в контексте межгосударственных, политических отношений двух стран. Рассмотрена и привлекавшая особенно большое внимание общественного мнения в обеих странах проблема обеспечения прав на полноценное культурное развитие национальных меньшинств (венгерского в Югославии и южнославянских в Венгрии). Российская историография эти вопросы до сих пор не рассматривала.
Венгерско-югославянские (и в том числе венгерско-сербские) культурные связи, также как и контакты между культурами других народов Дунайского бассейна, имели к середине XX в. длительную историческую традицию. В ХУШ-Х1Х вв. много сербских литераторов и ученых работало на венгерских землях (в том числе писатель Я. Игнятович, живший в известной сербской колонии г. Сентэндре к северу от Буды), в Буде и Пеште до середины XIX в. печаталась значительная часть книг на сербском языке3. Вместе с тем интенсивность культурных связей между венграми и сербами в немалой мере зависела от состояния межгосударственных отношений Венгрии (в 1867-1918 гг. одной из составных частей двуединой Австро-Венгерской монархии) с Сербией, а затем, в межвоенный период, с Югославией. Несмотря на острую вражду Сербии и Австро-Венгрии в канун Первой мировой войны, драматические перипетии самой войны и весьма непростые венгеро-югославские отношения в период между войнами4 двусторонние куль-
2 В это время сохранял свою остроту территориальный спор между Венгрией и Румынией из-за Трансильвании. Венгерская сторона стремилась добиться на Парижской мирной конференции некоторой корректировки в свою пользу с учетом этнического фактора довоенных границ, установленных на основании крайне неблагоприятного для Венгрии Трианонского мирного договора 1920 г. (см. [2]). В свою очередь отношения Венгрии с Чехословакией были сильно осложнены вследствие попыток выселения из Южной Словакии венгерского населения (см. [3]).
3 Реформатор сербскохорватского языка Вук Караджич поддерживал связи с деятелями венгерской культуры, Михай Виткович был одновременно венгерским и сербским поэтом, Корнел Стан-кович, основоположник сербской музыкальной культуры, родился в Буде и получил образование в Венгрии. Примеры можно продолжать.
4 После Трианонского мирного договора Венгрия не отказывалась от территориальных претензий к Югославии, хотя в сравнении с венгерско-чехословацкими и венгерско-румынскими отношениями венгерско-югославские были в целом менее враждебными. «Из всех государств вражеской Малой Антанты Югославия являлась единственным, которому не краснея можно было бы протянуть руку. До войны сербы были нашими открытыми врагами и хорошо дрались во время войны», - писал Хорти Гитлеру в августе 1938 г. [4. Ф. 077. Оп. 29. Папка 137. Д. 55. Л. 125]. Потенциальную угрозу со стороны Югославии он, в традиционном для венгерских консервативных политиков духе, связывал с вовлечением ее в лагерь панславизма под эгидой России: «В случае же, если современная Россия примет национальную окраску, то сербы будут первыми, кто с радостью перейдет в русский лагерь. Эта надежда живет в сердце каждого серба» [4. Ф. 077. Оп. 29. Папка 137. Д. 55. Л. 127]. С югославской стороны в свою очередь подвергалась критике венгерская «мега-
турные связи в первой половине XX в. развивались. Особенно это было заметно в 1930-е годы, когда в среде венгерской интеллигенции усилился интерес к культурам балканских народов. В рамках этого интеллектуального движения планировалось издание на венгерском языке серии произведений сербских, хорватских и словенских авторов, в 1934-1939 гг. выпускался журнал «Apollo», стимулировавший интерес к соседним народам на основе терпимости и гуманизма; в 19401941 гг. выходил и журнал на сербскохорватском языке, предназначенный для обсуждения общих проблем развития литератур и культур венгров и югославян.
Интерес венгерских историков и филологов к изучению соседних стран, народов, их языков и культур вообще значительно повысился после Трианонско-го мирного договора 1920 г., исследованиям в этой области оказывалась государственная поддержка. Это объяснялось необходимостью глубокого изучения стран, на которые распространялись территориальные претензии Венгрии, чья элита и более широкое общественное мнение не могли, как известно, смириться с жесткими установлениями Трианонского договора. Славистические кафедры создаются во всех четырех венгерских университетах - в Будапеште, Сегеде, Де-брецене и Пече (см. подробнее [5]). В исследованиях по венгерской истории в этот период доминировали новейшие идеалистические направления - «история духа» и т.д. Однако при изучении истории соседних народов преобладал позитивистский подход.
С 1941 г. в институте имени Пала Телеки5 начали углубленно изучать историю региона, имея при этом в виду историческое обоснование права Венгрии на земли, отошедшие в 1920 г. к другим государствам. Институт этот был восстановлен в 1945 г. и существовал до 1949 г. под названием Восточноевропейский институт. Его идейные установки к этому времени, конечно, изменились. После войны в публикациях института проводились идеи мирного сотрудничества дунайских и карпатских народов.
После окончания Второй мировой войны Венгрия и Югославия оказались, как уже отмечалось, в разном положении - Югославия в лагере победителей с резко возросшим международным престижем, тогда как Венгрия - в ряду ожидавших своей участи на Парижской мирной конференции. В первых же декларациях венгерского временного национального правительства, сформированного в Дебреце-не в декабре 1944 г., много говорилось о необходимости порвать с прежней «манией величия», реакционными химерами «великой Венгрии», доведшими страну до национальной катастрофы, выражалась готовность к установлению добрососедских отношений и налаживанию искреннего диалога и сотрудничества со всеми соседними странами, и едва ли не в первую очередь с новой Югославией. Подобные декларации были с большим удовлетворением восприняты в Белграде, выразившимся в ответном жесте (см. [7]). Инициатива установления и налаживания двусторонних связей принадлежала именно Югославии, ибо Венгрия как побежденная страна, ожидавшая подписания мирного договора, была не в том пол
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.