ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2008 • < 3
"ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ИМПЕРИАЛИЗМ" КАК НАУЧНАЯ ПАРАДИГМА
В последние десятилетия стала довольно распространенной практика применения экономико-математических методов при поисках ответов на вопросы, встающие перед учеными - специалистами в других областях знания. Все чаще экономисты, вооруженные своим инструментарием, вторгаются в сферы деятельности социологов, политологов, историков, экологов... Такая практика даже получила наименование "экономический империализм". Что она несет: новые исследовательские возможности или огрубление, сведение к трактовке с позиций кото есо-поткт сложнейших социальных процессов? Статья С. Гуриева начинает дискуссию, в которой разные аспекты "экономического империализма" как научной парадигмы журнал предлагает обсудить известным отечественным экономистам, социологам, представителям других дисциплин.
С. М. ГУРИЕВ
Три источника - три составные части экономического империализма*
Физики работают хорошими методами с плохими веществами, химики - плохими методами с хорошими веществами, а физ-химики - плохими методами и с плохими веществами.
Г. Ландолът
Экономисты традиционно раздражают представителей других наук. Физики и математики считают, что они используют упрощенные и нестрогие модели и методы анализа данных и сомнительные (с точки зрения экспериментальной физики) методы проверки теоретических гипотез. Представители других общественных наук, напротив, полагают, что экономисты пытаются использовать математические методы для анализа материй, по определению не поддающихся точному анализу. Впрочем, с точки зрения социологов и политологов, главный грех экономистов не только в использовании математических и статистических методов в экономических исследованиях, но и в том, что в последнее время они пытаются проникнуть на территорию других общественных наук. Тенденция использования экономических методов для работы над
* Статья является расширенным вариантом лекции в дискуссионном клубе Билингва (см. http://polit.ru) и статьи в журнале "ЗшаГМопеу".
Гуриев Сергей Маратович — доктор экономических наук, ректор Российской экономической школы.
проблемами социологии, политологии, права, психологии, антропологии и других наук об обществе и человеке получила название "экономического империализма". Хотя элементы такого подхода можно встретить по крайней мере у А. Смита и М. Вебера, по-настоящему экономисты повели наступление на соседние науки лишь в последние 30-40 лет, после того, как разработали основные формальные методы анализа и успешно апробировали их на экономической проблематике.
Пожалуй, самым известным экономическим империалистом считается нобелевский лауреат 1992 г. Г. Беккер, опубликовавший в 1960-1970 гг. ряд работ, посвященных экономическому анализу человеческого капитала, преступности, семейной жизни и других социальных явлений (см., в частности, [Беккер, 2003]). Кроме того, именно экономический империализм прославил и одного из самых известных экономистов последних лет - С. Левитта, автора мирового бестселлера "Фрикономика" [Левитт, Дабнер, 2007], где суммируется ряд его исследований в области экономики спорта, преступности, дискриминации, образования, семейной жизни и т.д. Во многом Левитт с числами и современными экономическими методами идет по стопам своего предшественника Беккера, которому не были доступны появившиеся в последнее время массивы данных.
Критики экономического империализма с удовольствием обсуждают несколько скандалов, связанных с работами Левитта: как оказалось, в ряде статей Левитт и его соавторы в лучшем случае неаккуратно обращались с данными. Однако компрометация результатов Левитта не останавливает "крестовый поход" экономических империалистов в соседние области знаний. Уже сейчас экономику следует определять не по предмету, а по методу исследования. Достаточно посмотреть на структуру программы главной международной экономической конференции - Ежегодной конференции Американской экономической ассоциации. Отделить собственно экономические исследования от финансовой экономики и от экономики контрактов и других аспектов юриспруденции уже невозможно. Поэтому я объединил последние дисциплины с категорией "экономика", включив в этот объединенный раздел 109 сессий. Но даже если посмотреть на то, сколько сессий было посвящено политической экономике (18), социальной экономике (20), поведенческой экономике (10), экономике здоровья и экологии (17), то окажется, что эти порождения экономического империализма занимают 40% программы.
Такое же впечатление возникает и при взгляде на список недавних лауреатов Медали Кларка - самой престижной награды Американской экономической ассоциации, присуждаемой раз в два года лучшему американскому экономисту до 40 лет. Получение Медали Кларка - один из лучших сигналов о будущем претендентстве на Нобелевскую премию. За последние 10 лет, кроме Левитта, медаль Кларка получили К. Мерфи (его исследования так же разносторонни и междисциплинарны, как и у Левитта), А. Шлей-фер (один из ведущих исследователей в области применения психологии в экономике и финансах [Shleifer, 2000], а также в области экономического анализа права), М. Рабин (за работы в области поведенческой экономики), Д. Асемоглу (исследования которого относятся и к политологии, и к истории [Acemoglu, Robinson, 2005]). Лишь один лауреат - С. Эти - может быть названа "нормальным" микроэкономистом.
Проникновение экономики в соседние области знания происходит с разной скоростью. Современные финансы уже немыслимы без экономических методов построения теоретических моделей и анализа данных. Исследования контрактов, корпоративного и международного права, судебных решений опираются в первую очередь на аппарат современной теории игр и теории контрактов - относительно молодой области микроэкономики, фокусирующейся на ситуациях с несимметричной информацией, издержками мониторинга и исполнения судебных решений. Достаточно быстро экономика проникает и на политические факультеты - примерно половина профессоров политических наук в ведущих вузах работают в так называемой "парадигме рационального выбора", сторонники которой анализируют процессы голосования, формирования политических институтов и лоббирования с экономической точки зрения. Гораздо в меньшей степени экономистам удалось вторгнуться в домены социологов и психологов, но и здесь в последние годы происходят тектонические сдвиги.
Откуда взялся экономический империализм и почему он так успешен? Может быть, все дело в перепроизводстве высокооплачиваемых ученых-экономистов, которые, по словам того же Левитта, обладают хорошими методами, но которым не хватает интересных вопросов? Может быть, экономические аспирантуры просто готовят более самоуверенных специалистов, умеющих быстро - пусть и некачественно - отвечать на любые вопросы, даже на те, в которых они ничего не смыслят (именно так характеризуют Левитта его недруги)? На самом деле, по-моему, экономический империализм естественным образом возник из неудовлетворенности экономистов состоянием самой экономической науки.
Изгнание из неоклассического рая
Послевоенное развитие экономической науки увенчалось построением неоклассической парадигмы, которая в первую очередь заключалась в формализации известной идеи Смита о "невидимой руке" рынка: каждый экономический агент, стремясь к собственной выгоде, благодаря рыночным стимулам максимизирует и общественное благосостояние. Экономисты смогли сформулировать достаточно общие условия, при которых утверждение о "невидимой руке" превратилось в математические теоремы о рыночном равновесии - ситуации, в которой каждый агент максимизирует свою выгоду при заданных ценах, а цены балансируют спрос и предложение на всех рынках. Так называемая "Первая теорема благосостояния" утверждала, что в условиях совершенной конкуренции, симметричной информации, отсутствии трансакционных издержек распределение ресурсов в рыночном равновесии эффективно, то есть никакой, пусть и всеведущий и всемогущий Госплан, не сможет улучшить общественное благосостояние по сравнению с "невидимой рукой" рынка. Более того, "Вторая теорема благосостояния" показывает, что любое эффективное распределение ресурсов может быть получено как рыночное равновесие (при соответствующем распределении исходных прав собственности).
В неоклассической экономике возник и целый ряд менее общих, но близких по духу утверждений. Например, теорема Коуза говорит о том, что если трансакционных издержек нет, а права собственности четко определены, то свободный и добровольный обмен между экономическими агентами приводит к эффективному равновесию даже и при наличии экстерналий; при этом полученное равновесие не зависит от исходного распределения прав собственности. Теорема Модильяни-Миллера утверждает, что в отсутствие несимметричной информации и налогов любая структура капитала компании (долговое или акционерное финансирование, или любое их сочетание) дает один и тот же - эффективный - результат.
Эти теоремы так же интеллектуально привлекательны, как и уравнение Шрединге-ра или соотношение неопределенности Гейзенберга в квантовой физике или уравнение Е = же1 в теории относительности. Они так же просты и универсальны. Проблема лишь в том, что они не соответствуют действительности. Для того чтобы опровергнуть релевантность неоклассических теорем, нет нужды в проведении сложных, дорогостоящих экспериментов на многокилометровых ускорителях - их практическая несостоятельность очевидна любому из нас. Рыночное равновесие зачастую неэффективно. Права собственности и структура капитала имеют огромное значение. Перераспределение существенно влияет на эффективность и т.д.
В чем же дело? Теоремы неоклассической экономики верны с формальной точки зрения - именно как математические теоремы, но их предпосылки практически никогда не выполняются в реальности. Именно поэтому экономисты и стали интересоваться ситуациями, в которых правила игры определяются не наилучшим образом, а в результате политического процесса, который в свою очередь зависит от стратегического поведения
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.