Способ периодизации исторического процесса у Гуссерля
А. Э. САВИН
Цель настоящей статьи - выявить особенности трансцендентально-феноменологического истолкования истории, способ периодизации исторического процесса и специфику понимания отдельных исторических эпох у Гуссерля.
По его мнению, феноменология тематизирует историю в результате самоосмысления философа, т.е. осознания того, "чего он собственно хочет (hinauswill)6 какая воля действует в нем из воли его духовных прародителей (Vorväter) и как их воля"1. Разработка истории как поля исследования связана здесь с выявлением ее "скрытой телеологии" как процесса "самопроявления (Offenbarung) универсального разума, врожденного человечеству как таковому"2.
Различение типов историчности и, соответственно, выделение мировых эпох основываются на типах генеративности. Под генеративностью Гуссерль понимает "связь (Verkettung) ныне живущих (gegenwärtigen) и давно умерших личностей, которые, хотя и умерли, однако и сейчас еще (с их еще воспроизводимыми (nacherzeugbaren), могущими быть сколь угодно часто повторенными, благодаря ретроспективному пониманию (Nachverstehen), мыслями и произведениями) актуально присутствуют (da sind), вновь и вновь оказывая плодотворное воздействие, поддерживая, а иногда также и тормозя (hemmend) мысли ныне живущих (gegenwärtigen), в любом случае мотивируют их в их профессиональном (berufsmässigen) Dasein"3, т.е. участвуют в их становлении как конституирующих инстанций.
Гуссерль специально подчеркивает связь феноменологически понимаемой генеративности с историчностью (которая, собственно, и есть не что иное, как рассмотренная с точки зрения становления конституирующих мир способов мышления и действия (persönlich geistig verstanden)4 генеративность), и ее отличие от биологически понятой генеративности.
Характер этой связи генеративности с историчностью Людвиг Ландгребе определяет следующим образом: "Зачатие и рождение не просто темы биологии - они имеют трансцендентальное значение как условия возможности истории... Здесь лежит основание различия поколений, благодаря которому то, чем они владеют сообща - всегда в одну эпоху живут совместно несколько поколений - из-за различного времени их жизни является в различных перспективах. Так образуется общая история семьи, на-
© Савин А.Э., 2008 г.
рода, эпохи. Каждый вступающий в нее благодаря своему рождению член имеет свое время, время, которое выпало ему на долю"5.
Поскольку изначальная генеративность, по Гуссерлю, - это не биологическая, а духовная связь между поколениями, передача, "осаждение" и трансформация смыслов или парадигм действий - в случае кинестетического опыта - можно различить ее типы как ступени самоосмысления (Selbstbesinnung) человечества. Самоосмыслением Гуссерль называет такую деятельность человека (Я, личности, Dasein), которая стремится прояснить всю совокупность волящей и деятельной жизни в отношении того, "чего оно - это Я - собственно, хочет (hinauswill)", к чему оно стремится в своей жизни как целом. Результатом такой работы самопрояснения, продуктом самоосмысления выступает формирование единого представления о "согласованном стиле осуществления (Erfüllungsstil) будущей деятельной жизни вообще"6.
Эта "антиципация возможного стиля осуществления Dasein" как "смысла жизни", как осуществляющего то, "чего оно собственно хочет", преобразуется в итоге в универсальную волю как правящую в дальнейшей жизни и осуществляющую критику прошлых действий и волений из последних личностных оснований, соответственно, подтверждая или перечеркивая эти действия и воления. Такая преобразовавшаяся в универсальную волю антиципация служит основанием личной "собранности" (Я здесь телеологически стремится к тождественности самому себе) и "дельности", которая, в принципе, может разворачиваться в бесконечность, будучи переданной, посредством обучения и воспитания, детям и ученикам. Ориентация своей жизни на смысл, ее центрирование вокруг "единой антиципации стиля осуществления Dasein" определяется в противоположность таким способам жизни, возможностям жить, в которых этот единый порыв не находит удовлетворения, т.е. живущее Я не руководствуется этим смыслом в своей жизни, а иногда даже и задачей ведения осмысленной жизни.
Гуссерль различает две ступени личностного человеческого бытия: ступень человека, который еще не выполнил самоосмысления, т.е. не прояснил смысл тотальности своего Dasein и не начал преобразование всей своей жизни и окружающего мира под знаком этого смысла, еще не осуществил в себе пра-учреждение (Urstiftung) автономии; и ступень человека, который уже выполнил эти действия7. Это различение соответствует различению до-философского и философского, неевропейского и европейского человечества. (Последнее различение не следует понимать фактически-исторически, и тем более натуралистически. Фактически-историческое понимание неприемлемо, потому что Европа, с одной стороны, становится Европой в результате исходящего из Греции движения европеизации, с другой, все европейские колонии принадлежат "духовной Европе". Натуралистическое - поскольку неевропейскому миру принадлежат также и греки периода мифологии и космогонии, а европейскому, напротив, также и Соединенные Штаты, географически расположенные в другом полушарии.)
Гуссерль указывает, что самоосмысление как движущая сила превращения человека в человека постоянно осуществляет свою работу в ходе становления "собственно человека"8. Соответственно, эпохи мировой истории (равно как и ступени личной истории) суть этапы движения самоосмысления, понимаемые как ступени историчности.
Этих ступеней историчности, по Гуссерлю, три, поскольку - в несоответствии с ранее приведенным делением на дофилософское и философское и неевропейское и европейское человечество - в рамках уже философского и европейского он различает две ступени историчности: до-феноменологическую и феноменологическую. Действительно, различие между двумя последними способами мышления и производства окружающего мира столь велико, что вынуждает выделять не два, а три способа бытия Dasein. Это позволило югославскому исследователю Анте Пажанину сказать, что, несмотря на все различия, которые отделяют феноменологию Гуссерля от философии Гегеля вообще и от гегелевской философии истории, в частности, у них есть несколько существенных общих идей в понимании истории и в определении ее эпох. "...По аналогии с тремя сущностными способами до сих пор существовавшей (bisherigen) жизни и мышления (наивно-мифическим, научно-философским и "абсолютным" или
"феноменологическим" способами) оба мыслителя различают три ступени историчности: естественную или генеративную (по терминологическим основаниям предпочтительнее было бы сказать "органическую"9, так как Гуссерль говорит и о неестественной, характерной для других типов исторической преемственности, "генеративности"10. -А.С.) историчность, научно-философскую и абсолютную или феноменологическую историчность, и три соответствующих им фазы мировой истории"11.
Первую, дофилософскую ступень историчности Гуссерль характеризует как естественную установку или как наивно-мифический способ жизни, которому на уровне мировой истории соответствует мифологический и космологический период жизни греков и "антропологический тип китайцев и индийцев".
Эта органическая историчность такого рода "целое" и "единство духовной жизни", "которое не спроектировано (nicht entworfen ist) людьми заранее как целевой смысл (Zwecksinn), люди не есть здесь еще функционеры идеи цели (Zweckidee), которые стремились к этому тотальному человечеству (totale Menschtum) или к этому окружающему миру и его осуществили"12. Поскольку люди живут "по генеративным основаниям", т.е., потому что были когда-то и где-то, в сообществах - в семье, роде, нации, которые расчленяются, в свою очередь, на "особые социальности" (Sondersozialitäten) - рождены и воспитаны, эту духовно-генеративную жизнь первой ступени - органическую историчность - можно определить как "естественное непосредственное вживание (geradezu Hineinleben) в мир, который как универсальный горизонт некоторым образом всегда присутствует (da ist), но при этом не тематично", т.е. так, что на этот мир как мир сознание не направлено13. Это означает, что человек не удостаивает свою изначальную жизнь вниманием, экспликацией и сознательным "выстраиванием", замкнув ее в пределах семьи, рода, нации и в тех "особых социальностях", на которые они делятся, причем о существовании пределов своего семейного, родового, национального способа жизни он даже ничего не знает. Если для философа (согласно одному из рукописных примечаний Шпета на полях "Явления и смысла") действительность есть не данность, а задача, то на ступени органической историчности, для наивного мышления действительность - это данность и только данность.
Пытаясь сформулировать общую идею историчности, согласно которой личность вместе с ее личностной духовностью формируется окружающим миром (Kultur-Sachen-Umwelt), который, в свою очередь, является результатом деятельности и есть мир результатов труда, продуктов более ранних действий и полученных из традиции (überlieferte) форм осмысленных действий и который продолжает формироваться и обогащается за счет активности этой, живущей в настоящем, но формируемой окружающим миром личности14, можно сказать, что наивная естественная жизнь принимает институты за существующие вне и независимо от сознания и практической активности факты, а привычки и обычаи (парадигмы считающихся осмысленными действий) - за скрижали.
Такой пассивной "восточной" жизни присуще как ее общее настроение "равновесия страха и надежды"15 полная погруженность в свой окружающий мир - мир родного, домашнего (Heimwelt). При этом отдельный человек, как и все существующее на этой ступени историчности человечество, встраивается в исторически уже наличествующие формы жизни и ассоциации (сообщества) с их жестко определенными горизонтами дальнейшей жизни. Даже достигнув "совершеннолетия", т.е. возраста, когда уже пора - в смысле кантовского рассуждения о просвещении - пользоват
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.