ПСИХОЛОГИЧЕСКИМ ЖУРНАЛ, 2004, том 25, № 4, с. 122-124
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ A.B. БРУШЛИНСКОГО "ПСИХОЛОГИЯ СУБЪЕКТА". СПб.: Алетейя, 2003
История психологической науки такова, что в течение всего достаточно небольшого периода ее самостоятельного становления и развития перед учеными-исследователями возникали вопросы, которые в большей или меньшей степени рассматривались как дискуссионные, т.е. такие, о которых можно спорить, но которые не имеют единственно правильного решения, оно - альтернативно. Наиболее сложными представлялись: проблема соотношения биологического и социального, проблема механизмов возникновения и развития психики, вопросы детерминации психического, роль внешнего и внутреннего в развитии психики, опо-средствованность знаком, деятельностная опо-средованность и прочее.
В монографии A.B. Брушлинского большинство из этих вопросов рассматриваются в контексте различных парадигм - культурно-исторической, деятельностной и субъектно-деятельностной, которые многими начинающими психологами неверно трактуются как идентичные. Автор настойчиво, остро и одновременно корректно и бережно оценивает способность каждой из них адекватно решать поставленные методологические, т.е. принципиально важные для теоретического и эмпирического исследования проблемы, руководствуясь не принципом конъюнктуры, а нормативами истинного научного исследования.
Ставшее привычным для профессионального слуха положение о психическом как процессе имеет, с моей точки зрения, прямое отношение к предмету психологии. Оно определяет теоретические гипотезы и задачи, формирует представление о закономерном изменении психической реальности, задает границы безмерному тестированию. A.B. Брушлинский буквально настаивает на понимании психического как процесса, аргументируя это положение непрерывностью взаимодействия субъекта с объектом, в ходе которого человек определяется и переопределяется.
Одним из самых проблемных вопросов психологии был и остается вопрос о соотношении социального и биологического, общественного и индивидуального. В психологии, пишет A.B. Брушлинский, эта формула представлена в виде принципа -от социального к индивидуальному, как будто существует простое правило, по которому исходно непсихическая деятельность становится вдруг психической. Это "вдруг" и является проблемным
местом в ряде концепций социальной детерминации психического. A.B. Брушлинский, оставаясь весьма корректным в оценках и формулировках, специально подчеркивает, что механизм интери-оризации действительно является одним из оснований развития психики, но его не следует использовать в качестве приема, объясняющего ее возникновение. Традиционно, говорит A.B. Брушлинский во второй главе монографии, формула от социального к индивидуальному трактуется в виде принципа от внешнего к внутреннему, лежащего в основе механизма интериоризации. Согласно этой теории, под влиянием воздействий у ребенка начинается внешняя деятельность, а в результате ее порождается психическое. Aвтор возражает против такой простой механики, не учитывающей постоянную регуляцию внутренними условиями внешних воздействий. Основываясь на результатах современных исследований в области пре- и перинатального развития младенцев, он указывает на то, что "любые действия всегда в своем составе имеют хотя бы простейшие психические явления", а младенец уже изначально является социальным, поскольку он - человеческое дитя.
Признавая необходимость усвоения человеком норм и духовных ценностей, автор отмечает, что "никто не обладает абсолютной истиной, навязывая те или иные взгляды", поэтому процесс взаимодействия воспитателей и воспитуемых следует трактовать не столько как воздействие, предполагающее прямое усвоение и присвоение, сколько как сотворчество, основанное на освоении и созидании.
B решении многих принципиально важных для психологии проблем A.B. Брушлинский остается на позициях исследователя, критично относящегося к жесткой дихотомии и альтернативности. Практически в любой главе содержится обоснование необходимости сочетания разных по своей природе процессов в виде сотворчества, целостного системного раскрытия специфической активности человека во всех видах взаимодействия с миром. Этот тезис относится и к проблеме внешнего и внутреннего, и к вопросу о низших и высших психологических функциях, и к проблеме объективного и субъективного, природного и социального. «B психике человека нет ничего, что было бы только природным; вопреки широко распространенной точке зрения даже на высших
РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ A.B. БРУШЛИНСКОГО "ПСИХОЛОГИЯ СУБЪЕКТА" 123
этапах духовного развития личности психическое не перестает быть природным и не становится "чисто" социальным. Оно сохраняет в себе их органическое единство, поскольку эти высшие уровни природного возникают и эволюционируют лишь в ходе антропогенеза, а затем на соответствующих стадиях исторического и индивидуального развития людей» (с. 64-65).
Одним из существенных вопросов психологии, по мнению A.B. Брушлинского, остается проблема деятельности и ее включения в предмет психологии. B монографии она обсуждается и в связи с историей появления термина "деятельность" в психологии, и в связи с разным ее пониманием С.Л. Рубинштейном и А.Н. Леонтьевым, и в контексте обучения и опосредствования. Последний вопрос систематизирует практически весь "дея-тельностный" и исторический материал, поскольку касается различных отечественных и зарубежных школ. B этот вопрос включаются и очень интересные данные об опосредствованности как философской категории, разработанной еще Гегелем, которая означает определение понятия через раскрытие его отношения к другому понятию, позитивные и критические оценки культурно-исторической концепции Л.С. Выготского, данные М. Коулом прежде всего по вопросу речевого, знакового опосредствования, суждения о роли субъекта в процессе опосредствования. Все эти многочисленные вопросы подробно обсуждаются в монографии и, как мне представляется, могут быть выражены такой фразой: "Гипертрофия (абсолютизация) средств и прежде всего словесных знаков как главных или даже единственных оснований психического развития человека уводит в сторону от теории (изначально практической) деятельности, а тем более от субъектно-деятельностной концепции. Абсолютизация таких средств приводит к подмене ими субъекта деятельности, а потому последняя становится невозможной" (с. 153-154). И далее. "Изучение того, как человек использует те или иные средства (орудия и т.д.) совершенно недостаточно для адекватного исследования деятельности, ибо последняя никак не сводится к такому использованию" (с. 155).
Формирование и развитие психики, обучение и усвоение, активность и пассивность обучающегося и обучающего, изучавшиеся в различных отечественных концепциях, практически напрямую связаны с фундаментальной проблемой субъекта деятельности. По существу, столкновение различных мнений происходит из-за разности понимания того, является ли "собственное" исходным либо производным? A.B. Брушлинский утверждает, что "собственное" исходно, тем самым возражая В.В. Давыдову, согласно которому "собственное" производно. Думается, что в этом состоит принципиальная разница между двумя отечествен-
ными школами и парадигмами - деятельностной и субъектно-деятельностной - именно в том, какое место в процессе и психической регуляции деятельности отводится субъекту. По Брушлинско-му, психика нематериальна, она "существует только как важнейшее качество субъекта (...) и поэтому в разных системных связях выступает как идеальное, душевное, духовное и т.д." (с. 49).
Проблема субъекта, которой собственно и посвящена монография, занимает в работе центральное место. Она систематизирует все фундаментальные вопросы, обсуждаемые в книге, начиная с того, насколько сама постановка проблемы субъекта в психологии - в тоталитарном обществе могла быть адекватной, и заканчивая вопросами продуктивного и репродуктивного мышления. На вопрос о постановке проблемы субъекта в психологии A.B. Брушлинский не дает однозначного ответа. Он полагает, что политика тоталитарного общества не признавала любых форм собственной активности личности, которые выходили бы за пределы "социального воздействия" и "усвоения", но не могла вовсе остановить или устранить развитие научной мысли. Динамика, безусловно, была и состояла, в частности, в том, что часть научного мира стала ориентироваться на субъект-но-деятельностный подход, на гуманистическую трактовку человека как субъекта, которая помогала "целостно, системно раскрыть его специфическую активность во всех видах взаимодействия с миром" (с. 58).
Разработка проблемы субъекта начинается с его определения, а затем и толкования в контексте "субъективное-объективное" (глава 1). Далее она раскрывается при обсуждении проблемы формирования и развития психики (главы 2 и 6), непосредственного и опосредованного (глава 5), активности и реактивности (глава 4), репродук-тивности и продуктивности (глава 7). В целом можно сказать, что в любом из этих вопросов был найден адекватный поворот от решения проблемы "без субъекта" к решению с помощью субъекта, а точнее сказать - "самим субъектом". "На этом высшем уровне саморегуляции наглядно-чувственные сигналы уже не сами по себе как бы автоматически регулируют свою активность человека в обход субъекта, а именно субъект с помощью своего мышления, совести и т.д. раскрывает вначале отнюдь не очевидное значение сенсорно-перцептивных данных и понятийных конструкций, сознательно стремится получить все новые данные и обосновать, доказать истинность все более сложных умозаключений" (с. 139).
А.В. Брушлинский утверждает, что еще не все авторы начинают признавать и изучать человека как субъекта, поскольку "путь от несубъектной психологии к субъектной очень труден" (с. 158),
124
ХАРЛАМЕНКОВА
но история развития психологии показывает, что он возможен.
B этом смысле монография интересна и с исто-рико-психологической точки зрения. B ней дается подробный анализ отдельных концепций (например, М. Коула, B.B. Давыдова и др.), упоминаются работы отече
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.