СТАТЬИ
Славяноведение, № 5
© 2014 г. К.К. ФЕДЕВИЧ
УКРАИНЦЫ И НЕ ТОЛЬКО.
(Особенности национального самосознания украинцев Восточной Галиции в 1920-1930-е годы)
В статье аргументированно опровергается распространенное мнение о завершенности процессов национального самоопределения к 1930-м годам. Этот факт оказал серьезное влияние на национальную политику межвоенного польского государства и активность украинского национального движения в Галиции.
The article, with a range of arguments, disproves a widely spread opinion about the completeness of the national self-determination processes by the 1930s. This fact made a significant impact on the national policy on the Polish state between the two world wars and activity of the Ukrainian national movement in Galicia.
Ключевые слова: москвофилы, рутены, русины. латинники, шляхта загродова, Шеп-тицкий А., Шептицкий К., Сапега Л., Рыльский Е., Рудницкий И.-Т.
История межнациональных отношений в современной Европе обычно изучается как история отношений состоявшихся народов. Между тем, независимо от уровня развития национального движения, национальное самосознание этноса может быть очень далеким от завершения. Не является исключением национальное самосознание западных украинцев в 1920-1930-е годы. Это был период между двумя вооруженными попытками западных украинцев добиться национальной независимости в 1910-е и в 1940-е годы. Вплоть до 1939 г. до половины из более чем пяти с половиной миллионов жителей Восточной Галиции1 находились вне зоны влияния польского, еврейского и украинского национального дискурса. Половина галицийского крестьянства не имела отчетливо выраженного национального самосознания в современном понимании и служило объектом борьбы за «души» как украинских, так польских и прорусских националистов. Нет полной определенности и в отношении галичан, твердо заявлявших о своей национальной принадлежности. Большой процент населения Галиции лишь формально причислял себя к какой-либо национальности.
У многих галицийских крестьян и мещан независимо от этнической принадлежности была распространена невосприимчивость к любой национальной идеологии. На это в первую очередь влияла специфика: 1) смешанного польско-
Федевич Клементий Клементьевич - канд. ист. наук.
1 По результатам переписи 1931 г. население Восточной Малопольши без девяти чисто этнических польских поветов на западе составляло 5 372 974 человека [1. С. 291-292.] Из этого количества восточнославянского населения было приблизительно 60-65%, западнославянского этноса 22-26%, евреев 10-12% и других национальностей до 1%. Точных количественных данных нет, так как польская сторона фальсифицировала результаты переписи в пользу польского этноса.
украинского этнического пограничья, 2) удаленность сельского и местечкового населения от крупных городских центров с их развитыми националистическими сообществами, 3) сходство украинских и польских галицийских диалектов2, 4) принадлежность греко-католической церкви и польской католической церкви к единой вселенской католической церкви, 5) традиционное единство галицийских украинских крестьян с польскими крестьянами-«мазурами» как части единого сельского социума3, 6) одинаковая антипатия украинских и польских крестьян к городу, панам, шляхте и в некоторых случаях к евреям, а также 7) сохранение традиционных патерналистских связей между родами крупной землевладельческой аристократии Галиции с потомками их бывших крепостных. Дополнительные трудности и путаницу в вопрос о национальной идентичности вносило существование переходных национальных групп и подгрупп, таких, как «ходачковая шляхта»4, этнические русины или украинцы католического и этнические поляки греко-католического вероисповедания.
В Восточной Галиции в 1920-1930-е годы, как и в ХУШ-Х1Х вв. по-прежнему были широко распространены такие традиционные термины национальной идентификации, как «тутейшие», «местные», «католики», «греко-католики», русины, руськие и мазуры. Ответ многих галичан о родном языке часто зависел от того, кто задавал этот вопрос. Нередко они вообще затруднялись с определением своей национальности. Например, по результатам переписи 1931 г. в достаточно развитом по галицийским меркам Городоцком повете Львовского воеводства 36.5% (25 390 человек) сельского населения считали, что они говорят на «руськом» языке, а на украинском - 27.9% (19 337 чел.) [2. 1935. 16 VII]. По данным варшавского Института национальных проблем, в ходе переписи 1931 г. в некоторых галицийских поветах до 20% жителей, бывших греко-католиками, были записаны как католики из-за похожих на польские фамилий. Вполне вероятно, что этим 20% было все равно какую национальность и религию им припишут [3]. Об этом косвенным образом свидетельствуют материалы судебного разбирательства против мелкого административного служащего-украинца, который, действуя чисто формально5, писал в опросниках то, что ему говорили опрашиваемые6. Многие представители польского меньшинства его гмины указывали, что говорят «по-руску» или «как
2 Следует отметить, что практически каждое крупное польское и украинское село Галиции имело свой диалект.
3 Весьма показательно, что подавляющее большинство польских рабочих на нефтяных промыслах Борислава на Станиславщине в 1918-1919 гг. не приняли участие в боевых действиях против украинцев. Из 7 000 рабочих в польскую армию в ноябре 1918 г. вступили только 200 добровольцев. В качестве одного из объяснений этого может служить принадлежность большинства рабочих к крестьянам-мазурам, далеким от идеи польского национального государства. В 1918-1919 гг. польские крестьяне в основном без пререканий выполняли распоряжения украинских властей и надеялись на их помощь в получении «панской» земли. Польские крестьяне Восточной Галиции участвовали в выборах украинских поветовых властей и в некоторых случаях даже посылали своих добровольцев в воевашую с Польшей Украинскую галицкую армию. Так произошло, например, в трех польских селах - Боричивцы, Пидгайчики Юстиновы и Лошнев Теребовлянского повета, где местные крестьяне-мазуры были воодушевлены возможностью уничтожить местное «шляхетское гнездо» - имение графини Козебродской, все свои чаяния они связывали с украинской властью и дали 30 добровольцев в украинскую армию [2. 1932. 1 V].
4 Ходачковая шляхта - 300-тысячная группа восточнославянского населения Восточной Галиции, считавшая себя исторически принадлежавшей к шляхетскому сословию польского государства. В социальном плане не отличалась от украинских и польских крестьян. В результате событий XX в. часть ходачковой шляхты присоединилась к польской нации, часть к украинской. Выходцем из ходачковой шляхты был, например, известный украинский писатель ХХ в. А. Чайковский (автор популярных повестей для юношества на казацкую тему «На уходах», «За сестрой» и т.д.)
5 По крайней мере так следовало из его ответов на суде.
6 Необходимо обратить внимание, что этот конкретный пример свидетельствует о службе по крайней мере некоторых этнических украинцев в государственной администрации Польши и о наличии у них даже доступа к формированию официальной этнической картины Восточной Малопольши (Восточной Галиции).
все». Когда их на суде спрашивали «по-русску» о национальности и говорят ли они на польском языке, они с трудом понимали смысл вопроса или вообще не понимали его [2. 1932. 1 V].
Только после 1917 г. термин «украинец» стал вытеснять «русинское» самоназвание в Станиславове7 - одном из крупнейших городов Восточной Галиции, где процессы национального самоопределения шли гораздо быстрее, чем в сельской местности8 [4. Т. 1. С. 75-76]. Русинами считали себя многие жители сельской округи Станиславова по крайней мере еще в 1920-е годы9, а на территории остальной Восточной Галиции - вплоть до сентября 1939 г. Еще в январе 1939 г. греко-католический священник Петр Ивахов в селе Зарудье Тернопольского воеводства призывал прихожан называться не русинами, а украинцами [5. Л. 3].
Галицийские селяне, уже определившиеся с национальной идентичностью, будь то польской, украинской или гораздо реже - русской, могли оказывать лишь ограниченное влияние на своих соседей. Чаще всего они сами происходили из той же общины и были носителями всего комплекса традиционных представлений и ценностей с небольшой примесью современных идей и символов. В этом отношении весьма показательна акция поджогов польских хозяйств, организованная членами ОУН в Радехове в 1930 г. Они сожгли хозяйства двух польских колонистов, приехавших недавно в рамках программы полонизации Восточной Галиции, но не тронули местных поляков, живших здесь издавна и составлявших 30% жителей села10. Они были для местных украинских националистов своими.
об ограниченности политического и национального кругозора украинских сельских активистов свидетельствуют события сентября 1939 г. Тогда выяснилось, что многие сельские сторонники коммунистов и ОУН имели очень слабое представление, что это за армия идет с востока и какая у нее идеология. Торжественная встреча Красной армии могла произойти в селе, где были сильные позиции ОУН. А в другом месте сторонники коммунистов могли встречать Красную армию с украинскими желто-голубыми флагами и другой национальной символикой. В то же время на Перемышльщине в сентябре 1939 г. торжественно и с цветами встречали немецкую армию [6. С. 154-155; 7. С. 123-124; 8. С. 122].
Не меньший сумбур, чем влияние традиционного сознания на национальное самоопределение галицийского крестьянства, вносило и большое количество переходных этнических и религиозных групп. Включение Восточной Галиции в состав Польши в 1919 г. значительно усилило воздействие концепции зависимости национальности от вероисповедания на украинцев католического вероисповедания, так называемых латинников. Во входившем в Тернопольское воеводство Подолье процессы национального самосознания «латинников» оказали значительное влияние на изменение национального состава местного выборного самоуправления. В 1927-1935 гг. доля украинцев в органах самоуправления воеводства сократилась с 65% до 47% [9. № 5-6. С.
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.