Сознание как объект метафизических исследований
Д. В. ИВАНОВ
Вопрос о природе сознания является одним из центральных философских вопросов. Однако, как справедливо подмечает Джон Сёрл, «нет возможности дать определение "сознания" ни в терминах необходимых и достаточных условий, ни - на аристотелевский манер - с помощью родо-видового различия»1. Это значит, что, прежде чем приступать к построению каких-либо теорий сознания, необходимо прояснить, о чем в принципе идет речь, когда мы говорим о сознании. Природой какого объекта мы интересуемся, занимаясь философией сознания? Прояснению этого вопроса и будет посвящена данная работа.
I
Как пишет Сёрл, «то, что я подразумеваю под "сознанием", лучше всего продемонстрировать на примерах. Когда я просыпаюсь после лишенного сновидений сна, я вступаю в состояние сознания, которое продолжается, пока я бодрствую. Когда же я
засыпаю, оказываюсь под общей анестезией или умираю, мои состояния сознания
2
прекращаются» .
Итак, предположим, вы просыпаетесь утром и вступаете в состояние сознания. Что это значит? Открыв глаза, вы видите в окне кусок голубого неба, желтое пятно заглянувшего в комнату солнца на стене. Вы потягиваетесь в постели, с наслаждением ощущая приятную вибрацию в мышцах. Итак, если вы спали без сновидений, то с вашим пробуждением произошел целый ряд событий, или, можно сказать, что произошло одно большое событие появления сознания. Как охарактеризовать это событие? Ведь небо и солнечный свет существовали и до вашего пробуждения. Также незадолго перед тем, как вы открыли глаза, вы уже ворочались и делали потягивающие движения, видимо, спящий организм автоматически регулировал положение затекших органов, и все же, несомненно, к этим фактам, уже наличествовавшим в мире, прибавилось еще что-то: появилась голубизна голубого неба, слепящая яркость солнечного пятна, удовольствие от вибрации мышц. Всего этого не было до пробуждения. Как он-
1 Сёрл Дж. Открывая сознание заново. М., 2002. С. 93.
2 Там же. С. 93.
© Иванов Д.В., 2009 г.
тологически правильно описать все те качественные изменения, которые произошли в мире?
По мнению представителя теории тождества, наше пробуждение должно быть описано как физическое событие, которое может рассматриваться как ряд электрохимических изменений в мозге. Иначе говоря, в мире, помимо ряда химических и электрических реакций в мозге, в эти несколько секунд больше ничего не произошло. Несомненно, событие, на которое указывает физикалист, имело место в момент нашего пробуждения. Однако очевидно также, что подобные электрохимические процессы уже наличествовали в нашем организме и за долю секунды до окончательного пробуждения. Иначе говоря, теоретику психофизического тождества необходимо объяснить, в чем заключается принципиальная, качественная, разница между электрохимическими процессами в момент пробуждения 11 и в момент за долю секунды до пробуждения 10. По-видимому, представляя пробуждение только как физическое событие изменения активности мозга, мы теряем качественную сторону пробуждения.
Для того чтобы увидеть неудовлетворительность физикалистских объяснений появления сознания, представим, что перед нами нарисованный чернилами нейрон -нервная клетка, та элементарная единица, которая ответственна, по мнению физика-листов, за наличие некой психической жизни у существа, обладающего этими клетками. Теперь представим, что именно этот нарисованный нейрон обладает неким минимумом сознательной, ментальной жизни. Именно в этом графическом объекте, в этих типографских чернилах - чернильном ядре, дендритах, аксонах, синапсах - наличествует некая единица психической жизни. Пытаясь представить это, мы как будто наталкиваемся на какое-то препятствие. Почему нам трудно это представить? Возникают вопросы подобные следующему: "Каким образом эти химические вещества, которые мы называем чернилами, могут быть ответственны за существование сознания?". Сложность этого вопроса заключается в том, что мы даже не можем найти подступы для того, чтобы начать объяснять сознание в терминах химических веществ, содержащихся в рисунке. Мы даже в принципе не представляем, как могло бы выглядеть такое объяснение. Действительно, что общего у сознания и чернил? Не абсурдно ли полагать, что здесь есть хоть какая-то связь? Как чернила могут быть сознанием?
Однако вообразим теперь, что перед нами находится настоящая нервная клетка. Легко ли нам теперь представить, что этот физический объект со своими специфическими химическими реакциями обладает некой психической активностью? Появились ли теперь какие-нибудь зацепки, позволяющие объяснить сознание в терминах химических и физических процессов? Изменилось ли что-нибудь принципиальным образом так, чтобы облегчить нам понимание того, что такое сознание?
Пытаясь найти такого рода принципиальные изменения, мы должны признать, что находимся в той же ситуации, что и прежде. Ничего радикальным образом не изменилось. Если можно так выразиться, с метафизической точки зрения нет никакой принципиальной разницы между химическими элементами, составляющими нервную клетку и нарисованный нейрон. Эти элементы находятся на одном и том же онтологическом уровне, и нам по-прежнему не понятно, как можно перекинуть мостик от этого уровня к уровню психической жизни. Не ясно, как можно объяснить сознание в физико-химических терминах. Как вычленить из электрохимических процессов, ответственных за передачу нервных импульсов, качественную составляющую, характерную для сознания? Как понять, что изменения электрического потенциала, ионного состава мембраны нейрона помимо своих физико-химических свойств должны содержать еще какие-то психические свойства?
Физикалист может попытаться ответить на эти вопросы, указав на то, что сознание является эмерджентным свойством. Иначе говоря, оно возникает спонтанным образом, когда физико-химические процессы достигают определенного уровня сложности. Однако подобная эмерджентистская позиция является иллюзией ответа на заданные вопросы, она лишь отсрочивает необходимость отвечать на них. Более того, ссылка на эмерджентные скачки лишь демонстрирует наше непонимание происходя-
щих процессов. Ведь и сейчас мы можем продолжить задавать те же вопросы, учитывая только, что речь идет не об одном нейроне, а о сложном комплексе физических объектов. Главная трудность по-прежнему не преодолена. Как дедуцировать качественные аспекты сознания из физических данных?
II
Очевидно, что понимание природы психического в целом осложнено именно из-за вопроса о природе качественных аспектов сознания (как синонимичные можно также использовать понятия "сознательный опыт", "феноменальное сознание", "квалитативное сознание" или просто "сознание"). Однако, как ни странно, вопрос о природе сознательного опыта на протяжении столетий ускользал от внимания философов и ученых. Лишь в конце XX в. в рамках англо-американской аналитической философии происходит обращение к этому важнейшему аспекту психической активности.
Подобное заявление может вызвать множество вопросов. Кажется, что начиная с Платона каждый философ тем или иным образом обсуждал природу сознания. Более того, начиная с XVII в. проблема соотношения сознания и тела стала одной из центральных метафизических проблем. Как могло оказаться, что феномен сознательного опыта ускользал от внимания философов?
Действительно, в истории философии мы находим множество теорий, объясняющих природу сознания и его отношение к физическим феноменам. Палитра решений колеблется от идеалистических и дуалистических решений до различного рода материалистических теорий. Однако общим для всех этих подходов был следующий момент. Когда задавались вопросом о природе сознания, интересовались природой психического в целом, и при этом феномен психического мыслился как нечто единое и однородное. Однако с развитием психологии, особенно таких ее дисциплин, как нейропсихология и когнитивная психология, стало очевидно, что психическое в целом должно рассматриваться, скорее, как конгломерат различных психических механизмов, которые могут изучаться отдельно друг от друга. Например, мы можем отдельно прояснять для себя феномены памяти, внимания, мышления и т.д. Одним из таких когнитивных механизмов является феноменальное сознание, сознательный опыт, или, проще говоря, сознание.
Тот факт, что феноменальное сознание представляет собой важнейший когнитивный механизм и, более того, фактически репрезентирует психическую жизнь в целом, приводил к тому, что вопрос о природе сознания как психического в целом не отделялся от вопроса о природе сознания как сознательного опыта. Между тем ответ на вопрос о природе психического в целом - что такое сознание? - не всегда тождествен ответу на вопрос о природе сознательного опыта. Например, на первый вопрос можно дать простой ответ, сказав, что сознание - это совокупность различных психических функций. Такой ответ будет верным, но вряд ли удовлетворит нас, поскольку потребует прояснить, что такое когнитивный механизм, в том числе феноменальное сознание.
Конечно, если мы задаем вопрос "Что такое сознание?", желая прояснить для себя не просто расплывчатое психическое вообще, а природу сознательного опыта, статус вопроса меняется. Вопрос становится сложным именно из-за того, что, задавая его, мы мыслим понятие "сознание" как обозначающее сферу сознательного опыта, но, собственно, именно так мы и должны мыслить этот вопрос, поскольку именно сознательный опыт составляет суть психической жизни в целом.
Можно сказать, самое близкое для нас оказывается самым далеким: сознательный опыт и внутренняя жизнь настолько для нас привычны, что мы способны просмотреть данный феномен. Для многих, кажется, сам факт обладания сознательным опытом означал, что мы знаем, с чем имеем дело. Приходится допустить это, иначе трудно понять, почему философы и ученые столь долгое время игнорировали вопрос о феноменальном сознании.
Интересно отметить, что одной из наиболее популярных тем психологии XX в. было не сознание, а бессознательное. По-видимому, такая ситуация возможна лишь при всеобщем молчал
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.