В. И. Иванов
Современные проблемы публикации писем периода Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.
Ключевые слова: письма периода Великой Отечественной войны, археография, дипломатический прием передачи текста.
Советский период отечественной истории уходит в прошлое. Возможности исследования его во многом зависят от уровня археографической деятельности. Вопрос о повышении качества публикаций документов ХХ в. неоднократно поднимался в научной печати1. Так, по мнению академика Н.Н. Покровского, «фундаментальные законы источниковедения и текстологии едины для текстов разных эпох»2. Среди основных проблем он называет полноту выявления и привлечения к анализу, изданию всех копий, списков, официальных и научных публикаций издаваемого документа; установление подлинника и копии; воспроизведение помет; датировку текста подлинника (протографа) и его списков (копий); определение аутентичного текста документа для публикации; составление комментариев и указателей (т.е. их отсутствие во многих изданиях или банальность содержания)3. Главная идея Н.Н. Покровского заключается в том, что правила публикации документов советской эпохи не должны принципиально отличаться от правил самых авторитетных публикаций древних документов и требуют от археографа столь же тщательной и всесторонней исследовательской работы.
Разделяя такой подход ученого к публикации документов новейшего времени, автор настоящей статьи пытается обосновать необходимость научного издания писем периода Великой Отечественной войны.
Письма военных лет не назовешь источником забытым, а в последние годы интерес к ним явно возрос, появились крупные источниковедческие исследования4. Что касается самих писем, то они стали издаваться уже в годы войны: «Письма гнева и ненависти» (М., 1942); «Письма из немецкого рабства» (М., 1943); «Письма патриотов» (М., 1944) и др. После войны вышло еще несколько сборников: «Письма с фронта» (Ашхабад, 1946); «Письма с фашистской каторги» (Киев, 1947); «Письма с фронта» (Ташкент, 1949) и др. Следующая волна подготовки и выхода в свет писем военной поры пришлась на 19601970-е гг., когда в СССР на государственном уровне стали праздновать юбилеи Победы (1965, 1970 гг.). Именно в 1960-е гг. в связи с массовым созданием школьных, производственных, народных музеев происходило повсеместное выявление и собирание документов периода Великой Отечественной войны, в том числе писем. По подсчетам архивистов, только в официально зарегистрированных общественных музеях хранилось в 1980-е гг. свыше 8 млн документов, большинство из которых составляли письма5. В работе по их выявлению и изучению участвовали и профессиональные историки, археографы. Одними из первых ее развернули специалисты Вологодского пединститута6. К юбилейным датам практически во всех республиках, краях и областях готовились сборники писем военной поры. На середину 1980-х гг. известно о существовании 180 таких сборников7. Затем это направление археографии потеряло былой размах, и только в последнее время, в связи с организацией властями очередных юбилейных торжеств по случаю Дня Победы, стали появляться новые сборники фронтовых писем и других документов личного происхождения8. В наши дни наряду с типографскими изданиями получают развитие электронные публикации: архивы и музеи создают на своих сайтах электронные подборки военных писем9, выпускают диски10.
Менялись также подходы к выявлению и отбору для публикации писем военных лет. Так, в советское время они носили идеологический характер. Невозможно представить, чтобы тогда в сборник было включено письмо с критикой командования, властей, с сообщением о каких-то имущественных, денежных проблемах, о посылках, которые наши бойцы отправляли домой из оккупированной Европы. В первую очередь отбирались письма людей выдающихся, героев и орденоносцев. И хотя сейчас цензурные ограничения практически отсутствуют, некоторая «инерция» прежнего времени сохраняется. Значительную часть советских сборников наполняют письма публичного характера, т.е. направленные в газеты, на радио, в различные организации, партийные и государственные инстанции, писателям, артистам, политическим деятелям и отложившиеся в архивных фондах соответствующих учреждений и лиц. Текст их обычно заранее предназначался для широкого распространения, публикации. В газету «Правда» только за шесть первых месяцев войны поступило 35 тыс. таких писем, а всего за годы войны - 2 млн 314 тыс.; на Московское радио с 1941 по 1944 г. - более 2 млн11. Эти письма, несомненно, интересный и важный источник. Вместе с тем они существенно отличаются от частных писем родным и близким, которые не предназначались для печати12.
Процесс рассекречивания архивных документов обусловил возможность публиковать фронтовые письма, изъятые военной цензурой и особыми отделами. Известно, что признанные неблагонадежными письма изымались, а авторы их нередко оказывались под судом военного трибунала13. К сожалению, археографический потенциал судебно-следственных дел (особенно по политическим статьям), материалов специальных, надзорных учреждений времен Великой Отечественной войны в плане выявления частных писем до сих пор не изучен, а сами фонды труднодоступны.
Перспективным направлением следует признать поиск документов в архивах зарубежных стран, что может дать неожиданные результаты. Так, в феврале 2010 г. в Мемориальный комплекс «Национальный музей истории Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» (Украина) из фондов венских музеев было передано 1186 писем советских граждан первых дней войны, захваченных и вывезенных гитлеровцами14. Укрепление научных связей с зарубежными исследователями-археографами ставит на повестку дня вопрос о совместных публикациях фронтовых писем солдат разных стран15.
Важным и необходимым (если не сказать обязательным) представляется издание цельных комплексов - всех сохранившихся писем одного лица, вне зависимости от его заслуг и яркости содержания. Только на такой основе возможны серьезные научные исследования.
При передаче текста писем военной поры в большинстве случаев составители сборников следуют установленным нормам, по которым текст документов Х1Х-ХХ вв. должен воспроизводиться «по современным правилам правописания с сохранением стилистических и языковых особенностей подлинника», т.е. только отдельных слов и выражений16. Архивисты и работники местных издательств, опираясь на положение Правил о том, что тексты документов, даже дореволюционных, не только можно, но и нужно исправлять, психологически не готовы пропустить в публикации неверно написанное слово или стилистически корявую фразу, предложение. Это связано еще и с тем, что практически все публикации о войне имели преимущественно воспитательный, пропагандистский характер.
При всем уважении к достижениям советской археографии приходится признать, что в многочисленных изданиях фронтовых писем их тексты в большинстве случаев давались (и даются до сих пор) в соответствии с правилами современного литературного языка. Активная редакторская правка (без каких-либо оговорок и объяснений), перекомпоновка текста подчас меняли содержание писем, особенно если это вызывалось идеологическими соображениями17. Общие для советской археографии недостатки можно увидеть и в краснодарском издании 30-летней давности «Письма с фронта: 1941-1945 гг.»18. В нем
представлено 280 писем, большинство из них с купюрами и литературно-редакторской правкой.
Трудно не согласиться со специалистами ВНИИДАД, которые, отмечая специфику письма как документа очень личного, «как никакой другой» характеризующего автора и его отношения с корреспондентом, требуют от археографа передачи «тончайших нюансов» текста19. Ведь наличие ошибок может быть связано с обстоятельствами составления письма, отражать эмоциональное состояние автора, что особенно важно и ценно для документов военной поры. Кроме того, особенности орфографии и пунктуации могут характеризовать принадлежность к разным социальным слоям и раскрывать различные условия жизни, в частности невозможность получения образования. Редакторская правка неизбежно нивелирует индивидуальные черты и превращает письмо малограмотного рабочего или крестьянина в письмо среднего интеллигента20. Следует отметить, что уровень грамотности большинства населения, в особенности сельского, несмотря на проведенную в Советском Союзе масштабную работу по ликвидации безграмотности и введению обязательного начального образования, к 1941 г. был реально невысок.
Идея о необходимости точной передачи текста фронтовых писем в последнее время получает распространение. Так, сотрудники Центрального государственного архива Республики Тыва, подготовившие сборник «Мы будем жить в коротком слове -ПАМЯТЬ» (Новосибирск, 2010), при передаче текста источников сохранили их пунктуацию и орфографию, поскольку это отражает «колорит того времени». Сохранены ими «в большинстве случаев» и другие индивидуальные особенности текстов. Однако отдельные источники в этом издании все же даны в сокращении21.
Малограмотные письма ставят перед публикатором почти такие же проблемы, как и древнерусские рукописи. Многочисленные ошибки могут затруднять не только прочтение, но и понимание смысла документов. В них часто отсутствуют правильное деление текста на слова, знаки препинания, заглавные буквы; имеется масса сокращений, орфографических и грамматических нарушений. Если послание писалось в особом эмоциональном состоянии, то даже грамотный автор может допустить много грубых ошибок. Археограф обязан сохранить и передать такие особенности текста. В этих случаях вносить исправления в него не следует (а часто практически невозможно). Гораздо удобней для читателей и более научно передать текст дипломатическим способом, т.е. строго следуя всем особенностям рукописи.
Для примера обратимся к хранящемуся в музее г. Лабинска Краснодарского края прощальному письму партизана В.В. Шевченко, опубликованному в недавно изданном сборнике «Страницы скорби и любви... Документальные свидетельства Великой войны (к 65-летию Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.)», подготов
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.