ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, 2015, том 85, № 2, с. 178-180
В МИРЕ == КНИГ
DOI: 10.7868/S0869587315020115
У. Лагерквист. Периодическая таблица и упущенная Нобелевская премия.
Под ред. Э. Норрбю*. Научные редакторы русского издания: В.Х. Хавинсон (Россия), М. Тендлер (Швеция). Пер. с англ. Е.О. Казей. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2014. 144 с.; илл.
Автор книги обратился к обсуждению того, что он считает огромной несправедливостью, совершённой в своё время по отношению к Д.И. Менделееву: отказу в присуждении ему Нобелевской премии в области химии в 1905, а затем в 1906 г. Погрузившись в архивные материалы Шведской королевской академии наук, касающиеся номинаций на премию, Лагерквист выясняет, в чём состояли критерии её присуждения, а также показывает, насколько эмоциональные, а часто и предвзятые аргументы в пользу или против кандидатов приводились противоположными сторонами. По его мнению, "такова уж природа Нобелевской премии, что всегда будут достойные кандидаты на её получение, которые так и не получат ожидаемого признания" (с. 123). Одним из таких кандидатов и был Менделеев.
Прежде чем перейти непосредственно к книге, мы считаем уместным привести высказывание академика С.И. Вавилова, который в докладе 10 февраля 1934 г. по случаю 100-летнего юбилея Д.И. Менделеева следующим образом охарактеризовал масштабы его творчества: "Гений Д.И. Менделеева некоторыми чертами своими родственен Леонарду, Лейбницу, Ломоносову и Гёте... Статьи по химии и физике переплетаются в странной броуновской пляске с вопросами технологии, горного и нефтяного дела, материалами по спиритизму, метеорологией, экономическими исследованиями и заметками о живописи. Этот универсализм не выродился в дилетантство, удивительным образом он сочетался с обстоятельностью, практичностью и обязательной оригинальностью" (уп, к — краткое предисловие к русскому изданию).
Книга У. Лагерквиста посвящена, во-первых, позиции Нобелевского комитета в вопросе о присуждении премии Д.И. Менделееву и, во-вторых, истории атомистического учения, её завершаю-
* Норрбю Эрлинге — в прошлом генеральный секретарь Шведской королевской академии наук, член Нобелевского комитета и председатель Нобелевской ассамблеи, в настоящее время — лорд-камергер Королевского двора Швеции и хранитель архива Нобелевского комитета.
щей главы — открытия Периодического закона. Лагерквист был членом Шведской королевской академии наук и членом Нобелевского комитета по химии, имел доступ ко всем протоколам заседания комитета 1905 г. и решающего заседания 27 октября 1906 г., когда кандидатура Д.И. Менделеева не получила поддержки. Автора в равной степени волнуют достоинство и честь Нобелевского комитета, а также допущенная несправедливость в отношении создателя Периодической таблицы химических элементов. Изложение материала специалистом в области истории химии временами напоминает протокол следователя. Возникает ощущение едва ли не детективного романа.
Настоящая публикация Лагерквиста (1926— 2010) является последней в его литературной биографии. Вполне возможно, что он воспринимал этот труд как своего рода нравственный долг перед историей. Автор не скрывает горечи по поводу решения комитета, подчёркивая, что то был "не самый славный день в истории академии, можно даже назвать её нравственным падением" (с. 121).
Сто лет спустя научная общественность внесла коррективы в это решение, имя Д.И. Менделеева появилось в Периодической таблице — элемент под номером 101. Лагерквист стремится обрисовать картину глазами современников, членов тогдашнего Нобелевского комитета, а также заново осмыслить ход развития атомистической гипотезы, её завершающего звена — Периодической таблицы химических элементов.
Книга открывается обращением к философской концепции атомов времён античности, к именам Демокрита, Эпикура и Лукреция. Далее следует краткое описание жизни и научных достижений учёных-атомистов, заложивших основу современной химии. Упоминаются Дж. Бруно, Р. Бойль и великие химики ХУШ—ХГХ столетий Дж. Дальтон, Ж. Гей-Люссак, А.Л. Лавуазье, Я. Берцеллиус, А. Авогадро. Этот период истории был подытожен знаменательным съездом в Карлсруэ в 1860 г. и эпохальным докладом
В МИРЕ КНИГ
179
С. Канниццаро в последний день его работы. Д.И. Менделеев и Ю.Л. Мейер были участниками съезда, мысль о связи атомных весов с химическими свойствами элементов уже начала овладевать их сознанием. Автор книги останавливается на важнейших этапах жизни Д.И. Менделеева и Ю.Л. Мейера, обращает внимание на их идею создания новых пособий по химии, натолкнувших на систематизацию материала, что предшествовало гипотезе о периодическом изменении свойств химических элементов.
Лагерквист отмечает, что многие коллеги в России в своё время критиковали Д.И. Менделеева за склонность к умозрительным заключениям. В этой связи он напоминает, что доклад "Соотношение свойств и атомных весов элементов" был произнесён от имени учёного на заседании химиков в марте 1869 г., так как Дмитрий Иванович был занят инспекционной поездкой, касающейся сыроварения, в сельских областях. Не упущены моменты взаимного влияния идей Д.И. Менделеева и Ю.Л. Мейера, равно как и их взаимоотношений, в текст включён параграф "Соперничество в борьбе за признание". Главная роль в великом открытии безоговорочно отдана Д.И. Менделееву: "Он проявил больше научной мысли и воображения, чем Мейер, и больше смелости в своих заключениях и прогнозах" (с. 48). Последняя фраза основана в том числе и на детальном анализе истории открытия элементов скандия, галлия и германия.
Лагерквист подчёркивает широту интересов Д.И. Менделеева и упоминает, в частности, об исследованиях по разреженным газам и гипотезу о существовании мирового эфира. Здесь необходимо добавить, что Дмитрий Иванович был достаточно самокритичен в отношении этих своих первоначальных воззрений и работ, о чём с полной откровенностью высказался в 1902 г. в брошюре "Попытка химического понимания мирового эфира" (1905) и в комментариях к этой работе. "Должно говорить не об невесомом эфире, а только о невозможности его взвесить", и далее: "Уже с 70-х годов у меня назойливо засел вопрос: что же такое эфир в химическом смысле? Он тесно связан с периодическою системою элементов... но только нынче я решаюсь говорить об этом" (с. 8). Тема эфира волновала Д.И. Менделеева в течение всей его творческой жизни и во многом влияла на изменение тематики исследований. Разумеется, эфир физиков XIX в. — это далеко не тот эфир, о котором пишут в XX в.
И всё же нельзя не поразиться отдельным мыслям в упомянутой брошюре, например: "Эфиру не только можно, но и должно приписывать свою температуру, и она, очевидно, не может быть равной температуре абсолютного нуля" (с. 30).
Невольно припоминается реликтовое излучение и нынешняя его температура 2.7 К. Д.И. Мен-
делеева волнуют и космические проявления мирового эфира. Об этих "увлечениях" Лагерквист пишет с нескрываемым чувством досады, имея в виду возникшие отсюда "трудности" Нобелевского комитета. Тем не менее мысль о "Gedanken Materie" — материи, лишённой химических взаимодействий, но обладающей силой притяжения, — кажется созвучной воззрениям XXI в. в плане натурфилософских построений. Не перешагнул ли Д.И. Менделеев в данном вопросе через столетие?
В разделе книги "Неожиданная поддержка Периодического закона" приводится история открытия инертных атомов. Нобелевская премия по химии в 1904 г. была присуждена Уильяму Рам-заю с формулировкой "в знак признания вклада в открытие инертных газообразных элементов в воздухе и определения их места в Периодической системе элементов". Эта формулировка носила двойственный характер: с одной стороны, в ней содержится признание Периодического закона, с другой — звучит своего рода упрёк. Автор Периодической таблицы не предвидел появление в ней нулевого периода, что и было использовано в дальнейшем некоторыми членами Нобелевского комитета как некий аргумент "против". Многие современники придерживались прямо противоположной точки зрения. Таблица натолкнула на поиски новых элементов. Напомним, что Рамзай первоначально открыл аргон, затем — гелий и уже потом предположил, что между ними (таблица Д.И. Менделеева!) существует ещё один инертный атом — это открытый позднее неон. Затем последовало открытие (вновь Периодическая таблица) криптона и ксенона. Заметим, что открытие инертных атомов было встречено самим Д.И. Менделеевым с величайшим энтузиазмом, в том числе как путь познания свойств мирового эфира. Лагерквист отмечает, что многие современники Д.И. Менделеева и Ю.Л. Мейера не очень-то ясно понимали значимость Периодического закона, лишь сложившаяся позднее модель строения атомов по Э. Резерфорду и новый взгляд на движение электрона по Н. Бору (Нобелевские премии соответственно 1908 и 1913 гг.) утвердили атомистическое учение.
Нить изложения в книге возвращается далее к основной теме: решение Нобелевского комитета. Автор описывает историю создания Шведской королевской академии наук, существенный её вклад в развитие естествознания, вспоминает имена таких видных её представителей, как К. Линней, Й. Берцелиус, С. Аррениус, Я.Г. Вант-Гофф и другие.
Представляет интерес дискуссия членов Нобелевского комитета в 1906 г., когда в составе номи-нантов оказались Д.И. Менделеев и Анри Муас-сан. Об этом рассказывается в разделе "Электрическая печь, или Периодический закон элементов".
ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК том 85 № 2 2015
6*
180
В МИРЕ КНИГ
Чаша весов склонялась первоначально в пользу Муассана. Подробное описание дискуссии сопровождается репликой: "Члены комитета достаточно часто выражали несогласие друг с другом", и это приводило "к жарким дебатам" (с. хш). Мнение Лагерквиста сводится к тому, что в глазах членов комитета теоретические и философские взгляды Д.И. Менделеева были слишком неординарными. Об этом свидетельствует заключительная фраза раздела: ".Волна тысячелетий истории химии захлестнула Дмитрия Ивановича, и он пал жертвой воспоминаний о таких исследователях, как Парацельс, а также алхимики с их необузданной фантазией о магиче
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.