МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2009, № 12, с. 78-89
НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ
УКРАИНА И РОССИЯ. АЛЬТЕРНАТИВЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ*
© 2009 г. В. Лапкин
Завершение российского электорального цикла 2007-2008 г., а также предварительные результаты первых четырех лет реализации украинской так называемой политической реформы позволяют в сравнительной перспективе сопоставить политико-институциональные последствия двух соответствующих событийных рядов, прежде всего с точки зрения происходящих при этом трансформаций политического режима в России и в Украине. С 2004 г., с момента завершения предыдущего российского электорального цикла и запуска украинской политической реформы траектории политического развития России и Украины стали решительно расходиться. Ранее многочисленные исследователи уверенно фиксировали известный параллелизм в политической динамике, институциональных трансформациях, процессах накопления и последующего преодоления дисфункций институциональных систем обеих стран1. Множественные черты сходства развития двух стран были обусловлены не только их общим советским прошлым, но и близостью задач, стоявших перед ними на ранних этапах постсоветской трансформации. По сути дела, в обоих случаях имела место своего рода адаптация исходных персона-листских режимов, порожденных "беловежским" упразднением СССР, к структурным ограниче-
ЛАПКИН Владимир Валентинович, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН, первый заместитель главного редактора журнала "Полис" (vvlh@politstudies.ru). * Работа выполнена в рамках научно-исследовательского проекта "Политические риски и альтернативы социально-политического развития России в условиях дестабилизации и трансформации мирового порядка в начале XXI в." (грант РГНФ № 09-03-00279а). 1 См., например: Кувалдин В.Б. Президентская и парламентская республики как формы демократического транзита (российский и украинский опыт в мировом контексте) // Полис. 1998. № 5; Полохало В.И. Структурирование политических элит в процессе избирательных кампаний в Украине и России // Полггична думка. 1999. № 3; Симон Г. Россия и Украина: через десять лет после краха коммунистического режима: сходство и различия // Полис. 2000. № 6; Туровский Р.Ф. Сравнительный анализ тенденций регионального развития России и Украины // Полис. 1999. № 6; Политические и экономические преобразования в России и Украине. М., 2003.
ниям навязанной Западом институциональной демократии, с одной стороны, и к реальным политическим практикам постсоветского общества, его политической культуре, ценностям, присущим ему механизмам политической мобилизации и т.п. - с другой2.
Напротив, с 2004 г. отмечаются нарастающие различия между Украиной и Россией в путях и способах "осовременивания" многочисленных элементов несовременных институциональных форм и социальных практик, в стратегиях формирования национальной идентичности, а также ориентиров национального и государственного строительства. При этом все более отчетливо наблюдается дивергенция изначально близких политических траекторий постсоветских России и Украины при известном сохранении принципиальной взаимообусловленности их социально-политического и экономического развития. Кратко существо процессов, протекавших в период 2004-2008 гг., можно обозначить следующим образом. В России происходил последовательный поворот к институциональному обустройству выстроенного ранее персоналистского режима3 в формальных рамках (во многом имитационных) институциональной демократии с ориентацией на
2 При этом из трех политиков, "распустивших" СССР в начале декабря 1991 г., устоять перед соблазном решения острейших проблем конца 1991-1992 гг. путем выстраивания системы персоналистской власти сумел лишь С. Шуш-кевич. Впрочем, как убедительно показывает В. Гельман (Гельман В. Перспективы доминирующей партии в России // Pro et Contra. 2006. № 4. С. 62), персонализм характерен для большинства режимов, возникших на постсоветском пространстве (включая ту же Белоруссию, "аномальность" развития которой была преодолена с приходом к власти А. Лукашенко).
3 Под персоналистским режимом, как правило, понимается "несбалансированное сосредоточение властных прерога-
тив, как явных, так и скрытых, в руках института-личности... при формальном сохранении принципов и институ-
тов, свойственных конституционному строю. (Краснов М. Фатален ли персоналистский режим в России? Конституционно-правовой взгляд / Российское государство: вчера, сегодня, завтра. М., 2007; см. также: www.liberal.ru/article. asp?Num=362).
повышение политической стабильности. В перспективе был взят курс на выработку надежных механизмов трансляции персонализма в условиях предстоявшего в 2008 г. электорального испытания4. В Украине, напротив, был запущен процесс демонтажа персоналистского ресурса президентской власти и формирования механизмов компромиссной консолидации различных элитных групп. Мотивирован он был, впрочем, не столько принципиальными соображениями о преимуществах для страны парламентско-президентской формы правления и необходимостью обеспечить более эффективное функционирование принципа разделения властей, сколько конкретными особенностями внутриполитической борьбы, когда в ходе дележа наследия прежнего лидера (Л. Кучмы) элитные группы, лишенные доступа к ресурсам президентской власти, солидарно выступали за ее ограничение, что и было воплощено в идее политической реформы (о чем - ниже).
Весь предшествующий опыт постсоветского развития позволяет судить о персонализме как типологически наиболее распространенном варианте политико-институционального обустройства на постсоветском пространстве. Исключение составляют лишь страны Балтии и отчасти Армения. Вместе с тем возможности, предоставляемые имитационными формами институциональной демократии (а так называемый демократический переход не может совершаться иначе, чем через стадию таких имитационных форм), чрезвычайно разнообразны. Они представляют собой достаточно широкий круг переходных режимов, подпадающих под определение персоналист-ских - от откровенно антидемократических (типа режима Туркменбаши-Ниязова в Туркменистане) или последовательно авторитарных (типа режима Лукашенко в Белоруссии) до эффективно имитирующих основные демократические нормы и принципы (режимы Ельцина и Путина в России). Тем не менее в каждом из этих случаев главным индикатором институционального персонализма оказывается не объем полномочий главы государства, а отсутствие "зависимости... политического курса от результатов парламентских выборов"5.
4 Подробнее о проблемах функционирования персоналист -ской власти в России см.: Краснов М. Персоналистский режим в России: опыт институционального анализа. М., 2006; Краснов М.А., Шаблинский И.Г. Российская система власти: треугольник с одним углом. М., 2008; Пивоваров Ю.С. Русская власть и публичная политика. Заметки историка о причинах неудачи демократического транзита // Полис. 2006. № 1. С. 17; Холодковский К.Г. К вопросу о политической системе современной России // Полис. 2009. № 2. С. 7.
5 Краснов М.. Фатален ли персоналистский режим. С. 31.
Соответственно ключевым "слабым звеном" персонализма (если, как это, к примеру, имеет место в России, выборы проводятся с соблюдением формальных процедур демократии) оказывается процедура его трансляции в ходе очередного электорального испытания6. Именно характер решения этой проблемы определяет ключевые особенности динамики режима, либо способствуя его укреплению и дополнительному институциональному обустройству (как это происходит в последние годы в России), либо провоцируя процессы демонтажа персонализма и перехода к иным, более плюралистическим формам политики (как это имеет место в Украине начиная с 2004 г.).
ФАКТОРЫ ДИВЕРГЕНЦИИ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ
Безусловно, выбор столь различных траекторий движения был во многом подготовлен как особенностями политических традиций и культуры обеих стран, так и конкретными результатами их политического развития в постсоветский период. В частности, в отличие от российской си-туации7, механизмы политической конкуренции и многопартийности в Украине оказались весьма устойчивыми к попыткам президентской власти выстроить "прямые" механизмы управления сферой политики8. Тем не менее ни формальный перечень внутренних различий двух стран, ни мотивации и предпочтения их лидеров и основных отрядов элиты не дают исчерпывающего ответа на вопрос о причинах столь решительного расхождения траекторий их политических трансформаций. Рассмотрение должно быть дополнено анализом глобального контекста политических и социально-экономических процессов, общее воздействие которых на Украину и Россию направляло их в эти годы принципиально различным
6 Так, отсутствие соответствующих институциональных форм, обеспечивающих переход персоналистской власти, потребовало в электоральном цикле 1999-2000 гг. досрочной передачи властных полномочий премьеру, кандидату от "партии власти", выступавшему в качестве "преемника".
7 Здесь сменяющие друг друга "партии власти", наделяемые перед каждым очередным электоральным испытанием "персоналистским ресурсом", обеспечивали действующему президенту более или менее надежный контроль над парламентом.
8 Более того, В. Ющенко, отправленный Л. Кучмой в отставку с поста премьера, сумел создать и возглавить блок "Наша
Украина", что позволило впервые в новейшей истории
Украины консолидировать правоцентристский и умеренно националистический электорат и одержать уверенную победу над ставленниками Кучмы на выборах в Верховную Раду весной 2002 г.
образом. Эти процессы дополняют и усиливают фундаментальные различия между двумя странами, одна из которых стремится к построению европейски ориентированного национального государства, а другая - к возрождению прежних державных позиций в окружающем мире.
Вот краткий перечень наиболее важных глобальных факторов, непосредственно воздействующих в рассматриваемый период на политику России и Украины, на решения, принимаемые руководством той и другой страны, на настроения и ориентации их политических элит.
Во-первых, это стр
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.