СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ =
СЕВЕР-ЮГ: ПРОГНОЗ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ И ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДИНАМИКИ*
© 2011 г.
А.Г. Володин. Методологические соображения. Представленный доклад интересен, на мой взгляд, прежде всего тем, что в нем содержатся дискуссионные положения, являющиеся своеобразной линией старта для создания новой парадигмы мирового развития. Схематично обозначу дискуссионные места, имеющие методологическое значение.
1. Ученые и эксперты, прогнозирующие поведение мировой системы, уже с 2004-2005 гг. начали фиксировать накопление кризисных тенденций в ее эволюции. Это и быстрое саморазрушение униполярного мира, и не менее заметное перемещение оси мирового экономического развития в Азиатско-Тихоокеанский регион, и неуклонное обветшание концепций внешней политики, имплицитно отталкивающихся от идеи вечного экономического и военного превосходства Запада над остальным миром, и т.д. Кризис не внес принципиальных изменений в алгоритм поведения мировой системы. Он лишь сделал наглядной необходимость смены парадигмы глобального развития ("постамериканский мир" Фа-рида Закария), а также показал: усложнение самой этой парадигмы неизбежно. Если поставить проблему новой парадигмы мирового развития иначе, то есть в аспекте поиска его новой диалектики, то невольно встает вопрос: чем заменить три "мировых проекта" Самира Амина ("государство всеобщего благосостояния" - Запад, "бан-дунгский проект" - развивающиеся страны, "капитализм без капиталистов" - мир социализма), чтобы восстановить положительную эволюционную динамику человечества? Пока мы не найдем адекватный ответ на этот фундаментальный вопрос, трудно рассчитывать на окончательное преодоление мирового кризиса.
2. Мне хотелось бы видеть больше конкретности в описании и объяснении циклов, волн и колебаний мирового развития - иначе говоря, в выяснении причинности "боковых и попятных движений", как называл ритмы и циклы В.И. Пав-
* Окончание. Начало см.: МЭ и МО. 2011. № 2.
лов. Откровенно говоря, мне не представляются убедительными категории типа "технологического уклада", предлагаемые докладчиками в качестве объяснения перехода мира (региона, государства) на новый, более высокий уровень системного равновесия. В самом деле: как в настоящее время происходит приобщение развивающихся стран, основной части человечества к этому новому технологическому укладу, всецело определяющему жизнь общества в странах "золотого миллиарда", да и есть ли оно вообще? Каковы перспективы пополнения "высшей лиги" мировой экономики, когда и на какой научно-технологической основе оно ожидается? Прогностические усилия ученых и экспертов будут настолько результативны, насколько выводы и заключения будут опираться на свободное владение инструментарием экономической истории, послужившей, например, Фернану Броделю эпистемологической основой построения моделей мировой системы (то есть глобалистики).
3. Возвращение футурологии в лоно экономической истории позволит, на мой взгляд, основательнее вникнуть в важную проблематику смены лидеров мировой экономики. Так, в геоэкономическом самоутверждении и возвышении Германии значительной была роль причинно-следственной зависимости, во многом формируемой действием так называемого субъективного фактора, то есть целенаправленной активностью прусской элиты во главе с Бисмарком. Объединение Германии в 1871 г., ставшее мультипликатором экономического роста, уже совсем скоро выдвинуло эту страну на вторую позицию в мировой табели о рангах вслед за США. Не менее убедителен пример Японии, просвещенная элита которой в середине XIX в. осознала, что альтернативой модернизации является зависимость от западных держав. Форсированное осовременивание экономики после Мэйдзи исин (1867-1868 гг.) дало себя знать в ходе русско-японской войны 1904-1905 гг. Аналогичным образом должен быть осмыслен истори-ко-экономический опыт успешных модернизаций на Дальнем Востоке - Южной Кореи и Тайваня, а
также стран Юго-Восточной Азии. Экономическая история, таким образом, позволит выявить объективные интересы различных стран и сделает экономический прогноз более надежным, по-настоящему многофакторным.
4. Развивая концепт многофакторности, я бы посоветовал докладчикам не ограничиваться теорией волн и циклов; не меньшее значение имеет и уже ставшая общим местом идея полицент-ричности мирового пространства. На мой взгляд, сейчас формируются новые гравитационные поля в мировой экономике и политике - вокруг Бразилии, США, Западной Европы (точнее, ее исторического ядра), России, Индии, Китая и Японии. Эти государства могут составить "высшую лигу" мировой политики. Наметились и региональные лидеры, своеобразный "второй эшелон"; их объективная миссия - ограничивать возможные "эгоистические" действия стран-лидеров и стать несущими конструкциями региональной стабильности. В эту группу входят: Турция, Египет, ЮАР, Индонезия, Аргентина и некоторые другие страны. Думаю, именно эта группа стран выступает основной силой демократизации мирового порядка.
По общему согласию специалистов, рост мировой экономики, чтобы стать необратимым, должен опираться на постоянно увеличивающийся платежеспособный спрос среднего класса в государствах-гигантах - Китае и Индии, а также в Бразилии и России, в других вышеназванных странах. В конечном счете от поступательной динамики развития новых стран-лидеров или кандидатов в таковые зависит устойчивость мировой системы. Само собой разумеется, их восхождение будет напрямую зависеть от "просвещенного" государственного интервенционизма. Наблюдение за их внешнеполитическим поведением составляет важную часть прогнозирования мирового развития. Успех прогнозирования в итоге зависит и от построения дееспособных математических моделей, и от хорошего знания "деталей", и от правильного выбора методологии. Поэтому я бы не абсолютизировал "волны" и "циклы" истории. Последние, как представляется, есть часть общего замысла прогноза.
В.А. Красильщиков. Маргарин прогнозов и масло реальных трендов. Как говорил один из героев Сомерсета Моэма, маргарин - это масло для тех людей, которые не знают, что такое масло. Представленный В.И. Пантиным и В.В. Лапки-ным доклад, возможно, интересен тем, кто ничего не знает или знает очень мало о кондратьевских циклах и посвященной им обширной литературе.
Но он практически не содержит ничего такого, что не было бы известно специалистам по мир-системному анализу и развивающимся странам. В частности, им вряд ли стоит напоминать о необходимости рассматривать развитые и развивающиеся страны в их взаимодействии. Однако это напоминание, уместное, например, в студенческой аудитории, преподнесено в докладе чуть ли не как последнее достижение науки или даже открытие, сделанное самими докладчиками. Точно так же вряд ли нужно специально подчеркивать, что развитие различных стран и мир-системы в целом не является линейным, а экономические, политические, социальные и культурные факторы оказывают влияние друг на друга. Эти очевидные утверждения имели смысл, возможно, полвека назад, когда советская обществоведческая наука начинала преодолевать наследие вульгарного, сталинского марксизма. Но в чем смысл таких утверждений сегодня, в том числе для специалистов по развивающимся странам?
Заслуживающая внимания попытка авторов докладов уточнить представление о природе механизма кондратьевских циклов, к сожалению, не получила развития в докладах. Сам по себе тезис о том, что каждый технологический уклад охватывает не один, а два кондратьевских цикла, требует специального рассмотрения. Требует также специального анализа и то, как механизм кондратьевского цикла влияет на развивающиеся страны. Очевидно, что в этих странах ход цикла отличается от того, что можно наблюдать в странах центра мир-экономики. Об этом писала вскользь упомянутая авторами Карлотта Перес. Этому же посвящена книга А.В. Бобровникова (Институт Латинской Америки РАН), на работы которого, опубликованные на английском и испанском языках, ссылаются зарубежные ученые1.
Главная особенность кондратьевского цикла в развивающихся странах - его запаздывание на полфазы по сравнению с циклом в развитых странах. Но это запаздывание как раз и позволяет подтягиваться ряду развивающихся стран, хотя и неравномерно, к уровню стран Центра. Оно же является прямым следствием ассоциированно-зависимого развития, когда социально-экономическое развитие (как преодоление отсталости) периферийных стран связано со структурными сдвигами в экономике развитых стран. И хотя с момента, когда была сформулирована всемирно
1 См.: Pérez C. Cambio tecnológico y oportunidades de desarrollo como blanco móvil // Revista de la CEPAL. Diciembre 2001. № 75. Р. 115-136; Бобровников А.В. Макроциклы в экономике стран Латинской Америки. М., 2004.
известная концепция ассоциированно-зависимо-го развития, прошло более 40 лет2, В.И. Пантину и В.В. Лапкину она, судя по всему, неведома. А ведь ассоциированно-зависимым было не только развитие Бразилии в годы авторитарной модернизации, применительно к которой эта концепция изначально и разрабатывалась. Таковым было развитие и восточноазиатских "тигров", и Китая: переход стран Запада к постиндустриальному производству и их частичная деиндустриализация позволили азиатским странам занять обширные ниши на рынках Запада со своими промышленными товарами. Без такого перехода индустриальный бум Азии был бы затруднен. А он, в свою очередь, не мог не модифицировать ход кондратьевских циклов в мировом масштабе. И не с такой ли модификацией связано сокращение понижательной фазы, фазы Б кондратьевского цикла, о чем пишут авторы доклада, но чего они не объясняют?
В.И. Пантин и В.В. Лапкин предсказывают нам перемещение центра мировой экономики с Запада на Восток. Конечно, в последнее время об успехах совокупного Востока не говорил разве что ленивый. А такие теоретики мир-системного анализа, как Андре Гюндер Франк и Джованни Арриги, и вовсе писали о грядущем возвышении Восточной Азии и ослаблении Запада3. Но не стоит ли за такими прогнозами простая магия цифр - количественных показателей роста ВВП и накопления капи
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.