ОБЗОРЫ И РЕЦЕНЗИИ
Славяноведение,№ 5
Славянские народы Юго-Восточной Европы и Россия в XVIII в. М, 2003. 315 с.
Среди вышедших в 2003 г. работ отечественных славистов особого внимания заслуживает коллективная монография "Славянские народы Юго-Восточной Европы и Россия в XVIII в.", ответственным редактором которой является д-р ист. наук И. И. Лещиловская. В состав авторского коллектива помимо нее вошли д-р ист. наук В.Н. Виноградов, канд. ист. наук О.В. Медведева, д-р ист. наук Н.И. Хитрова.
Рецензируемую книгу с полным основанием можно квалифицировать как коллективную монографию в подлинном понимании этого определения. Действительно, перед нами не просто солидный научный труд, написанный группой авторов, а сочинение, задуманное и выполненное от начала до конца единомышленниками. На наш взгляд, эту работу можно рассматривать как пример отечественной постмарксисткой историографии. Содержание монографии полностью соответствует заявленному жанру. В тщательно продуманном введении предельно ясно сформулированы цели, поставленные перед авторским коллективом. Они состояли в том, чтобы "раскрыть время зарождения и этапы формирования балканской политики России в XVIII в., ее задачи, место славян в кругу идей и действий российского правительства, отклики славянских народов Юго-Восточной Европы и их воздействие на внешнеполитический курс Петербурга, значение его политики для судеб России и народов Балкан" (С. 4). Оче-
видно, что замысел был весьма масштабен. Ведь в результате исследования читатель должен установить степень взаимозависимости, в известной мере взаимообусловленности политики крупнейшего славянского государства и балканских славян, к тому времени фактически полностью утративших последние атрибуты государственности, находившихся в самом начале длительного пути ее восстановления.
Успешность решения поставленных целей, на наш взгляд, была предрешена несколькими факторами. Прежде всего, речь идет о высоком профессионализме авторов этого труда, научная продукция которых, безусловно, является вкладом в разработку истории взаимоотношений славянских народов Юго-Восточной Европы и России в XVIII-XIX вв. Немаловажное обстоятельство - сыгранность этого "научного квартета", не раз участвовавшего в совместной работе, принесшей весьма позитивные результаты. Определенное значение имела и готовность каждого из вышеназванных ученых дать возможность раскрыться своему коллеге по перу, может быть иногда и в ущерб своим собственным амбициям.
Глубокое знание предмета изучения, сильных и слабых сторон историографии, исследовательских возможностей источниковой базы позволили авторскому коллективу выбрать вектор собственных научных изысканий: подготовить "первое комплексное исследова-
ние, охватывающее отношения всех балканских славян с Россией, раскрывающее церковные, культурные, политические и зарождающиеся экономические связи на протяжении всего XVIII в." (С. 4). Бесспорно, такой широкий круг проблем получил освещение в большом числе научных трудов мировой историографии. В данном контексте особое значение приобретает критический анализ имеющейся литературы по изучаемой проблематике как необходимый атрибут обобщающего труда, написанного отечественными балканистами, преодолевшими, по их собственным заверениям, "идеологическую ограниченность".
Что касается отечественной историографии, то положение авторов было действительно сложным, ибо, как уже говорилось, они являются основными "вкладчиками банка информации" российской балканистики. В таком случае, на наш взгляд, так же как и в юриспруденции, историк не должен свидетельствовать против самого себя. Публично оценивать и тем более критиковать свои былые взгляды и наработки - дело добровольное. В этой связи обращает на себя внимание тезис о том, что "авторы отошли от устоявшегося в советской литературе тенденциозного положения о корыстных интересах и экспансии царизма на Балканах, но объективно положительном значении результатов российской внешней политики в этом регионе для исторического развития угнетенных славян" (С. 4). Действительно этой виртуозной формулой придерживались советские балканисты многие десятилетия. В условиях функционирования партийной идеологии она была вынужденным прикрытием для занятий не только табуиро-ванной проблематикой, но практически для всей исследовательской и публикаторской деятельности. На современном этапе развития исторической науки неизбежно встает вопрос, какая из двух составляющих этой дихотомии была ложной.
В свою очередь, в рецензированной монографии утверждается, что балканская политика России рассматривается, "исходя из геополитического поло-
жения и вытекающих отсюда коренных интересов крупной страны". По мнению авторов, характер и содержание внешнеполитического курса России на Балканах определялись географическим, демографическим, политическим, экономическим и историко-традиционным (к сожалению, остается неясным, что же имеется в виду под последним из перечисленных) факторами.
Первая глава "Положение славянских народов Юго-Восточной Европы в XVIII веке", на наш взгляд, является ключевой для понимания процессов, происходивших в европейской Турции, и соответственно для ответа на вопрос о субъекте сотрудничества и одновременно объекте воздействия со стороны России. Следует признать, что в ней весьма предметно показано унизительное положение "райи" - христианского населения османского государства, говорится о важности традиционных социальных институтов, будь то сельская община или задруга у сербов, о длительном сохранении племенной организации у черногорцев и т.п. Однако, несмотря на то, что в главе верно сделан акцент на роли новых социальных слоев, например, торговой прослойки у болгар, выразителях национальных интересов у славянских народов, очевиден акцент на трагичность укоренившихся порядков.
Обилием точных цифр наполнен очерк о положении дел в Далмации, указывается на обстоятельства, приведшие к коренным переменам в сознании и общественной жизни славян. Не обходятся молчанием такие факты, как оказание русским Синодом с 1715 г. безвозмездной субсидии Цетинскому монастырю (каждые три года по 500 руб. золотом) и с 1798 г. тысячу червонцев - черногорским правителям. Особое место занимает характеристика деятельности различных институтов христианской церкви, в первую очередь православия.
При этом, несмотря на стремление к единству подходов в освещении духовных исканий образованных представителей славянского населения, остается до конца неясным вопрос о складывании идейно-культурной системы национального Просвещения в этом регионе.
Так, наряду с четкой характеристикой особенностей творчества Досифея Об-радовича, яркого представителя сербского Просвещения, деятельность болгарских просветителей излагается, как признает сам автор - О.В. Медведева, в русле "старой историографической традиции". Это выразилось в том, что "История славяноболгарская о народе и царях" (1762) Паисия Хилендарского по-прежнему является точкой отсчета в истории болгарского Возрождения.
Глава вторая - "Балканская политика России", которая написана В.Н. Виноградовым, является главной, чрезвычайно важной для понимания и раскрытия замысла книги. В ней рассматривается семь ключевых сюжетов внешнеполитических действий российского правительства в балканском направлении: "Россия и Турция. Начало противоборства; Азовские походы, Великое посольство и мир с Турцией; Трагедия на Пруте; Упрочение связей с южными славянами при преемниках Петра I; Война 17681774 гг. и судьбы южного славянства; Греческий проект Екатерины II; Укрепление влияния России в Юго-Восточной Европе".
К великому сожалению, самая благожелательная и распространенная рецензия не может передать впечатления от чтения этой главы. Огромный объем информации спрессован на 75 страницах текста. Автор постарался придать манере изложения материала художественную форму. Об этом свидетельствуют характеристики героев: Леопольд - первый монарх Европы - это "невысокий, хилый, дряхлый, с неопрятно отвисшей губой и преисполненный сознания собственного величия" (С. 65) человек; "зловредный Бонапарт" (С. 128) и т.д. Включение множества подробностей (например, описание загулов Петра), широкое цитирование источников, учитывая особенности стиля XVIII в., индивидуализируют действующих лиц. Все это заставляет самым внимательным образом вчитываться в каждую страницу текста, следить как за изложением материала, так и за авторской мыслью, чтобы не упустить важных поворотов в напряженных внешнеполитических действи-
ях российского государства в балканском направлении.
Впрочем, занимательность текста не помешала автору жестко выстроить свою концепцию балканской политики России. Движение на юг, с его точки зрения, - "это закономерность российской истории". Он полагает, что после падения Константинополя провозглашение Москвы третьим Римом, идея возрождения христианской империи "заключала в себе освободительное начало и освящалась религиозным долгом" (С. 57), во имя исполнения которого российские правители не жалели человеческих жизней. Так, автор, на примере Ясского мира, который, по распространенному в историографии мнению, не был адекватен затраченным на войну ресурсам, вступает в дискуссию со своими оппонентами. В.Н. Виноградов полагает, что сущность этого договора состояла и в закреплении безопасности южной границы российского государства, и в том, что "подтверждалось покровительство народам Юго-Восточной Европы, оставшимся под властью Высокой Порты. Ни ей, ни ее европейским покровителям не удалось поколебать основы балканской политики России" (С. 127).
Глава третья - "Церковные и культурные связи славянских народов Юго-Восточной Европы и Россия" - написаны И.И. Лещиловской, О. В. Медведевой и Н.И. Хитровой. Общая концепция четырех очерков этой главы, на наш взгляд, состояла в том, чтобы показать роль России в духовной жизни сербов, черногорцев и болгар наиболее всесторонне. Обстоятельством, определившим ориентацию этих народов на Россию, по мнению ученых, была православная религия, наряду с этническим родством, традиционностью
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.