ГОСУДАРСТВО И ПРАВО, 2008, № 10, с. 14-20
АКТУАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА ДНЯ
УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ОХРАНА БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВА:
НОВЫЕ ПОДХОДЫ
© 2008 г. Ю. С. Горбунов1, В. В. Остроухов2, Л. Н. Башкатов3, А. Е. Беляев 4, С. И. Изоитко5, А. В. Устинков6
Система уголовно-правовой охраны безопасности Российской Федерации сложилась в середине 90-х годов прошлого века, когда вступил в силу Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. (далее - УК РФ). Ее элементы настроены на регулирование общественных отношений, очевидных в начальный период становления современной российской государственности. Произошедшее в последнее десятилетие укрепление конституционного строя, обретение государством и обществом стабильного развития потребовали переосмысления уголовно-правовых механизмов и средств обеспечения сохранности государственной тайны, и, собственно, системы составов преступлений, предусмотренных ст. 275, 276, 283 и 284 УК РФ. Свидетельством тому является широкая дискуссия, развернутая в средствах массовой информации , - большой общественный резонанс вызывают уголовные дела в отношении государственных изменников, шпионов и лиц, разгласивших государственную тайну. Пришло время ученым органов безопасности обозначить свою позицию и выработать предложения, направленные на системное совершенствование рассматриваемых предписаний уголовного закона.
С точки зрения технико-юридической конструкции действующего уголовного закона системообразующую роль в уголовно-правовой охране безопасности государства играет ст. 275 УК РФ (государственная измена). Ее применение выявило ряд практических проблем, связанных прежде всего с законодательным отображением форм го-
1 Доктор юридических наук, заслуженный юрист РФ.
2 Доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ.
3 Кандидат юридических наук, доцент, заслуженный юрист РФ.
4 Кандидат юридических наук, доцент.
5 Юрист.
6 Кандидат юридических наук.
7 Наибольшую остроту дискуссия приобрела не в специали-
зированных, а в популярных изданиях. См., например, ре-
гулярную рубрику в "Российской газете" (Росс. газ. 2008.
10 июня).
сударственной измены и соотношением их с ее
о
общим понятием .
Исходя из нынешнего состава и фактического механизма совершения государственной измены, ее суть заключается в содействии гражданина РФ (оказании помощи) иностранному государству или иностранной организации (обычно совместно с их представителями) в деятельности во вред безопасности России, ее основным интересам. Однако действующая редакция ст. 275 УК РФ в должной мере не учитывает юридические особенности форм ее совершения. Такие формы, как шпионаж и выдача государственной тайны оказались напрямую "привязанными" к сущностной характеристике измены, то есть к оказанию помощи внешним силам, действующим против России. Причем, ст. 275 УК РФ определяет измену в ее конечном виде. Для практического же правоприменения необходимо отражение в законе признаков состава преступления применительно к каждой из форм государственной измены. Так, измена в форме шпионажа на этапе собирания сведений имеет усеченный состав, в котором момент юридического окончания преступления перенесен на более ранний этап по
9
сравнению с оказанием помощи адресату .
Значительная трудность связана с использованием в УК законодательного термина "враждебная деятельность"10 в словосочетании: "...иное оказание помощи в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности.". Это приводит к толкованию проведения враждебной деятельности адресатом в качестве признака со-
8 На данное обстоятельство нами неоднократно обращалось внимание (см., например: Беляев А.Е. Уголовно-правовая характеристика преступлений, борьба с которыми отнесена к компетенции органов ФСБ России. Научно-практическое пособие. М., 2002. С. 7; Игнатьев А.А. Статьи 275 и 276 УК РФ нуждаются в совершенствовании // Уголовное право. 2002. < 1. С. 26-32).
9 Если это противоречие все-таки преодолимо путем толкования со ссылкой на ст. 276 УК, то другие противоречия, которые следуют из буквального изложения ст. 275 УК, остаются проблемными.
10 Термин "враждебная деятельность" заимствован из УК РСФСР 1961 г., однако в нем он был употреблен в ином контексте.
става всех форм государственной измены. В результате этого к шпионажу, совершаемому гражданами РФ, уголовным законом необоснованно предъявляются дополнительные требования по сравнению со шпионажем со стороны иностранцев11.
Но, во-первых, враждебная деятельность - это оценочное понятие, не раскрытое в законодательстве и, следовательно, не имеющее четких юридических признаков.
Во-вторых, этимологически это понятие связано с войной или вооруженным конфликтом. Если в военное время, поскольку действует военный противник (враг), понятие враждебности является очевидным, то в мирное время его трактовка 12
порождает трудности . Здесь следует иметь в виду и трансформацию типичной мотивации совершения государственной измены. Ранее нередко гражданин шел на совершение государственной измены по идеологическим соображениям, то есть из враждебных побуждений, например, желая ослабить советскую власть. В настоящее время у изменников превалирует корыстная мотивация. "Помощь" иностранцам стала "работой", а получаемые от них деньги - "заработной платой".
В-третьих, применительно к мирному времени и в отличие от оценки деятельности физических лиц официально-юридически признавать деятельность иностранных государств и организаций враждебной на уровне национального правоприменения представляется не совсем корректным. Это в основе своей - вопрос политический, так как имеет политическую составляющую в оценке характера деятельности. И, строго говоря, для его решения логично было бы иметь соответствующий механизм или, как минимум, правовые критерии, поскольку речь идет о политико-юридическом признании враждебной (хотя бы в какой-то части) деятельности конкретного иностранного государства или
12
конкретной иностранной организации, в том
"13
числе - международной .
Вместе с тем, смысловая "привязка" шпионажа и выдачи государственной тайны к оказанию помощи в проведении враждебной деятельности при толковании ст. 275 УК РФ становится неоднозначной в сопоставлении со ст. 276 УК РФ. То есть, с учетом систематического толкования, существует возможность и иного понимания составов шпионажа и выдачи - без указанной "привязки" (как это было в прежнем уголовном кодексе, а также согласно первому проекту нового УК РФ14). Однако возможность двоякого толкования, в конечном счете, - не выход, а дополнительная проблема для практики, причем, по коренному юридическому вопросу - о квалификации деяния, то есть о конкретном основании уголовной ответственности. Требуется законотворческое реагирование со стороны государства на обозначенную проблему.
Следует также обратить внимание на то, что практически не доходит до суда такая форма измены, как иное оказание помощи адресату.
Эта форма выражена в УК на сущностном уровне, который без конкретизации оказался слишком общим для практики. Но, по-видимому, в неменьшей степени сказывается бесспорная в отношении данной формы измены (согласно ст. 275 УК) необходимость установления и доказывания того, что иностранное государство или иностранная организация либо их представитель проводит враждебную деятельность против России.
Изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что отдельные сбои в организационно-правовом механизме реализации уголовной ответственности за государственную измену имеют, наряду с прочим, и уголовно-правовую обусловленность. Статья 275 УК РФ действительно нуждается в существенной корректировке.
Для определения оптимальных путей и способов преодоления законодательных недоработок и обусловленных ими правоприменительных проблем полезно учесть соответствующий законода-
11 Действительно, ст. 276 УК РФ, предусматривающая уголовную ответственность для иностранных граждан и лиц без гражданства, не содержит сущностной характеристики шпионской деятельности. Другими словами, в этой статье не указано, что шпионаж - суть проявление оказания помощи в проведении враждебной деятельности. В мирное время понятие враждебности воспринимается как рудимент идеологического подхода, свойственного уголовным законам советского периода. В этой связи вряд ли можно согласиться с попытками дать понятие "враждебности", применимое в мирное время (см, например: Рябчук ВН. Государственная измена и шпионаж: уголовно-правовое и криминологическое исследование. СПб., 2007. С. 607 и далее).
13 В отличие от ситуации во многих зарубежных государствах, использующих понятие враждебной деятельности в своем уголовном законодательстве, российская действительность такова, что при расследовании и судебном разбирательстве уголовных дел о государственной измене приходится сталкиваться с нагнетанием в обществе сомнительного или негативного отношения к конкретному уголовному преследованию, попытками выдать его за преследование по политическим мотивам и т.п. При таких обстоятельствах особенно значимы недвусмысленность и достаточная конкретность формулировок уголовного закона.
14 См.: Юридический вестник - Всероссийская правовая га-
зета. Специальный выпуск с текстом проекта УК РФ. 1992. < 20.
тельный опыт зарубежных стран. Изучение в этих целях законодательного описания государственной измены, включая свойственные ей деяния, по уголовному законодательству 16 зарубежных государств показало как некоторое сходство, так и значительные различия в политико-правовом и юридико-техническом отношениях.
Законодательное отражение рассматриваемого преступления или свойственных ему деяний в соответствующих уголовных кодексах в целом идет тремя путями:
Первый. В ряде уголовных кодексов отсутствует понятие государственной измены, а те деяния, которые можно считать ее формами или частными проявлениями, отражены в качестве самостоятельных преступлений. Это уголовные кодексы таких стран, как Бельгия, Норвегия, Япония, Турция, Литва, Корея, Таиланд, Сан-Марино.
Второй. В некоторых уголовных кодексах закреплено понятие измены (под различными названиям
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.