ИСТОРИЯ
Б.Н.Комиссаров
«Поездка через Буэнос-Айресские пампы» (1835—1836)
О записке российского поверенного в делах в Бразилии А.П.Мальтица и путешественника Пл.А.Чихачева
Статья посвящена характеристике личностей и деятельности главы российской дипломатической миссии в Рио-де-Жанейро А.П.Мальтица в 1832—1836 гг. и географа Пл.А.Чихачева, совершившего в 1835—1836 гг. путешествие по Латинской Америке. Анализируется составленная ими в марте-апреле 1836 г. оригинальная записка, сочетающая в себе черты дипломатического донесения и политико-страноведческого описания испаноязычных республик Нового Света.
Ключевые слова: А.П.Мальтиц, Пл.А.Чихачев, талант дипломата и путешественника, служение России, республики Латинской Америки в 30-е годы XIX в.
ЧИНОВНИК И... РОМАНТИК
18 (30) марта 1836 г. российский поверенный в делах в Бразилии Аполлон Петрович Мальтиц сообщал министру иностранных дел Карлу Васильевичу Нессельроде, что в возглавляемую им миссию в Рио-де-Жанейро в начале марта из Буэнос-Айреса прибыл Платон Чихачев «капитан 2-го ранга, вышедший в отставку из полка кавалергардов е.и.в. императрицы». «Он посетил бывшие испанские колонии Северной и Южной Америки, — продолжал Мальтиц, — и его наблюдения и суждения о них кажутся очень верными. Он посвятил более года этому интересному, но тяжелому и опасному путешествию. После некоторого отдыха, необходимого для его пошатнувшегося здоровья, он собирается отправиться в Европу»1. В следующем донесении в Петербург, от 4 (16) апреля, дипломат снова писал о своем новом знакомце: «Чихачев находится еще в Рио-де-Жанейро и, будучи из тех, кто умеет выразить свои впечатления, много рассказывает мне о положении в бывших испанских колониях и об их будущем, как он себе его представляет. Я высоко ценю его наблюдательность и основательность суждений. На основании сведений, полученных в беседах с ним, я составил обзор, причем во многом сохранил стиль и образ мыслей Чихачева,
Борис Николаевич Комиссаров — доктор исторических наук, профессор СПбГУ и РГПУ им. А.И.Герцена, кавалер бразильского ордена «Рио Бранко» степени Коменда-
дор (boris.komissarov@gmail.com).
который делал записи этих бесед и отдавал их мне»2. Далее следовал упоминавшийся обзор3.
Так, кем же были эти собеседники, встретившиеся в Рио-де-Жанейро в далеком 1836 г.? Попробуем ответить на этот вопрос, а затем обратимся к плоду их совместного труда — обзору, отправленному в российскую столицу.
А.П.Мальтиц (1796—1870) принадлежал к старинному немецкому баронскому роду, восходящему к концу XIII в. Мальтицы были выходцами из саксонского города Мейсена и переселились в Россию в первой половине XVIII в. Отец Аполлона Петровича Петр Федорович и старший брат Франц Петрович были дипломатами: первый в 1797—1817 гг. возглавлял российские миссии в Штутгарте, Лиссабоне, затем снова в Штутгарте, и завершил свою карьеру в Карлсруэ; второй служил в миссиях в Берлине и Вашингтоне, откуда опять возвратился в прусскую столицу, а в 1837—1853 гг. был российским посланником в Нидерландах. Аполлон Петрович Мальтиц сначала занимал второстепенные дипломатические должности в Карлсруэ, Берлине, Варшаве и Вене, а затем был послан первым секретарем в Рио-де-Жанейро, куда прибыл в сентябре 1830 г. Посланником в бразильской столице был тогда Франц Францевич Борель, но в декабре 1831 г. он скончался, и Мальтиц возглавил миссию, став поверенным в делах. С Пл.А.Чиха-чевым он встретился примерно за пять месяцев до окончания срока своего пребывания в Рио-де-Жанейро. Английский пакетбот, на котором Мальтиц отправился в Лондон, доставил в Бразилию нового посланника Сергея Григорьевича Ломоносова. Мальтиц же в 1837—1841 гг. был старшим секретарем российской миссии в Мюнхене, а далее до 1865 г. служил поверенным в делах в Веймаре, столице Великого герцогства Саксен-Веймар-Эйзенах.
В мировоззренческом отношении Аполлон Петрович Мальтиц соединял в себе две противоположные по своей сути ипостаси. Одна из них — чиновник-абсолютист. Такими в России нередко бывали иностранцы, не имевшие связей, состояния и целиком зависевшие от служебной карьеры. Рио-де-Жанейро, где волею судьбы оказался Мальтиц, мягко говоря, не пользовался популярностью среди российских дипломатов из-за своей отдаленности от центров европейской культуры, сугубой экзотичности, тяжелого климата влажных тропиков и т.п. Однако для него это была новая, несколько более высокая ступень в дипломатической карьере. Отказался бы он от нее, если бы имел влиятельных покровителей? Вряд ли. Безукоризненно честный, истово преданный престолу, готовый поступиться всем ради выполнения долга перед ним, барон воспринимал как личное оскорбление любое попрание монархической идеи, где бы оно ни совершалось, был приверженцем традиционно-консервативного взгляда на мир вообще и российскую действительность в частности, являлся убежденным службистом-государственником.
Вторая ипостась Мальтица — немецкоязычный поэт-романтик, явно далекая от очерченной выше, но зато знаменующая глубокую семейную привязанность к культуре слова, роднившую его с отцом и старшим братом. Являясь преобладающей областью деятельности Мальтицев, дипломатия, однако, отнюдь не поглощала их без остатка. Еще до вступления на поприще международных отношений Петр Мальтиц зарекомендовал себя как способный литератор и даровитый литературный переводчик. В начале 80-х годов XVIII в. он «вольно», прозой, перевел с французского комедию Алексиса Пирона (1689—1773) «Страсть к стихотворству» («La Métro-manie») (1738 г.), справедливо считавшуюся одним из шедевров классической комедии, «лучшей комедией со времен Мольера», по мнению Вольте-
ра. Пирон, проявив психологическую тонкость и наблюдательность, высмеивал характерную для буржуазной молодежи того времени погоню за поэтическими лаврами. Пьеса была поставлена в Петербурге в сентябре 1782 г., а затем — самим переводчиком в придворном театре в Царском Селе в 1787 г., и имела большой успех4.
К Францу Петровичу литературная известность пришла, когда в 1817 г. он рискнул завершить неоконченную трагедию Фридриха Шиллера «Demetrius» («Димитрий») по мотивам русской истории начала XVII в. Кроме того, ему принадлежат сборники стихов, изданные в 1817 и 1829 гг., а также «Phantasiebilde», появившаяся в 1834 г.
Творчество Аполлона Петровича сопровождало его дипломатическую деятельность и придавало ей так или иначе определенную специфику. Мальтиц был другом и свояком великого русского поэта Федора Ивановича Тютчева (они были женаты на сестрах). Поэту-дипломату принадлежали первые немецкоязычные изложения стихотворений Тютчева «Весенняя гроза» («Люблю грозу в начале мая...») и «Недаром милосердным Богом...». Они были опубликованы в 1858 г. под названиями соответственно «Весенняя песня» («Fruеhlingslied») и «Птица» («Der Vogel») в сборнике стихотворений Мальтица «Перед тем, как умолкнуть» («Vor dem Verstummen»). По сути именно он начал знакомить Западную Европу с Тютчевым. Он также переводил на немецкий Пушкина («Ангел и черт»), Лермонтова («Казачья колыбельная»), написал цикл баллад на сюжеты из русской истории: «Olegs Ross» («Конь Олега»), «Swiatoslaws Schadel» («Череп Святослава»), «Isiaslaws Tod» («Смерть Изяслава»). По мотивам стихов Мальтица Тютчев написал стихотворение «Лебедь» («Пускай орел за облаками.»), в котором проводились параллели между поэтом-лириком Лебедем и поэтом-борцом Орлом. В первом образе угадывался сам Тютчев, во втором, предположительно — Байрон. А.П.Мальтиц был весьма плодовит: он выпустил 23 книги. К концу жизни он издавал по два-три сборника в год. Не исчезла со временем и верноподданническая ориентация Мальтица: в панегирическом духе он сочинял, например, посвящения Николаю I и баварскому королю Людвигу I5.
На русский язык Мальтица переводил профессор Московского университета и член Петербургской Академии наук Степан Петрович Шевырев6. Этот признанный критик и историк литературы отмечал, что хотя Мальтиц «по языку своему и принадлежит Германии, но по. чувствам, его одушевляющим, превосходному знанию русского языка и словесности мог бы быть также отнесен к литераторам нашего отечества, писавшим на иностранных языках»7. «Глубокая мысль, сильное чувство, нередко шутливая ирония и изящно обработанный стих, выражением своим знаменующий отчетливое изучение древних, а гармониею — музыкальное ухо поэта, — вот некоторые черты лирической музы Мальтица», — заключал Шевырев8. Братья Мальтицы общались с Василием Андреевичем Жуковским, Владимиром Федоровичем Одоевским и другими выдающимися деятелями литературы9.
Итак, Мальтиц, несомненно, сочетал в своей личности два начала, которые, несмотря на все их различия, каким-то образом неизбежно взаимодействовали между собой.
«... ФЕНОМЕН В НАУЧНОМ И ОБЩЕСТВЕННОМ ОТНОШЕНИИ»
А Платон Александрович Чихачев? Неужели и этой личности была свойственна определенная двойственность? Присмотримся к нему поближе.
Род Чихачевых был известен в России издавна. Еще в XVI в. его представитель Михаил Васильевич Чихачев отличился в Ливонской войне и как военачальник, и как администратор. Братья Петр Александрович (1808—1893) и Платон Александрович (1812—1892) Чихачевы родились в Большом Гатчинском дворце, являвшемся летней резиденцией вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Их отец, Александр Петрович Чихачев, с 1804 г. управлял как этим дворцом, так и всем городом Гатчиной. Мать Чихачевых, Анна Федоровна, урожденная Бестужева-Рюмина, женщина энергичная и отличавшаяся высокой культурой, уделяла самое пристальное внимание воспитанию и разностороннему образованию своих детей.
В 1819 г. семья Чихачевых переехала в Царское Село, ближе к знаменитому Лицею. Его директор Егор Антонович Энгельгардт, большой друг отца семейства, взял на себя составление плана занятий для братьев и подбор лицейской профессуры, так что домашнее образование, теперь уже на более высоком уровне, было с успехом продолжено. В 1823 г. Петр был определен студентом-стажером в Государственную коллегию иностранных дел. Тем самым в будущем ему была обеспечена карьера дипломата.
1826—1827 гг. стали перело
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.