Исторические портреты
© 2008 г. А. Н. АНДРЕЕВ*
РУССКИЙ ИЕЗУИТ А.Ю. ЛАДЫЖЕНСКИЙ: НЕИССЛЕДОВАННАЯ СТРАНИЦА
В ИСТОРИИ РУССКОГО КАТОЛИЦИЗМА XVIII СТОЛЕТИЯ
В XVIII в. в России значительно активизировалась деятельность римско-католической Церкви, что способствовало увеличению в стране числа католиков1. Римская Церковь проводила не только пастырскую, но также образовательную, культурно-просветительскую и даже запрещенную законом миссионерскую работу. Вследствие расширения контактов русского общества с представителями католической религиозной традиции (в частности, с католическим духовенством) в XVIII в. часть дворянства и православного духовенства стала все более ориентироваться на образцы западной духовной культуры. Переходы отдельных представителей русского дворянства из православия в католицизм в XVIII в. случались сравнительно редко, но они заслуживают пристального внимания со стороны ученых, поскольку предваряют массовое увлечение католическими идеями в следующем, XIX столетии. В историографии неоднократно отмечалось, что европеизация высших слоев русского общества способствовала тому, что «некоторые русские фамилии заразились как бы модой и воплощали свои западнические симпатии в форме личного конвертизма в католичество»2.
Правительство Российской империи в течение всего XVIII столетия стремилось законодательно оградить своих подданных от католического или какого-либо другого инославного влияния. Запреты на переходы из православия в любое другое вероисповедание были не просто декларативными, а реально действующими. Ярким примером преследований за католический конвертизм служит комплекс делопроизводственной документации Святейшего Синода, связанный с сознательным принятием католичества русским дворянином Алексеем Юрьевичем Ладыженским, ставшим впоследствии монахом иезуитского Ордена. Судьба иезуита А.Ю. Ладыженского представляет существенный интерес не только для исследователей, занимающихся историей католичества и вопросами межконфессиональных отношений в России, но и для специалистов в области религиозной политики Российского государства.
О переходе Ладыженского в католичество и вступлении его в Орден иезуитов кратко упоминали многие историки, касавшиеся вопросов взаимоотношений россиян с ино-славными Церквами3. Однако практически все исследователи лишь ограничивались констатацией факта вероотступничества Ладыженского. Исключением является лишь статья А.В. Флоровского, основанная на некоторых документах архива Святейшего Синода и зарубежных иезуитских источниках4. Однако и она не отличается полнотой изложения существующих фактов. Поскольку жизненный путь Ладыженского до сих пор подробно не освещался, его судьба остается окутана тайной. Известный русский иезуит XIX столетия князь И.С. Гагарин (1814-1882), выступивший первым исследователем биографии Ладыженского, свое повествование о трагической судьбе русского дворянина-католика заканчивал изложением обстоятельств его ссылки в Сибирь. При этом дальнейшая судьба Ладыженского, по признанию самого Гагарина, оказывалась
* Андреев Александр Николаевич, кандидат исторических наук, доцент Южно-Уральского государственного университета.
в плену догадок: «Что стало с Ладыженским потом? Упорствовал ли он до конца? Умер, исповедуя свою веру, или же уступил под воздействием сурового климата, дурного обращения и изоляции? Быть может, мы когда-нибудь об этом узнаем. Исследования, которые в настоящее время проводятся в российских архивах и во всех других хранилищах старинных документов, обещают нам, безусловно, многочисленные открытия. Будем надеяться, что однажды у нас будут подлинные и точные сведения о кончине священника Алексея»5. Многие вопросы, поставленные Гагариным, успешно решаются современной наукой на базе отечественных архивных материалов. Однако еще и сейчас в статьях, размещаемых на католических интернет-сайтах, можно встретить ложную информацию об одном из первых русских иезуитов. Например, М. Фатеев, основываясь на ежегодниках Ордена иезуитов, утверждает, что Ладыженский не отрекся от своей католической веры и «остаток жизни провел в Сибири, где и скончался в 1757 г.», хотя ежегодники Общества Иисуса упоминают его среди живых вплоть до 1760 г.6 Ю. Дремлюг также полагает, что Ладыженский умер после 20-летней ссылки солдатом в Тобольске, так и не отрекшись от своей веры7. Данные утверждения не соответствуют действительности, поскольку архивные документы ясно показывают, что Алексей Ладыженский после многих испытаний возвратился к православию, принял постриг и умер монахом не в Сибири, а в Благовещенском монастыре Нижнего Новгорода.
Ладыженский принадлежал к древнему дворянскому роду, восходящему к некоему Облагине (Oblaguinia), выходцу из Швеции, «мужу честну», прибывшему в Россию в 1375 г. и поступившему на службу к Дмитрию Донскому. Потомками Облагине считаются представители многих известных дворянских фамилий - Глебовы, Ададуровы, Клементьевы и др.8 Непосредственным родоначальником фамилии Ладыженских (Ло-дыженских), ставшей известной лишь в XVII в., выступил Еропкан Афанасьевич Ладыженский9. В течение XVII в. многие члены этой фамилии служили воеводами в различных уездных городах - Ельце, Курске, Вязьме, Новосиле, Вологде и др. Среди них особенно прославились Иван Давыдович, бывший воеводой в Валуйках и Ельце (соответственно в 1604 и 1608 гг.), и его брат Леонтий Давыдович - посланник в Крыму времен Бориса Годунова10. Видным представителем рода Ладыженских являлся также Абросим Иванович, сын Ивана Давыдовича, белгородский воевода и дипломат эпохи Михаила Федоровича, участвовавший в избрании первого Романова на царство. В 1617 г. Абросиму Ивановичу было пожаловано подмосковное село Знаменское-садки, ставшее родовой вотчиной Ладыженских. Кроме того Ладыженским принадлежало подмосковное село Коньково11. В конце XVII в. Ладыженские были приближены ко двору -Федор Абросимович Ладыженский и его сын Георгий стали думными дворянами и служили при дворе царей Федора и Ивана Алексеевичей12. Отмечу, что некоторые представители фамилии Ладыженских отличались тягой к монашеской жизни. Так, например, один из Ладыженских в начале XVII в. основал монастырь в Серпухове, где и окончил свои дни; в 1722 г. сержант Санкт-Петербургского гарнизонного полка Алексей Иванович Ладыженский усиленно хлопотал о пострижении своей жены, добровольно подавшей по этому поводу челобитную в Духовный приказ13; в середине XIX в. Екатерина Васильевна Ладыженская являлась настоятельницей Дивеевской женской общи-ны14.
В сообщении кабинет-министров А.И. Остермана, П.И. Ягужинского и князя A.M. Черкасского, переданном 15 марта 1736 г. в Святейший Синод, говорилось, что русский дворянин А.Ю. Ладыженский в самом начале XVIII в. обучался у московских иезуитов, где уже тогда, по всей видимости, испытал влияние католичества15. В 1710 г. Ладыженский был отправлен «в европейские христианские государства для обучения всяких наук» (27 июня 1710 г. ему была выдана соответствующая проезжая грамота)16. В дальнейшем Ладыженскому вменялось в вину то, что, находясь в Европе «для обучения», он оставил «закон православный греческого исповедания» и «принял римский»17.
Факт обучения Ладыженского у московских иезуитов подтверждается различными исследованиями и источниками18. В начале XVIII столетия (с 1700 по 1719 гг.) в Москве
функционировала лишь одна иезуитская школа - пансион Франциска Эмилиана (Милана) и Иоанна Бирулы, миссионеров из чешской орденской провинции19. Об обучении Ладыженского Эмилианом и Бирулой, а также о крепких духовных связях Ладыженского с московскими и петербургскими иезуитами, свидетельствует его переписка из Варшавы и Рима с иезуитами в России, а также переписка московских патеров с орденским начальством. Письма до нас не дошли, но сам факт переписки неоднократно упоминается в документах. (Например, в одном из источников, хранящихся в РГАДА, говорится, что 15 октября 1718 г. «езувит Франциск Милан» писал в Санкт-Петербург «езу-виту Михаэлю Энгелю», «удивляяся на его письмо, будто Ладыженской в Варшаве обретаяся оканчивает свои науки, чему бы он не верил, понеже помянутой езувит недавно с Риму письмо получил, что Ладыженской в Риме обретается и впредь там же пребывать будет»)20.
О конфессиональном влиянии московских иезуитов на Ладыженского свидетельствует также секретная переписка патеров Ордена, открытая в ходе ареста иезуитов и приложенная к делу об их высылке из России 17 апреля 1719 г. Католические священники в первой половине XVIII столетия не случайно упорно именовали себя «миссио-нариями» - они были убеждены в том, что находятся в России не только для окормле-ния уже существующих католических общин, но также для распространения римской веры. Так, например, Франциск Эмилиан в 1718 г. в письме к Михаилу Энгелю поздравлял его с «превращением овцы погибшей» и высказывал пожелание: «многих да подаст Бог в его сети»21. На допросе Энгель показал, что речь шла о каменщике лютеранского вероисповедания Шеле, служителе в доме светлейшего князя А.Д. Меншикова, которого вместе с семьей удалось обратить в католицизм, однако этот факт остался непроверенным22. Из писем же следует, что под «овцой погибшей» подразумевался именно Ладыженский23.
После отъезда из России в 1710 г. следы Ладыженского обнаруживаются сначала в Варшаве, затем в Риме. Вероятной датой приезда Ладыженского в Рим следует считать
1718 г. Сначала он был послушником в Варшаве и Риме, а затем, окончив новициат, приступил к обучению в иезуитской коллегии (Collegium Romanum), которую окончил в 1731 г.24 В 1719 г. в деле о высылке иезуитов о Ладыженском сказано, что это «отрок некий российского народа, которой в Риме, приняв закон езувицкой, по отправлении надлежащего новициату, окончил логику, а ныне учится физике»25. В дальнейшем на допросах Ладыженский показал, что стал «езувитом» в 26 лет26. Следовательно, если в
1719 г. Ладыженский уже являлся членом иезуитского Ордена, то родился он не позднее 1693 г.
Точное время и обстоятельства вступления Ладыженского в Общество Иисуса установить невозможно. Согласно донесению русск
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.