ИЗВЕСТИЯ РАН. СЕРИЯ ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ, 2010, № 2, с. 112-119
ВЗГЛЯД ГЕОГРАФА
УДК 910.1
ПОХИЩЕНИЕ ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ГЕОГРАФИИ (по поводу статьи В.Л. Каганского)
© 2010 г. В.А. Шупер
Институт географии РАН Поступила в редакцию 23.06.2009 г.
Предпринятая В.Л. Каганским трактовка теоретической географии как "концептуальной герменевтики ландшафта" совершенно безосновательна. Теоретическая география - фундаментальная наука, исследующая пространственную самоорганизацию географических явлений различной природы на наиболее общем, абстрактно-теоретическом уровне. Она изучает объективную реальность, а не ее субъективное восприятие отдельными лицами. Понимание теоретической географии, заложенное в 1962 г. В. Бунге, является общепринятым в научном сообществе и его грубое искажение абсолютно недопустимо.
Статья В.Л. Каганского [7], посвященная выходу трех книг трудов Б.Б. Родомана [16-18], вызывает недоумение с первой же фразы: "Завершено издание первого в современной России крупного труда по теоретической географии" [7, с. 112]. Помилуйте, спросит мало-мальски заинтересованный читатель, если теоретическая география успешно развивалась в СССР, если отечественные географы советского периода не только вели плодотворную исследовательскую работу в области теоретической географии, но и защищали ее со всей решительностью от идеологических нападок со стороны наиболее консервативной части научного сообщества, то какие глубокие причины заставляют противопоставлять советскому периоду в развитии теоретической географии постсоветский, значительно менее плодотворный? Ведь и рассматриваемые книги Б.Б. Родомана представляют собой переиздание или переизложение (а иногда и просто переименование) его работ, опубликованных в советский период, с весьма незначительными добавлениями более поздних произведений, в частности, политических памфлетов в книге [17], которые едва ли заслуживали переиздания.
Но, может быть, все дело в небольшой стилистической погрешности, которой и не следует придавать значение? Никоим образом. Чуть ниже на той же странице В.Л. Каганский пишет: "Родословная теоретической географии проста: немцы современники - А. Гумбольдт, путешественник, географ, общественный деятель и К. Риттер, ка-
бинетный географ и прозорливый теоретик, экономист И. фон Тюнен, оказавшийся гениальным географом - П.П. Семенов-Тян-Шанский - его сын-ученик В.П. Семенов-Тян-Шанский - не теоретики А.Н. Ракитников, Н.Н. Баранский и еще ряд лиц - Родоман - далее" [курсив и пунктуация источника].
Такая трактовка "родословной теоретической географии" не столько проста, сколько постыдна. Среди "ряда лиц" оказались все творцы теории размещения хозяйства и населения, кроме И.Г. фон Тюнена - Л. Лаланн, предвосхитивший в XIX в. ряд существенных положений теории центральных мест, Й. Коль, изучавший в том же столетии транспортные сети, А. Вебер, В. Лаун-хард, Т. Паландер, А. Лёш, предложивший первые картоиды, иллюстрирующие механизмы образования гексагональных решеток [9, с. 165]1 и получивший ряд других интереснейших результатов в области картоидного моделирования, У. Изард [3], развивавший картоиды рыночных зон А. Лёша [11, с. 47]. В списке литературы, состоящем более чем на треть из сочинений самого В.Л. Ка-ганского, равно как и в основном тексте статьи, нет ни этих славных имен, ни имен географов, таких как В. Кристаллер, основоположник теории центральных мест, разработавший в 1932 г.
1 У автора есть претензии и к самому Б.Б. Родоману, обошедшему вниманием эти достижения А. Лёша не только в своей статье "Основные процессы пространственной дифференциации [14]", но и при повторной публикации изложенных в ней результатов в 1999 г. [16, с. 45-48].
первые картоиды с гексагональными решетками, В. Бунге, который и ввел в 1962 г. понятие теоретической географии в своей одноименной монографии [1], П. Хаггет, также много сделавший для развития теоретической географии и неоднократно ссылавшийся на В. Бунге в своей ставшей заслуженно известной книге [20], К. Канский, стоявший у истоков теоретико-географического изучения транспортных сетей [23], Р. Морилл [24], одним из первых исследовавший эволюцию пространственной структуры центральных мест. Нет и наиболее видных отечественных теоретико-географов, среди которых следует назвать хотя бы В.М. Гохмана, Ю.В. Медведкова и Ю.Г. Саушкина [2]. На с. 117 все же сказано, что на кафедре, "где Саушкин провозгласил теоретическую географию", спецкурс, ранее читавшийся В.Л. Каган-ским, более не преподается. Достойно сожаления, что только такие драматические события смогли привести к упоминанию Ю.Г. Саушкина в критикуемой статье, единственному, да и то без инициалов.
Печальная истина состоит в том, что истоки подобного, мягко говоря, своеобразного взгляда на возникновение и развитие теоретической географии следует искать в сочинениях самого Б.Б. Родомана. Так, в одной из рассматриваемых В.Л. Каганским книг Б.Б. Родоман пишет: «Я с удовольствием принял "теоретическую географию", стал под ее знамя и вместе с Ю.Г. Сауш-киным размахивал своим флажком даже перед ученым советом, как тряпкой перед быками. Не удивительно, что в конце концов меня забодали. Ушел из жизни Ю.Г. Саушкин (1911-1982), ушли туда же или уехали далеко его соратники по "количественно-теоретической революции" в советской географии (см.: В.А. Шупер, 2001 г.). Никто даже из тех, кто понимал и одобрял мои работы и еще вчера мне аплодировал, не употреблял больше термина "теоретическая география" и очевидно в нем не нуждался. Само это понятие на географическом факультете МГУ сделалось одиозным. Я остался наедине со своим нераспроданным товаром. Но что было делать, если мои лучшие произведения были помечены клеймом "Made in Theoretical Geography ". Я не отрекся от теоретической географии и продолжал свое дело (см.: 1999 г., прил. IV). Сегодня в России найдется дюжина авторов, чьи работы отвечают моим представлениям о теоретической географии, но только двое, я и В.Л. Каганский (2001) выделяют ее как особое научное направление и все время настойчиво выступают от ее имени. Лет десять назад мы шутили, что нам нельзя летать в одном самолете. После выхода нескольких книг мы уже
сможем садиться рядом, если, конечно, кто-нибудь оплатит наши авиабилеты [17, с. 16]».
Автор от всей души желает Б.Б. Родоману и В.Л. Каганскому благополучно долететь до места назначения и даже найти спонсоров для своего путешествия, но при этом не может не заметить, что и сам (чтобы далеко не ходить за примером) отнюдь не отказался от употребления термина "теоретическая география" и использовал его даже в названиях своих статей [19, 21]. Но это, разумеется, мелочь. Значительно важнее другое. Разве любая работа по теоретической географии должна содержать четкое указание на принадлежность именно к этой предметной области? Разве статья о растительном покрове Северного Прикаспия или озерах Южного Урала заведомо не принадлежит к биогеографии или гидрологии соответственно? Если в научном сообществе существует консенсус относительно предметной принадлежности тех или иных исследований, то нет нужды всякий раз эту принадлежность подчеркивать, обязательно указывая, например, в статье по теории суперструн, что она относится к теоретической физике. Впрочем, и это не самое важное. Куда важнее то, что в международном географическом сообществе относительно теоретической географии такой консенсус есть.
С 1969 г. в США выходит ежеквартальный журнал "Geographical Analysis. An International Journal of Theoretical Geography" (Международный журнал по теоретической географии). Готовит его департамент географии Университета штата Огайо, а публикует издательство Wiley-Blackwell. На главной странице сайта журнала [25] редакция представила статьи, задающие направленность и уровень рассмотрения проблем (Highlights). Вот они:
География, пространство и наука: перспективы исследований с точки зрения миграций и географической классификации (William A.V. Clark);
GeoDа: введение в анализ пространственных данных (Luc Anselin, Ibnu Siabri, Youngihn Kho);
От пространственного анализа к геопространственной науке (Brian J.L. Berry, Daniel A. Griffith, Michael R. Tiefelsdorf);
Задача максимального покрытия с некоторыми отрицательными весами (Oded Berman, Zvi Drezner, George O. Wesolowsky);
Анализ пространственного строения, основанный на типе, ориентации, размере и форме (Emily Atwood Williams , Elizabeth A. Wentz).
C 1975 г. регулярно, раз в два года, проводятся Европейские коллоквиумы по теоретической и количественной географии. Первый из них состо-
ялся в Страсбурге, предпоследний, 15-й прошел в сентябре 2007 г. в Монтрё [22]. Очередной, 16-й коллоквиум проходил в сентябре 2009 г. под Дублином. Как участник предпоследнего из состоявшихся коллоквиумов, автор может засвидетельствовать, что между европейскими и американскими географами нет никаких видимых расхождений в понимании теоретической географии, тем более что американские и канадские географы исправно участвуют в этом традиционном мероприятии европейских коллег. Понятно, что все эти достойные люди были бы крайне смущены, узнав, что "теоретическая география, по-видимому, особая герменевтика культурного ландшафта, концептуальное чтение общества по ландшафту" [7, с. 115], ибо в такой теоретической географии делать им всем совершенно нечего.
Трудно сказать, к сожалению или к счастью, наши зарубежные коллеги и не подозревают, что "в России немного самобытных научных школ мирового уровня, укорененных в национальной культуре, выросших на материале России, впитавших и кристаллизовавших его, развивающих ее научные и культурные традиции, представляющих Россию как целое в теоретическом знании. Теоретическая география пока жива, хотя и испытывает большие трудности институализации [7, с. 117] ". Здесь мы явно сталкиваемся с попыткой выпестовать чисто российский феномен, вроде мичуринской биологии. Хотя ниже В.Л. Ка-ганский пишет: "Если проявление несанкционированной новизны в советской географии было опасно, то анализ постулатов, методологическая рефлексия основ были совершенно недопусти
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.