© 2014 г.
Ю.П. ЛЕЖНИНА
СОЦИАЛЬНО-ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ БЕДНОСТИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Лежнина Юлия Павловна - кандидат социологических наук, доцент НИУ "Высшая школа экономики", старший научный сотрудник Института социологии РАН (E-mail: lezhnina@list.ru).
Аннотация. Анализируются основные социально-демографические особенности бедности в современной России. Показано, что ключевыми среди них являются те, которые корректируют шансы населения в сфере занятости - здоровье, возраст, тип населенного пункта, - определяющий их влияние на характер рынка труда. Продемонстрировано, как различные социально-демографические особенности отражаются на риске попадания в бедность "по доходам"и "по лишениям"за последние 10 лет.
Ключевые слова: бедность • депривация • иждивенческая нагрузка • гендер • типы домохозяйств • социальная политика • социально-демографические риски
Проблема бедности в современном обществе, в том числе и российском, не перестает быть актуальной. Активный интерес представителей органов власти вызывают возможности ее сокращения мерами социальной политики, а исследователей -как методологические вопросы ее измерения [напр., Овчарова, 2009; Тихонова и др., 2004, так и ее особенности, включая масштабы и профиль [Россия..., 2004; Малообеспеченные..., 2008; Тихонова, 2003, Соболева и др., 2013 и др.]. Не последнее место в спектре актуальных проблем при изучении бедности занимает анализ причин этого состояния, которые достаточно разнообразны.
Для российского общества ключевую роль в определении места человека в социальной структуре, в том числе по уровню жизни, играют его позиции на рынке труда, связанные, в первую очередь, с социально-профессиональным статусом, уровнем образования и иными классовыми1 особенностями. Однако немалое влияние на позиции людей на рынке труда, имеют некоторые особенности, например, социально-демографические: возраст, пол, состояние здоровья, наличие в семье требующего ухода инвалида или маленького ребенка, которые влияют на готовность индивида выходить на рынок труда и его шансы занять привлекающие его социально-профессиональные позиции.
При анализе жизненных шансов, а соответственно и риска бедности в российском обществе, исследователи традиционно уделяют внимание таким социально-демографическим факторам как гендер [Ярошенко, 2010], возраст, особенно пенсионный [Соболева и др., 2013, Овчарова, 2008], здоровье [Бобков, 2005], состав домохозяйства, включая наличие и характер иждивенческой нагрузки [Бедность.,1998; Овчарова, Прокофьева, 2000], тип населенного пункта [Соболева и др., 2013; Овчарова, 2008], проживание в городе или селе [Родионова, 2000], регион проживания [Зубаревич, 2009].
Так какие же они, современные российские бедные, с точки зрения их социально-демографических особенностей? И какие социально-демографические характеристики генерируют сегодня в России риски бедности? 2
Для характеристики группы бедных нами была использована комбинация абсолютного и депривационного подходов, что позволяет выявить те группы населения,
1 Т.е. связанными с определяемыми их активами позициями индивидов.
2 На основе исследований 2003 и 2013 гг., а также 2008 г. (описание см. на с. 7). Если не оговорено иное, то данные в статье приводятся на 2013 г.
которые не могут поддерживать сложившиеся стандарты потребления. Так, следуя логике абсолютного подхода, в качестве бедных рассматриваются те, чьи среднедушевые доходы ниже регионального прожиточного минимума (бедные "по доходам"). Следуя же логике депривационного подхода, как бедные рассматриваются те, кто испытывает многомерную депривацию в повседневной жизни, нехарактерную для большинства россиян (бедные "по лишениям").
Рассмотрим гендерный состав российских бедных. Доля женщин среди бедных россиян практически такая же, как и среди населения в целом (54 и 52% соответственно), что отличает российскую бедность от бедности в развитых странах, где фиксируется заметное преобладание женщин в составе бедных. Однако у российской бедности "по доходам" уже "женское лицо": практически две трети как этой группы бедных, так и хронических бедных, т.е. тех, кто, по их собственным оценкам, более 3 лет находится в состоянии бедности - это женщины. При этом увеличение риска бедности "по доходам"для женщин по сравнению с мужчинами произошло именно в последние годы. Так, например, в 2003 г. вероятность попадания в бедность "по доходу" для мужчин и женщин была одинаковой (46-47%), к 2008 г. наметилась тенденция смещения бедности в сторону женщин (33 и 39% мужчин и женщин соответственно были бедны), а сегодня эта диспропорция носит уже гораздо более явный характер и среди женщин бедность "по доходам" встречается в полтора раза чаще, чем среди мужчин.
Если же рассмотреть гендерный состав бедных "по лишениям", то соотношение мужчин и женщин в их составе приближается к общероссийскому гендерному соотношению: 45 и 55% соответственно. При этом риски бедности как для мужчин, так и для женщин оказываются практически одинаковы. Более того, бедных "по лишениям" в последние 10 лет характеризует обратная по сравнению с ситуацией у бедных "по доходам" динамика - выравнивание вероятности попадания в бедность у мужчин и женщин: если в 2003 г. в число бедных "по лишениям" попали 36% мужчин и 42% женщин, то в 2008 г. эти показатели, сблизившись, составили 32 и 34%, соответственно, а в 2013 г. они абсолютно сравнялись на уровне 25%. Это означает, что, хотя, с точки зрения их среднедушевых доходов, женщины в современной России находятся в относительно худшем положении, чем мужчины, однако они успешнее адаптируются к неблагоприятным экономическим условиям, лучше находят возможности избегания реальных лишений, которые объективно снижают уровень жизни, и характеризуются более рациональной структурой трат. Причем им лучше удается справляться с возникающими сложностями даже несмотря на то, что в силу сложившихся традиций именно женщины принимают на себя обычно уход за стариками и больными членами домохозяйства, воспитание детей, в том числе и после развода и т.д. [Солодухина, Черных, 2010; Прокофьева, Валетас, 2006].
При этом сам брачный статус также существенно влияет на риск бедности, выступая в современной России одним из важных ее факторов. Среди бедных более половины (59%) состоят в браке, еще 5% - в так называемом гражданском браке. Для небедного населения эти показатели равны 62 и 3% соответственно. При несколько меньшей доле никогда не состоявших в браке (14 и 22% соответственно) среди бедных по сравнению с небедными, доля вдовых среди них в 1,5 (9 и 6%, соответственно), а разведённых - практически в 2 раза (12 и 7% соответственно) выше. Это свидетельствует о том, что распад официального брака оказывается значимым фактором бедности.
С учетом этого обстоятельства вызывает тревогу тот факт, что только 46% состоящих в браке бедных говорят сегодня о своих отношениях в семье как о хороших. И хотя в большинстве случаев (47%) оценивают их как удовлетворительные, все же 7% этой группы считают отношения в своей семье плохими (для хронических бедных эти показатели составляют 34, 56 и 10%, соответственно). При этом у состоящего в браке небедного населения семейные отношения оцениваются значительно лучше: существенно выше доля оценок "хорошо" (69%), ниже - "удовлетворительно" (30%),
а оценок "плохо" (1%) в 7 раз меньше. В целом это ожидаемо, ведь, как показывают наши предыдущие исследования [Российская., 2009], в семьях россиян с низким уровнем жизни материальные проблемы являются одной из ключевых причин конфликтов, отражающихся и на семейных отношениях в целом.
Надо сказать и о таком факторе бедности как иждивенческая нагрузка. И хотя высокая иждивенческая нагрузка воспринимается населением как фактор бедности далеко не в первую очередь (в 2013 г. она была 10-й из 15 причин бедности, которые называли россияне, имевшие бедных в своем окружении, а в 2003 г. - только 13-й из 15), реально роль ее достаточно велика, особенно для бедных "по доходу". Кроме того, сами бедные, отмечая причины бедности в своем окружении, чаще остального населения упоминали ее как 10 лет назад, так и сейчас (27 и 19% соответственно). Правда, рассуждая о своей собственной бедности, в качестве ее причины большое количество иждивенцев называют только 7% бедных и 16% хронических бедных.
Бедные "по доходу" гораздо чаще проживают в более крупных домохозяйствах, чем остальное население:если среди них 42% имеют семьи, состоящие не менее, чем из 4 человек, то для остального населения этот показатель менее трети. При этом домохозяйства хронических бедных, наоборот, отличаются небольшим количеством членов семьи: практически половина из них состоит из 1-2 человек. И в этом отношении они очень похожи на бедных, выделенных по депривационному подходу, которые также относительно небольшие. Средний размер домохозяйств хронических бедных равен 2,95, бедных "по доходам" - 3,25, "по лишениям" - 2,92, а небедных россиян -3,05 человека. Разница в размере домохозяйств бедных и небедных в основном объясняется наличием и количеством в их составе несовершеннолетних детей. Количество детей в семьях бедных "по доходу" максимально и в среднем равно 0,82, в то время как у бедных "по лишениям" - 0,62, у хронических бедных - 0,72, а у небедного населения - 0,49.
Ожидаемо, что чем больше в домохозяйстве количество несовершеннолетних детей, которые создают иждивенческую нагрузку, тем выше вероятность его попадания в бедность: среди россиян, не имеющих детей или имеющих одного несовершеннолетнего ребенка в составе своих домохозяйств только 31 и 29% соответственно вошли в число бедных, а для семей с двумя и более детьми эти показатели были равны уже 43%. Для бедности "по доходам" эти показатели были равны 10, 14 и 25% соответственно. В 2003 г. наличие несовершеннолетних детей в принципе мало сказывалось на риске попадания населения в бедность "по доходам" (входили в состав бедных 45% домохозяйств с детьми и 47% - без детей). В 2008 г. их наличие уже заметно повышало риск бедности (40 и 34%, соответственно), хотя и в меньшей с
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.