интересующихся религиозными проблемами. Можно похвалить авторов пособия и за то, что они, учитывая возраст основных читателей книги, стараются не злоупотреблять мало известной им специальной церковной и богословской терминологией. Издание снабжено умело подобранным фотоматериалом. По большей части это цветные фотографии, хорошо иллюстрирующие текст пособия.
Еще одним достоинством рассматриваемой книги является внимательное отношение его авторов к важной проблеме взаимовлияния религии и культуры, и показ того, как это влияние проявляется в различных религиозных средах (в разных направлениях христианства, а также в мусульманской, иудаистской и буддийской религиях). Знаменателен и тот факт, что последний, в значительной мере заключительный по своему содержанию раздел пособия посвящен взаимовлиянию религии и современной культуры.
Можно приветствовать и то, что в ряде мест книги путем умелой постановки вопросов, замыкающих каждый раздел, ученикам самостоятельно предлагается сделать выводы из сообщаемого материала, что развивает их логическое мышление. Вообще в методическом отношении учебное пособие безупречно.
Появление издания "Религии мира" - важное событие в истории российской религиоведческой и исторической наук. Наконец-то можно с достаточным основанием говорить об учебнике (именно не об учебном пособии, а о рекомендуемом учебнике) высокого научного и методического качества. Это побуждает рассмотреть вопрос о возможности перевода и издания работы на одном или нескольких иностранных языках (предпочтительнее всего на английском), так как этот труд выходит за рамки обычного, заурядного учебника и, безусловно, вызовет интерес у зарубежных специалистов, занимающихся современным состоянием религиоведения в России.
Отметим некоторые неточности и спорные суждения. Буддизм называют мировой религией скорее не из-за численности его последователей, а из-за широты распространения (с. 11). Буддизм примерно вдвое уступает "немировой религии" - индуизму (соответственно 354 млн. и 888 млн. приверженцев).
Конфуцианство возникло в У1-У вв. до н.э. не как религия, а как философско-этическое учение и лишь в VI в. н.э., то есть по прошествии более тысячелетия, трансформировалось в религию (с. 68).
К перечню целиком католических стран (с. 262) следовало бы добавить два маленьких государства: Люксембург и особенно Мальту -одну из самых "католических" стран мира, известную тем, что в ней даже в финансовых учреждениях - банках водружают распятия.
Численность мусульман в мире сильно завышена (с. 330). Она составляла на середину 2003 г. около 1,3 млрд. человек. Преувеличено и число мусульман в России. Оно не превышает 10 млн. человек.
Все эти неточности можно исправить при переиздании учебника после его апробации в школах. В заключение отметим, что рассматриваемое издание - это первая и в целом удачная попытка систематизировать в доступной для старшеклассников средней школы форме наши знания по истории мировых религий. Книга безусловно привлечет внимание широких кругов читателей.
В.А. Тишков, член-корреспондент РАН, директор Института этнологии и антропологии РАН П.И. Пучков, доктор исторических наук, профессор, советник Института этнологии и антропологии РАН
С. В. Листиков. США И РЕВОЛЮЦИОННАЯ РОССИЯ В 1917 году: К ВОПРОСУ ОБ АЛЬТЕРНАТИВАХ АМЕРИКАНСКОЙ ПОЛИТИКИ ОТ ФЕВРАЛЯ К ОКТЯБРЮ. М.: Изд-во "Наука", 2006, 452 с.
Новая монография старшего научного сотрудника Института всеобщей истории РАН д.и.н. C.B. Листикова посвящена анализу российско-американских отношений на одном из переломных этапов новейшей истории. B центре внимания автора - чрезвычайно насыщенный событиями период между февралем и октябрем 1917 г., отмеченный не только револю-
ционным потрясениями в России, но и активным "вторжением" США в мировую политику. Казалось бы, что в те годы многие факторы подталкивали обе страны к тесному сотрудничеству. Этому, безусловно, способствовало и единение в рамках антигерманской коалиции, и наметившееся после свержения самодержавия в России родство идейно-полити-
ческих ценностей. Тем не менее руководство США, разрабатывавшее тогда первую американскую концепцию перестройки миропорядка, в лице революционной России встретило довольно непростого партнера в борьбе за построение "нового мира". Как российские либералы, пришедшие к власти в феврале-марте 1917 г., так и представители всевозможных социалистических фракций, постоянно расширявших свое политическое влияние в стране, зачастую выступали в роли самого взыскательного оппонента и даже прямого конкурента глобальной дипломатии Вашингтона. Да и администрация президента США Вудро Вильсона сама сделала немало для фактического "отчуждения" революционной России от мирового сообщества. Все эти обстоятельства и определили основную проблематику рецензируемой монографии. С.В. Листиков, по сути, сосредоточился на исследовании истоков американо-российского противостояния, ставшего доминантой мировой политики XX в.
Основное внимание в книге уделено не столько представителям политического руководства США, принимавшим решения на "русском направлении" (президент, госсекретарь), сколько фигурам "второго плана", оказавшим определенное влияние на позицию официального Вашингтона (внешнеполитические советники, военные, предприниматели, филантропы, ученые, журналисты и т.п.). В своем исследовании С.В. Листиков опирается на широкий круг архивных источников. Самым тщательным образом изучены не только документы из российских архивов (Архив внешней политики Российской империи, Российский государственный военно-исторический архив), но и материалы более 60 фондов американских и английских архивов, где хранятся как личные коллекции видных государственных и общественных деятелей, так и документы ряда общественно-политических организаций.
Автор анализирует важнейшие факторы, определявшие подходы американцев к событиям 1917 г. в России. В главе I первой части монографии подробно рассматривается кадровый потенциал "русского направления" дипломатии администрации Вильсона. Важно, что охвачен весь круг как официальных, так и неофициальных советников президента, представлявших ему свои материалы по России. При этом нельзя не согласиться с выводом автора о том, что Вашингтон испытывал тогда "серьезный дефицит специалистов", способных адекватно оценивать положение в России (с. 33).
Значимым в научном плане можно считать раздел работы, в котором рассматриваются особенности восприятия России политической элитой США. В американском общественном мнении конца XIX - начала XX в. Россию, как правило, оценивали "едва ли не образцовое авторитарное государство", внешняя политика которого была "замешана на экспансии" (с. 3536). Вместе с тем автор отмечает и очевидное "улучшение" образа России, происходившее под влиянием Первой мировой войны. По его мнению, свою роль в этом сыграло как успешное "боевое сотрудничество" Петрограда с западными демократиями в ходе войны, так и усиливавшееся с каждым днем неприятие внешнеполитического курса Германии.
Заслугой С.В. Листикова можно считать проведенный им анализ альтернативного видения революционной ситуации в России, сложившегося в общественно-политических кругах США после февраля 1917 г. Автору удалось собрать интересный материал, демонстрирующий, как в Америке воспринимались перемены, происходившие на различных этапах русской революции. В частности, С.В. Листиков отмечает, что значительная часть американского истеблишмента впала в эйфорию в связи с приходом к власти либерального Временного правительства. При этом он обращает внимание и на трезвые предостережения отдельных экспертов о том, что события в России нельзя укладывать в "надуманную схему благоприятного течения революции" по-американски (с. 64). Суждения консулов США в Москве и Петрограде М. Саммерса и Н. Уиншипа, военно-морского атташе Н. Мак-Калли, журналиста С. Уош-борна, зафиксированные в документах американских архивов, расширяют наши представления о том, какой информацией из России мог располагать тогда Вильсон. В Вашингтон направлялись очень взвешенные оценки русской революции, авторы которых точно предсказывали перспективы ее радикализации. Однако Белый дом (прежде всего, в силу некоторых личностных качеств президента) не учитывал опасность "левых тенденций" в своей практической деятельности на "русском направлении". Это еще раз подтверждает характерное для политической традиции США стойкое нежелание принимать политические реалии, расходящиеся с умозрительной схемой развития мира по американскому пути.
Автор подчеркивает, что американцев, анализировавших в 1917 г. ситуацию в России, в первую очередь занимал вопрос о том, какое влияние окажет революция на ее внешнюю
политику. Рассматриваются различия между пацифистскими настроениями, характерными и для России, и для США. Весной 1917 г. «американец "все еще" был пацифистом», тогда как русский к тому времени "уже" стал пацифистом (с. 90). Думается, что такое сравнение помогает осознать те обстоятельства, которые не позволили объединить в единую программу вильсоновский лозунг о "мире без победы" с формулой Петроградского совета о "мире без аннексий и контрибуций".
Анализируя восприятие в США кризисных этапов русской революции, С.В. Листиков освещает весь противоречивый спектр прогнозов относительно ее дальнейшего развития. Нельзя не согласиться с автором, что проявлявшиеся в этих прогнозах "частые колебания между пробуждающейся надеждой на благополучный исход русских событий" и пессимистическими оценками в духе "все потеряно" не позволяли Вашингтону выстраивать в отношении России активную и целенаправленную политику (с. 118). При этом многие американские очевидцы событий в России, как отмечает С.В. Листиков, сходились во мнении, что "демократический эксперимент" в России в целом не удался и Америке довольно скоро придется иметь дело с новой леворадикальной властью.
Во второй части работы рассматривается механизм формирования русской политики Вашингтона в 1917 г., что важно для понимания дипломатии Вильсона. Он, как известно, не очень доверял чиновникам из внешн
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.