Деятели отечественной дипломатии
© 2008 г.
в.в. СОКОЛОВ
С.Л. ТИХВИНСКИЙ - ЗАСЛУЖЕННЫЙ РАБОТНИК ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ СЛУЖБЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Это почетное звание было присвоено Чрезвычайному и Полномочному послу Сергею Леонидовичу Тихвинскому в числе первых выдающихся российских дипломатов 11 ноября 2000 г. Указом Президента Российской Федерации. Столь важному событию в жизни С.Л. Тихвинского предшествовала длительная работа на различных постах дипломатического поприща. В ней было немало трудностей, но имелись и большие возможности для знакомства с историей различных народов и государств. Редкий случай, дипломатическая деятельность С.Л. Тихвинского так гармонично сливалась с его научной работой, что их порой трудно отделить одну от другой. Любопытный штрих - даже кандидатскую и докторскую диссертации он писал, в основном находясь за рубежом.
На дипломатическую стезю Тихвинский вступил очень рано, не успев закончить высшее образование. В предвоенные годы Наркоминдел в результате неоправданных "чисток" растерял квалифицированные кадры и вынужден был привлекать молодых специалистов к переводу документов на иностранных языках.
"Боевое крещение" на дипломатическом поприще С.Л. Тихвинского состоялось в 20-летнем возрасте во время приема И.В. Сталиным в мае 1939 г. видного китайского политического и государственного деятеля, сына Сунь Ятсена, председателя законодательного юаня Китая Сунь Фо.
Сталин любил импровизировать и принял Сунь Фо не в своем кабинете, а в кабинете В.М. Молотова в Кремле, который был в то время не только главой советского правительства, но с 3 мая 1939 г. и наркомом иностранных дел СССР.
В приемной Молотова Тихвинский встретил прибывшего китайского гостя, который оказался невысоким полным китайцем в очках. "На мою робкую попытку представиться ему по-китайски, - вспоминал Тихвинский, - Сунь Фо ответил вопросом, знаю ли я английский. Получив утвердительный ответ, он пояснил, что с детства воспитывался за границей и знает лишь кантонский (гуандунский) диалект, который не понимает даже подавляющее большинство китайцев"1. Так что первый дебют китаиста Тихвинского в качестве переводчика состоялся на английском языке. А переводить надо было, даже подумать страшно в то время, самому "вождю" в присутствии В.М. Молотова, К.Е. Ворошилова, А.И. Микояна и первого заместителя наркома В.П. Потемкина.
Потемкин, окончивший в свое время Московский университет и даже преподававший иностранный язык в гимназии еще до революции, а затем проработавший 15 лет
Соколов Владимир Васильевич - кандидат исторических иаук, почетный работник МИД России, Чрезвычайный и полномочный посланник в отставке.
1 Тихвинский С.Л. Избранные произведения. Кн. 5. Воспоминания дипломата и заметки историка. М., 2006, с. 174.
за границей, в том числе в качестве полпреда в трех странах Европы, прекрасно понимал трудности молодого стажера и в необходимых случаях приходил ему на помощь.
Сунь Фо в состоявшейся беседе с советскими руководителями выразил глубокую признательность своего правительства и народа сражающегося Китая за всестороннюю помощь в отражении японской агрессии, особенно отметив самоотверженный ратный труд советских военных советников и летчиков-добровольцев. Осветив обстановку на фронтах антияпонской войны, которая складывалась неблагоприятно для Китая, он сообщил, что китайское правительство вынуждено было эвакуироваться в глубь страны, в город Чунцин.
В ходе беседы Сунь Фо просил значительно увеличить объем советских военных поставок и передал список необходимых Китаю видов вооружения: самолетов, танков, горючего и транспортных средств. К этому времени по двум контрактам от 1 марта и 1 июля 1938 г. на 100 млн. долл. Советский Союз уже поставил Китаю 477 самолетов, 82 танка, 725 орудий, 3825 ручных и станковых пулеметов, 700 автомашин, а также авиационные моторы, снаряды, патроны и др. Об этом напомнил присутствовавший на беседе нарком внешней торговли Микоян.
Когда речь зашла о путях доставки необходимых грузов, поскольку уже 11-12 мая 1939 г. японо-маньчжурские воинские части нарушили границу МНР и путь через Монголию был затруднен, Сталин встал и, потянув за шнур у противоположной стены, опустил большую физическую карту Центральной и Восточной Азии. По ходу беседы, рассуждая о наиболее эффективных путях доставки вооружения и других материалов в Китай, он несколько раз обращался к карте и даже поинтересовался мнением Сунь Фо о возможности строительства железной дороги, соединяющей Среднюю Азию через китайскую провинцию Синьцзян с Ланьчжоу в провинции Ганьсу. (Эта идея была осуществлена Россией и Китаем только в конце XX в.)
В заключение Сталин сказал, пишет Тихвинский, что все заявки на материальное снабжение будут подробно рассмотрены в Наркомате внешней торговли Микояном,
которому правительство поручило подготовить проект торгового договора с Китаем
2
и соглашения о новых кредитах .
Во исполнение поручения Сталина внешнеторговые и военные органы активизировали советско-китайские переговоры, и 13 июня 1939 г. Микоян и Сунь Фо подписали договор о реализации кредита, предоставленного Советским Союзом Китаю на сумму в 150 млн. долл.3 В результате осуществления этого договора Советский Союз смог поставить в Китай с октября 1937 г. по сентябрь 1939 г. 985 самолетов, 82 танка, более 1300 артиллерийских орудий, свыше 14 тыс. пулеметов, а также боеприпасы, оборудо-
4
вание и снаряжение .
Приводя позже в своей работе уточненные цифры, Сергей Леонидович писал о советских поставках в Китай 1235 самолетов, 1600 артиллерийских стволов, большом количестве грузовиков. Эти военные грузы доставлялись в Китай по трудной автотрассе протяженностью свыше 2700 км, проходившей по пустынной и горной местности. На трассе было задействовано свыше 5 тыс. грузовых машин, обслуживающихся советским персоналом. К середине февраля 1939 г. в Китае находилось 3665 советских военных специалистов, помогавших китайскому народу в борьбе с японскими захватчиками5. Многие из них погибли.
В ГЕНКОНСУЛЬСТВЕ В УРУМЧИ (СИНЬЦЗЯН)
Участие Тихвинского в советско-китайских переговорах на самом высоком уровне предопределило направление его дальнейшей работы. 1 октября 1939 г. он вылетел с
2 Тихвинский СЛ. Китай в моей жизни (30-90 гг.). М., 1992, с. 16-17.
3 Документы внешней политики. 1939 год, т. XXII, кн. 1-2. М., 1992, кн. 1, с. 461-464.
4 Там же, кн. 2, с. 508.
5 Тихвинский СЛ. Век стремительных перемен. М., 2005, с. 373.
Центрального аэродрома Москвы, находившегося тогда у станции метро "Аэропорт", в г. Урумчи, главный город китайской провинции Синьцзян, где находилось советское генконсульство.
Аппарат генконсульства был довольно большой, поскольку в этой провинции находилось много командированных советских специалистов, которые осуществляли оказание экономической и военной помощи Китаю. По соглашениям с местными властями Синьцзяна Советский Союз начал строительство под видом "сельскохозяйственной фабрики" авиасборочного завода в 40 км от Урумчи, а также развернул добычу нефти на открытом советскими геологами месторождении нефти и строительство нефтеперегонного завода в Тушанцзе. В г. Кульдже была создана летная школа, оснащенная советскими самолетами и обеспеченная опытными инструкторами, которые готовили летчиков не только для потребностей провинции, но и для центрального правительства Китая6. Помощь Китаю была засекречена, чтобы не осложнять международное положение СССР.
В курс дела С.Л. Тихвинского ввел исполняющий обязанности генконсула И.Х. Ов-диенко (впоследствии профессор географического факультета МГУ), который хоть и проработал только полгода, но уже почувствовал всю сложность политической обстановки в Синьцзяне.
В провинции в то время проживало только около 5% китайцев, которые занимали руководящие посты. Большую же часть населения составляли уйгуры, дунгане, казахи, монголы и другие народности, исповедующие ислам, которые дважды в 30-е годы поднимали восстания против китайских властей. Не обошлось здесь и без подстрекательства британских спецслужб, которые фактически поддерживали Японию в ее политике по расчленению Китая.
Военный губернатор (дубань) Синьцзяна генерал Шэн Шицай, которому Советский Союз в какой-то мере помог в начале 30-х годов прийти к власти, поддержав его в борьбе против мусульманских сепаратистов, открыто провозглашал дружбу с СССР, допускал на некоторые руководящие посты в провинциальной и местной администрации членов компартии Китая, в том числе и Мао Цзэмина, брата Мао Цзэдуна, дистанцируясь в определенной степени от реакционного центрального правительства Чан Кайши. В 1938 г. он совершил поездку в Москву и встретился с представителями советского руководства, поставив даже вопрос о его приеме в компартию. Но его просьба не встретила понимания. Некоторые считали его даже японским агентом.
Со второй половины 1939 г., т.е. после разгрома японцев в Монголии на реке Хал-хин-Гол, политическое положение в Синьцзяне стало постепенно ухудшаться, начались аресты среди левых деятелей. Шэн Шицай открыто перешел к диктаторским формам правления. Даже появление его в генконсульстве, по свидетельству Тихвинского, оформлялось как военная операция, когда машину дубаня сопровождали десятки вооруженных бойцов с оружием на изготовку. По данным американского исследователя О.Э. Клаба, всего в Синьцзяне за время пребывания у власти Шэн Шицая было репрессировано более 100 тыс. человек, многие из которых погибли7.
Но об этом Тихвинский узнал позже, а тогда он с большим интересом посетил, кроме Урумчи, еще ряд городов - Шихо, Манас, Карашар и Турфан, - встретился с представителями многонациональной общественности, включая китайцев, с которыми впервые мог попрактиковаться в китайском разговорном языке. В поездках по провинции, особенно вдоль дороги от Урумчи на восток в сторону Хами и Ланьчжоу, ему доводилось видеть бесконечные караваны верблюдов, перевозивших в запаянных жестяных банках советский авиационный бензин, а также колонны советских грузовых машин с военной техникой.
6 Clubb O.E. China and Russia. The Great Game. New Y
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.