Разум должен победить
1вы читателей о романе Е. Замятина «Мы»
Во времена всеобщей лжи говорить правду — это экстремизм.
Джордж Оруэлл. 1984
Творчество Замятина долгое время было за семью печатями — столь еретическим оно представлялось тем, от кого в те годы зависела судьба народа.
Евгений Замятин писал мужественно и прямо, пользуясь своей иронией, писатель-сатирик — писатель прямого, открытого зрения. Власть не принимала Замятина не только при жизни, но и долгие годы после смерти, поскольку его творчество, и особенно роман «Мы», с течением времени не только не теряло, но и приобретало всё большую актуальность.
Год 1917 перевернул всё, вывернул наизнанку, снёс к чёрту многовековой налёт прошлого.
Мы: Прощай застарелая, дряхлая диктатура глупцов монархов, да здравствует славная очищающая волна революции! Viva свобода, viva!
Одинокий голос из толпы: Постойте, постойте же! А что собственно произошло?
Мы: Мы не поняли. Нам думать не положено.
Одинокий голос: Но кто прав, кто виноват? Как мы живём, за что мы воюем?
Мы: Мы не знаем. Нам знать не положено.
Одинокий голос: Нет. Я должен понять. Так кто же такие мы?
Мы: Мы не знаем и знать не хотим.
Воистину разобраться в происходящем мог только очень умный, непредвзятый человек, сумевший сохранить трезвый рассудок. Таких были единицы. Предсказать с точностью, что будет дальше, предугадать развитие человеческого социума на десятилетия вперёд мог только истинный провидец. А такой был всего один — Евгений Замятин.
Написал он в 1920 году одну странную и даже неказистенькую вещицу.
Искусственный, нарочито нереальный, крошечный мирок. Стеклянные домики, лысые «нумера», в них обитающие и поглощающие пластмассовую пищу. Ну что за бред! Так не бывает и быть не может! Текст сухой, того и гляди рассыплется, и весьма зануден и тосклив. У автора нет таланта. Книжка названа «Мы», но какие же это мы? Мы не лы-
сые, зовёмся именами, ходим в разной одежде, да и вообще эти люди глупы, недалёки искусственны... Наше бурное неодобрение! Книгу фтопку!!!
Наверное, такой и была бы реакция обычного советского «пролетария» или среднестатистического американского «буржуя», натолкнись он случайно на роман Замятина. Потому-то, наверное, книжечка и прозябала в безвестности много-много лет. Потом-таки появилась на широкой публике. А потом попёрли антиутопии: и Хаксли, и Оруэлл, и Брэдбери, и Воннегут. Но Замятин не потерялся. Почему? Да просто книга гениальна и ничего тут больше не попишешь.
«Мы» — бесконечно тоскливая книга. Некоторые люди путают скуку с тоской. С тоской ноющей, как зубная боль. Она постепенно въедается в тебя и не отпускает. С этой книгой нужно бороться. В ней не за что зацепиться. Она подчёркнуто неживая, как учебник математики, как сложный стеклянно-железный механизм. Но именно поэтому она безотказно бьёт в цель, с точностью калькулятора задевает жизненно важные точки мозга. Мир книги-абсурдистки гипертрофированно бредовый, вызывающий неприязнь на клеточном уровне. Но он реален, абсолютно. Он подчинён логике. Стройной, безжалостной, убедительной математической логике. То тут, то там Замятин раздаёт резкие, хлёсткие пощёчины (этому способствует скупой, но очень выразительный стиль автора).
Конечно, «Мы» — это в первую очередь рассмотрение итогов революции и Гражданской войны. Размышление о будущем страны столь неопределённом^
#06 [216] *2014 Д ДО ^
и жутком по Замятину. Но это именно взгляд в будущее. Каким образом Замятин предугадал развитие тоталитарных обществ? Как мог он предвосхитить «железный занавес»? И заранее предопределить крах нового строя? Уму непостижимо...
Постойте! Или не крах? Кому вообще симпатизирует автор? Кто прав по его мнению? Какие он делает выводы?
А никаких. «Мы» — царство безнадёги и неопределённости. Общество, руководимое Благодетелем, напоминает слепых, беспомощных барашков на скотном дворе. Но принёс ли пожар революции, переворот, что-то хорошее людям, главному герою, обществу? Пройдясь вихрем, он оставил после себя лишь сумятицу, не-
определённость и никакого счастья. Может лучше жить без фантазии?
Кто-то говорит, что антиутопия Замятина не страшна, что это так, игрушки. Вот Оруэлл или Брэдбери... Антиутопия Замятина страшна тем, что погружает в мир сомнений и безысходности. Куда не глянь — выхода нет. Возможно, лучше его и не искать. В финале романа Замятин даёт читателю лучик надежды, но он очень расплывчат и неясен. Нет точки, есть только многоточие...
Да и история циклична — выйдя из одного тупика, мы обязательно придём в другой. Мир Замятина ещё может появиться на горизонте. (Кстати, это тоже весьма жутко, не правда ли?)
Замятин не даёт ответов. В книге не ощущается какой-то чёткой авторской позиции. Автор как бы говорит: «Вот тебе история. Делай выводы». А выводы
не идут в голову. Мысль мечется из одной крайности в другую. Если и останавливается на чём-то одном, то это «одно» до ужаса пессимистично и мрачно. Читателям, которые привыкли к тому, что их водят за ручку, что им говорят, что есть хорошо, а что есть плохо, здесь делать нечего.
Мы: Постойте, постойте же! А что, собственно, произошло?
Кто прав, кто виноват? Как мы живём, за что мы воюем?
Так кто же такие мы? Что будет дальше? Какими будем?
Одинокий голос: Я не знаю, да и не узнаю никогда.
На самые главные вопросы МЫ однозначных ответов не получим.
После разрушительной двухсотлетней войны погибает 98% населения Земли. Оставшиеся люди, жертвуя своей личной свободой и индивидуальностью, создают Единое государство — оплот порядка, единения и равенства. Шиллер сказал: «Любовь и голод правят миром». Основатели Единого государства покорили этих владык: голод — нефтяной пищей, любовь — розовыми билетами. Всё в этом городе рационально и математически точно, множество домов ограничено Зелёной стеной от хаоса окружающего иррационального мира, а сами дома-матрицы из стекла, где каждый элемент, каждый нумер, на виду в своей ячейке. Главный герой романа, Д-503, инженер, просто счастлив, живя посреди этого математического тождества. Скоро должен состояться запуск Интеграла — первого космического корабля Единого государства. Первым его грузом должны стать поэмы и манифесты о красоте Единого государства, поэтому Д-503 начинает вести свой дневник для описания «математически совершенной жизни Единого государства». Так начинается роман «Мы» — роман, который, на мой взгляд, является одной из самых лучших антиутопий ХХ века.
Автор рисует эталонную модель тоталитарного общества. Показывается
деспотия во всей её красоте, но не гротескная, не всеобъемлющая, а более человечная, чем, скажем, у Брэдбери. Литература не запрещена, она контролируется. Выборы — есть; да, итог известен заранее, но они есть. Свободное время есть, и, как показывает автор романа, граждане могут использовать его не только для праздных прогулок по од-
ноликим улицам города. Граждан больных «фантазией» не забирает сразу отряд хранителей, напротив, им дают справку о временной нетрудоспособности и время для излечения.
Следует отметить, что изначально люди сами устанавливают этот режим, стеной они огораживаются от последствий двухсотлетней войны. Лишение индивидуальности человека, введение однообразных юниф, розовых билетов — это другой шаг, сделанный во «благо» всех людей, это попытка побороть давнейших грех человечества — зависть. А стеклянные дома? Уж ни к подобным ли мерам идут сейчас, всё громче обсуждая меры противодействия терроризму? Не правда ли, как всё грамотно и логически обоснованно? Главный герой не просто слепо верит в волю Благодетеля, он сам логически оправдывает все ограничения и несвободы.
И что самое главное, всё сказанное автором ещё возможно. Подобное общество — это окончательное вытеснение биологической составляющей человечества, замещения биологического Я социальным Мы. «Я уверен — мы победим. Потому что разум должен победить».
Д Л О #06 [216] *2014
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.