ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2013 ■ № 1
РОССИЙСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ
Л.А. АНДРЕЕВА
"Цареславие" в России
В статье рассматривается феномен "цареславия" в России, сущностью которого было уподобление царя земного Царю Небесному, что приводило к размыванию в общественном сознании грани между владыками - земным и Небесным и как следствие - к тому, что политическое повиновение царю стало полностью тождественно религиозному послушанию Богу.
Ключевые слова: православная церковь, государственная власть, Третий Рим, цареславие, Россия.
In article the phenomenon of "tsareslaviye" in Russia likening the tsar to the God is analyzed. It led to washing out in public consciousness of distinctions between lords - terrestrial and heavenly. The result was that the political obedience to the tsar was completely identical to religious obedience to God.
Keywords: orthodox church, government, Third Rome, tsareslaviye, Russia.
Общественная жизнь современной России выявила отчетливую тенденцию неприятия значительной частью общества тесного союза православной церкви (РПЦ) и государственной власти, многовековой российской традиции союза "трона и алтаря". Последняя уже приводила в прошлом к тому, что в массовом сознании начала ХХ в. православие переродилось в "цареславие". Это отмечалось даже в выступлениях на Поместном соборе Российской православной церкви в 1918 г. [Священный... 1918, c. 351]. Историческое развитие России в 1917 г. показало, чем может закончиться подобное перерождение. Тогда крах монархии повлек за собой и крах государственной религии, поскольку прежний социальный строй оказался нерасторжимо связан в народном сознании с православием. З. Гиппиус записывала свои впечатления от происходившего: «Одни искренне думают, что "свергли царя" - значит, "свергли и церковь" - "отменено учреждение". Привыкли сплошь соединять вместе, неразрывно. И логично... У более безграмотных это более выпукло: "Сама видела, написано, долой монархию. Всех, значит, монахов по шапке"» [Гиппиус, 1991, c. 302]. Даже единодушная поддержка епископатом и св. Синодом свержения династии Романовых уже не могла изменить ситуацию, детерминированную многовековым союзом "трона и алтаря" [Бабкин, 2011]. Известно, что история повторяется дважды -сначала как трагедия, что и произошло в 1917 г., а потом и как фарс. Хотелось бы, что бы современная российская ситуация не стала исключением из этой закономерности.
Андреева Лариса Анатольевна - доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований РАН.
Богословское обоснование претензий на царскую власть великих князей Московских
Истоки "цареславия" следует искать не в XVIII в., когда император Петр I упразднил патриаршество и подчинил церковную власть императорской, а в эпохе складывания централизованного Московского царства, когда с началом заката Золотой Орды великие князья Московские, начиная с Василия Темного (1425-1462), стали именоваться в некоторых исторических документах царями. С конца XV-начала XVI в. четко прослеживается тенденция, согласно которой великий князь Московский становился, по выражению Максима Грека, "Божий есть образ одушевлен, сиречь жив" (курсив мой. - Л.А.) [Грек, ч. 1, 1859, с. 350]. Согласно этой формулировке небесный первообраз присутствует в своем образе - царе земном сакраментально. В своем послании "Инока Максима главы поучительны начальствующим правоверно" Максим Грек формулирует доктрину теократической власти великого князя Московского. Констатируется "человекобожеская" природа царя: "Небесного Владыки образ одушевлен, но бессловесного естества человекообразно подобен". Царь является соправителем Бога на земле: "Ничтоже убо потребнейше и нужнейше правды благоверно царствующему на земли; самого бо правде царствующа Иисуса Христа, сущего надо всеми Бога, имать невидимого соустрояющего себе и соправяща сие земное царство" [Грек, ч. 2, 1860, с. 159].
Практически слово в слово эта теократическая концепция власти повторена и в другом послании Максима Грека - "Инока Максима грека Благоговернейшему и высшему царю и богохранимому государю Великому Князю Василию Иоанновичу всеа Руси". Уже в самом названии послания великий князь Московский титулуется царем. Ниже подчеркивается, что Василий III "благочестивейший царь, не токмо Русии, но всея подсолнечныя (курсив мой. - Л.А.) предостойнейший быти нарицатися велико-именитый и велелепнейший великий князь Василий Иоаннович" [Грек, ч. 2, 1860, с. 315].
Суждения Максима Грека о роли великого князя Московского и его царства являются следствием перенесения на русскую почву догматов византийской "политической" теологии. Основные ее элементы налицо: царь земной участвует во власти Царя Небесного на земле символически как его "живой образ", при этом царь должен стремиться как можно точнее воспроизводить свой первообраз, и личные качества царя должны были как можно ближе соответствовать идеальным характеристикам Иисуса Христа. Сакральное место и функции царя в земной иерархии как наместника Христа возвышают его надо всеми, ему принадлежит и руководящая роль в церковных делах. Максим Грек повторяет и идею Юстиниановой симфонии о "двух превиликих и божественнейшиа суть священство и царство" [Грек, ч. 2, 1860, с. 296-297]. Следовательно, царство изначально имеет божественное происхождение и не нуждается в реинституционализации со стороны церкви.
Еще ранее, в начале XVI в., Иосиф Волоцкий в обмен на поддержку великого князя Ивана III в борьбе с еретиками и нестяжателями (после Собора 1504 г.) поддержал идею, сформулированную византийским дьяконом Агапитом, о "богочеловеческой" природе власти царя. В "Отрывке из послания Великому Князю" он строит обоснование власти великого князя Московского, исходя из того, что земная монархия как сущее является образом небесной монархии как должного: "...государь, по подобию небесныа власти дал ти есть небесный царь скипетр земного царствиа". Иосиф Во-лоцкий повторяет формулировку Агапита о дуальной природе власти царя: "Царь убо естеством подобен есть всем человеком, а властию же подобен есть вышнему богу". Царю надлежит заботиться не только о телесном, но и душевном спасении своих подданных: "Подобает же ти, благочестивий царю, всяко тщаниа и о благочестии имети и сущих под тобою от треволнения спасати, душевна и телесная, и душевное бо есть треволнение еретичьское учение, телесное же есть треволнение - татьба и разбойничество, хищение, и неправда, и обиды, и прочаа злаа дела, иже телесне врежають, а не
душевные". Моральные качества царя земного, такие как щедрость, справедливость, милосердие, являются подражанием "качествам" Царя Небесного: "будете щедри, яко-же отец ваш небесный щедр есть". ("Первое Послание Князю Юрию Ивановичу"). Для Иосифа Волоцкого великий князь Московский является наместником Бога на земле: "Вас бо Бог в себе место избра на земли и на свой престол вознес, посади, милость и живот положи у вас" ("Послание Василию III о еретиках") [Волоцкий, 1959, с. 183— 184, 230, 232].
Власть великого князя как наместника Бога распространяется на правление всего человеческого рода: "Вам же подобает, приемши от вышняго повеления правленья человеческого рода, православным государем, царем и князем, не токмо о своих пе-щися и своего точью жития правити, но и все обладаемое от треволнения спасти и соблюдати стадо его от волков невредимо" ("Послание Василию III о еретиках"). Из этой теории вытекал и вывод об отношении московских государей к церковным делам. По словам Иосифа Волоцкого, высшая юрисдикция в церковной сфере принадлежит государю, поскольку ему надлежит "соблюдать стадо его (Божие. - Л.А.)". Подобно "первым православным и благочестивым царям" великий князь Московский "глава бо еси всем" и должен, подобно византийским императорам, быть верховным стражем православия: "Оне убо на всех соборех не точию епископы и священники еретики бывшая, но и потриярси и митрополиты по проклятии в темницы метаху" (курсив мой. - Л.А.) [Волоцкий, 1959, с. 230-231].
Именно в эпоху Ивана III (1462-1505) был впервые введен особый церемониал посвящения в митрополиты Московские - точная копия с "поставления" византийскими василевсами патриархов Константинопольских. Церемониал посвящения митрополита Симона имел целью закрепление за великим князем Московским права духовной инвеституры. При самом посвящении, по окончании богослужения, когда наступал момент возведения новопоставленного митрополита на митрополичье место, великий князь сам вручил Симону символ духовной власти - пастырский жезл и свое право инвеституры выразил в речи: "Всемогущая и Животворящая Св. Троица, дарующая нам всея Руси государство, подает тебе сий святый великий престол архиерейства, митрополию всея Руси - жезл пастырства, отче, моли Бога о нас и о наших детях и о всем Православии" [Карташев, 1991, с. 393]. Как справедливо заметил церковный историк Е. Голубинский, "Здесь уже и не одна обрядность царская, а весьма важная новость существенная - показание и заявление царских прав государя по отношению к митрополиту" [Голубинский, 1997, с. 613].
Москва - Третий Рим
С конца XV-XVI вв. оформляется теория "Москва - Третий Рим". Московский царь как наместник Христа - правитель единого православного царства, которое не могло мыслиться иначе как Вселенским1. Стоит отметить тот факт, что еще в начале XV в., когда еще существовала Византийская империя, хотя и сжавшаяся до пределов Константинополя, великий князь Московский Василий I (1389-1425) пытался исключить из церковных служб поминание византийского императора как единого христианского царя. Великий князь имел по этому поводу полемику с константинопольским патриархом Антонием. На замечание великого князя, что "мы имеем церковь, а не царя", патриарх представил следующее возражение: "Невозможно христианам иметь церковь, но не иметь царя" [Дьяконов, 1889, с. 26]. Представляется, что Василий I пытался отказаться не от самого догмата единого христианского царя, а именно от
1 В этом аспекте можно не согласиться с мыслью А. Усачёва о том, что в XVI в. практически н
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.