Страницы истории
УДК 355.356 + 355.4
США - ВЕЛИКОБРИТАНИЯ: В РУСЛЕ «ОСОБЫХ ОТНОШЕНИЙ»
© 2012 г. С.Л. Печуров
НИО Министерства обороны РФ, Москва
Автор продолжает исследование темы взаимоотношений США и Великобритании, начатой в его публикациях 2011 г. Настоящим открывается цикл статей о развитии их «особых отношений» после Второй мировой войны до настоящего времени. В них излагаются концептуальная база формирования и особенности становления этих отношений как отличных от взаимодействия обоих государств с другими субъектами международных отношений, подчёркиваются нюансы разработки политических курсов Вашингтона и Лондона через призму «особых отношений», связывающих две крупнейшие англосаксонские державы.
Ключевые слова: «особые отношения», концептуальная база, национализм, культура, «левизна», «антиамериканизм», снобизм бриттов, национальная идентичность.
C середины XX века термин «особые отношения» прочно закрепился за описанием взаимодействия на международной арене двух крупнейших англосаксонских государств - США и Великобритании.
Отталкиваясь от лингвистических, культурных и исторических связей этих стран, следует напомнить, что «особость» в отношениях Вашингтона и Лондона формально уходит корнями в период их широкого сотрудничества в годы Второй мировой войны. После Конференции, состоявшейся в Вашингтоне с 22 декабря 1941 г. по 14 января 1942 г. с участием руководителей США и Великобритании, британский премьер Уинстон Черчилль заметил королю Георгу VI, что «Британия и Америка теперь женаты после многих месяцев ухаживаний» [8, p. 4].
С окончанием же Второй мировой войны и вплоть до рубежа 80-90-х годов прошлого века в основу «особых отношений» Вашингтона и Лондона были положены многие составляющие и прежде всего фундаментальное, по сути абсолютно идентичное восприятие «советской коммунистической угрозы», но также и более субъективные - общность культурных ценностей, узаконенный обмен информацией по самому широкому кругу вопросов, комплексное и тесное взаимодействие в военной и дипломатической областях, а также, не в по* ПЕЧУРОВ Сергей Леонидович - генерал-майор, доктор военных наук, профессор, действительный член АВН, член Научного совета при СБ РФ. E-mail: USA-Canada@mail.ru
См.: Печуров С.Л. США - Великобритания: от войны к союзу // США ❖ Канада: экономика, политика, культура. 2011. № 6. С. 49-65 и № 8. С. 63-74.
71
следнюю очередь, личные связи руководителей. Вслед за завершением «холодной войны» многие аналитики по обе стороны Атлантики стали выдвигать аргументы относительно того, что, мол, теперь в принципе отпала необходимость такого рода отношений, связывавших два ведущих англосаксонских государства. Однако реалии эволюции международной обстановки на рубеже ХХ-ХХ1 веков, порождённые новыми непредвиденными вызовами, вроде международного терроризма или беспрецедентных, в глобальном масштабе финансово-экономических потрясений, с неизбежностью ставили руководство обеих стран перед необходимостью сохранения, если не углубления, межстра-нового взаимодействия для парирования этих вызовов.
Концептуализация идеи
Безусловно, инициатива в поднятии уровня межстранового взаимодействия США и Великобритании до беспрецедентных высот принадлежит британцам. Оказавшись с началом Второй мировой войны фактически один на один с мощнейшим геополитическим противником - нацистской Германией, Лондон без колебаний устремил взоры через океан, в сторону «расово близкого» и сравнимого по потенциальной мощи с германцами «естественного союзника». В июле 1940 г. британский министр иностранных дел лорд Галифакс, основываясь на аналитических выкладках тогдашних «мозговых центров» англосаксов, подкреплённых превалирующими в тот период настроениями общественности обеих стран, публично заявил о «возможности некоторого рода особой ассоциации» между США и Великобританией.
Концептуально-теоретическая база под эту «ассоциацию» была подведена уже после окончания войны и впервые озвучена в знаменитой речи о «железном занавесе» У. Черчилля, произнесенной 5 марта 1946 г. в Фултоне, штат Миссури. Британский к тому времени уже экс-премьер выступил авторитетным адвокатом «братского союза англоговорящих народов» и «особых отношений между Британской империей и США».
В соответствии с основными положениями этой речи, получившими дальнейшее развитие уже как неформальная концепция, отношения в формате США - Великобритания представлялись в виде одного из трёх концентрических кругов, два других - по отдельности - символизировали отношения Британии с Содружеством (британскими колониями и доминионами) и Европой (Западной) в целом. В центре располагалась Великобритания как свободная, не интегрированная ни в один из кругов, но являющаяся опорой всего сооружения, держава [19, р. 994]. Идея о «трёх кругах», которая была определяющей во внешней политике Лондона с конца 1940-х годов, объясняла тот факт, что для уверенной в своей, как позже оказалось, мнимой, мощи Великобритании нет нужды в выборе между кругами. Однако считалось, что внешний круг, подразумевавший отношения Лондона с Вашингтоном, наглядно демонстрировал приоритет британской внешней политики .
* По мнению некоторых политологов, уж если быть более точным, то конструкция должна была бы состоять из четырёх кругов, в центре которых помещается Англия как главная «британо-образующая провинция» [8, р. 12].
У. Черчилль, конечно, осознавал, что грядёт сокращение британского внешнеполитического влияния, но он всё же питал иллюзию относительно сохранения за Лондоном роли оси, приводящей в движение всю конструкцию. Последующее развитие событий, однако, продемонстрировало, что в центр данной конструкции, окрашенной в антикоммунистические тона, выдвинулись США, оттеснив британцев на второй план. Тем не менее данная концептуализированная идея прочно вошла в содержание отношений двух государств, по крайней мере на полтора-два десятилетия вперёд.
«Отношения» как политика и как сотрудничество. Директор Центра дипломатических и международных исследований Университета Лестера Джон Дамбрелл в своей книге подчёркивал, что необходимо различать «особые отношения» как политический курс, т.е. программу или совокупность средств и методов для реализации национальных интересов, и «особые отношения» как конкретное сотрудничество на международной арене [8, р. 12].
Британский историк Дэвид Рейнолдс указывает, что акцент на «особость» в отношениях с Вашингтоном был сделан в разработанной Лондоном дипломатической стратегии действий ещё на рубеже Х1Х-ХХ веков, подразумевавшей уже тогда использование растущей американской мощи в британских интересах и продолжавшей претворяться в жизнь в последующем. Естественно, что Лондону такое положение вещей было выгоднее, нежели Вашингтону. Именно Черчилль пожелал заманить Рузвельта в «британский гарем», а не наоборот. Разумеется также, что «особая» близость Великобритании к США не могла вызывать удовлетворение у других американских союзников. Подозрительность Парижа относительно англосаксонской солидарности являет собой долгосрочный императив французской дипломатии. Постоянный представитель Мексики в ООН Адольфо Синсер в 2003 г. на одной из национальных встреч заявив, что в сравнении с «особыми» обязательствами по отношению к Лондону американцы рассматривают связи с Мехико в качестве «случайного развлечения в уикенд» [9, р. 91].
Если обратить взор на историю тесного сотрудничества США с другими субъектами международных отношений, то вырисовывается довольно пёстрая картина двусторонних отношений. Так, со времени Американской революции (т.е. после провозглашения независимости США) Вашингтон «вынашивал, культивировал и пестовал особые отношения с такими совершенно неравнозначными государствами, как Канада, Панама, Франция, Россия, Южная Корея и Южный Вьетнам, оба Китая, Гватемала, Никарагуа и Сальвадор» [21, р. 273-274]. Даже ограничивая период тесного взаимодействия США с другими странами последними 50-ю годами, казалось бы, есть все основания выделить несколько явных конкурентов Британии. Так, на первый план сразу выдвигается Израиль, отношения с которым неоднократно официально характеризовались многими американскими лидерами как «особые». И именно в те же периоды отношения с Лондоном порой опускались до уровня «напряжённости», правда, никогда не пересекая опасной черты военного противостояния. При всём при этом, подчёркивает достаточно авторитетный специалист в области
* Правда, через неделю он подал в отставку. - Ред.
теории международных отношений профессор Колумбийского университета Роберт Джарвис, «только один союзник может иметь особые отношения с гегемоном, и если уж Британия добровольно взвалила на себя такую ношу, сдвинуть её оттуда было почти невозможно» [8, р. 271].
Дин Раск, в прошлом занимавший посты госсекретаря в администрациях Кеннеди и Джонсона, характеризуя «близость» Вашингтона и Лондона в долгие годы «холодной войны», описывал их как «сделку совместного бизнеса». Для многих политиков по обе стороны океана «особые отношения» представлялись почти естественными, других якобы и не могло быть. Британский премьер в 1976-1979 гг. Джеймс Каллагэн утверждал, что именно «англоамериканские отношения формируют будущее» [8, р. 13]. Генри Киссинджер, помощник президента Никсона по вопросам национальной безопасности и государственный секретарь в 1973-1977 гг., констатировал, что «особые отношения» подразумевали такую степень близости, что... становилось психологически невозможным игнорировать британскую точку зрения» [13, р. 90].
С другой стороны, в зависимости от политической конъюнктуры, а зачастую и от характера личных отношений лидеров обоих государств «особость» в отношениях Лондона и Вашингтона время от времени подвергалась эрозии, по крайней мере на словах. Так, например, британский премьер консерватор Эдвард Хит, «недолюбливавший» американского президента Никсона, в 70-е годы прошлого века выступал против термина «особые отношения», отдавая предпочтение определению «естественные» (отношения). Он аргументировал это тем, что «естественность» в отношениях, базир
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.