ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2014 • № 5
Ю.А. НИСНЕВИЧ
Правящая номенклатура сегодня: "захват государства"
Российская номенклатура, начавшая формироваться при президенте Б. Ельцине, в период президентства В. Путина претерпела некоторые трансформации, обусловленные усилением притока во власть представителей бывших советских спецслужб и других кадров, лично связанных с новым президентом. В результате реализации политического проекта по построению "вертикали власти" произошел переход от "скупки государства" к его коррупционному "захвату" номенклатурно-олигархическими кланами, который обеспечивается суперпрезидентским государственным режимом.
Ключевые слова: номенклатура, правящий социальный слой, номенклатурно-олигархиче-ские кланы, скупка государства, захват государства.
Russian nomenclature began to take its shape under President Boris Yeltsin. During the presidency of Vladimir Putin it was undergone some transformation according to increased occurrence into the power representatives of the former Soviet secret police and other officials, personally connected with the new president. As a result of the political project of building the "vertical of power" was a transition from "state buying" to a specific clannish nomenclature-oligarchic corrupt "state capture", which is ensured by the super presidential regime.
Keywords: nomenclature, the ruling social stratum, nomenclature-oligarchic clans, state buying, state capture.
Операция "преемник", в результате которой в 2000 г. президентом России стал В. Путин, завершила становление в постсоветской России номенклатурно-олигархи-ческого режима и регенерацию номенклатуры как господствующего социального слоя. Этот политический прецедент и его итоги стали, по-видимому, наиболее опасной для судьбы российского государства частью политического наследия президента Б. Ельцина. На выборах 2000 г. впервые произошла смена главы государства, не сопровождавшаяся изменением политико-социального представительства в институте президентской власти, которая окончательно превратилась в главный институциональный форпост российской неономенклатуры.
Этот социальный слой к концу срока президентских полномочий Ельцина сформировался в качестве правящего в результате слияния в единое целое значительной части государственной бюрократии (большинство в которой составляли выходцы из советской партийно-хозяйственной номенклатуры) и "назначенных собственников", находящихся на особо привилегированном положении в российской экономике. Неономенклатура представляла собой прямую наследницу своей советской предшественницы, так как среди ее государственно-бюрократической составляющей оказалось 77% выходцев из "старой" номенклатуры, а среди экономической составляющей -41% (причем среди 59% неноменклатурных предпринимателей значительную долю
Нисневич Юлий Анатольевич — доктор политических наук, профессор кафедры прикладной политологии Национального исследовательского университета — Высшей школы экономики, профессор кафедры политических наук Российского университета дружбы народов.
составляли выходцы из номенклатурных семей и "уполномоченные" соответствующих кланов) [Крыштановская, 2005, с. 318].
При этом ни советская, ни ее наследница - российская номенклатура по механизму своего формирования и по своим онтологическим свойствам меритократической (ценностной) элитой не была и не стала. А использование в отношении этой правящей социальной группы понятия "элита" даже в альтиметрическом смысле (кто "наверху" правит, тот и элита) создает ей незаслуженный ореол исключительности и избранности и в определенной мере обосновывает ее правление и доминирующее положение в обществе. Как справедливо отмечает Н. Лапина, "Сегодня у власти в России находятся люди, не являющиеся стратегически мыслящей элитой. Идеология у них отсутствует, но есть определенная политическая риторика, заявления о приверженности великодержавности и сильному государству, которое они понимают в собственных интересах как перераспределение собственности и власти..." [Лапина, 2005, с. 45].
Такое постреволюционное развитие ситуации с политической и государственной властью во многом было обусловлено состоянием российского общества. Это состояние точнее всего характеризует категория "восстание масс" - социальный феномен, исследованный Х. Ортегой-и-Гассетом. В результате революционных событий начала 1990-х гг. была разрушена советская социальная иерархия, на вершине которой стояла господствующая советская номенклатура, и возникла возможность того, чтобы "вся власть в обществе перешла к массам", то есть к российским гражданам, освободившимся от оков советской системы. Масса социальной энергии вырвалась наружу, но, как и предупреждал испанский философ и социолог, эта энергия, не будучи еще достаточно упорядоченной в целях поступательного развития, обладала как созидательным, так и разрушительным потенциалом. Предостерегая от возможных негативных последствий "восстания масс", он писал: "Культурная и моральная неподготовленность человека массы к его новой роли и функциям, его стремление к удовлетворению своих аппетитов и вожделений любыми средствами грозит разрушением всего того, что подняло его на качественно новый социальный уровень и расширило его жизненные возможности... Массы знают, что когда им что-либо не нравится или чего-нибудь сильно захочется, они могут достигнуть всего без усилий и сомнений, без борьбы и риска: им достаточно нажать кнопку, и чудодейственная машина государства тотчас сделает, что нужно. Эта легкая возможность всегда представляет для масс сильное искушение" [Ортега-и-Гассет, 1989, с. 124]. К сожалению, зараженное идеями советского этатизма, квинтэссенция которых выражается формулой Б. Муссолини "все для государства, ничего кроме государства, ничего против государства" (цит. по [История.]), российское общество пошло по пути формирования массового общества, которое создает социальную основу для тотального проникновения патерналистского государства во все сферы жизни социума. Этим умело воспользовалась новая старая номенклатура, вернувшая себе политическую и государственную власть.
Трансформации номенклатуры при президенте Путине
Приход к власти генетически связанного со спецслужбами президента в полном соответствии с номенклатурным непотизмом, подбором и расстановкой кадров по критерию личной преданности привел к резкому усилению притока во власть "людей в погонах". Прежде всего, представителей бывших советских спецслужб (КГБ, ГРУ и др.) и связанных с ними людей во все структуры государственной власти на федеральном и региональном уровне. Данная тенденция наблюдалась в течение всего процесса становления номенклатурно-олигархического режима и российской номенклатуры как правящего социального слоя. Но во время правления команды Путина их присутствие в органах государственной власти увеличилось по сравнению с 1988 г. почти в 7 раз, а в высшем руководстве государства - в 12 раз. При М. Горбачеве доля этих людей составляла 3,7%; при Ельцине она к 1999 г. увеличилась до 17,4%; уже
в первые годы правления нынешнего президента данный показатель достиг почти 25%, а в высшем эшелоне руководства - 70% [Крыштановская, 2005, с. 270].
Эту тенденцию в определенной мере можно рассматривать как процесс восстановления прежних силовых стабилизаторов советской номенклатуры по стереометрической модели М. Восленского [Восленский, 2005, с.168-175], но уже в виде некой опорной конструкции внутри самого тела российской номенклатуры. Однако далеко не все ее политико-экономические группировки готовы безропотно подчиняться "силовой стабилизации". Это, как показывает современная российская практика, приводит к обострению номенклатурной клановой борьбы, выражающейся, в частности, в достаточно известном и публичном противостоянии между так называемыми "либералами" и "силовиками". Причем среди группировок самих "стабилизаторов", опирающихся на разные силовые ведомства (ФСБ, Федеральная служба охраны, Министерство обороны, Министерство внутренних дел, Генеральная прокуратура, Следственный комитет и др.), согласия тоже нет. Между этими группировками происходит достаточно жесткая борьба за влияние на различные сферы российской экономики и государственной политики.
Путин опирается на силовую составляющую российской номенклатуры и прежде всего на представителей бывших советских и действующих российских спецслужб, полагая, что только таким образом он сможет обеспечить стабильность власти. Но фактически это скорее способствует ее дестабилизации, еще большему нарушению необходимого равновесия между тремя опорными механизмами государства -государственным аппаратом, армией и службами безопасности, которые перестали четко и добросовестно выполнять свои функции и профессиональные обязанности. Спецслужбы в ущерб профессиональной деятельности по обеспечению безопасности граждан и страны, конкурируя друг с другом, вмешиваются в работу государственно -го аппарата и экономическую сферу, незаконно "патронируют" предпринимательские структуры или сами участвуют в предпринимательстве. Притом они уже не только "под ковром", но и публично выясняют отношения друг с другом. Об этом свидетельствует, например, открытое письмо директора Федеральной службы контроля за оборотом наркотиков В. Черкесова (в прошлом генерала КГБ) о "междоусобице спецслужб" и роли "чекизма" в современной России [Черкесов, 2007]. Или же обращение арестованного сотрудника этого же ведомства генерала А. Бульбова, в котором утверждается, что его уголовное преследование инспирировано сотрудниками ФСБ (см. [Никольский, Преображенский, 2007]). Еще одним наглядным примером противостояния на этот раз Генеральной прокуратуры и Следственного комитета может служить так называемое "игорное дело" подмосковных прокуроров [Дело...].
Следует также отметить, что увеличение притока "людей в погонах" в органы государственной власти при нынешнем президенте привело к деинтеллектуализации и "провинциализации" руководства государства. Так, доля лиц, имеющих ученую степень, к 2002 г. уменьшилась по сравнению с 1993 г.
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.