ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2014 • № 2
ОБЩЕСТВО И РЕФОРМЫ
н.е. тихонова
Структурные предпосылки и основные типы российской бедности
В статье проблема бедности в России как "бедности по лишениям" и "бедности по доходам" анализируется в связи с проблемами многоукладности экономики страны. Выявлены структурные предпосылки российской бедности. Даны оценки различных ее типов (доиндустриального, индустриального, постиндустриального) и рекомендации борьбы с бедностью, учитывающие особенности каждого ее типа.
Ключевые слова: бедность, депривация, прожиточный минимум, социальная политика.
The problem of poverty in Russia is analyzed as "poverty deprivation" and "income poverty" in connection with the problems of a mixed economy of the country. The structural background of poverty in Russia is discovered. Estimations of its different types (pre-industrial, industrial, postindustrial) and recommendations of the fight against poverty, taking into account the characteristics of each of its type, are given.
Keywords: poverty, deprivation, a living wage and social policy.
В предыдущей статье, посвященной анализу гетерогенности бедности в России [Тихонова, Слободнюк, 2014], были рассмотрены отличия разных видов российской бедности - бедности "по лишениям" и "по доходам", а также ситуационной, плавающей и хронической бедности. В этой статье мне хотелось бы сосредоточиться на другом срезе проблемы гетерогенности российской бедности, связанной с многоукладностью российской экономики. Однако сначала подчеркну - при всей многоликости и гетерогенности российской бедности, когда мы говорим о "бедных", независимо от того, о какой именно группе бедных идет речь, предметом анализа всегда является единая социальная группа, положение отдельных членов которой, глубина и продолжительность их бедности, число и набор испытываемых ими лишений или степень их люмпенизации могут различаться, но не отменяют факта специфического места бедных как особой социальной группы в социальной структуре российского общества. И место это определяется прежде всего теми профессиональными позициями, которые им позволяют занимать имеющиеся в их распоряжении ресурсы и ситуация в экономике страны как в целом, так и на локальных рынках труда.
Тихонова Наталья Евгеньевна — доктор социологических наук, профессор-исследователь Национального исследовательского университета — Высшей школы экономики.
Глядя под этим углом зрения на сложившуюся сегодня ситуацию с бедностью, можно утверждать: российская бедность сегодня - следствие прежде всего наличия в российском обществе структурных предпосылок массовой бедности. Это значит, что при анализе причин бедности в первую очередь надо учитывать прежде всего ту картину рабочих мест, которые предлагает работникам российская экономика.
Структурные предпосылки российской бедности
Профессиональная структура российского общества отражает фактически уже сложившуюся в России модель экономического развития, одной из характерных особенностей которой выступает доминирование предприятий первичного и вторичного секторов с зачастую низкотехнологичными или устаревшими производствами. Следствием этого выступает распространенность низкооплачиваемых рабочих мест, что автоматически ведет к массовой бедности работающих. Так, около 13% всех работающих, по данным Росстата (http://www.gks. ru/free_doc/new_site/populatюn/trud/ obsled/trud2011.htm), получали в 2011 г. зарплату ниже среднероссийского прожиточного минимума, еще около 10% - зарплату менее 1,5 прожиточных минимумов (ПМ)1. При этом есть даже целая социально-профессиональная группа, средняя зарплата в которой по данным Росстата и сейчас не превышает 1,5 ПМ - это неквалифицированные рабочие (http://www. gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat/rosstatsite/main/population/ wages/#). Понятно, что решить проблему "запрограммированной" бедности миллионов работающих за счет социальных трансфертов невозможно, и для ее решения требуются меры политики, связанные с регулированием рынка труда, а не социальной поддержкой. Пока же тенденции соотношения минимальной заработной платы и прожиточного минимума говорят скорее об отказе государства от попыток влияния на эту ключевую структурную предпосылку российской бедности, а не об усилении его регулирующей роли: официально установленный минимальный размер оплаты труда составляет сейчас менее двух третей ПМ и сократился по отношению к нему за последние три года с 78,8% в 2009 г. до 67,5% в 2012 г. (http://www.gks.ru/free _doc/ new_site/population/urov/garan.htm).
Если говорить в этой связи об уровне заработной платы небедного и бедного населения, причем с дифференциацией последнего на бедных "по доходам" и бедных "по лишениям", то заметно сходство двух групп бедных между собой, с одной стороны, и противостояние их небедному населению - с другой (см. табл. 1)2. Таким образом, если в том, что связано с особенностями ситуации в их домохозяйствах (численность и структура домохозяйства, место жительства, средний возраст их членов и т.д.), портреты бедных "по доходам" и бедных "по лишениям" различаются, то, когда речь идет о включенности бедных в систему производственных отношений и их месте в этой системе, речь в обоих случаях идет прежде всего о людях, занимающих низшие структурные позиции (то есть о низшем классе [Тихонова, 2010а, 2010б; 2011].
Почему же так велика в современной России доля рабочих мест с низкой и очень низкой заработной платой? Конечно, отчасти сказывается на сложившейся ситуации невыгодное для работников соотношение спроса и предложения на ряде сегментов рынка труда, которые в развитых странах обеспечивают высокооплачиваемую занятость. Играют свою роль и особенности российского трудового законодательства,
1 Эмпирической основой анализа выступали данные Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения страны (РМЭЗ) - панельного исследования, проводимого с 1992 г. Его базы представлены как в репрезентирующей население страны за каждый год версии, так и в более полной версии панели респондентов за весь период наблюдений. Далее, если не оговорено иное, данные относятся к репрезентативным базам РМЭЗ. В статье использованы базы за 2005-2011 гг., и именно на данных 2011 г. строится основной анализ профессионального портрета бедных в данной статье. Более подробно об этом исследовании и его выборке см.: http://www.hse.ru/rlms/.
2 Расчеты здесь и далее проводились автором вместе с преподавателем НИУ-ВШЭ Е. Слободенюк.
Таблица 1
Отношение средней заработной платы работающих представителей различных групп к региональному прожиточному минимуму трудоспособных (РМЭЗ, 2011 г, в %)
Группы Заработная плата менее ПМ Заработная плата от 1 до 1,5 ПМ Заработная плата от 1,5 до 2 ПМ Заработная плата более 2 ПМ
Бедные "по доходам" 22,4 18,8 12,2 46,6
Бедные "по лишениям" 25,0 17,5 13,6 44,0
Небедное население 9,1 13,6 14,7 62,6
не способствующие ограничению естественного стремления собственников к увеличению нормы прибыли за счет работников, а также специфика российских профсоюзов3 и институциональной среды в целом, препятствующие наращиванию работниками своей переговорной силы в отношениях с работодателями.
Однако главную роль играет динамика структуры российской экономики и, соответственно, предлагаемой ею работникам структуры профессиональных позиций. Как показывают исследования, экономические реформы 1990-х гг. и последовавшая за ними структурная перестройка экономики повлекли за собой ее фактическую деиндустриализацию с одновременным сокращением числа занятых как в индустриальном секторе в целом, так и на крупных и средних предприятиях в частности [Аникин, 2011; Российский... 2011]. На первый взгляд, это напоминает ситуацию с переходом к позднеиндустриальному этапу развития в так называемых развитых странах. Однако динамика структуры занятости населения в России такова, что не позволяет говорить о начале перехода к позднеиндустриальному типу общества с характерным для него ростом занятости на рабочих местах высококвалифицированного нефизического труда (см. табл. 2). Напротив, в России речь идет скорее о сокращении всех типов рабочих мест квалифицированного физического труда при одновременной стагнации занятости работников квалифицированного умственного труда и росте числа рабочих мест нефизического труда средней и низкой квалификации, особенно - в торговле. Таким образом, деиндустриализация привела в России к росту относительно низкооплачиваемых рабочих мест.
Учитывая эти общие тенденции динамики профессиональной структуры России в последние десятилетия, посмотрим как же изменялся на этом фоне профессиональный состав работающих бедных (см. табл. 3). Как видно из таблицы 3, если говорить о тенденциях, то в целом динамика профессиональной структуры бедного населения отразила ситуацию с занятостью в стране в целом - чуть уменьшилась в составе занятых доля высококвалифицированных "белых воротничков", заметно увеличилась доля работников нефизического труда средней и низкой квалификации (особенно - у бедных "по доходам", среди которых их совокупная доля выросла с 34,6 до 39,5%) и сократилось число квалифицированных рабочих (особенно сильно у бедных "по лишениям" - с 35,6 до 30,5%). Однако, несмотря на схожесть тенденций, обе группы бедных отличаются от небедного населения, во-первых, в разы более низкой долей "белых воротничков " высокой квалификации, а во-вторых, в разы более высокой долей разнорабочих.
Для развитых рыночных экономик такая ситуация нормальна, ведь именно лица неквалифицированного труда оказываются там, как правило, в числе бедных. Однако
3 В силу специфики организации унаследованных от советского времени профсоюзов (в частности, отраслевой, а не профессиональный принцип их формирования) они заведомо не могут играть в рыночных условиях роль эффективного представителя интересов трудящихся. В то же время, особенности российского трудового законодательства, а также общая слабость гражданского общества и навыков самоорганизации у граждан помешали формированию при переходе к рыночной экономике профсоюзов новог
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.