УДК 82-1
А.Г. Шнейдер
Красноярский государственный педагогический университет им. В. П. Астафьева
г. Красноярск, Россия
СВОЕОБРАЗИЕ РОЖДЕСТВЕНСКОЙ ТЕМЫ В СТИХОТВОРЕНИИ А.А. БЛОКА «БЫЛ ВЕЧЕР ПОЗДНИЙ И БАГРОВЫЙ...»
Рождество Христово - это событие, к истокам которого обращалось множество авторов - прозаиков и поэтов, среди которых Н.В. Гоголь, А.П. Чехов, И.С. Шмелев, Ф.И. Тютчев, А.А. Фет, В.С. Соловьев, А.А. Блок, С.А. Есенин, Б.Л. Пастернак, С. Черный и т. д.
В произведениях упомянутых художников слова, наряду с яркой авторской индивидуальностью, присутствует некоторая общность, что, в свою очередь, способствует формированию определенных классических черт, входящих в литературно-художественный комплекс темы Рождества Христова. Так, стихотворения, посвященные явлению Иисуса Христа, имеют общие черты, проявляющиеся и в заглавии поэтических произведений («Ночь на Рождество» В. Соловьева, «Ночь тиха...» А.А. Фета, «Святая ночь на небосклон взошла.» Ф.И. Тютчева и др.), и в избранном авторами тоне повествования (торжественность и осознание исключительности свершившегося события), и в средствах художественной выразительности (обилие церковнославянизмов, особых сравнений, устаревшей лексики и приема цветописи). Стоит отметить, что в творчестве А.А. Блока, наряду с рассматриваемым в данной статье поэтическим произведением, встречаются стихотворения, включенные, в силу своей поэтики, в число «традиционных» произведений о Рождестве. К подобным стихотворениям относится «Сочельник в лесу», название, тональность и лексика («светлолик», «реет», «риза» и т.д.) которого вполне соотносятся с «классическими» произведениями, посвященными заявленной теме.
Выше мы более подробно остановились на тех выразительных средствах, присутствующих в поэтических произведениях различных авторов, которые наделяют тему Рождества определенными литературными традициями. Тогда как главная цель данной статьи - увидеть новаторство А. А. Блока в трактовке рождественской истории, проявленное в стихотворении «Был вечер поздний и багровый.» (1902), которое входит в цикл «Стихи о Прекрасной Даме». Не забудем, что обозначенная книга стихотворений относится к первым созданиям автора, к тому времени, когда происходит формирование А. Блока как поэта, символиста, художника. Это важно потому, что анализируемое стихотворение наполнено особыми знаками, напрямую соединяющими его с другими произведениями о Прекрасной Даме. Идейным центром, в данном случае, является «Вступление» («Отдых напрасен. Дорога крута.»). Здесь мы находим «прекрасный вечер», «красную тайну» у входа и, самое главное, вопросы, на которые лирический герой будет искать ответы на протяжении всего пути:
Кто поджигал на заре терема, Что воздвигала Царевна Сама? <...>
Ты ли меня на закатах ждала?
Терем зажгла? Ворота отперла?
Заметим, что и на символическом уровне (Звезда - жемчуга; Дева - Царевна), и на уровне цветописи («Был вечер поздний и багровый» - «Красная тайна у входа легла») анализируемое стихотворение неразрывно связано с другими произведениями цикла о Прекрасной Даме.
Стихотворение Блока отличается высокой динамичностью. В нем не только отсутствует размеренность и неспешные описания, но и четко означенное вступление, хотя условно к данной части в произведении мы можем отнести следующие строки:
Был вечер поздний и багровый, Звезда-предвестница взошла.
Но и это не столько вступление, сколько непосредственный рассказ о произошедшем, случившемся, в корне которого уже заключено действие. Помимо указанного значения данные строки создают определенную интонацию, в рамках которой будет выдержано все стихотворение. Словесно эта интонация была выражена поэтом с помощью двух прилагательных -«поздний и багровый». Именно в них содержится временное обозначение события и цветовая гамма стихотворения. Важно, что оба прилагательных функционально равнозначны. Так, «поздний» в данном случае значит «темный», «чёрный», а «багровый», согласно толковому словарю В.И. Даля, - «червленый, пурпуровый, самого яркого и густого красного цвета, но никак не с огненным отливом, а с едва заметною просинью» [Даль, 2007: 78]. Во многом именно «цвет» и своеобразная цветопись, избранные поэтом, создают необходимый, нужный настрой у читателя, который можно обозначить как «смутная, неясная, темная тревога», «предчувствие опасности».
И если «цвет» поэтического произведения создает атмосферу, то символы, во множестве присутствующие в стихотворении Блока, делают его таинственным, особо значимым, требующим не только своей разгадки, но и определенной эрудиции, определенного знания со стороны читателя. Не случайно «символ» в семиотике, философии и лингвистике принято понимать как «знак, который предполагает использование своего первичного содержания в качестве формы для другого содержания <...>, своего рода конгломерат равноценных значений [Маслова, 2001: 96 - 97].
«Звезда - предвестница» - один из первых символов, которые читатель встречает в стихотворении Блока. Именно этот образ открывает целый ряд знаков, которые в Новом Завете имеют свое, определенное значение. Так, за номинацией «звезда-предвестница» угадывается Вифлеемская звезда, которая, согласно евангельской легенде, взошла на небо во время рождения Иисуса Христа и возвестила о появлении мессии. В Библии рассказ о звезде подробно представлен в Евангелии от Матфея. Но у поэта «Звезда-предвестница» - это не только знак, данный Богом и возвестивший о рождении Спасителя, но и символ, указующий путь во тьме. Следовательно, «звезда-предвестница» указывает, в данном случае, путь волхвам (реальный, географический) и праведный путь всему человечеству (символический); освящая, звезда приводит волхвов и человека к Нему.
Следующий символ, требующий раскрытия значения, заключен в слове «бездна». Согласно Писанию бездна означает тяжелую нужду, ужасную тоску (Пс. 41:8). С выявлением значения данного слова известная легенда наполняется новым смыслом: время, прошедшее до рождения Иисуса Христа, согласно стихотворению Блока, - это время, наполненное муками, нуждой, человеческой тоской и ожиданием Его прихода. Если же буквально рассматривать слово «бездна», то жизнь, прожитая людьми до прихода мессии, - это жизнь без дна, без опоры, без надежды на спасение и избавление от страданий. Не случайно в христианской традиции наряду со словом «Мессия» используется также термин «Спаситель».
Младенец и Дева - два знака, которые, на наш взгляд, заслуживают особого внимания. На символический смысл данных номинаций указывает написание слов с прописной буквы. Это важно потому, что те же слова, написанные со строчной буквы, употребляются в прямом лексическом значении. Более того, замена собственного имени словом «Дева» традиционна и связана с сюжетом непорочного зачатия; она подчеркивает и выделяет в Марии чистоту, причастность к чуду:
Младенца Дева родила.
Что касается номинации «Младенец», то она широко встречается, прежде всего, в Новом Завете: в повествованиях о рождении Иисуса Христа, в различных высказываниях и проповедях, и, наряду с номинацией «Дева», является глубоко символичной. В данном случае можно говорить о схожести значений, которые заключают в себе слова «Младенец» и «Дева» - чистота, невинность, праведность, незапятнанность, чудесное рождение (последнее относится только к слову «Младенец»).
Наряду с символами в стихотворении присутствует сравнение:
На голос тонкий и протяжный, Как долгий визг веретена...
Как ясно из поэтического текста, голос новорожденного Младенца уподобляется веретену, и, что особо значимо, оно также обладает своим звучанием. Если Его голос «тонкий и протяжный», то «голос» веретена, ко всему прочему, еще долог и визглив. Такая характеристика у Блока не случайна: именно тонкий, протяжный (долгий и визгливый) голос может быть услышан. Именно на такой зов Младенца
Пошли в смятеньи старец важный, И царь, и отрок, и жена.
Ключевое слово в приведенном отрывке - «в смятеньи». Словно желая увериться в своих надеждах, пошли волхвы к Иисусу, неся ему в дар злато, смирну и ладан.
Чудо Рождения Иисуса Христа сталкивается в стихотворении Блока с другим знаком, с другим «чудом»: появлением Иуды. Второму знамению, сопутствуют свои черты - «невозмутимая тишина», «толпа», «холодная маска», «конь». Все это представляет Иуду, предателя Иисуса, как победителя, соперника, наделенного не только силой физической, заключенной в выражении «на коне», но и силой внутренней, которая заключена автором в слове «маска». Важно, что «маска» в этом контексте - синоним лицедейства, сокрытия тайны, обмана, предательства, ложности. К тому же, маска Иуды - холодна, а значит, рассудочна, рациональна и расчетлива. Она - полная противоположность «толпе», пришедшей к колыбели Иисуса с чувством великой радости и торжества. Заметим также, что все явления, сопровождающие появление предателя, скорее всего, носят символический характер. Иуда, согласно Блоку, бывший среди тех, кто пришел к Младенцу, представляет собой реальный пласт повествования, тогда как «конь» и «холодная маска» - это, скорее всего, символы будущей гибели Иисуса, вестником и причиной которой и является Иуда Искариот.
Волхвы, убедившиеся в чудесном рождении Иисуса Христа, «послали весть во все концы» мира, чтобы известить людей о Его пришествии, но радости владык поэт вновь противопоставляет фигуру Иуды Искариота, на губах которого появляется улыбка, видимая гонцами, но не истолкованная ими (Блок не
дает нам знать о реакции людей на улыбку Иуды, скорее всего потому, что он никому в данный момент не кажется опасным). Улыбка является и символом будущей гибели Иисуса Христа, и действительной реакцией предателя на Его рождение.
Таким образом, рассмотренное стихотворение - это не только взгляд А.А. Блока на события, описанные в Новом Завете, но и попытка осмысления Рождества Христова в контексте новой, современной поэту эпохе. Время создания данного поэтического произведения очень важно. Так, стихотворения, написанные поэтами XIX века и посвященные рождественской теме, разительно отличаются от стихотворений начала ХХ сто
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.