- ^иссе^^-ационные исследование -
СУВЕРЕНИТЕТ: ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ
С.М. ГАБИЕВА, доцент кафедры конституционного и муниципального права Дагестанского госуниверситета,
кандидат юридических наук
//////////////////////////^^^^
Из рецензии на статью: «Содержание представленной статьи соответствует современным направлениям науки и методам исследования... Практическую и теоретическую ценность представляет подробное изложение мнений различных ученых относительного того, каков должен быть суверенитет в условиях Федерации, возможно ли деление суверенитета в процессе разграничения полномочий и предметов ведения, в том числе и с субъектами Федерации, как решается этот вопрос в мировой литературе и конституционной практике, а также в субъектах РФ, в частности, в Республике Дагестан... Даны рекомендации по укреплению суверенитета современного Российского государства».
Э.К. Джамалова, доцент кафедры1 истории государства и права Дагестанского госуниверситета,
кандидат юридических наук
У////////////////////////^^^^
На современном этапе развития международного сообщества, межгосударственных и межнациональных отношений проблема суверенитета становится все более актуальной. Понятие «суверенитет» наиболее часто употребляется в науке конституционного права и политике. Как отмечает М.В. Ильин, «само слово суверенитет употребляется крайне неряшливо и произвольно»1.
Суверенитет Российской Федерации как демократического федеративного правового государства закреплен Конституцией РФ в качестве одной из основ конституционного строя (ст. 4). Российская Федерация выступает в качестве единого и единственного суверена, обладающего неотчуждаемым верховенством на всей своей территории, включающей территории субъектов, внутренние воды и территориальное море, воздушное пространство над ними.
Существование народов и государств немыслимо без их суверенитета, или суверенности. В конституциях всех стран провозглашается, что источником суверенитета является народ. Единство суверенитета означает, что его субъектом, носителем является народ, нация, государство. Суверенитет един и неделим. Дозирование суверенитета исключено: суверенитет либо есть, либо его нет. Всякое дозирование суверенитета есть свидетельство его отсутствия. Именно поэтому трудно согласиться с «теорией ограниченного суверенитета», которую выдвигают некоторые политики и ученые.
Единство суверенитета не есть тождество народного, национального и государственного суверенитетов: во-первых, они отличаются субъектами; во-вторых, их внутреннее содержание и объем неодинаковы; в-третьих, имеются различия в формах их реализации2.
Таким образом, государственный суверенитет не делится между Российской Федерацией и ее субъектами, в том числе теми, кто претендует на суверенный статус.
Конституция РФ связывает суверенитет Российской Федерации, ее конституционно-правовой ста-
тус и полномочия, а также конституционно-правовой статус и полномочия субъектов не с их волеизъявлением в порядке договора, а с волеизъявлением многонационального российского народа — носителя и единственного источника власти в РФ.
Думается, следует согласиться с В.В. Лазаревым, который считает, что российский народ, «реализуя принцип равноправия и самоопределения народов, конституировал возрожденную суверенную государственность России как исторически сложившееся государственное единство в ее настоящем федеративном устройстве»3.
Суверенитет Российской Федерации нашел свое развитие и конкретизацию и в других положениях Конституции РФ. Например, в преамбуле к Конституции провозглашается сохранение исторически сложившегося государственного единства Российской Федерации, а в ст. 6 — обладание гражданами всеми правами, свободами и обязанностями на всей ее территории, вопросы федеративного устройства находятся в ведении Российской Федерации.
В современном конституционном праве утвердился следующий подход: в федерации суверенитет принадлежит только федеративному государству.
Суверенитет в условиях федерации — вопрос достаточно спорный, относительно которого высказываются разные мнения.
Так, Г. Еллинек, Л. Лобанд, В. Циллоуби считают, что суверенитетом обладает только федерация в целом.
М. Зейдель и Д. Кальхуиан — что суверенитет принадлежит составным частям федерации, которые обладают правом выхода из нее.
А. Токвиль и Г. Вайц — суверенитет делится в соответствии с делением государственной власти согласно конституции.
На наш взгляд, надо согласиться с Р.Г. Абдулати-повым в том, что по сути суверенитет — это выражение воли народа на единство и целостность государства, на защиту прав и свобод человека-гражданина4. В России источником такого волеизъявления, как
&иссе^&.ацион.нме исследование
отмечалось выше, является единый многонациональный народ Российской Федерации. И воля этого народа едина. В этом смысле суверенитет как политическая воля всего народа Федерации в целом неделим.
Однако многие ученые считают, что в управленческом смысле суверенитет может делиться, в процессе разграничения полномочий и предметов ведения, в том числе и с субъектами Федерации. Точнее, делится власть, выполняющая волю народа на определенных уровнях.
Противоположную позицию занял Г. Еллинек, полностью отрицая теорию делимости суверенитета: «Суверенитет логически представляет превосходную степень; он не поддается раздроблению и терпит рядом с собой только однородные величины того же вида, поэтому может существовать рядом друг с другом много суверенных государств, но отнюдь не в качестве носителей одной и той же государственной власти. Не существует поэтому раздельного, фрагментарного, уменьшенного, ограниченного, относительного суверенитета»5.
В Германии, например, теория делимости суверенитета пропагандировалась прежде всего Г. Вай-цем, который так же, как и А. Токвиль, считает, что федеративное государство есть такое государство, в котором суверенитет не принадлежит в отдельности ни федерации, ни государствам — ее членам. Он принадлежит и федерации, и государствам-членам, каждому в своей сфере. Права государств-членов и федерации необходимо дополняют друг друга6.
Следует отметить, что тезис-положение о существовании государств, не имеющих суверенитета, развивался эпизодически в XX в. и развивается до сих пор. Речь, однако, идет преимущественно о субъектах федерации, а не о национальных федеративных государствах, являющихся непосредственными участниками процесса глобализации (точнее — интеграции государств) и субъектами международного публичного права.
В мировой литературе и конституционной практике, как отмечает В.Е. Чиркин, существует два подхода к вопросу о государственном суверенитете федерации и ее субъектов. В федерациях, основанных на союзе государств-членов, суверенитет исторически «может принадлежать и федерации, и каждому субъекту». В федерациях же, построенных не на союзе государств-членов, а на «автономии их составных частей», суверенитет принадлежит только феде-рации7.
Очевидно, что последнее положение было принято за основу Конституционным Судом РФ при вынесении постановления от 7 июня 2000 г. по делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации».
В постановлении, в частности, говорится, что Конституция РФ «не допускает какого-либо иного носителя суверенитета и источника власти, помимо многонационального народа России, и, следователь-
но, не предполагает какого-либо иного государственного суверенитета, помимо суверенитета Российской Федерации».
И далее: «Суверенитет Российской Федерации, в силу Конституции Российской Федерации, исключает существование двух уровней суверенных властей, находящихся в единой системе государственной власти, которые обладали бы верховенством и независимостью, т.е. не допускает суверенитета ни республик, ни иных субъектов Российской Федерации»8.
Данное постановление Конституционного Суда РФ интересно по нескольким причинам, связанным с проблемой чрезмерной «гибкости» суверенитета — нового демократического института России (образован в 1991 г. — Прим. авт.) и его повышенной чувствительностью к политической конъюнктуре.
Дело в том, что когда в начале 90-х годов XX в. прежняя политическая власть России, «заигрывая с субъектами Федерации, предлагала им, вопреки логике и здравому смыслу, устами прежнего Президента РФ суверенитета «столько, сколько проглотите», Конституционный Суд РФ хранил при этом полное «принципиальное» молчание, т.е. по сути молчаливо соглашался»9.
Рассматривая вопрос о суверенитете Республики Дагестан, следует сказать, что согласно ст. 1 Конституции РД 1994 г. Дагестан являлся суверенным государством. Положение о суверенитете Республики Дагестан является обоснованным, поскольку он — один из существенных признаков государства. Но Дагестан входит в состав другого государства — Российской Федерации. Поэтому понятие о государственном суверенитете не может быть полностью применено к Республике Дагестан, как и к любой другой республике в составе Российской Федерации10.
Дагестан, поскольку остается в составе Российской Федерации, не может обладать государственным суверенитетом в полном смысле слова. Суверенитет республики ограничивается по вопросам, отнесенным к ведению Федерации.
С изменением же политической ситуации в стране, установлением на рубеже веков политического курса на укрепление государственной «вертикали» власти Конституционный Суд РФ решил проявить очередную «принципиальность». Она обнаружилась в названном постановлении Конституционного Суда РФ, в котором по существу предлагалось всем республикам и другим субъектам Федерации, «проглотившим» и зафиксировавшим в своих конституционных актах в период «разгула» демократии хотя бы часть суверенитета, возвратить его на прежнее место.
Разумеется, подобного рода крайности в политической и государственно-правовой жизни отнюдь не способствуют установлению стабильности в постсоветском обществе и укреплению суверенитета современного
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.