- дискуссионная -
УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
Проблемы собирания и оценки доказательств. Участие в следственных действиях понятых как гарантия надежности фиксации доказательств
1. Проблемы собирания и оценки доказательств по уголовному делу. После направления уголовного дела в суд, особенно о тяжких и особо тяжких преступлениях, как показывает практика, подсудимые нередко отказываются от первоначальных показаний, данных на предварительном следствии. В связи с этим некоторые уголовные дела направляются на дополнительное расследование; итогом становятся и оправдательные приговоры со ссылкой на то, что предварительное расследование было проведено следователем некачественно. В связи с этим требует глубокого анализа и толкования норма уголовно-процессуального закона, изложенная в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ.
Рассматриваемая норма устанавливает, что показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде, относятся к недопустимым доказательствам.
С учетом уровня профессионализма работников следственных органов такая норма, побуждающая дознавателей и следователей к проявлению инициативы в обеспечении подозреваемого, обвиняемого защитником, возможно, и необходима, чтобы свести на нет попытки «выбивания» «признательных» показаний до вступления в дело адвоката1.
Известно также, что рассматриваемое положение отражает принципиальную позицию разработчиков УПК и означает, что лицу, производящему расследование, во избежание утраты доказательствами юридической силы следует обеспечивать участие защитника при допросе подозреваемого, обвиняемого. Из этого следует, что, как правило, п. 1 ч. 2 ст. 75 направлен на то, чтобы «пресекать достаточно распространенную практику получения показаний (особенно при первом допросе) подозреваемого, обвиняемого в отсутствие защитника, что открывает возможность применения недопустимых мер для получения таких показаний, которые помогают раскрытию преступления, но противоречат конституционному праву не свидетельствовать против себя самого»2.
В данном случае вопрос в другом.
В статье 76 и 77 УПК РФ четко прописано, что показания подозреваемого, обвиняемого — это сведения, сообщенные ими на допросе, проведенном в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Следовательно, сведения, сообщенные подозреваемым, обвиняемым в ходе других следственных или судебных действий, нельзя называть показаниями, а необходимо относить к другим видам доказательств. Однако в ст. 192 УПК законодатель называет показаниями также сведения, сообщенные ранее допрошенными лицами в ходе очной ставки (при этом Кодекс не называет, как прежний УПК РСФСР, очную ставку допросом).
Немало юристов считают, что сведения, сообщаемые обвиняемым в процессе следственного эксперимента и проверки показаний на месте, — это тоже показания (хотя законодатель в статьях, посвященных эксперименту и проверке показаний, постарался не использовать данный термин), а соответственно, если в ходе очной ставки, следственного эксперимента или проверки показаний, проведенных с участием подозреваемого, обвиняемого, защитник не присутствовал, то на такие сведения распространяется, в случае их неподтверждения подсудимым, положение п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК о признании их недопустимыми доказательствами.
Подобная точка зрения нам представляется ошибочной по двум причинам. Первая — формальная: точное соблюдение процедуры — одна из важнейших гарантий законности уголовного судопроизводства. Как уже отмечалось, тексты ст. 76 и ст. 77 УПК не дают оснований для двусмысленного толкования и однозначно определяют показания как сведения, полученные только на допросе. Любая попытка назвать показаниями сведения, сообщенные подозреваемым, обвиняемым в ходе иных следственных действий, будет неизбежно вступать в противоречие с указанными нормами.
Вторая причина, по которой приведенная выше точка зрения названа ошибочной, связана с анализом логики законодателя. Ведь допрос подозреваемого, обвиняемого, проводимый в отсутствие защитника, — это следственное действие, в котором, как правило, два процессуальных участника: подозревае-
мый (обвиняемый) и следователь. Возможно присутствие на нем оперативных работников, склоняющих допрашиваемого к признанию (что чаще всего и происходит по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях), но в протоколах об этом обычно не упоминается.
Следовательно, подтвердить в суде правдивость и добровольность показаний, данных подозреваемым (обвиняемым) на допросе в отсутствие защитника, никто не может, и единственным решением проблемы оценки таких показаний, которые лицо не подтверждает в судебном заседании, законодатель видит в «автоматическом» признании их недопустимым доказательством.
Если же рассматривать другие следственные действия, в ходе которых подозреваемый (обвиняемый) в отсутствие защитника сообщает сведения, имеющие значение для дела, то в них принимают участие иные лица, с помощью которых в случае неподтверждения подозреваемым (обвиняемым) этих сведений в суде можно проверить их достоверность, — понятые, статисты, лицо, с которым проводится очная ставка, и т.д. Применять императивную норму, содержащуюся в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК, к сведениям, полученным от подозреваемого (обвиняемого) в ходе следственных действий, помимо допроса, законодатель не счел необходимым.
Таким образом, распространение правила, содержащегося в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК, на любые сведения, сообщенные подозреваемым (обвиняемым) в ходе предварительного расследования в отсутствие защитника, нельзя признать ни законным, ни обоснованным, поскольку оно исходит из расширительного толкования понятия «показания» и противоречит положениям ст. 76 и ст. 77 УПК РФ.
Не менее важное значение для правоприменительной практики имеет решение проблемы использования в судебном разбирательстве доказательств, полученных на основе сведений, сообщенных подозреваемым, обвиняемым в ходе предварительного расследования на допросе, проведенном в отсутствие адвоката. Например, после такого допроса была проведена проверка показаний обвиняемого, в ходе которой получены новые сведения, имеющие значение для дела, обнаружены и приобщены к делу вещественные доказательства и т.п. Возникает вопрос: влечет ли последующий отказ подсудимого от своих показаний, данных в качестве обвиняемого, признание недопустимым доказательством и результатов проверки показаний обвиняемого на месте преступления?
На практике большие проблемы возникают с реализацией возможности предоставления защитника подозреваемому (обвиняемому). Уголовно-процессуальное законодательство допускает принятие решений дознавателем, следователем или прокурором о назначении подозреваемому защитника только в
случаях невозможности явки в течение 24 часов приглашенного защитника при одновременном исполнении обязанности проведения допроса подозреваемого до истечения 24 часов с момента его задержания.
При этом в ряде случаев участие адвоката является обязательным, и обеспечить его участие в деле должны следователь, дознаватель, прокурор.
Однако установленная законом обязанность следователя, дознавателя, прокурора обеспечить участие защитника в течение 24 часов ничем не подкреплена.
Требование УПК о выделении юридической консультацией адвоката для осуществления защиты подозреваемого в течение 24 часов в новом УПК РФ отсутствует.
Более того, процессуальный закон к числу недопустимых доказательств относит показания подозреваемого и обвиняемого, данные в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, не подтвержденные обвиняемым в суде!
Во всяком случае эта норма приводит к фактически обязательному участию защитника в каждом уголовном деле, даже если подозреваемый (обвиняемый) от адвоката отказывается. Отказ подозреваемого (обвиняемого) от участия защитника не позволяет следователю требовать от юридических консультаций предоставления защитника, так как случаи обязательного участия адвоката специально оговорены в законе3.
В связи с этим целесообразно включить в УПК РФ и в Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» норму, определяющую обязанность выделения юридическими консультациями адвокатов для защиты подозреваемых в течение 24 часов с момента обращения следователя или дознавателя с такой просьбой.
Нельзя согласиться с той категоричной позицией, которую занимают некоторые авторы научных статей, а именно: «Если исходить из того, как утверждают некоторые специалисты уголовного процесса, что показания обвиняемого, данные в отсутствие защитника, недопустимы, так как они ставят под сомнение их добровольность, а, следовательно, дают основание считать, что обвиняемый под принуждением давал показания против себя самого, [если] указано место, где спрятаны похищенные вещи, то недопустимым доказательством являются и протокол проверки показаний на месте, и обнаруженные там вещественные доказательства»4.
Аналогия с приведенной ситуацией, когда признаются недопустимыми и исключаются из числа доказательств не только протокол обыска и изъятия пистолета, проведенного с нарушением норм УПК, но и заключение эксперта об обнаружении на пистолете отпечатков пальцев обвиняемого, в данном случае не совсем уместна.
В приведенном примере утрачивается доброкачественность самого материального носителя информации, что влечет безусловную утрату доброкачественности любой содержащейся на нем информации и процессуальных актов, закрепляющих эту информацию. Отказ же подсудимого от прежних показаний не означает одновременную утрату физического (материального) носителя доказательственной информации, а лишь не допускает ссылаться на эти показания как доказательство по причине невозможности проверки их достоверности, т.е. влечет недоброкачественность конкретного источника доказательств и, соответственно, того конкретного доказательства, которое в нем зафиксировано.
На наш взгляд, сведения, сообщенные подозреваемым, обвиняемым в ходе очной ставки, проверки их показаний на месте преступления или сл
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.