РАСОВЫЙ ДИСКУРС И ОБРАЗ АФРИКИ
В.В. УСАЧЕВА
Кандидат политических наук Институт Африки РАН
Ключевые слова: образ Африки, расизм, расовый дискурс, американский расовый опыт, глобальные медиа,
образ Африки в СССР и современной России
Традиционное определение расового дискурса, восходящего к мыслителям викторианской эпохи, таким, как Ф.Гальтон, сводит его к набору идей о врожденных особенностях, инстинктах, цвете кожи и расовой чистоте, использовавшихся для обоснования и оправдания социального неравенства. В современных обществах такое понимание, безусловно, считается архаичным и уступает свои позиции под натиском политкоррект-ности нового типа - «дискурса о культуре», согласно которому та или иная группа, народ, этнос описываются как культурное, а не расовое образование1.
Между тем, как отмечает российский исследователь В.Шни-рельман, «большинство обывателей, руководствующихся «здравым смыслом», по-прежнему видят в расе биологическую реаль-ность»2. В результате прежний расовый дискурс никуда не исчезает, просто применяет терминологию из области культуры, трансформирующуюся в скрытые коды для манифестации расовой нетерпимости. Таким образом, «дискурс о культуре» нередко камуфлирует все те же расовые теории, которые направлены на более или менее откровенную и открытую дискриминацию различных социальных групп, маркируемых как «культурно иные»3.
РАСОВЫЙ ДИСКУРС И ОБЩЕСТВЕННОЕ НЕРАВЕНСТВО
Любопытный пример идеологического использования дискурса о культуре приводят британские социологи Дж.Поттер и М.Уэтерелл, анализировавшие проблему культурной идентичности среди новозеландцев. При
Расовый дискурс, сложившийся на Американском континенте, на протяжении десятилетий определял принципы восприятия Африки и африканцев во всем мире.
этом белые новозеландцы рассматриваются как прогрессивные, либеральные, эгалитарные личности, заинтересованные и открытые для других культур, «цивилизованные» люди. Маори же, коренное население Новой Зеландии, в случае утраты культурной идентичности не становятся цивилизованными автоматически, скорее - «лишенными корней»4. Трудно найти здесь серьезные отличия от расового дискурса, кроме большей изощренности описания. У маори есть культура, которую белые могут изучать. А у белых есть цивилизация. «Другими словами, мнения современного мира - это есть здравый смысл. В этом дискурсе маори становятся экзотикой, а белое большинство - «нормой»5. Политкорректность культурного дискурса не должна вводить в заблуждение: фактически он совершает ту же идеологическую работу, что и традиционный расовый дискурс, - поддерживает идею различия, представляемого "естественным", и выдвигает на первый план обоснование общественного неравенства с точки зрения доминирующей группы6.
Необходимо подчеркнуть, что расовый дискурс, воспроизводящий расовые предрассудки, организует общество таким образом, что одни группы доминируют и подавляют другие7. С точки зрения социальных психологов, занимающихся дискурсивным анализом, категоризирующая функция дискурса выступает механиз-
мом конструирования социальной реальности8, а расизм квалифицируется не как «личностная патология», а как «как социальная патология, сформированная отношениями власти и конфликтующими отношениями групп»9. Сама социальная структура рассматривается как производная от дискурса: «...дискурсивный акт создает группы, интересы, эмоции, сходства и различия, социальный пейзаж, антропологию, психологию идентичности и даже географию»10.
Сходного мнения придерживаются и современные социологи, которые видят в расе искусственную конструкцию («раса является продуктом расизма, а не наоборот»), - одно из средств создания и описания идентичности. При этом они подчеркивают, что раса остается важным понятием, определяющим и узаконивающим действия людей в социально-политической сфере11. Социологи говорят о «расиализации» -явлении, предполагающем восприятие социального, политического или экономического положения групп в расовых терминах, поэтому и сами группы маркируются как расовые. Причем раса -это не некий фантом: «расы, безусловно, существуют, но они не обладают самостоятельным биологическим бытием вне того социального смысла, который мы придаем биологическому объяс-нению»12.
Именно поэтому анализ расового дискурса, расизма следует проводить с учетом широкого социального и политического контекста.
ОБРАЗ АФРИКИ
Любая попытка анализа образов Африки и африканцев неиз-
бежно затрагивает проблему расовой дискриминации, так как история формирования имиджа континента - это история расизма и попыток его преодоления, иногда вполне успешных.
Многие исследователи подчеркивают, что история расизма начинается с эпохи великих географических открытий. Люди, которых «европейские мореплаватели увидели в Америке, Южной Африке и Западной Индии, не просто верили в других богов и говорили на других языках, но имели кожу другого цвета»13.
По мнению американского психолога С.Холла, западные идеи о «расе» и представления о расовых различиях были в основном сформированы тремя судьбоносными встречами с «другими людьми»14. Первая совпала с началом великих географических открытий. Вторая произошла в период раздела Африки, когда европейские державы боролись за контроль над территориями, рынками и источниками сырья и расизм выступил как идеология колонизации, как «теория», придававшая ей легитимность. Колониализм «расчленил человечество на группы, одни из которых, в силу своего превосходства, предопределены к господству, другие, в силу своей ущербности, - к подчинению»15.
В третий раз Запад встретился с выходцами из бывших колоний после Второй мировой войны, когда в Европу и Америку хлынули мигранты из стран Третьего мира.
С первой встречи образы расовых различий стали распространяться посредством записей путешественников, литературных произведений, карт, иллюстраций, устных рассказов и т.д. Африканцы ассоциировались с природой, становились символами первобытности, примитивизма -по контрасту с «цивилизованным миром». В Европе устраивались специальные "колониальные" выставки, на которых подобные "образы" становились достоянием широкой публики. Вот как описывал выставку 1931 г. тогдашний парижский корреспондент
«Известий» Илья Эренбург: «Венсенский лес был переполнен посетителями. Построили пагоды, дворцы, бутафорские деревни. Негры должны были на виду у всех работать, есть, спать. Женщины кормили грудью детишек. Зеваки толпились вокруг, как в зоопарке». К этому можно добавить: некоторые посетители бросали живым экспонатам игрушки и еду, как в зверинце16.
Многие исследователи пишут о том, что образы выходцев из Африки в Америке (и Северной, и Южной) служили для оправдания работорговли и использования рабского труда. Черный континент изображался как место, которому свойственны абсолютная дикость, каннибализм, демонические культы и разврат. Приводились различные "биологические" аргументы, основанные на реальных и воображаемых психологических или анатомических различиях, которые якобы предопределяют интеллектуальное и физическое превосходство белого человека17.
ОБРАЗ АФРИКАНЦА В КИНО
Наиболее интересной представляется эволюция образа африканца в кино, а затем на телевидении. Именно американский кинематограф стал тем средством массовой информации, с помощью которого расово окрашенные образы начали широко распространяться как внутри США, так и в мире в целом.
"Фабрика грез" использовала набор стереотипов, где на одном полюсе было представление о черных как о ленивых от природы, примитивных, склонных к рабскому поведению; на другом -как о «благородных дикарях», добрых христианах, преданных слугах. Американское кино в известном смысле выкристаллизовало определенные предубеждения и представления и превратило их в штампы и стереотипы.
Американский исследователь Д.Богл выявил пять основных образов, перекочевавших из эпохи рабства на телеэкраны: предан-
ный послушный «Том»; «печальный мулат» - грубый, забавный чернокожий; «цветная женщина», мучительно раздираемая двойственным расовым наследием, культурой и традициями; «Мамми» - няня-негритянка -прототип домашней служанки, обычно очень полная, сварливая «командирша», преданная своим белым хозяевам (например, "Мамушка" из кинофильма «Унесенные ветром», 1939); и, наконец, большой, сильный «Плохой Бак», гиперсексуальный, дикий, склонный к насилию и приходящий в бешенство при виде кожи белого цвета18. Несмотря на то, что с течением времени образ африканца в американском кинематографе претерпел значительные изменения, отголоски стереотипов, появившихся в эпоху рабства и сегрегации, ощущаются и в современных СМИ. Множество примеров тех же образов можно найти в изображении «черной молодежи» и ее субкультуры, а также «черных кварталов».
РАСИЗМ И СМИ
Расовые представления обнаруживаются и в ежедневных новостях - т. н. реальных СМИ. И если изображение афроамерикан-цев в кино не вызывает сильной критики, то в ситуации с другими средствами массовой информации дело обстоит иначе. Американский этнолог О.Ганди в своей книге «Коммуникация и раса: структуралистская перспектива» утверждает, что СМИ воспроизводят расизм19. Большинство новостей, касающихся меньшинств, прежде всего черных, в США сосредоточены на развлечениях, спорте, проблемах бедности и криминале. Складывается впечатление, что среди черных существуют прекрасные атлеты и артисты, но широко распространены бедность и криминал. За кадром остаются простые афроаме-риканцы, среди которых - инженеры, доктора, преподаватели, государственные служащие и т.д. Упускается из виду и то, что преступления могут совершаться белыми, среди которых, к тому же,
также распространены бедность и неграмотность. В результате эти социальные болезни в общественном сознании ассоциируются с африканцами.
Исследование фотографий в ведущих журналах США, проведенное М.Гиленсом, показывает, что число изображений черных людей, иллюстрирующих истории о нищете, несоразмерно реальной ситуации. Но что еще более важно - это характер фотографий. Как правило, афроамери-канцы подаются таким образом, что не способны вызывать никако
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.