ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2012 ■ № 2
ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ДИСКУССИИ М.А. КЛУПТ
Региональные альтернативы глобального демографического развития
Статья продолжает спор о причинах, перспективах и возможных последствиях роста рождаемости, начавшегося в развитых странах мира. Разрыв между лидерами рождаемости (США, Франция, Великобритания и др.) и ее аутсайдерами (Италия, Германия, Япония и др.) может оказаться весьма устойчивым и привести к тому, что иммиграционная политика лидеров будет сфокусирована на "качестве" миграции.
Ключевые слова: регион, глобальное демографическое развитие, альтернативность, рождаемость, миграции.
Paper continues the dispute on the causes, the prospects, and the eventual consequences of the recent fertility growth in developed countries. The gap between the high (US, France, UK, etc.) and the low fertility countries (Germany, Italy, Japan etc.) may be resistant, the former likely focus their immigration policy on improving "a quality" of migration.
Keywords: region, alternatives, global demographic changes, fertility, migrations.
Исследование исторических альтернатив необязательно сводится к поиску ответа на извечный вопрос: "Могло ли быть иначе?". Этот вопрос можно и переформулировать, сфокусировав внимание на том, что находится в процессе становления. В начале XXI столетия в демографическом развитии планеты обозначился ряд новых альтернатив. Их последующая судьба еще не вполне ясна, ибо они могут приобрести глобальное значение, а могут так и остаться региональными феноменами или вовсе исчезнуть.
Альтернативы мирового Севера
Недавняя статья "Развитие обращает снижение рождаемости вспять" во всемирно известном журнале "Nature" стала заметным событием в дискуссии о взаимовлиянии социально-экономического и демографического развития. Сопоставляя динамику Индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП) и суммарного коэффициента рождаемости (СКР) за последние три с лишним десятилетия, авторы статьи пришли к выводу, что при уровнях ИРЧП больших 0,86 отрицательная корреляция СКР и ИРЧП превращается в положительную. "Успехи в развитии дают шанс обратить тенденции спада рождаемости вспять", - полагают они. "Как следствие, - продолжают авторы
Клупт Михаил Александрович - доктор экономических наук, профессор, декан факультета регионоведения, информатики, туризма и математических методов Санкт-Петербургского государственного университета экономики и финансов.
статьи, - мы ожидаем, что страны с наиболее высокими показателями развития получат относительно стабильную численность населения, если не увеличение общей численности населения в случае значительной иммиграции" [Myrskyla, Kohler, Billari, 2009, p. 741].
Легко видеть, что данный вывод резко контрастирует с тезисом, ставшим краеугольным камнем теоретических построений многих российских демографов и общим местом отечественных СМИ: "Повсеместно уменьшение числа детей в семьях - спутник не снижения, а роста благосостояния" [Население... 1998, с. 136]. Неудивительно, что статья в "Nature" стала предметом оживленной полемики в российских печатных и электронных изданиях [Коротаев... 2010; Панкратов, Турчин, 2010; Демография. 2011]. В ходе этой полемики обозначились две позиции в отношении будущего рождаемости в развитом мире.
В соответствии с одной из них, более ранней, это будущее безальтернативно и примерно одинаково для всех стран мира. "Современные реформы, переход к рыночной экономике в постсоветских государствах, - полагал, например, полтора десятилетия назад А. Вишневский, - еще больше усиливают их сходство с Западной Европой, а тем самым и действие факторов, предопределяющих конвергентное демографическое развитие. Было бы намного более странным, если бы, вступив на путь реформ, Россия или Украина в демографическом плане не сближались с европейскими странами, а удалялись от них" [Вишневский, 1998, с. 123].
Сегодня, однако, различия в уровнях рождаемости в развитых странах столь велики, что без дополнительных уточнений неясно, сближение с какими именно европейскими странами имел в виду известный демограф. С теми ли, где рождаемость сегодня достигла уровня простого воспроизводства или вплотную приблизилась к нему - Ирландией (СКР в 2009 г. 2,07), Францией (1,98), Норвегией (1,98), Великобританией (1,94) и Швецией (1,94)?1 Или, напротив, с теми, где родительское поколение замещается поколением детей не более, чем на 60-70% - Португалией (1,32), Германией (1,38), Австрией (1,39), Испанией (1,40) и Италией (1,41)? Обращение к когортным показателям - обычный аргумент сторонников рассматриваемой позиции - чуть сокращает указанные разрывы, но не меняет положения в принципе. Итоговое число рожденных детей в когорте женщин 1965 г. рождения в США (2,07), Норвегии (2,06) Австралии (2,03) и Франции (2,02) практически обеспечило замещение родительского поколения поколением детей, разительно контрастируя с Италией (1,49) и Испанией (1,59).
Происходящие изменения учитывает более новая теоретико-методологическая позиция [Коротаев. 2010]. В соответствии с ней "каноническую" (однофазную) схему второго демографического перехода [Van de Kaa, 1987] следует дополнить новой, второй фазой. При этом, если первой фазе соответствует низкий аттрактор рождаемости, то второй - высокий. Во вторую фазу, по мнению исследователей, придерживающихся данной точки зрения, вступили высокоразвитые страны с уровнем рождаемости, близким к простому воспроизводству населения.
На мой взгляд, пока нет никаких доказательств того, что приближение СКР в вышеназванных странах к отметке простого воспроизводства знаменует именно новую фазу второго демографического перехода, а не параллельное сосуществование двух альтернативных режимов воспроизводства населения в постиндустриальных странах. Это - предмет отдельной дискуссии. Здесь же необходимо подчеркнуть, что А. Коротаев, К. Панкратов и их соавторы правы в том, что на повышение рождаемости в развитых странах пора, наконец, обратить внимание.
Во-первых, в силу потенциальной значимости данного феномена формирование режима простого воспроизводства населения даже в нескольких странах "Большой восьмерки" может породить достаточно серьезные демографические и социально-политические последствия. Во-вторых, ввиду его достаточной длительности: СКР в
1 Здесь и далее, если это не оговорено особо, данные о СКР стран ОЭСР приведены по [OECD... 2010], России по [Демографический. 2010, с. 94], остальных стран по [Population. 2010].
3*
67
2,1
о p.
■вт о а
U
1,8
1,5
1,2
0,9
Исландия « ♦ н. Зеландия
♦ Ирландия
Франция ^ ♦ Австралия
Великобритания Швеция
♦ США
Норвегия
Россия
Белоруссия
Молдова ♦
♦ ♦
Польша ♦
♦
Испания ♦
Австрия
Румыния Венгрия Португалия ФРГ Япония
Сингапур
♦ Респ. Корея
Гонконг (КНР)
15 ООО 30 ООО 45 ООО
Валовой национальный доход (ППС) на 1 жителя
60 000
Рис. 1. Полюса рождаемости (развитые страны с СКР выше 1,9 и не выше 1,4, и Россия)*.
*Данные о СКР приведены за 2009 г., данные о валовом национальном доходе (ППС) на 1 жителя за 2008 г.
Источники: [OECD... 2010; Population. 2011; Human. 2010, p. 143-146].
"Европе пятнадцати" растут, а в США варьируют в интервале 2,0-2,1 на протяжении всего нынешнего столетия. В-третьих, из-за того, что тенденцию к повышению начинают демонстрировать и когортные показатели, подводящие итог демографической биографии поколений. Так, в США, Финляндии и Дании значения СКР для когорты женщин 1965 г. рождения были немного выше, чем в когорте 1950 г., а в Швеции и Норвегии практически сравнялись с ними.
Подчеркну, однако, что нет оснований трактовать перспективу, рисуемую авторами статьи в "Nature", в качестве единственно возможной, это - лишь одна из альтернатив. В развитом мире сегодня четко обозначилась и другая - низкая или очень низкая рождаемость, при которой население страны воспроизводит себя не более, чем на 60-70%. Географически эта альтернатива представлена немецкоязычной Европой, ро-маноязычной Южной Европой, постиндустриальной Азией и постсоциалистическими европейскими странами (см. рис. 1). К последним, несмотря на повышение СКР с 1,30 в 2006 г. до 1,54 в 2009 г. примыкает и Россия.
Отмечу также, что различия в уровнях рождаемости в названных странах определяются, главным образом, различиями в рождаемости старожилов, а не иммигрантов. Так, в США в кризисном 2009 г. СКР для всего населения составил 2,01 (самый низкий уровень с 1998 г.), для белого неиспаноязычного населения - 1,78 [Population. 2011]. В Италии значения того же показателя для всего населения составили - 1,42, для итальянцев - 1,32 [Istat... 2010, p. 10]. Вклад меньшинств в общую величину СКР, таким образом, значим, но его не стоит преувеличивать, он, как видно из приведенных выше данных, составляет около 0,1-0,2.
Весьма вероятно, что в странах, где рождаемость вплотную приблизилась к отметке простого воспроизводства, озабоченность собственно демографическими проблемами, такими как суженное воспроизводство населения и его старение, отойдет
0,9 , 0,8 Н
I 0,7 |0,6.
в °'5-
I °'4
■е-
0,30,2-ОД-0
-г [СКР(г), СКР(2009)]
-о— г [СКР0-10), СКР(г)]
-Критическое значение г для
а = 0,05
О
^ ^ ^ # ^ / ^ ^ / ^ / # / /
Год I
Рис. 2. Некоторые корреляции между суммарными коэффициентами рождаемости за 19602009 гг. для 32 стран ОЭСР.
на второй план. На авансцену выдвинутся этнодемографические, этносоциальные и вызванные ими политико-демографические проблемы. Едва ли не важнейшая из них обусловлена нарастанием численности населения, относящегося к основополагающим западным ценностям равнодушно, если не враждебно.
Бывшие колониальные метрополии из государств-наций все больше превращаются в подобие империй, расположенных уже не по всему свету, а на территориях самих метрополий. Однако если в империях прошлого сосуществование различных ценностных и правовых систем было политически рациональным, то в новых условиях грозит потерей "национальной идеи", эрозией системы ценностей, скрепляющей западные общества. Британский премьер Д. Кэмерон заявил в этой связи о провале "государственног
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.