научная статья по теме РЕСПУБЛИКА НЕ НУЖДАЕТСЯ В УЧЕНЫХ. ГИБЕЛЬ ЛАВУАЗЬЕ Физика

Текст научной статьи на тему «РЕСПУБЛИКА НЕ НУЖДАЕТСЯ В УЧЕНЫХ. ГИБЕЛЬ ЛАВУАЗЬЕ»

Республика не нуждается в ученых Гибель Лавуазье

И.С.Дмитриев

Имя Антуана Лорана Лавуазье (A.L.Lavoisier, 1743 — 1794), великого реформатора химии, ныне известно каждому образованному человеку. Ученый прожил яркую жизнь, которая трагически оборвалась решением Революционного трибунала, приговорившего его к смертной казни как члена Генерального откупа (о чем речь далее). В отечественной литературе советского времени (а за последние 20 лет новых биографий Лавуазье в России не издавалось) его участие в делах Генерального откупа оценивалось крайне негативно. Так, по словам Н.А.Фигу-ровского, Лавуазье разделял «свои силы, энергию и время между благородными занятиями наукой и темными финансовыми операциями, типичными для капиталистов, не стеснявшихся в выборе средств для умножения их богатств» [1. С.355].

Сейчас, когда история Французской революции коренным образом переосмысливается, настало время рассказать об этом трагическом эпизоде детальней и без идеологической предвзятости, с учетом дошедших до нашего времени литературных и архивных источников*.

* Краткая заметка о гибели Лавуазье публиковалась в «Природе». См.: Гельман ЗЕ. Жизнь г-на Лавуазье (Встречи с забытым). 1991. №11. С.125. — Примеч. ред.

© Дмитриев И.С., 2011

На всех стихиях человек — Тиран, предатель или узник.

А.С.Пушкин

Игорь Сергеевич Дмитриев, доктор химических наук, директор Музея-архива Д.И.Менделеева Санкт-Петербургского государственного университета, профессор факультета философии и политологии. Историк науки. Автор монографий, посвященных жизни и значению трудов И.Ньютона, Г.Галилея, Н.Коперника, Д.И.Менделеева, а также прошлому и настоящему квантовой химии, истории создания коксобензольной промышленности в России и др.

«Союз ума и фурий»

В письме Б.Франклину (B.Franklin, 1706—1790) от 2 февраля 1790 г. Лавуазье, касаясь политической обстановки во Франции, отмечал: «Мы считаем ее [революцию. — ИД.] уже совершившейся, и совершившейся бесповоротно. Существует, впрочем, весьма слабая аристократическая партия, которая делает тщетные усилия. Партия демократическая имеет на своей стороне и численность, и философию, и ученых. Люди умеренные, сохранившие хладнокровие в этом всеобщем брожении, полагают, что обстоятельства нас завели слишком далеко, и весьма печально, что пришлось вооружить народ и всех граждан. Они же полагают, что весьма неполитично давать власть в руки тем, кто должен повиноваться...» [2. С.270].

Тревожные предчувствия не обманули Лавуазье. Самые драматические события были впереди, но в 1790-м, да и в следующем году многим казалось, что революция завершилась или вот-вот завершится. Однако они ошибались. Ошибался Людовик XVI, заявивший в день роспуска Учредительного собрания, принявшего окончательный текст конституции: «Наступил конец революции!», ошибались твердившие о том же фейяны (конституционные монархисты), которых вполне устраивала Конституция 1791 г., ошибались и многие другие, надеявшиеся на скорейшее восстановление во Франции спокойствия и порядка. В государстве оставалось еще слишком много недовольных.

Видимо, это общая тенденция глубоких социальных переворотов — радикализация позиций части политических сил (как правило, левых) после первой серьезной победы над ancien régime, до-

Антуан Лорана Лавуазье. Гравюра Марии Рене Женевьевы Броссар де Белье (Marie Renée Geneviève Brossard de Beaulieu) по рисункам, возможно, сделанным ею же при жизни ученого. Гравюра была передана М.Броссар де Белье в дар Институту Франции 9 марта 1806 г. Некоторые авторы полагают, что рисунки, послужившие основой этой гравюры, были сделаны во время пребывания Лавуазье в заключении.

ставшейся зачастую малой кровью. Именно после того как Долгий парламент наконец созван, Бастилия пала, а Зимний дворец взят, дальнейшая политическая борьба приобретает кровавую остроту и настает, если воспользоваться терминологией О.Бисмарка, время революционных проходимцев, пришедших на смену гениям и фанатикам революции, время носителей эксклюзивного знания путей к всечеловеческому счастью. Тогда-то и начинаются кризисные годы для интеллектуальной жизни нации.

Главные политические силы (монтаньяры, жирондисты) были полностью поглощены войной друг с другом. В результате страна оказалась в тисках жесточайшего и всеохватного кризиса, из которого можно было выйти только введением чрезвычайных мер. В тяжелой ситуации — рост народного недовольства, плюс мятеж в Вандее, плюс угроза иностранной интервенции и реставрации монархии, плюс грызня за власть в Конвенте, плюс двоевластие (Коммуна — Конвент) — законодатели отходят от либеральных принципов и усиливают централизацию управления. Перед лицом опасности иностранного вторжения и восстания в Вандее многие депутаты решаются голосовать за крайние революционные меры.

6 апреля 1793 г. учрежден Комитет общественного спасения (Comité de Salut public). Комитет должен был состоять из 9 человек (с 30 мая 1793 г. он был расширен до 12 членов), избираемых Конвентом из своих рядов. Заседания Комитета должны были проходить тайно, а решения исполняться немедленно. Фактически Комитет стал главным контролирующим и распорядительным органом Республики.

Между тем обострилась фракционная борьба в самом Конвенте. Якобинцы открыто обвиняли жирондистов в измене, натравливая на них плебс. В самом конце мая 1793 г. обстановка в Париже накалилась до предела. Вечером 30 мая комиссары большинства секций объявили столицу в состоянии восстания. Путь к гражданской войне и активизации иностранной интервенции был открыт, а вместе с тем был открыт путь к установлению «революционного порядка управления», т.е. якобинской диктатуры, основанной на «организованном терроре».

Когда началась «эпоха террора»? Разные авторы указывают различные даты, но бесспорно одно: машина государственного террора начала набирать обороты с весны 1793 г. 10 июля был переизбран Комитет общественного спасения, его фактическим лидером с 27 июля стал Робеспьер. Кроме Неподкупного в состав Комитета вошли многие примечательные люди. Например, Жан-Мари Колло д'Эрбуа (J.-M.Collot d'Herbois, 1749— 1796), в прошлом актер и драматург, в котором Революция открыла патологическую страсть к насилию (к примеру, он заменил обычную практику гильотинирования расстрелом картечью, объяснив, что так быстрее и... гуманнее). Колло проявил поразительную политическую прозорливость и расторопность, он вовремя покинул ряды жирондистов, потом изменил эбертистам, а затем активно выступил против Робеспьера накануне переворота 9 термидора.

Другой гигант революционной мысли — М.Эро де Сешель (M.J.Hérault de Séchelles, 1759—1794), аристократ, известный своим распутством (даже на фоне весьма легкомысленной жизни французской аристократии накануне Революции), автор брошюры «Теория амбиций», этого манифеста веселого эгоизма, вышедшего накануне взятия Бастилии и начинавшегося словами: «Надо отказаться от предрассудков и законов! Надо развивать и искусно восславлять свой собственный ум и гений, расширяя в то же время сферу своих чувств и мыслей и помещая свою душу в центр Вселенной» [3. P.3]. (Впрочем, Эро слишком увлекся своими чувствами и мыслями и перестал следить за чувствами и мыслями своих коллег по Комитету общественного спасения, в результате чего пострадала голова — он погиб на гильотине 5 апреля 1794 г. вместе с Дантоном и другими жирондистскими лидерами). Наконец, следует упомянуть и о Л.А. де Сен-Жюсте (L.A.L. de Saint-Just, 1767—1794), авторе ан-

тикатолической, антимонархической и порнографической поэмы Organt (1789), который с сентября 1786-го по март 1787 г. просидел в исправительной тюрьме за то, что ушел из дома, прихватив с собой немного серебра своей матери-вдовы, и который впоследствии стал идеологом террора. Эти и другие поклонники Декларации прав человека и гражданина (где, в частности было сказано, что «свободное выражение мыслей и мнений есть одно из драгоценнейших прав человека») стали убивать людей за их политические и религиозные взгляды, а зачастую просто по подозрениям и наветам, убивать без суда (или устраивая комедию суда) и без жалости, ибо, как заявил Робеспьер, «милосердие — это варварство».

При этом Комитет взял на себя функции не только исполнительной, но частично и законодательной власти. Декретом Конвента от 5 сентября 1793 г. террор был поставлен в порядок дня. В ответ на требования хлеба Робеспьер обвинял низы в контрреволюционности, а Дантон обещал начать репрессии. И они начались: 16 октября казнили Марию-Антуанетту, 31 октября на гильотине оказались 22 лидера Жиронды и т.д., и т.д. Более того, Сен-Жюст предложил также карать равнодушных и пассивных. Но продовольствия от этого больше не стало, наоборот, и в октябре пришлось вводить хлебные и мясные талоны.

17 сентября 1793 г. Конвент принимает Закон о подозрительных (Loi de suspects), который предписывал брать под арест и содержать в тюрьме (за их собственный счет) всех лиц, признанных «подозрительными». Автор этого закона, якобинец Мерлен из Дуэ (PhAMerlin de Douai, 1754—1838; по прозвищу Мерлен Подозрительный), дал потрясающий комментарий к своему законопроекту: «Подозрительными должны считаться все те, кто <...> чем бы то ни было навлекли на себя подозрение». Фактически этот закон позволял арестовать любого и на любом основании. К примеру, известный математик и философ маркиз Кондор-се, в Конвенте примыкавший к жирондистам, несколько месяцев скрывался у вдовы скульптора Верне от преследований якобинцев, заочно приговоривших его 3 октября 1793 г. к смертной казни. В марте 1794 г., не желая более подвергать смертельному риску укрывающих его друзей, он вышел на улицу и несколько дней скитался в окрестностях Парижа. Однако вскоре Кондорсе был арестован по доносу одного каменщика, которого насторожило, что встреченный в кабачке незнакомец читает Горация и имеет носовой платок из тонкого батиста.

Главным врагом революционеров была аристократия. Причем термин «аристократия» понимался довольно широко. Аристократами считались все, кто в силу своего происхождения, состояния, связей, таланта или заслуг стоял хоть не

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком