ГОСУДАРСТВО И ПРАВО, 2008, № 7, с. 32-38
ПРАВА И СВОБОДЫ ^^^^^^^^^^ ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА
РЕШЕНИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА И ПРАВОВАЯ СИСТЕМА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
© 2008 г. Б. Л. Зимненко1
30 марта 1998 г. Российская Федерация Федеральным законом "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней" ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. с изменениями, внесенными Протоколами к ней № 3, 5, 8 и дополнениями, содержащимися в Протоколе № 2, и Протоколы к ней № 1, 4, 7, 9, 10, 11 (далее - Конвенция), и с 5 мая 1998 г., с момента передачи ратификационных грамот Генеральному секретарю Совета Европы, указанная выше Конвенция и соответствующие Протоколы к ней стали обязательными для Российской Федерации . Более того, согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ данный международный договор стал частью правовой системы России.
Как известно, одна из особенностей данного международного договора о правах и свободах человека заключается в том, что для обеспечения соблюдения международно-правовых обязательств, принятых на себя высокими договаривающимися сторонами по Конвенции, был учрежден Европейский Суд по правам человека (далее - Суд). Следует отметить, что в ходе своей деятельности при рассмотрении межгосударственных дел и дел, основанных на индивидуальных жалобах, Суд принимает решения о приемлемости и постанов-
з
ления по существу . В связи с этим не только в теоретическом, но и в практическом плане возникают вопросы: какое место в правовой системе России занимают данные судебные акты, можно ли в настоящее время говорить о том, что решения и постановления Европейского суда по правам человека, принятые в отношении Российской Федерации, становятся источником внутригосударственного права России, иными словами, мож-
1 Профессор кафедры международного права Дипломатической академии МИД РФ, доктор юридических наук.
2 В соответствии со ст. 9 Протокола № 7 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод указанный Протокол вступил в силу для Российской Федерации 1 августа 1998 г.
3 Когда Европейский Суд по правам человека принимает су-
дебный акт о приемлемости жалобы, такой судебный акт именуется решением (англ. - decision). В случае, когда Судом выносится судебный акт по существу, такой судебный акт именуется постановлением (англ. - judgment) (ст. 45 Конвенции).
но ли говорить применительно к деятельности Суда о формировании прецедентного права в Российской Федерации?
Здесь необходимо подчеркнуть, что Конвенция наделила Европейский суд по правам человека компетенцией не только применять Конвенцию, но и осуществлять ее толкование (ст. 32 Конвенции), т.е. в рамках Совета Европы, под эгидой которого и была принята Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, право толковать и применять положения, содержащиеся в данном международном договоре, принадлежит исключительно Суду.
Как известно, при вынесении решения или постановления практически по каждому делу Суд для обоснования своей позиции ссылается на ранее вынесенные им (Судом) решения и постановления. В связи с тем, что к настоящему времени Европейский Суд по правам человека в отношении России рассмотрел по существу 22 дела, представляется возможным и необходимым привести выдержки из некоторых судебных актов, вступивших в силу для России на 1 января 2005 г.
Так, по делу Бурдов против Российской Федерации Европейский Суд по правам человека, констатировав, что несвоевременное исполнение судебного решения нарушает право на справедливое судебное разбирательство, сослался на постановление Суда от 19 марта 1997 г. по делу Hornsby v. Greece. Отметив, что по смыслу ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции "требование" о взыскании денежных средств, содержащееся в национальном судебном решении, включается в понятие "собственности", Европейский Суд по правам человека сослался на постановление от 9 декабря 1994 г. по делу Stran Greek Refineries and Stratis Andreadis v. Greece (п. 34, 40 постановления от 7 мая 2002 года по делу Бурдов против Российской Федерации)4.
По делу Калашников против Российской Федерации Суд для обоснования своей позиции по вопросу, насколько сроки предварительного и судебного следствий в отношении заявителя соот-
4 См.: Европейские правовые стандарты в постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации. Сборник документов. М., 2003. С. 682-683.
ветствовали критерию разумности (п. 1 ст. 6 Конвенции), сослался, в частности, на постановление Суда от 10 декабря 1982 г. по делу Corigliano v. Italy, а также постановление Суда от 24 ноября 1993 г. по делу Imbriosca v. Switzerland (п. 124 постановления от 15 июля 2002 г. по делу Калашников против Российской Федерации)5.
При рассмотрении дела Посохов против Российской Федерации Европейский суд, констатировав, что требование "законности", закрепленное в п. 1 ст. 6 Конвенции, распространяется не только на институциональную основу деятельности Суда, но и непосредственно на судей, осуществляющих правосудие, обратился к решению Суда по делу Buscarini v. San Marino от 4 мая 2000 г. (п. 37 постановления от 4 марта 2003 г. по делу
Посохов против Российской Федерации)6.
По делу Смирнова против Российской Федерации Суд, в частности, указал, что вопрос, являются ли сроки заключения лица под стражей разумными (п. 1 ст. 5 Конвенции), не может быть разрешен абстрактно, без оценки конкретных обстоятельств по делу. Продолжительное заключение под стражей может быть оправданно исключительно в том случае, когда по делу есть обстоятельства, имеющие общественное значение, которые, несмотря на презумпцию невиновности, обладают приоритетом над правом лица на личную свободу. Этими обстоятельствами могут быть, к примеру, реальная угроза обвиняемого, подсудимого скрыться от следствия, повлиять на ход следствия, а также угроза фальсификации доказательств, тайного сговора со свидетелями и т.д.
В постановлении от 24 июля 2003 г. по делу Рябых против Российской Федерации Европейский суд по правам человека подчеркнул, что п. 1 ст. 6 гарантирует каждому лицу, если речь идет о гражданских правах и обязанностях, право на рассмотрение его дела судом или трибуналом. Причем, право на доступ к правосудию, заключающееся в возможности возбудить судебную процедуру по гражданскому делу, является одним из элементов права на суд. Право на суд являлось бы иллюзорным, если бы правовая система государства -участника Конвенции позволяла не исполнять окончательное решение по делу в интересах одной из сторон. Было бы непостижимо, если бы п. 1 ст. 6, предусматривая критерии судебной процедуры - справедливость, публичность, законность, осуществление правосудия в разумные сроки, не гарантировал исполнение окончательного судебного решения. Толкование п. 1 ст. 6 таким образом, что данная статья касается только доступа к правосудию, осуществляемому с учетом вышеупомянутых критериев, привело бы к ситу-
5 См.: Росс. газ. 2002. 19 окт.
6 См.: Росс. газ. 2003. 8 июля.
ации, несовместимой с принципом верховенства права, который государства обязались соблюдать, ратифицируя Конвенцию. Для подтверждения данной позиции Европейский суд по правам человека сослался на постановление от 19 марта 1997 г. по делу Hornsby v. Greece (п. 55 постановления от 24 июля 2003 г. по делу Рябых против Российской Федерации). Более того, указанная правовая позиция была использована Судом вновь при рассмотрении по существу дела Тимофеев против Российской Федерации, когда Российская Федерация не исполняла на протяжении почти трех лет судебное решение о выплате компенсации за имущество, незаконно конфискованное вследствие осуждения заявителя (п. 40 постановления от 23 октября 2003 г. по делу Тимофеев против Российской Федерации).
Нельзя не обратить внимания на тот факт, что в постановлении по делу Рябых против Российской Федерации Европейский Суд по правам человека впервые в своей практике сформулировал правовую позицию, согласно которой право лица на суд было бы иллюзорным, если правовая система государства предоставляет возможность вышестоящему суду отменить окончательное и обязательное решение по делу на основании заявления государственного чиновника (п. 55-56 постановления от 24 июля 2003 г. по делу Рябых против Российской Федерации). Указанное обстоятельство необходимо принять во внимание, так как Европейский Суд по правам человека фактически дал негативную оценку надзорному порядку по гражданским делам, который, как известно, продолжает существовать в гражданском и арбитражном процессах России (гл. 41 Гражданского процессуального кодекса РФ, гл. 36 Арбитражного процессуального кодекса РФ).
В постановлении от 29 января 2004 г. по делу Кормачева против Российской Федерации, касающемуся неоправданной задержки в рассмотрении трудового дела, Европейский Суд по правам человека отметил, что именно на государстве лежит ответственность за организацию своей правовой системы таким образом, чтобы суды могли гарантировать каждому лицу принятие окончательного решения в течение разумных сроков, когда речь идет о гражданских правах и обязанностях. Государству предоставляются широкие возможности в отношении того, каким образом создать такую систему. Если государство позволяет судебному разбирательству продолжаться сверх разумных сроков, гарантируемых п. 1 ст. 6 Конвенции, не предпринимая каких-либо действий для исправления ситуации, то государство должно быть ответственно за такое упущение.
Как видно, при вынесении решения или постановления по делу Европейский Суд по правам человека для подтверждения, обоснования своей
позиции по делу ссылается на ранее принятые им решения и постановления, поэтому возникает справедливый вопрос, возможно ли в данном случае говорить о прецедентном праве Суда.
Известно, что родиной "судебного прецедентного права" является Великобритания. Под судебным прецедентом, в частности, понимаются решения высших судов, имеющие обязательную
7
силу для них самих и нижестоящих судов .
С. К. Загайнова применительно к правовой системе Великобритани
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.