научная статья по теме «СПОР О РОССИИ» В ПЕРЕПИСКЕ ВАСИЛИЯ МАКЛАКОВА И ВАСИЛИЯ ШУЛЬГИНА История. Исторические науки

Текст научной статьи на тему ««СПОР О РОССИИ» В ПЕРЕПИСКЕ ВАСИЛИЯ МАКЛАКОВА И ВАСИЛИЯ ШУЛЬГИНА»

Диалог о книге

«Спор о России» в переписке Василия Маклакова и Василия Шульгина

Судьбы и размышления представителей русской эмиграции «первой волны» уже не одно десятилетие привлекают повышенный интерес как в научном сообществе, так и в широких общественных кругах. Во многом это объясняется удивительным сочетанием в жизни этого поколения, с одной стороны, сохранения духа и черт старой русской культуры и, с другой стороны, трагического опыта утраты Отечества, надежд на его возвращение, реставраторских иллюзий, мучительных попыток оценить пройденный путь, понять и принять новую реальность, сложившуюся на родине, не предавая то, что было по-настоящему дорого и даже священно в той стране, которую они покидали. Теперь, почти сто лет спустя, нам, как ни странно, всё это по-своему очень близко и важно. Неудивительно, что история эмиграции давно уже стала неотъемлемой частью нашей истории.

При этом очевидно, что её изучение требует прежде всего выявления и анализа новых источников, в том числе хранящихся в зарубежных архивах и фактически доступных лишь сравнительно небольшому числу специалистов. Любая публикация этих документов представляется полезной. Но особенно ценно, когда они издаются в соответствии с требованиями археографии и сопровождаются вдумчивым предисловием, обстоятельными комментариями и необходимыми указателями. К числу именно таких изданий относится книга «Спор о России: В.А. Маклаков - В.В. Шульгин. Переписка 1919-1939 гг.» (М.: РОССПЭН, 2012), составленная доктором исторических наук ведущим научным сотрудником Института российской истории РАН О.В. Будницким для серии «Русские сокровища Гуверовской башни». Яркий эпистолярный диалог двух незаурядных политиков, публицистов и мемуаристов, каждый из которых отстаивал собственный взгляд на пережитую и переживаемую эпоху, безусловно, ещё нуждается в осмыслении и всестороннем исследовании, начатом во вступительной статье О.В. Будницкого «В.А. Маклаков и В.В. Шульгин: друзья-противники» (с. 5-42). С этим связано и желание обсудить эту книгу на страницах журнала «Российская история».

В обсуждении приняли участие доктора исторических наук С.В. Листиков (Институт всеобщей истории РАН), А.В. Репников и И.С. Розенталь (Российский государственный архив социально-политической истории), кандидаты исторических наук Н.И. Дедков (Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова), А.Э. Котов (Санкт-Петербургский государственный университет водных коммуникаций), А.С. Пученков (Санкт-Петербургский институт истории РАН) и В.М. Шевырин (Институт научной информации по общественным наукам РАН).

Никита Дедков: Об истории - конфиденциально

Переписка Василия Алексеевича Маклакова и Василия Витальевича Шульгина будет неинтересна тем, кто в первую очередь интересуется личной жизнью исторических персонажей. И вовсе не потому, что в данном случае читатель имеет дело с сугубо деловыми отношениями либо с более или менее случайным обменом письмами людей, поверхностно знакомых друг с другом. Стоит вчитаться в тексты, уловить их интонации, и мы поймём, что эти два человека обходились без излишних церемоний, не боясь быть неправильно понятыми. Так, в ноябре 1924 г., не получив ответа на одно из своих писем, В.А. Маклаков пеняет В.В. Шульгину, русскому националисту не по партийной принадлежности, а по зову сердца: «Этароссийская учтивость (курсив мой. -Н.Д.) остаётся всё равно на Вашей совести, если только не предположить, что Вы моего письма просто не получили» (с. 207). Шульгин, который как раз в это время, после долгих мытарств с разводом, обвенчался с М.Д. Седельниковой, отвечает без тени обиды и смущения: «Обвинение меня в неучтивости имеет под собой кой-какое основание. Но именно только кой-какое, потому как я за это время женимшись, то с меня все взятки гладки. Я принимаю только поздравления и никаких упрёков. И в свою очередь обвиняю Вас в неучтивости, что Вы меня не поздравили, хотя немало этому делу способствовали» (с. 209). Но ещё меньше смущения слышится в ответе Маклакова «подсудимому Шульгину»: «Если бы даже Вы прислали мне картон с оповещением о свадьбе, я, может быть, Вам бы поздравления всё-таки не послал; опыт жизни научил меня, что, поздравляя в таких случаях, можно попасть впросак; никогда не забуду, как Ковалевский осведомлялся о здоровье жены Орлова-Давыдова в то время, как она уже сидела в тюрьме. Поэтому я взял за правило поздравлять новобрачных только в церкви, а когда они из неё вышли, то лучше молчать» (с. 215).

Смелый намёк на скоротечность счастья молодожёна самым неделикатным образом дополнен напоминанием о судьбе графа А.А. Орлова-Давыдова, коллеги обоих корреспондентов по IV Государственной думе. Осенью 1916 г. история его брака с известной актрисой Марией Пуаре завершилась громким судебным процессом, затеянным супругом против жены, которая, чтобы подарить графу сына, симулировала роды и по газетному объявлению купила ребенка у акушерки. Со стороны Маклакова это была шутка, рискованная до предела, особенно с учётом того обстоятельства, что Шульгин к моменту свадьбы был едва ли не вдвое старше Седельниковой и, конечно же, успел выслушать от благожелателей немало соображений относительно отдалённых последствий такой разницы в возрасте. При желании или ином уровне взаимопонимания на сопоставление с Орловым-Давыдовым не трудно было и обидеться, но для Маклакова и Шульгина это была лишь дружеская пикировка, прекрасно демонстрирующая степень доверия, а также отношение к обсуждению вопросов личной жизни, которая служит поводом для подтрунивания, но никак не предметом для серьёзного разговора с интересным собеседником.

Конечно, на страницах растянувшейся на 20 лет переписки периодически возникают вопросы, связанные с будничным течением бытия. «Пока же пишу, -сообщает Шульгин Маклакову 29 июня 1922 г., - так сказать, в зависимости от тысячи обстоятельств, из которых, может быть, одно из значительных - что у меня нет собственной машинки, а машинистка нередко не может писать от голода» (с. 94). Но в целом их переписка не об этом. Она вся - о далёкой любимой Родине, и ценность её - в том самом споре о России, который вынесен

в заглавие книги. Хотя, если уж быть совсем точным, не спор это был, а неторопливый дружеский разговор, ибо и желания обрести взаимопонимание в этой переписке не меньше, чем стремления отстоять своё мнение. Маклаков сформулировал это так: «Я хотел от Вас не печатной полемики, не печатных отзывов, а той дружеской беседы, которая гораздо интереснее публичной критики» (с. 368).

Как заметил однажды Ж.-П. Сартр, выбрать советчика - это решиться на что-то самому. С собеседником та же ситуация; выбор собеседника для разговора по душам - дело ответственное, можно даже сказать, интимное. Не каждому можно открыть свои мысли, поскольку не каждый оставит сокровенное сокровенным, да и не каждый поймёт. И в этом смысле взаимный выбор, сделанный Маклаковым и Шульгиным, при всей его внешней парадоксальности (если принимать во внимание исключительно их дореволюционную партийную принадлежность), представляется на редкость удачным. Удачным, в том числе, и для нас, имеющих сегодня возможность внимать их диалогу.

Замечательно, как сами собеседники этот выбор обосновывали. «Всё это время, даже теперь, - писал В.А. Маклаков 6 июня 1922 г., - мне Вас очень не хватает; Вы знаете, насколько я ценил Вашу голову и Ваше умение видеть в вещах то, что на самом деле есть, а не то, что полагается видеть по ритуалу или приличию» (с. 84). 14 лет спустя, уже в совершенно иных обстоятельствах, слова Шульгина отозвались отдалённым эхом: «Вы из той эпохи, когда жили!... Меня убивает скудость и пошлость мысли. Никто ничего не может выдумать. Ваша голова свежа по-прежнему» (с. 418). Вот что притягивало их друг к другу, вызывало живой интерес - голова и непохожесть на других, т.е. умение независимо мыслить.

Заглядывая в будущее, которое никогда не наступит, Шульгин констатировал: «Между нами... есть существенное расхождение и такого сорта, что оно, так сказать, пророческое: если мы доживём до лучших времён, то эти времена будут испорчены этой трещиной, которая расколет будущую Россию сверху донизу. Увы, мы с Вами будем по разные стороны этого рва, хотя оба будем белыми воронами каждый в своём стане по принадлежности. Мы будем возмущаться неправдой своих единомышленников, но всё же будем среди них оставаться, ибо другой берег будет нам казаться ещё более уклоняющимся от истины» (с. 363). О том, что за ров разделял станы двух «белых ворон», речь ещё впереди, а пока важно обратить внимание на сохраняемое - даже в 1929 г., когда были написаны эти слова, - представление о партийной принадлежности корреспондентов. И, конечно, речь шла не о формальном членстве в партиях и фракциях. Не в организациях было дело, а в чётко обособленных друг от друга направлениях мысли, суждений, представлений о прошлом и будущем, которые зафиксированы на уровне сознания и проявляются в понятном и очевидном для всех делении на «своих» и «чужих». С точки зрения этого структурированного пространства эмигрантской публицистики, где царили, продолжая жаркие дореволюционные споры, люди типа М.В. Вишняка и П.Н. Милюкова, Маклаков и Шульгин обязаны были быть лояльными каждый своему лагерю и, соответственно, «чужими» друг другу. Однако, - вот одна из замечательнейших особенностей этой переписки - не обращая ни малейшего внимания на разделяющий их ров, её участники преспокойно занимались делом, к которому российское общественное мнение испокон веку относится с недоверием и откровенным непониманием, а именно, по-дружески свободно обсуждали коренные вопросы

политического и идеологического свойства. И эта никем не дарованная свобода забывать о незыблемых доктринах верности партийному стягу делает переписку Маклакова и Шульгина в высшей степени интересной и поучительной для нас, изучивших уже все возможные концепции российской истории начала XX в. - советскую, монархическую, либеральную, националистическую и какие там есть ещё, - но по-прежнему остро тоскующих по пониманию того, что же на самом деле произошл

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком